Это интересно

  • ОКД
  • ЗКС
  • ИПО
  • КНПВ
  • Мондиоринг
  • Большой ринг
  • Французский ринг
  • Аджилити
  • Фризби

Опрос

Какой уровень дрессировки необходим Вашей собаке?
 

Полезные ссылки

РКФ

 

Все о дрессировке собак


Стрижка собак в Коломне

Поиск по сайту

2011-1. В 1857 году в журнале экономический указатель была опубликована статья


2011-1 - Стр 6

Экономика в школе

собственность представляет несравненно более выгод, чем собственность общая, или лучше сказать, община, в том виде, в котором она существует в настоящее время у нас. Но нельзя также отвергать, что в общине кроется много благотворительных начал, и, кроме того, она совместна с характером нашего народа и всех славянских племен, вообще всех тех народов, которые приобрели земли путем мирного завладения; между тем, как напротив того, в странах, где земли приобретались путем завоевания, как, например, на Западе, всегда сильнее развивается личная собственность и аристократия, которая, впрочем, имеет действительное влияние только тогда, когда приносит существенную пользу народу. Доказательство этому представляет сравнение относительного значения этого сословия во Франции и Англии»1.

Всвоей рецензии М.Н.Вернадская разделяет взгляды В.П.Безобразова, согласно которым община может принести пользу прогрессу, только изменив свое устройство, в частности, отказавшись от систематического передела земли. Каждая семья должна владеть своим участком и пользоваться им по собственному усмотрению. Солидарна она с автором рецензируемой работы и в том, что общинный передел земли можно заменить разделом между общинниками поземельной ренты. При этом каждый член общины получает свою долю поземельной ренты, даже если не живет в общине. Такой подход не даст возможности крестьянам пролетаризироваться и освободит общинников от тягостного сбора для бедных.

В44-мномере московскогоумерено-либеральногожурнала «Атеней», где публиковались многие видные российские писатели, ученые и публицисты, М.Н.Вернадскую заинтересовал материал М.Н.Юрьина «Спор об общинном владении землею», автор которой разделял идеи сохранения общин в качестве органов крестьянского самоуправления. Рецензируя статью, М.Н.Вернадская подняла очень важный и в теоретическом, и в практическом отношении вопрос о роли труда в жизни общества, а также о необходимости наделения крепостных крестьян не только личной свободой, но и землей.«Русский народ, –

писала М.Н.Вернадская, – по своему характеру не фабричный, а земледельческий, и потому земля необходима для его благосостоя-

ния.» Касаясь проблемы крестьянской общины, М.Н. Вернадская призывала подойти к ней крайне взвешенно:«Уничтожение у нас об-

щинного землевладения может быть и увеличило бы богатство; но может быть разрушило бы на очень долго благосостояние народа. Решение подобного вопроса стоит выше хозяйственных расчетов и экономических соображений»2.

Подробному разбору на страницах «Экономического указателя» были подвергнуты все важнейшие публикации славянофильского журнала «Сельское благоустройство», выходившего в 1858 – 1859 годах в Москве под редакцией А.И.Кошелева и специально посвященного вопросам подготовки крестьянской реформы. В «Экономическом указателе» М.Н.Вернадская опубликовала обзоры статей таких авторов, как князь В.А.Черкасский, А.Рачинский, К.Вишневский, П.Н.Шепелев. «Сельское благоустройство» выступало за освобож-

1 Вернадская М.Н. Собрание сочинений покойной Марии Николаевны Вернадской, урожд[енной] Шигаевой. –

СПб., 1862. – С. 373.

2 Вернадская М.Н. Указ соч. – С. 375.

studfiles.net

Известия Регионального финансово-экономического института. Проблема «женского вопроса» в литературе и общественной мысли XIX века

Проблема «женского вопроса» в литературе и общественной мысли XIX века

№ 1 от 2014 года Автор: Кунина Ю. В.УДК 82.0

Автономная некоммерческая образовательная организация высшего образования «Региональный финансово-экономический институт»

XIX век характеризуется повышенным интересом как писателей, так и общественных деятелей к положению женщины. Дискуссии по этому поводу в истории объединены под названием «женский вопрос». Под женским вопросом понимается комплекс социальных проблем, включающий проблемы положения женщины в обществе и семье, путей освобождения женщины и предоставления прав наравне с мужчинами.

Интерес к «женскому вопросу» в 50-60-х годах XIX века был вызван многими факторами. Главная причина кроется в следующем: в целом стало назревать недовольство традиционным порядком, русское общество стало задумываться над тем, справедливо ли ограничивать жизнь женщины заботами о муже, доме и детях. Как пишет С. Айвазова, пристальное внимание к положению женщины было обусловлено Великими буржуазными революциями, которые «провозглашают наступление новой эры – эры прав человека, отрицая тем самым незыблемость полного и якобы освященного небесами всевластия монарха – над подданными, мужчины – над женщиной» [1]. Проще говоря, произошел идейный сдвиг. Другая причина – экономическая, разорение дворянских семей оставило многих женщин без средств к существованию, они вынуждены были отправляться в города на заработки. Остались незащищенными женщины, которым не удалось выйти замуж, которые при традиционном укладе были в каждом доме в качестве компаньонок, приживалок. Необходимость работать выявила недостатки женского образования, которое носило гуманитарный характер и было мало приложимо к практической деятельности.

Г.А.Тишкин [8] указывает, что широкий общественный интерес к положению женщин сопровождался анализом российского и зарубежного законодательства. Семейные отношения в первой половине XIX века регулировались Сводом законов Российской империи. Согласно книге первой Свода законов «О правах и обязанностях семейных» устанавливался брачный возраст для мужчин – в 18 лет, для женщин – в 16 лет. Лицам старше 80 лет вступать в брак запрещалось. Заключение брака зависело не только от согласия вступавших в брак, но и от согласия их родителей, опекунов или попечителей. Расторжение брака разрешалось в немногих случаях и производилось только церковью. Общественный статус жены определялся статусом мужа. Жена находилась в неравном, подчиненном положении. Нужно оговориться, что речь идет о психологическом, моральном подчинении. «Жена обязана повиноваться мужу своему как главе семейства; пребывать к нему в любви, почтении и в неограниченном послушании, оказывать ему всякое угождение и привязанность как хозяйка дома», – говорилось в статье 78 Свода законов. Жена должна была отличаться «преимущественным повиновением воли своего супруга», хотя при этом и не освобождалась от обязанностей в отношении своих родителей (ст. 79). В имущественных же отношениях супруги были независимы. Приданое жены, а также «имение, приобретенное через куплю, дар, наследство или иным законным способом», признавалось отдельной собственностью; женщина имела собственнические права в отношении не менее чем седьмой части движимого и 1/4 части недвижимого имущества семьи, если оставалась вдовой. Супруги могли распоряжаться своим имуществом независимо друг от друга. Лишь в области наследственных прав существовал ряд ограничений, хотя даже дочери также имели право на фиксированную часть наследства. Перечисленных прав у европейских женщин того же времени либо вообще не существовало, либо они были меньшими. Многие юристы девятнадцатого века интересовались этим вопросом, называя этот феномен «сфинксом русского права».

В указе 1863 года «О некоторых изменениях в существующей ныне системе наказаний уголовных и исправительных» женщины были освобождены от публичных телесных наказаний. Что касается высшего женского образования, то в Цюрихе оно было официально разрешено в 1839 году, а в России первые слушательницы вузов появились в 1859 году.

Как и многие прогрессивные идеи того времени, идея женского освобождения проникла в Россию из Европы через литературу. В частности, у истоков вопроса женской эмансипации стоит Жорж Санд, произведения которой в большом количестве появились в России в 30-40-х годах. Французская писательница обращала внимание к женщине, к ее положению в семье. Да и сама Жорж Санд всем своим образом жизни доказывала независимость женщины, способность иметь свое мнение и заниматься любым трудом. Нельзя говорить о том, что проблема освобождения женщин возникла изолированно от других и понималась как основная. В русле «женского вопроса» удобно было обращаться к темам угнетения и бесправия, чем и пользовались демократические издания. Добролюбов, Чернышевский рассматривали эту тему вкупе с проблемами социально-экономического переустройства страны. Да и в целом назрела проблема освобождения личности от сковывающих уз устаревшей морали, принципов, которые изжили себя.Широкий резонанс проблема бесправного положения женщин получила в публицистике 50-60-х годов XIX века. Появлялись статьи о социальном, семейном положении женщин, об их допуске к профессиональному образованию и начале трудовой деятельности, о проявлениях женской самостоятельности в вопросах любви и брака; к сопутствующим относились вопросы контроля над рождаемостью, гигиены матери и ребенка. В сущности, настроение статей было одинаковым: в них не было призыва к активной конфронтации с мужчинами, наоборот, женщины стремились к сотрудничеству и уравнению в правах на образование и деятельность с мужчинами. В этом существенное отличие женского движения в России от Запада. На Западе женщины стремились к уравнению с мужчинами в политических правах, при этом выходили на активную конфронтацию с ними.

Очень активно обсуждался «женский вопрос» на страницах журнала «Современник» – самого радикального органа печати, наиболее читаемого; перечень статей, опубликованных в нем в 50-60-е годы, позволяет понять, насколько велик был интерес общественности.

В 1857 году была опубликована анонимная (с подписью «А») статья «Жалоба женщины». Статья заканчивается призывом о помощи, а основная мысль такова: мужчинам изначально уготована судьба стать офицером, чиновником или кем-либо еще, а круг интересов женщины ограничивается семьей, и «нет страшнее положения, чем всю жизнь оставаться домашней хозяйкой». А чуть позже был напечатан «Отголосок на «Жалобу женщины».

В десятом номере «Современника» была опубликована статья А.С. Зеленского «О жестоком обращении крестьян с их женами» (первоначально она была напечатана в «Земледельческой газете»).

Среди публицистов можно выделить таких, кто все свое творчество направили на освещение проблем положения женщин, в частности, Михаил Илларионович Михайлов, в чьей статье «Женщины, их воспитание и значение в семье и обществе» говорилось, что на фоне новых тенденций не следует забывать о значении женщины в роли матери. Михайлов, побывав во Франции, проникся идеями эмансипации женщины, а после своих статей был провозглашен зачинателем «женского вопроса» в России. В своих статьях он восхищался идеями и глубиной проникновения в сущность «женского вопроса» супругов Милль. Но в отличие от английских соратников, судьба русского борца за свободу женщин сложилась трагично: обвиненный в сочинении прокламации, Михайлов был осужден и сослан в Сибирь. Михайлов, проходивший по первому политическому процессу в царствование Александра Освободителя, стал известен на всю страну, но лишь писатели-эмигранты могли публично выразить протест.

Известны статьи Добролюбова, посвященные этой проблеме, среди них «Мысли об учреждении открытых женских школ», «Об училищах девиц в уездных городах». По названию статей видно, что Добролюбова в большей степени волновал вопрос женского образования. В этих статьях он проводил мысль о том, что женщинам, вслед за мужчинами, следует давать не узкопрактическое образование, а «широкое умственное и нравственное».

Но нужно сказать и о том, что идея женского освобождения встречала неодобрение: многие из выдающихся деятелей того времени выступали активными противниками разрешения «женского вопроса» в пользу женщин. Например, историк М.П. Погодин – представитель «охранителей» старых порядков – в своей статье «Эмансипация женщины» писал о невозможности женщине заниматься какими-либо делами, кроме домашних. В противном случае некому будет рожать и воспитывать детей. Среди представителей традиционных взглядов на предназначение женщины можно назвать и имя Льва Николаевича Толстого.

Публицистику 50-60-х годов отличает то, что в качестве авторов стали выступать женщины. Прежде всего здесь следует назвать имя М.Н.Вернадской, которая изучила основы политэкономии под руководством своего мужа, ученого, издателя «Экономического указателя» И.В.Вернадского. В «Экономическом указателе» в 1858 году была опубликована статья Марии Николаевны «Женский труд», в которой говорилось, что средство независимости женщин – это их самостоятельный труд. Вернадская указывала, что женщины не работают отчасти потому, что в обществе женский труд воспринимается как нечто недостойное дам хорошего происхождения, благовоспитанные женщины стыдятся работать, чем ставят себя в зависимое положение от мужчин и не дают развиться своим дарованиям.

Если затрагивать тему женского труда, то нельзя не упомянуть имя Анны Николаевны Энгельгардт, которая первой из женщин стала за прилавок книжной лавки Серно-Соловьевича. Книжный магазин и публичная библиотека Серно-Соловьевича пользовались большой популярностью среди прогрессивной молодежи, поскольку там можно было найти нелегальную литературу. После того как магазин был закрыт «за сношения с лондонскими пропагандистами», а Энгельгардт от заключения спасло только рождение ребенка, она стала переводчицей в издательской артели Трубниковой-Стасовой.

Медицинская карьера стала доступна женщинам со времен Крымской войны, когда была учреждена Крестовоздвиженская община сестер милосердия под начальством горячего сторонника реформы женского образования Н.И.Пирогова.

Несмотря на вызов (женский труд проникает во все сферы деятельности) складывавшейся веками традиции, все больше женщин становятся секретарями, переводчицами, стенографистками, продавцами. Активность женщин приковывала всеобщее внимание. К такому всплеску общество оказалось не готово: слишком мало исключительно женских поприщ. В связи с тем, что дворянские гнезда разрушались, спрос на гувернанток значительно упал. Не видя для себя деятельности по плечу, женщины вынуждены были заниматься тяжелым трудом, но, не имея физических сил, бросали его. Литературной деятельностью женщины могли заниматься только в крупных городах. Такое неспокойное время вызвало потребность в публицистах, но столь специфический литературной труд требовал специальной подготовки, широкой эрудиции, а в этом женщины уступали мужчинам, поэтому вынуждены были заниматься переводами, которые очень плохо оплачивались. В большинстве своем женщины передовых убеждений искали работу не из-за нужды, а из идейных соображений.

На фоне сложившейся картины закономерным выглядит появление общественных организаций в форме обществ взаимопомощи, производственных артелей, бытовых коммун. Эти организации призваны были помочь женщинам передовых устремлений найти свое место в жизни посредством использования общественных моделей организации труда. Эта тенденция явилась результатом распространения идей утопического социализма. Примером общественной организации можно считать «Общество для оказания материальной помощи беднейшему населению Петербурга», созданное в 1857 году петербургскими дамами: Трубниковой, Стасовой и другими. Первоначально это была благотворительная организация, капитал которой составляли вложения учредительниц. Но вскоре у представительниц более консервативных взглядов (Корф) и носительниц прогрессивных демократических взглядов возникли противоречия относительно распределения денег и власти.

Второй общественной организацией стало «Общество дешевых квартир и других пособий нуждающимся жителям Санкт-Петербурга», начавшее свою деятельность в 1859 году с покупки дома-общежития для работающих женщин. К 1862 общество развалилось, поскольку ввиду отсутствия работы не было средств содержать ни дом, ни его обитателей. Хотя два первых опыта коллективных организаций не принесли положительных результатов, позднее было создано «Общество женского труда». Идея освобождения женщин охватила не только «нигилисток», которым в силу происхождения приходилось работать, чтобы обеспечить себя, но и более состоятельных женщин дворянского происхождения. Эти два разных лагеря объединились для общего дела – создания новых рабочих мест, обеспечения женского трудоустройства. Если «аристократки» придерживались более умеренного направления и склонны были к поступательному движению, то «нигилистки» отличались революционными взглядами, но друг без друга они существовать не могли: одни помогали деньгами и связями, другие создавали общий настрой организации и в какой-то степени идеологию.

Самой заметной и полезной оказалась женская издательская артель, созданная под руководством все тех же Трубниковой и Стасовой. Артель занималась отбором книг для перевода (сначала это была литература для детей и естественно-научная), непосредственно самим переводом. Деятельность артели широко обсуждалась в «Современнике».Разительные перемены в восприятии женщины произошли в течение нескольких десятилетий бурного развития страны, они отражали изменения в эволюции общества в целом. Но, несмотря на существенные сдвиги, в общественном сознании вплоть до конца 50-х годов вопрос о самостоятельном месте женщины в обществе игнорировался русской прессой. Э.А. Павлюченко замечает: «Публичное обсуждение вопроса сосредоточилось вокруг совершенствования женской натуры путем улучшения ее образования, а цель воспитания по-прежнему ограничивалась предназначением «истинной матери и супруги», без каких-либо поползновений с ее стороны к общественной деятельности» [6]. Шабанова Н.А., прослеживая историю женского движения в России, пишет, что основными характеристиками женщин начала XIX столетия можно назвать самопожертвование и полную растворенность в муже. В качестве примера она приводит поступок избалованных, изнеженных аристократок, жен декабристов, покинувших свои уютные дома вслед за своими мужьями, не взирая на все лишения: каторгу, поселение, унижения. «В общем, – пишет автор статьи, – женщина всюду играла роль безмолвной тени мужчины, считая своим долгом растворять свое «я» в личности любимого мужчины и жертвовать ему всем» [9].

Если анализировать русскую литературу с начала XIX века, то по произведениям можно воссоздать обобщенный образ образованной русской женщины, который характеризуется хорошим знанием языков, глубоким интересом к литературе, живым умом и восприимчивостью к новым идеям. Женщина представлялась как нежное, чудесное создание, миссия которого состоит исключительно в украшении общества; даже прогрессивные деятели того времени считали, что чрезмерное увлечение чтением, науками может испортить чудный женский образ. Именно для подобных женщин выходили такие издания, как «Ваза», «Мода», «Букет», «Новый русский базар», «Модный свет». На смену кринолинно-благоухающему женскому идеалу приходит новый женский образ – тип женщины-«нигилистки». По многочисленным журнальным статьям, воспоминаниям можно воссоздать образ передовой женщины тех времен, среди ее основных характеристик пренебрежение любыми догмами, в частности церковным бракам, тяга к получению университетского образования, неуважение к традициям семьи, к обязанностям матери и дочери, заимствование мужских манер поведения и элементов мужской одежды. Отчасти такой аскетизм был обусловлен стесненными материальными возможностями таких женщин: им попросту не хватало денег на всякие излишества. Но, кроме этого, есть и другое объяснение такой аскезы: строгая простота в быту, в одежде стали принципом нового человека. А потому женщины легко расставались с пышными разноцветными платьями с оборками, кружевами и лентами, корсетами и прочими женскими ухищрениями, напоминавшими о «кисейных барышнях». Кстати, этот термин был введен Помяловским и в контексте того времени воспринимался как ругательный, негативный. Прогрессивно настроенные барышни стремились быть нигилистками, а не кисейными. Поэтому на смену пышным платьям приходило простое черное платье, чаще всего шерстяное (в противовес светлому шелку барынь-аристократок), без всяких украшений и излишеств. Подобный костюм был своеобразной униформой новой женщины в течение нескольких десятилетий. Девушки коротко стриглись, отвергая косы и шиньоны, требующие много времени и забот; отказывались от сережек, брошей; гуляли без сопровождения. Женщины как бы не хотели нравиться, точнее, стремились привлекать мужчин не красивой и ухоженной внешностью, а своим умом, осведомленностью во всех насущных вопросах. Подобные женщины зачитывались статьями Дж. Милля, отвергая легкое чтение – романы, на которых были воспитаны их предшественницы. Газета «Весть» за 1864 года (№ 46) писала: «Большинство нигилисток лишены женской грации и не имеют нужды намеренно культивировать дурные манеры, они безвкусно и грязно одеты, редко моют руки и никогда не чистят ногти, часто носят очки, стригут и бреют волосы. Они читают почти исключительно Фейербаха и Бюхнера, презирают искусство, обращаются к молодым людям на «ты», не стесняются в выражениях, живут самостоятельно или в фаланстерах, и говорят более всего об эксплуатации труда, абсурдности институции семьи и брака и об анатомии» [7]. Как замечает Е.Жидкова [2], «общественное мнение настороженно внимало входившему в моду типу «нового человека», «новой женщины». Таким образом, возникает контраст между представлением о женщине, как об эстетическом идеале, как о воплощенной гармонии и грации, и образом эмансипированной женщины, которая все больше становится похожа на мужчину. Старый идеал или утерян или подвергается сомнению, а новый или еще не создан или не вызывает симпатии и потому не может быть идеалом. Поиском нового идеала заняты и писатели.

Наряду с проблемой самоопределения женщины в обществе возникла проблема самоопределения женщины в семье. Благополучные ранее семьи начали распадаться из-за недовольства женщин своей участью. Неудовлетворенность официальным институтом брака приводила к тому, что люди передовых взглядов отказывались оформлять юридически и церковно свои семейные отношения. Основным лозунгом выдвигается равенство женщин в браке и свобода в своих чувствах. О.Б. Кафанова в статье «Любовный быт «людей сороковых годов» [4], размышляя над влиянием романов Жорж Санд «Жак» и «Орас» на русского читателя, пишет, что «в романах французской писательницы, проникавших в Россию с начала 1830-х годов, утверждалась «святость» любви и оспаривалась «святость» брака, если он не основан на взаимном чувстве». Автор статьи прослеживает, как представления об идеальном браке Жорж Санд (браке, не освященном церковью, но основанном на взаимном уважении мужчины и женщины) находили отражение на русской почве, в судьбах известных литераторов того времени – В.Г. Белинского, Н.П. Огарева, А.И. Герцена, Н.А. Некрасова. Мысль исследовательницы сводится к следующему: идеи «свободных» чувств Жорж Санд с большим воодушевлением принимались на русской земле, особенно прозападно настроенными людьми, но зачастую оборачивались для них душевными драмами. В истории «женского вопроса» много примеров, когда женщины оставляли свои семьи, бросая мужей, детей, создавая новые семьи. Хотя общество с радостью восприняло распад старых уз, оно не было готово к таким переменам, не успело выработать свой взгляд на насущные проблемы.Когда речь заходит о женских персоналиях, неизбежно для описания женского движения, для раскрытия проблем «женского вопроса» используются слова «феминизм», «эмансипация». Необходимо несколько слов сказать об этих понятиях, поскольку они противоположны по взгляду на природу женщин, на их особенности, отличия от мужчин. И писатели, и исследователи женского вопроса занимали какую-либо из этих позиций. Слово эмансипация означает «освобождение от зависимости, подчиненности, угнетения, предрассудков, правового неравенства» [5; 948]. На начальных этапах развития «женского вопроса» большинство исследователей стояли на этой позиции, которая заключается в следующем: дать женщинам возможность полностью раскрыть свои возможности, не ограничивать их исключительно обязанностями хозяйки. Они хотели немного расширить сферу женской деятельности. Феминизм – более радикальная позиция – «борьба женщин за равные права с мужчинами, зародившаяся в XIX веке» [5; 838]. Если сторонники эмансипации считают, что различия между мужчиной и женщиной заложены самой природой и поэтому сферы деятельности мужчины и женщины разграничены, то про-феминистски настроенные идеологи женского движения полагают, что различия накладывает социум, что в далекие времена произошло закрепление социальных ролей, фактически ни чем не подкрепленное, поскольку нет никаких свидетельств ущербности женского ума. По мнению исследовательницы М. Михайловой, И.А. Гончаров стоит именно на этой позиции. В своей статье [3] М. Михайлова модель отношений между мужчиной и женщиной рассматривает на примере отношений Анисьи и Захара, который в один момент понимает, что жена умнее его (когда она расставила все чашки и блюдца на подносе так, что ничего не упало). Кроме того, почти все женщины в романе (и Ольга Ильинская, и Агафья Матвеевна) очень быстро развиваются, меняются под воздействием чувства. Показательно, что Захар почти погибает после смерти Анисьи, Обломов без Ольги превращается в развалину. Женщины без мужчин отнюдь не погибают, наоборот, становятся сильнее. У героинь романа «Обломов» нет стремления к жертвенности, к самоотречению. Исследовательница делает вывод, что, по мысли Гончарова, женщины в большей степени обладают умением приспосабливаться к окружающей действительности, что женщины имеют способность решать все вопросы мирно, полюбовно (Агафья Матвеевна и Анисья быстро поделили сферы влияния и были в прекрасных отношениях), чего нельзя сказать о мужчинах.

Путь женщины и в истории, и в литературе – это путь к обретению себя. Женщина стремится реализовать себя не только в качестве хозяйки, но и в общественной жизни. Прежде всего она стремится опровергнуть мнение о себе как о существе слабом, стремится доказать свою самостоятельность. Именно такие женщины, изменившие традиционные представления о себе, и остаются в истории. А в литературе именно такие героини привлекают внимание читателей.

Литература XIX века создала немало женских образов. Можно выделить образы Ольги Ильинской, героини романа «Обломов» И.А. Гончарова, целую галерею тургеневских героинь, яркий образ Катерины в «Грозе» Островского, образ Анны Карениной романа Льва Толстого «Анна Каренина» и чеховских героинь.

Список литературы
  1. Айвазова С. Гендерное равенство в контексте прав человека. –Москва, 2001.
  2. Жидкова Е. «Свою личную драму она обобщила и выступила на защиту женщин вообще» (первые русские феминистки и женский вопрос) // Преображение (Русский феминистский журнал). – 1997. – № 5. – С. 88-94.
  3. И.А. Гончаров и идеи феминизма (роман «Обломов») // И.А. Гончаров. К 190-летию со дня рождения. – Ульяновск, 2003.
  4. Кафанова О.Б. «Любовный быт «людей сороковых годов»//Вестник Томского гос. ун-та. – 1998. – Т. 266, январь.
  5. Новейший словарь иностранных слов и выражений. – М.: Современный литератор, 2005. – 976 с.
  6. Павлюченко Э.А. Женщины в русском освободительном движении от Марии Волконской до Веры Фигнер. – М.: Мысль, 1988. – 269 с.
  7. Пономарева В.В., Л.Б.Хорошилова Русское женское образование в XVIII- начале XX вв.: приобретения и потери // Мир истории. – 2000. – №6.
  8. Тишкин Г.А. Женский вопрос в России. 50-60-е годы XIX века. – Л.: Изд-во Ленинград. ун-та, 1984. – 233 с.
  9. Шабанова А.Н. Очерк женского движения в России. – Иваново, 1996.

science.rfei.ru

западов - Стр 29

продолжала сохранять за собой важную роль , но теперь она не могла удовлетворить демократов, в условиях назревания революционной ситуации особенно ощущавших нужду в разработке теории. Естественно, что должно было резко возрасти и действительно возросло значение политических, экономических, философских статей, публицистики в целом. Публицистика выдвигается на первое место. Из литературного «Современник» становится журналом общественно-политическим.

Редакция вела огромную работу, направленную на то, чтобы в условиях жестокого цензурного режима изменить характер журнала. Еще летом 1856 г. было решено создать новый отдел — «Современная хроника политических событий в нашем отечестве и других странах». Издатели журнала, Панаев и Некрасов, обратились с письмом к министру народного просвещения. И хотя либеральным органам — «Русскому вестнику», «Русской беседе» — разрешили иметь отдел «Обозрение современных политических событий», просьба редакции «Современника» была отклонена.

Натолкнувшись на серьезные цензурные препятствия, редакция «Современника» постаралась изменить структуру издания, чтобы помещать больше статей, связанных с насущными проблемами современности. В 1856—1857гг. «Современник» состоял из пяти отделов: «Словесность», «Науки и художества», «Критика», «Библиография» и «Смесь». В начале 1858 г. журнал фактически состоял уже из трех частей: первый отдел — «Словесность, науки и художества», второй — «Критика и библиография» и третий — «Смесь». Объединение «словесности» с «науками» дало возможность с каждым номером расширять публицистический раздел. Показательно, что первая книга «Современника» за 1858 г. была открыта статьей Н. Г. Чернышевского «Кавеньяк».

Перестройка структуры журнала закончилась в начале 1859 г., когда было создано два отдела. В первом помещались беллетристические произведения, а также статьи научного характера. Во второй отдел входили публицистика, критика и библиография.

Ответить на запросы дня, предложить практическое решение той или иной проблемы, связанной с освобождением крестьян, можно было лучше всего в публицистическом произведении. И не случайно, что «Современник» как журнал общественно-политическийокончательно складывается в середине 1858 г., когда стало возможно, хотя и с большими ограничениями, открытое обсуждение крестьянского вопроса. Немаловажную роль сыграл новый отдел журнала — «Устройство быта помещичьих крестьян». Авторы его разоблачали попытки помещиков сохранить крепостное право, последовательно отстаивали интересы крестьянства. В статьях, освещавших условия отмены крепостного права, удавалось излагать программу революционной демократии по крестьянскому вопросу.

Основным автором работ, напечатанных здесь, был Чернышевский. Еще в начале 1858 г., передав Добролюбову руководство отделом критики и библиографии, Чернышевский целиком отдался публицистике и принял на себя главный труд по написанию статей, непосредственно или косвенно связанных с решением крестьянской проблемы. Он с одинаковым успехом выступает как политик, экономист, историк и философ. «Современник» под руководством Некрасова, Чернышевского и Добролюбова стал ярко выраженным политическим журналом, и это сделало невозможным участие в нем либеральной группы сотрудников. В 1858 г. «Современник» покинул Л. Толстой, в 1859 г. ушли А. Майков и Фет, в 1860 г. — Григорович и Тургенев.

Крестьянский вопрос в «Современнике»

Переход «Современника» на позиции революционной демократии наглядно проявился в острой критике феодально-крепостническогостроя.

Сильным выступлением журнала, посвященным осуждению крепостной системы прежде всего в плане экономическом, была рецензия Чернышевского на книгу И. Фундуклея «Статистическое описание Киевской губернии» (1856, № 7). Взяв для разбора составленную чиновником «ученую» работу, Чернышевский показал экономическую несостоятельность описанных в ней помещичьих имений из-заочень низкой производительности рабского труда.

За рецензией на сочинение Фундуклея в журнале последовала серия материалов по вопросам крепостной экономики. Среди них нужно упомянуть статью Чернышевского «О новых условиях сельского быта» (1858, № 2) и «Современное обозрение» Е. Карновича (1858, № 3). Однако необходимо учитывать, что выступления с критикой экономической несостоятельности крепостничества были характерны в этот период не только для «Современника», но и для либеральных органов. Высказывания о невыгодности «обязательного труда» крестьян для самих помещиков были нередки тогда и в «Экономическом указателе» И. Вернадского, и в «Русском вестнике» Каткова. Принципиальное различие между органом революционных демократов и либеральными изданиями состояло в степени глубины и резкости критики. Но и это не самое главное. Дело заключается в том, что не критика крепостничества в плане экономическом составляла основное идейное содержание «Современника» в 1856—1858гг. Главной своей задачей журнал, отражавший интересы крестьянства, ставил разоблачение политической сути крепостного строя, показ тесной связи помещиков с царем, пропаганду идей народной революции. Именно это отличало его от всей либеральной журналистики.

Вразличных статьях «Современника» освещалась чудовищная несправедливость распределения материальных благ, когда на одном полюсе общества сосредоточено богатство, на другом — нищета. «...На каждое лицо из класса помещиков, — писал Чернышевский, — достается, средним числом, сбор хлеба более, нежели с 230 десятин;

помещичьи крестьяне на каждую душу пользуются менее, нежели девятью десятых частей десятины»5. Другими словами, помещик получает, по крайней мере, в двести пятьдесят раз больше мужика. Неудивительно, что при таких условиях из года в год увеличивается смертность крестьян. Данные, которые приводились Чернышевским и другими публицистами «Современника», показывали, что если не изменить условия, то через несколько десятков лет крепостные крестьяне вымрут. Но кто же тогда будет работать, производить материальные блага? Только уничтожение крепостничества может спасти страну от катастрофы — такой вывод мог сделать читатель, знакомясь с материалами журнала.

Другим порождением крепостного права была культурная отсталость страны. В рецензии на книжку «Месяцеслов на 1856 високосный год» Чернышевский приводил любопытные цифры, характеризующие уровень просвещения в России. В 1854 г. в школах обучалось немногим более 120 тысяч человек, население же страны составляло около 60 миллионов. Значит, учился лишь каждый пятисотый. Еще более убогой была картина высшего образования — во всех высших учебных заведениях страны числилось 4130 студентов.

В1857 г. в рецензии на брошюру «Столетие Московских ведомостей» и в «Современных обозрениях» Чернышевский, сравнивая состояние просвещения в европейских странах,

приходил к выводу, что для ликвидации культурной отсталости России понадобятся годы и годы. Однако, если сломать феодально-крепостническийстрой, освободить от кандалов духовные силы народа, она может быстро двинуться вперед.

Сильнейшим ударом по крепостничеству были материалы, в которых раскрывалось нравственное падение землевладельцев. Наиболее ярким выступлением такого рода была статья Добролюбова «Деревенская жизнь помещика в старые годы», напечатанная в третьей книжке «Современника» за 1858 г. Приводя примеры из произведений С. Т. Аксакова «Семейная хроника» и «Детские годы Багрова-внука»,критик показывал, как грубы и некультурны помещики, насколько мелки их побуждения. Но от них зависит судьба России, в их владении «большая половина всего населенного пространства русской империи», они занимают все высшие должности в государстве. Можно ли с этим мириться дальше? Вывод напрашивался все тот же — крепостное право надо уничтожить немедленно.

В связи с всесторонней критикой на страницах «Современника» феодального строя Чернышевский и Добролюбов показывали также, что рабство наложило тяжелый отпечаток не только на помещиков, но и на крепостных. Крестьянин, отрабатывающий барщину, привыкает к небрежному и ленивому труду из-подпалки. Это входит в его натуру настолько прочно, что затем, даже работая на своем участке, он проявляет нерадивость. Обязательный труд оказывает самое дурное влияние на личность крестьянина, подавляет в нем здоровые начала; крепостное право безнравственно и античеловечно. Понимая, насколько вредным было воздействие рабства на широкие массы крестьян, Чернышевский, Добролюбов и другие деятели «Современника» в то же время всегда верили в народ, в его творческие силы.

Революционно-демократическойкритикой крепостного строя были пронизаны и все материалы, посвященные общине и общинному землевладению, которые печатались в «Современнике» с 1856 по 1859 г. Чернышевский отводил общине очень важную роль, видя в ней форму движения к социализму при условии ликвидации помещичьего хозяйства и перехода земли в государственную собственность. Это были, конечно, утопические представления о пути к социализму, однако они объективно играли положительную роль, потому что сочетались с верой в возможность крестьянской социалистической революции и поднимали народ на борьбу с самодержавием.

Все статьи Чернышевского по вопросам общины были остро полемическими. Они направлены главным образом против буржуазных либералов из «Экономического указателя». В ходе полемики с этим журналом, формулируя свою точку зрения на общину, Чернышевский создал революционно-демократическуюпрограмму уничтожения крепостной системы и переустройства общества.

Уже в первых своих работах на темы общинного землевладения (в «Заметках о журналах», в статье «О поземельной собственности») Чернышевский выступает с критикой фермерского пути развития сельского хозяйства и отстаивает общину. При этом он признает, что крестьянская община является остатком патриархального строя. Не чуждо было Чернышевскому и понимание того факта, что переход от общины к буржуазным формам хозяйства есть явление прогрессивное. «Приложением капиталов к производству, — писал он, — увеличиваются массы продуктов, но изменяется и самый порядок производства. Различие между хворостом или кизяком и каменным углем, между проселочною и железною дорогою не более значительно, нежели различие между порядком патриархальной экономической деятельности и деятельности, совершающейся

силою машин, капиталов и других экономических отношений и двигателей, свойственных новейшему времени» (IV, 304). Вместе с тем Чернышевский, один из основоположников народничества как системы взглядов крестьянской демократии в России во второй половине XIX в., считал, что община после победы революции не только создаст большинству крестьян самые лучшие условия пользования землей, сохранит крестьянские массы от экспроприации их капиталистическими грабителями, но и явится средством для перехода к будущему социалистическому строю. «Через тридцать или двадцать пять лет,

— говорил Чернышевский, — общинное владение будет доставлять нашим поселянам другую, еще более важную выгоду, открывая им чрезвычайно легкую возможность к составлению земледельческих товариществ для обработки земли; не можем не сказать, чтобы это соображение не оказывало сильного влияния на нашу приверженность к общинному владению»6.

В ходе полемики с «Экономическим указателем» Чернышевский старался подвести читателя к мысли, что не общинное владение было причиной упадка сельского хозяйства

вРоссии, как об этом твердили буржуазные либералы, а крепостнический строй. Позднее,

в1860 г., в статье «История из-заг-жиСвечиной» он писал: «Мы защищали общинное землевладение, «Экономический указатель» находил пользу заменить его обращением общинных земель в частную собственность. Мы считали очень полезным делом решение вопроса в нашем смысле, но еще несравненно больше дорожили тем, чтобы русский

поселянин стал из человека, подлежащего обязательному труду, работником действительно свободным...»7. Таким образом, Чернышевский признает, что главное в его желании сохранить общинное землевладение — борьба за действительную свободу русского крестьянина, а это было возможно при условии ликвидации не только крепостничества, но и царского самодержавия.

Говоря о статьях «Современника», посвященных общине, нельзя не остановиться на позициях в том же вопросе славянофилов. Они также придавали большое значение защите форм общинного землевладения. Однако смысл, который вкладывался ими в это понятие, был совершенно иным. Славянофилы рассматривали общину как средство экономического и политического подчинения личности крестьянина власти помещика или чиновника. Они видели в общине «самобытный институт», могущий спасти Россию от тех классовых противоречий, которые переживала в то время Западная Европа. Большое значение придавалось ими общине как органу полицейского характера, как гарантии своевременной уплаты крестьянами платежей при помощи круговой поруки. Чернышевский имел все основания считать славянофилов «такими приверженцами общинного владения, которые оставляют в своей теории слово без реального смысла, которые хотят в практике оставить под новым именем средневековые факты».

Защита революционерами-демократамипринципа общинного землевладения была основана на утопической идее о возможности перехода к социализму через полуфеодальную крестьянскую общину. Тем не менее статьи Чернышевского на эту тему, напечатанные в «Современнике», имели важное практическое значение для революционной борьбы. Их автор выступил последовательным защитником интересов широких масс крестьянства.

Огромное значение в связи с подготовкой отмены крепостного права приобрел вопрос о выкупе крестьянами земли у помещиков. Это был, по словам В. И. Ленина, «настоящий гвоздь аграрного вопроса»8. С конца 1858 г., когда цензура стала разрешать печатание материалов о выкупе крестьянской земли, Чернышевский выступает с серией статей, в которых излагаетреволюционно-демократическоепонимание выкупа.

Встатье «О необходимости возможно умеренных цифр оброка и выкупа» (1858, № 11) Чернышевский разоблачал плантаторскую сущность требований невероятно высокого выкупа, показывал, что крепостники желают получить деньги не только за землю и усадьбы, но и за «крепостные души».

Вянваре 1859 г. появляется новая статья Чернышевского — «Труден ли выкуп земли?». Оставаясь по-прежнемуна позициях безвозмездной передачи земли крестьянам и вместе с тем понимая практическую невозможность осуществления такой меры в тогдашних условиях, вождь революционных демократов видит свою задачу в том, чтобы добиться возможно более выгодных условий для крестьян. Касаясь различных проектов осуществления выкупа, широко обсуждавшихся либеральной печатью, Чернышевский отдает предпочтение варианту, при котором землю выкупает государство. «...Принять на

себя весь выкуп государству не только возможно, но и удобно, не только легко, но и выгодно...», — писал он9.

Важное место в статьях журнала по крестьянскому вопросу занимала борьба за гражданские свободы. «Современник» требовал предоставить крестьянам все гражданские права наравне с другими сословиями, он выступал за полное освобождение крестьян от всяких обязательных отношений с помещиками и организацию независимого от землевладельца местного самоуправления.

Программа журнала по крестьянскому вопросу в условиях легальной борьбы включала следующие пункты: освобождение от крепостной неволи всех категорий крестьян с одновременным предоставлением им гражданских свобод и обязательное наделение всех крестьян землей без всякого выкупа.

Такая программа, наиболее прогрессивная для своего времени, была вместе с тем исторически ограниченной и носила буржуазно-демократическийхарактер. В. И.Ленин отмечал, что «чем больше земли получили бы крестьяне в 1861 году и чем дешевле бы они

ее получили, тем сильнее была бы подорвана власть крепостников-помещиков,тем быстрее, свободнее и шире шло бы развитие капитализма в России»10. Поскольку такая программа соответствовала объективным законам экономического развития страны и должна была привести к росту производительных сил, а значит, к ликвидации отсталости России, она была прогрессивной.

Ленин подчеркнул и другую сторону этой программы. «Идея «права на землю» и «уравнительного раздела земли», — писал он, — есть не что иное, как формулировка

революционных стремлений к равенству со стороны крестьян, борющихся за полное свержение помещичьей власти, за полное уничтожение помещичьего землевладения»11. Выступая среволюционно-демократическойпрограммой ликвидации крепостничества, «Современник» показывал невозможность проведения коренных социальных

преобразований путем реформ «сверху». Обсуждение конкретных условий отмены крепостного права сопровождалось разоблачением всей реформаторской политики царского правительства. Журнал пропагандировал единственно возможный путь решения крестьянского вопроса — путь народной революции. Как указывал Ленин, Чернышевский «понимал, что русское крепостническо-бюрократическоегосударство не в силах освободить крестьян, т. е. ниспровергнуть крепостников, что оно только и в состоянии произвести «мерзость»...».Поэтому Чернышевский «проклинал реформу, желая ей неуспеха, желая, чтобы правительство запуталось в своей эквилибристике между либералами и помещиками и получился крах, который бы вывел Россию на дорогу открытой борьбы классов»12.

«Современник» в борьбе с либерально-монархическойжурналистикой

Полемика «Современника» с либерально-монархическойпечатью в60-егоды была отражением острой классовой борьбы и сыграла важную роль в утверждении программы революционных демократов.

Уже первые выступления Чернышевского в «Современнике», когда в русском обществе еще не замечали глубокой розни между идеями либералов и социалистов, встревожили либерально-монархическуюжурналистику. Новыереволюционно-демократическиепринципы поначалу в области литературы, критики и эстетики, а затем — в политике, этике, философии вызвали ненависть и озлобление в среде либералов. Необходимо было поэтому каждый раз не просто высказывать, а отстаивать свои взгляды, защищать их от идеологических противников.

Борьба «Современника» с либерально-монархическойжурналистикой прошла несколько стадий, от первых, сравнительно спокойных, споров по литературным вопросам 1854 — 1855 гг. до ожесточеннейших схваток 1860 — 1861 гг. и касалась различных проблем.

Характер полемики изменялся по мере обострения кризиса феодально-крепостническойсистемы, роста революционного движения в стране. Однако и первые столкновения Чернышевского с «Библиотекой для чтения», «Отечественными записками» и доносы «Русского вестника» в период революционной ситуации1859—1861гг. — это явления классовой борьбы между крестьянами и помещиками, между силами революции и реакции.

В 1856—1857гг. публицисты «Современника» во главе с Чернышевским выступили против откровенных крепостников. В журнале зло высмеивается нашумевшая тогда статья Бланка («Труды императорского вольного экономического общества»), в которой утверждалось, что в основе крепостного права лежит забота помещика о благосостоянии крестьянина: разоблачаются выступления крепостников из «Земледельческой газеты», из газеты «Le Nord» о пользе телесных наказаний; подвергается резкой критике позиция «Журнала землевладельцев».

Прямые защитники рабства в эти годы уже сходили с общественной сцены, и господствующее положение на ней заняли представители различных направлений либерализма, программы которых чем дальше, тем все более сближались. В период революционной ситуации 60-хгодов все журналы и газеты либерального и открыто крепостнического характера выступают единым фронтом, представляя лагерь либерально-

монархической прессы. Русская буржуазия никогда не боролась против отжившего феодального строя, а лишь трусливо приспосабливалась к нему. То же делали и ее идеологи-либералы,так вела себя их печать. Именно поэтому в период революционной ситуации60-хгодов либералы возглавилилиберально-монархическийлагерь и повели ожесточенную борьбу с революционными демократами.

Полемика «Современника» с печатью либералов и крепостников по крестьянскому вопросу касалась всех проблем, связанных с отменой крепостного права, — земли, переселения, выкупа, гражданских свобод, самоуправления и т. д. Либералы боролись за сохранение помещичьего землевладения, нередко предлагали освободить крестьян без земли. На страницах «Современника» обозревались такие проекты, показывалась их плантаторская сущность, и Чернышевский писал, что требования сократить, а тем более ликвидировать крестьянские наделы противоречат здравому смыслу.

Согласившись в конце концов наделить крестьян при освобождении землей, помещики предлагали очень высокие размеры выкупа, желая получить возмещение и за землю, и за личность крестьянина. «Мы разумеем выкуп не только поземельной собственности, — объяснял Головачев в «Русском вестнике», — но и пользования трудом крестьянина» (1858, №7). С резкой критикой подобных тенденций выступил Добролюбов в статье «Литературные мелочи прошлого года».

Большой остроты достигала полемика по вопросу о гражданских свободах. В «Сельском благоустройстве», в «Русской беседе» и других изданиях даже не ставилась под сомнение необходимость после освобождения подвергать крестьян телесным наказаниям, речь шла лишь о формах экзекуции. «Современник» беспощадно разоблачал эти попытки сохранить рабство в новых условиях. «В «Журнале землевладельцев» г. Рощаковский высказал гуманную мысль, что не следует отстаивать 40 ударов, а можно спуститься до 20, — с сарказмом писал Добролюбов. — Князь Черкасский в «Сельском благоустройстве» поступил еще гуманнее: он спустил еще десять процентов и согласился уменьшить число ударов, представленных в ведение дворянства, до 18. Но тут-то...и восстали благородные рыцари, совершенно разбившие князя Черкасского.Кончилось тем, что он отказался и от 18 ударов в пользу дворянства и уступил их сельскому управлению»13.

Отстаивая право помещика истязать крестьянина, представители либеральномонархического лагеря подводили под свои рассуждения и «теоретическую» базу. Они пытались доказать, что русский крестьянин — существо примитивное, лишенное чувства чести и сознания собственного достоинства. Мужик привычен к строгости и потому опасно выводить его из-под«благодетельного», «отеческого» надзора помещика. Это была клевета на русский народ. В одной из лучших своих статей «Черты для характеристики русского простонародья» Добролюбов разгромил проповедников таких взглядов. Показав высокие моральные качества крестьян, их готовность бороться за лучшее будущее, Добролюбов пришел к выводу — у народа есть все данные для завоевания свобод не только гражданских, но и политических.

В ходе полемики об условиях ликвидации крепостничества «Современник» неутомимо разоблачал либерализм, и это было величайшей исторической заслугой Чернышевского, Добролюбова, Некрасова, Щедрина, журнала в целом.

Еще в статьях «Борьба партий во Франции» и «Тюрго», написанных в середине 1858 г., Чернышевский удачно подметил основную черту либерала — поиски поводов, чтобы

«избежать надобности в коренных переломах общественного устройства», стремление повести свое дело путем маленьких исправлений «при которых не нужны никакие чрезвычайные меры» (V, 216). Позднее, в политических обозрениях 1859 г., Чернышевский назвал либералов людьми, которые «только так себе болтают на досуге», а на деле всегда остаются «верными подданными» (VI, 488).

Чернышевский не только обнажил сущность либерализма, но и показал его причину. «...Положение человека имеет решительное влияние на характер его убеждений, — отмечал он. — Через всю историю можно проследить тот неизменный факт, что при переходе человека из наблюдательного, теоретического положения к практической деятельности он обыкновенно очень во многом начинал следовать примеру своих предшественников...» (IV, 293). Поэтому даже самые возвышенные фразы либералов разлетаются в прах, как только возникает необходимость перейти от разговоров к делу. Чернышевский в канун революционной ситуации гениально предвидел, что защита помещичьей собственности, которой в случае народной революции угрожала полная ликвидация, сведет к пустозвонству всю оппозицию либералов царскому правительству, превратив их в союзников царизма в борьбе с революционной демократией. Выдающуюся роль в борьбе с либералами сыграл Добролюбов. Как и Чернышевский, он осуждал фразерство либеральных деятелей, их пресмыкательство перед власть имущими. «Последовательные демократы Добролюбов и Чернышевский, — писал В. И. Ленин, — справедливо высмеивали либералов за реформизм, в подкладке которого было всегда стремление укоротить активность масс и отстоять кусочек привилегий помещиков...»14. Рецензия на «Губернские очерки» Щедрина, статьи: «Литературные мелочи прошлого года», «Что такое обломовщина?», «Черты для характеристики русского простонародья»

— таковы важнейшие произведения Добролюбова, посвященные критике основ либерализма. Ненависть Добролюбова к либералам нашла свое выражение и в изображении лучшей из «талантливых натур», которая «не пойдет дальше теоретического понимания того, что нужно, и громкого крика, когда он не слишком опасен», и в показе фразерства либералов (рецензия на собрание статей Н. И. Пирогова), и, наконец, в несравненной по своей яркости характеристике либерализма в статье «Что такое обломовщина?».

Добролюбов приходил к выводу, что либералы не способны «к настоящему делу», потому что «их понятия и привычки» проникнуты «крепостными воззрениями» и вся их жизнь «слагалась с самого начала под влиянием крепостного устройства»15.

К концу 50-хгодов, во время наибольшего напряжения общественной борьбы, в журнал приходитСалтыков-Щедрин,и, хотя его деятельность в «Современнике» до приостановки журнала в середине 1862 г. не получила еще полного развития, вклад великого сатирика в критику либерализма был весьма значителен. В журнале печатаются его «Сатиры в прозе» и «Невинные рассказы», содержащие широкую картину общественной жизни накануне реформы. В «Скрежете зубовном» (1860, №2), в«Литераторах-обывателях»(1861, №2) Щедрин сатирически изображал либералов, показав, что за их претензиями на свободолюбие и народолюбие скрывается полнейшая неспособность к любому делу. Щедрин, как и Чернышевский и Добролюбов, видит тесное родство либералов с крепостниками, понимает, что и те, и другие — представители одного лагеря.Для них,

писал он в сатире «К читателю», характерно оправдание эксплуатации чужого труда, свойственно «приурочивание вопросов общих, исторических к пошленьким интересам скотного двора своей собственной жизни»16. Критика либералов, ставшая затем одной из основных тем творчества писателя, способствовала более тесному его сближению с кругом «Современника». С 1860 по 1862 г. в журнале было помещено шесть произведенийСалтыкова-Щедрина.

Разоблачая либералов, раскрывая во всей полноте опасность либеральной идеологии, революционные демократы проводили работу огромной исторической важности. Они сметали серьезное препятствие, стоявшее на пути освобождения народа.

Той же цели — подготовке революции — служила борьба «Современника» с идеализмом, пропаганда в журнале материализма — теоретической основы революционнодемократического мировоззрения. Выступления журнала по философским вопросам в 1860 г. явились началом ожесточенной полемики.

В четвертом и пятом номерах «Современника» за 1860 г. Чернышевский напечатал большую статью «Антропологический принцип в философии». Поводом для его выступления послужили «Очерки вопросов практической философии» П. Л. Лаврова; автор этой путаной книжки предлагал создать некую новую теорию на основе эклектического соединения взглядов западноевропейских мыслителей от Прудона до Шопенгауэра. Чернышевский воспользовался сочинением Лаврова, чтобы изложить материалистическое понимание природы вещей и тем самым дать революционерам теоретическое оружие. Сделать это ему удалось вполне. «Антропологический принцип» стал подлинным манифестом русской революционной демократии.

Против Чернышевского немедленно выступил П. Юркевич. В статье «Из науки о человеческом духе», напечатанной в «Трудах Киевской духовной академии» за 1860 г., этот идеалист резко критиковал статью Чернышевского. Юркевича поддержал Катков. В первом номере «Русского вестника» за 1861 г. он поместил редакционную статью с грубыми нападками на журнал революционных демократов; во втором номере Катков в статье «Старые боги и новые боги» пытался оспорить рецензию молодого сотрудника «Современника» М. А. Антоновича на «Философский лексикон» идеалиста Гогоцкого. «Отечественные записки» Краевского, «Домашняя беседа» Аскоченского и некоторые другие либерально-монархическиеиздания, воспользовавшись предлогом, вновь напали на «Современник», и тогда Чернышевский дал генеральное сражение всей реакционной печати в знаменитых статьях «Полемические красоты», опубликованных в июньском («коллекция первая») и июльском («коллекция вторая») номерах «Современника» за 1861 г.

Первая часть «Полемических красот» посвящена Каткову и его журналу. Там, где позволяли цензурные условия, Чернышевский разоблачал измышления Каткова. Но делать это можно было далеко не всегда. Приходилось оглядываться на цензуру, которая с каждым днем становилась все более придирчивой.

Спокойный тон Чернышевского вызвал новые припадки бешенства у Каткова и других издателей либерально-монархическойпрессы. «Русский вестник» печатает статью «По поводу полемических красот». «Отечественные записки» поддерживают журнал Каткова, всячески восхваляя философские заслуги Юркевича. В ответ на это появляется «вторая коллекция» «Полемических красот».

Новая статья Чернышевского была направлена главным образом против «Отечественных записок». Полемизируя с журналом Дудышкина, руководитель «Современника» убедительно показывал его эклектизм и беспринципность. Чернышевский высмеивает политического обозревателя «Отечественных записок» Альбертини, человека, когда-тоблизкого к Герцену, который стал типичным либералом и холопствует перед властями, разоблачает составителя «Современной хроники России» бывшего жандарма Громеку. Весь журнал, говорит автор «Полемических красот», несмотря на то, что между некоторыми отделами его есть противоречия, реакционен от начала до конца. «Полемические красоты» Чернышевского вызвали поход всейлиберально-монархическойжурналистики против органа революционных демократов. «Русский вестник», «Библиотека для чтения», «Отечественные записки», «Русская речь», «Время», «Православное обозрение» и другие газеты и журналы обрушились на «Современник» и его публицистов. Страх перед назревавшей революцией, ненависть к ее пропагандистам и теоретикам быстро сплотили все эти такие, казалось, непохожие издания. От полемики журнальной они все чаще переходят к провокационным выпадам и полицейским доносам. Делалась ставка на то, чтобы дискредитировать «Современник», помочь царскому правительству учинить над ним расправу.

Особенно отличился «Русский вестник». Катков вспомнил Чернышевскому и критику либерала Кавура, и защиту «Современником» Гарибальди. В статье звучала угроза великому русскому революционеру.

Однако, как ни изощрялась печать либерально-монархическоголагеря, моральная победа в этой полемике была, бесспорно, за «Современником», за передовым материалистическим мировоззрением. Это вынуждены были признать даже некоторые представители из лагеря реакции.

Под непосредственным влиянием материалистических идей Чернышевского развивалось русское естествознание. В 1863 г. появилась книга И. М. Сеченова «Рефлексы головного мозга». Работу эту предполагалось напечатать в «Современнике». Однако цензура запретила ее публикацию в крамольном журнале. Знаменитый труд выдающегося естествоиспытателя был напечатан в «Медицинском вестнике» в 1863 г. «Рефлексы головного мозга» как бы подводили итоги ожесточенному столкновению материалистов и идеалистов 60-хгодов, полностью подтверждая материалистические позиции Чернышевского. Революционно настроенная молодежь, все прогрессивные люди России находили в материалистических идеях публицистики «Современника» острое оружие в борьбе за лучшую жизнь.

После полемики вокруг «Антропологического принципа» борьба Чернышевского и «Современника» против либерально-монархическойпрессы продолжалась с той же остротой и силой. Какие же проблемы стояли в центре внимания русской печати во второй половине 1861 г. и в 1862 г.?

Прежде всего, это был национальный вопрос. Царское правительство, как известно, проводило традиционную политику порабощения нерусских народов, постоянно разжигало национальную вражду. Либерально-монархическаяпечать поддерживала такую антинародную политику. Особое усердие в защите шовинистических и панславистских идей царизма проявляли славянофильские издания. Именно с ними главным образом и полемизировал «Современник» по национальному вопросу.

Особенно важное значение имела защита Чернышевским польской демократии. В канун революционных событий в Польше, которые, по словам Ленина, приобретали тогда

studfiles.net


KDC-Toru | Все права защищены © 2018 | Карта сайта