16. Традиции русской сатирической журналистики в журнале и.А. Крылова «Почта духов». В молодости издавал журнал почта духов кто это

Выход сатирического журнала «Почта духов»

С начала 1789 г. (год завершения Радищевым «Путешествия из Петербурга в Москву») Крылов при поддержке Рахманинова принимается за издание собствен­ного ежемесячного сатирического журнала «Почта духов». Са­мым названием своего журнала, которого он является не только издателем, но, в сущности, и единственным автором, Крылов как бы подчеркивает прямую преемственность по отношению к одному из союзников новиковского «Трутня» — «Адской почте» Ф. Эмина. Журнал Крылова строится по тому же композиционному прин­ципу: складывается из писем к арабскому волшебнику Маликульмульку подземных, воздушных и водяных духов — гномов, силь­фов и ондинов. Всего в «Почте духов» помещено 48 писем: 45 от лица восьми различных духов, одно письмо философа Эмпедокла и два ответных письма Маликульмулька. Сам издатель, Крылов, объявляет себя секретарем Маликульмулька, получившим от него право издать его переписку.

Сатирическое восприятие существующих политических поряд­ков, общественных отношений и нравов глазами «постороннего» наблюдателя — давний . литературный прием. У нас он был использован еще Кантемиром в его пятой сатире, где мифологи­ческое лесное существо — сатир, побывавший среди людей,— по­вествует сочинителю Периергу о многообразных видах людского злонравия. Прием этот очень удобен и пришелся по вкусу писа­телям XVIII в. С одной стороны, точка зрения подобного наблю­дателя, который оглядывает человеческое общежитие как бы в первый раз, проистекающая отсюда наивная непосредственность и столь же наивные удивление и подчас негодование по поводу того, что он видит, усиливают сатирическую остроту восприятия и воспроизведения того, к чему все давно привыкли. С другой сто­роны, суд над современным обществом производится со столь из­любленной писателями XVIII в. позиции рационалистической «естественности», «разумности» и «справедливости». Все это мы и находим в журнале Крылова, представляющем собой своеобраз­ный сборник новелл и морально-философских рассуждений.

В «Почте духов» перекрещиваются, непрерывно перебивая друг друга, несколько фабульных линий и вместе с тем дается несколько планов изображения действительности. Первое же письмо от гнома Зора заключает в себе фабульный зачин, дол­женствующий сообщить всей переписке некое сюжетное единство. Богиня подземного царства, Прозерпина, побывав на земле, воз­вращается оттуда модницей и «вертопрашкой» и хочет переделать на новый лад весь адский двор. Плутон, который находится под башмаком у жены, посылает на землю Зора с поручением доста­вить в ад модных парикмахеров, портного и купца-галантерейщика. Так мотивируется появление на земле Зора и большинство встреч и знакомств, которые он там завязывает. Этот лее компози­ционно-мотивировочный зачин продолжается и далее. Под влия­нием новых модных порядков — выбывают из строя, «надрываются от смеха» адские судьи — Минос, Радамант и Эак. Плутон от­правляет на землю другого гнома, Буристона, с явно безнадеж­ным заданием: разыскать там трех новых «честных и беспри­страстных судей» (третье письмо). Так мотивируется серия писем Буристона. Однако уже в отношении третьего адского духа, Астарота, мотивировка меняется. Астарот посылается владыкой ада — притом уже не античным Плутоном, а еврейско-христианским Вельзевулом — на землю в ответ на призыв нищего поэта. Письма сильфов с самого начала оказываются вне какой бы то ни было мотивировки. Воздушные духи свободно носятся над землей, появляясь то там, то здесь, и повествуют Маликульмульку обо всем, что открывается их взорам. Так же, без всякой специальной мотивировки, даются письма к Маликульмульку фи­лософа Эмпедокла и водяного духа — ондина Бореида. Да и в от­ношении гномов Зора и Буристона первоначальная мотивировка в ряде случаев стирается. Так, например, письмо XXX начинается словами, не имеющими никакого отношения к поручению Прозер­пины: «Недавно, прогуливаясь по городу, любезный Маликульмульк, вздумалось мне осмотреть здешние книжные лавки» — и дальше все письмо посвящено литературным темам, в частности содержит в себе очередной выпад Крылова против давнего лите­ратурного врага — Княжнина. Не поручением Прозерпины, а по­просту «любопытством» мотивируется и одно из следующих писем Зора — о посещении им театра (письмо XLIV). Все это нарушает первоначально намеченное фабульное единство сборника писем духов. Но вместе с тем в самом расположении и последователь­ности писем чувствуется твердая рука, выдерживается единый композиционный принцип. За немногими исключениями, письма гномов и сильфов правильно чередуются между собой. Это пол­ностью отвечает и членению писем на два основных раздела: са- тирико-повествовательный и сатирико-философический, которые опять-таки не случайно распределяются между двумя катего­риями духов. Сатира — удел по преимуществу подземных, адских духов, что находится в соответствии с их «бесовской», адской природой; наоборот, парящие в небесах, с высоты взирающие на жизнь, воздушные духи с выразительными именами Дальновид, Световид, Выспрепар предаются высоким философским размыш­лениям на самые разнообразные темы, непосредственно связанные, однако все с теми же созерцаемыми ими людскими отношениями.

Наблюдатели и рассказчики-«духи», благодаря своей условно нематериальной природе, всюду могут проникать, при желании принимая тот или другой облик, а зачастую и вовсе оставаясь не­видимыми. Это дает им возможность наблюдать жизнь без всяких покровов и прикрас. Обо всем, что они видят, как и о своих раз­мышлениях по этому поводу, они дают подробный отчет в пись­мах. Это позволяет автору набросать самую широкую сатириче­скую картину жизни современного ему общества в самых различ­ных ее формах и проявлениях.

Резкость и смелость обличений в «Почте духов» поразили даже современников радищевского «Путешествия из Петербурга в Москву». Так, например, секретарь великого князя Александра Павловича (будущего Александра I) Массой в своих «Секретных мемуарах», вышедших на французском языке в Париже в 1800 г., отзывался о «Почте духов» как о «периодическом издании, наи­более философическом и наиболее колком из всех, какие когда- либо осмеливались публиковать в России». Именно это, повиди­мому, и заставило того же Массона, как, возможно, и некоторых других современников, приписывать всю «Почту духов», первое издание которой выходило анонимно, перу самого Радищева.

Действительно, идейная и тематическая близость ряда мест «Почты духов» и радищевского «Путешествия» бросаются в глаза (ср., например, письмо XLV сильфа Выспрепара о посещении им столицы «Великого Могола» и знаменитое описание царского сна в главе «Путешествия» «Спасская Полесть»), Это побудило многих исследователей, опираясь на свидетельство Массона, выдвинуть предположение о том, что автором некоторых из писем и в самом деле был Радищев. В настоящее время после длительной дискус­сии по этому вопросу можно считать почти окончательно установ­ленным, что весь материал «Почты духоз» принадлежит самому Крылову или по меньшей мере, в отдельных случаях, редакторски обработан им. Но вместе с тем совпадения эти наглядно свиде­тельствуют, насколько близки были к Радищеву общественно-по­литические взгляды молодого Крылова.

Крылов был убежденным и последовательным гуманистом-демократом. В одном из стихотворений этого периода (послание «К Другу моему А. И. К.», 1793 г.) Крылов выдвигает следую­щую знаменательную формулу своего общественного поведения, невольно приводящую на память известные слова Максима Горь­кого «Прекрасная это должность быть человеком»:

• Чинов я пышных не искал;
• Который я ношу в природе,—
• И счастья в том не полагал,
• Чин человека; — в нем лишь быть
• Чтоб в низком важничать народе,—
• Я ставил должностью, забавой;
• В прихожих ползать не ходил.
• Его достойно сохранить
• Мне чин один лишь лестен был,
• Считал одной неложной славой.

В острых шаржах-гротесках писем «духов» гуманист Крылов метко зарисовывает самые разнообразные и дикие формы обесчеловечения паразитарно-эксплуататорской верхушки общества — крепостников-помещиков. «Почта духов» представляет собой как бы сгущенный итог передовой сатирической традиции литературы XVIII в. В ряде зарисовок «Почты духов» оживают персонажи сатир Кантемира. Таковы, например, невежественный «дворянин, живущий в деревне», и «поверженный в роскошь и негу богач», нападающие на науку и просвещение доводами кантемировских Сильвана, Луки и Медора (письмо VII, от сильфа Световида). Другой известный образ Кантемира напоминает и крыловский Промот: «Познай…,— продолжал он… показывая ей правую руку, усеянную перстнями,— познай, что на этих пальцах сидит мое село Остатково; на ногах ношу я две деревни — Безжитову и Грабленную; в этих дорогих часах ты видишь любимое мое село Частодавано; карета моя и четверня лошадей напоминают мне прекрасную мою мызу Пустышку; словом, я не могу теперь взгля­нуть ни на один мой кафтан и ни на одну мою ливрею, которые бы не приводили мне на память заложенного села или деревни или нескольких душ, проданных в рекруты, дворовых». Все это, в сущности, развитие одного стиха из второй сатиры Кан­темира о «злонравном» дворянине Евгении: «Деревню взденешь потом на себя ты целу». В «Почте духов» можно найти очень много мест и эпизодов, напоминающих читателю наиболее приме­чательные сатирические образы и мотивы журналов Новикова и Федора Эмина. И дело тут не только в литературной преемствен­ности, а и идейной близости.

С самого лее начала своей деятельности леурналиста-сатирика Крылов как бы возобновляет и знаменитый спор о характере, фор­мах и задачах сатиры, который велся в свое время между «Трут­нем» и «Всякой всячиной»; причем он решительно становится в этом споре на сторону Новикова. «Всякая всячина» обвиняла сатиру «Трутня» в отсутствии «человеколюбия и кротости», изо­бражая сатирика в качестве черного «меланхолика» и человеко­ненавистника — «мизантропа». В том же Екатерина упрекала и автора «Путешествия из Петербурга в Москву». Крылов в одном из первых же писем «Почты духов» (письмо IV, от сильфа Даль- новида к волшебнику Маликульмульку) демонстративно высту­пает в защиту «мизантропов»: «Когда я размышляю, мудрый и ученый Маликульмульк, о поведении большей части людей ны­нешнего света, то, признаюсь, что не только извиняю, но даже хвалю поступки и образ мыслей тех людей, которым дают назва­ние мизантропов… Все то, в чем их упрекают, есть некоторым образом хвала их добродетели. Какой смертный, следующий пу­тем истины, не возгнушается тех гнусных страстей и пороков, коими свет сей преисполнен? Возможно ли, чтобы сие не учинило его суровым, унылым и задумчивым?» Тезису «Всякой всячины» о том, что меланхолики являются врагами общества и человече­ства, Крылов противопоставляет прямо противоположное утвер­ждение: «Так, мудрый и ученый Маликульмульк, я весьма в том уверен, что ничто не может быть столь полезно для благосостоя­ния общества, как великое число сих мизантропов; я почитаю их за наставников и учителей рода человеческого». «Если бы при дворах государей,— продолжает далее сильф Да пьновид,— находилось некоторое число мизантропов, то какое счастие после­довало бы тогда для всего народа! Каждый государь, внимая гласу их, познавал бы тотчас истину. Один мизантроп истребил бы в минуту все те злодеяния, кои пятьдесят льстецов в продолжение целого месяца причинили. Министры, судьи, вельмолеи, одним ело- ном, нес те, коим вверено благосостояние народное, трепетали бы при едином названии мизантропа». Во всех этих заявле­ниях полностью отражена принципиальная позиция Крылова-сатирика, для которого «польза обществу» является основной целью его «язвительных шуток» и суровых обличений. Сочетание в лице автора писем «язвительного» шутника и насмешника и «сурового задумчивого мудреца» и составляет специфическое своеобразие крыловской «Почты духов», определяя собой то деление ее сати­рического материала на две уже указанные разнохарактерные части — философические письма сильфов и повествовательные письма гномов,— которое заставляло многих исследователей пред­полагать наличие в журнале по меньшей мере двух, если не больше, авторов — сотрудников его.

В философических письмах «Почты духов» автор подымает почти все вопросы, которые волновали передовую общественную мысль второй половины XVIII в. Двадцатилетний юноша, писа­тель-самоучка, Крылов выказывает в них (лучшее свидетельство исключительной его одаренности) блестящую осведомленность в области просветительной мысли — от Кантемира и Ломоносова до Новикова и Радищева у нас, от Монтескье, Вольтера, Руссо до Гельвеция, Рейналя на Западе. При этом перед нами не про­сто начитанный человек, а зрелый мыслитель, вполне овладевший интеллектуальным оружием, выкованным русскими и западноев­ропейскими просветителями, и мастерски пользующийся этим оружием для решения целого ряда наиболее жгучих морально- философских и социально-общественных проблем своей современ­ности. Сильфы рассуждают в своих письмах о том, в чем заклю­чается «истинное блаженство» человека и «истинная мудрость», о том, кто может считаться «истинно честным человеком» равно как «истинным дворянином», ставят вопросы об истинном и лож­ном героизме, о войнах справедливых и несправедливых, о веро­терпимости, о добродетельных царях и о царях-тиранах и т. п. Однако и философические письма сильфов проникнуты сатириче­ским духом, наполнены «язвительными шутками».

В еще более язвительные сатирические тона окрашены письма гномов. Сатира гномов, как и укоризны сильфов, носит демокра­тический характер. В одной из своих позднейших сатирических статей, опубликованных в «Зрителе» — «Мысли философа по моде, или способ казаться разумным, не имея ни капли разума»,— Крылов, непосредственно продолжая сатирическую линию Нови­кова, саркастически советует вступающему в свет юнцу: «С са­мого начала, как станешь себя помнить, затверди, что ты благо­родный человек, что ты дворянин и, следственно, что ты родился только поедать тот хлеб, который посеют твои крестьяны,— словом, вообрази, что ты счастливый трутень, у коего не обгры­зают крыльев, и что деды твои только для того думали, чтобы доставить твоей голове право ничего не думать» (I, 332—333). В полном соответствии с этим в письмах гномов рисуется целая сатирическая галерея трутней различных сословий — даются при­чудливо-карикатурные образы представителей придворной знати, поместного дворянства, бюрократии, купечества. Гномы зло и едко высмеивают «жестокосердых вельмож», знатных господ — «потомков Калигулина коня», кичащихся своим благородством, и знать новую, взяточников-чиновников, судей Тихокрадовых, куп­цов Плуторезов, тупоголовую военщину — Рубакиных, развращен­ное светское общество — щеголей и щеголих Припрыжкиных, Бесстыд, Неотказ, графинь Ветран и княгинь Щепетихиных, сво- ден-хозяек французских «модных лавок» и их братьев — «фран­цузских беглецов с висилицы», нанимающихся в учителя, и т. д. Вся эта пестрая и гротескная толпа сатирических карикатур не­посредственно примыкает к сатирическим образам и зарисовкам новиковских «Трутня», «Живописца» и «Кошелька».

Крылов подхватывает и развивает один из особенно ходовых мотивов предшествующей сатиры — мотив своеобразной «зооло- гизации» «злонравного» общества тунеядцев, которая была на­чата еще Сумароковым и нашла свое наиболее замечательное художественное воплощение в образе фонвизинского Скотинина. Подобно персонажам «Писем к Фалалею» и «Недоросля», сати­рические персонажи «Почты духов», один из которых так и на­зывается «Скотонрав», в одинаковых тонах говорят и о людях, и о животных. Знатный бездельник Припрыжкин в восторге рас­сказывает гному Зору, что исполнились его главнейшие жела­ния — иметь запряжку лошадей, богатую невесту, любовницу- танцовщицу и маленького мопса. Зор поздравляет Припрыжкина: «Поздравляю тебя, любезный друг… с исполнением твоего жела­ния, а более всего с невестою; я уверен, что ты не ошибся в твоем выборе».— «Конечно,— сказал он,— лошади самые лучшие, ан­глийские!» и т. д.

О людях, которые живут «бесполезною жизнью» и «без вся­кого размышления предаются одним только чувственным удо­вольствиям», на страницах «Почты духов» неоднократно гово­рится, что они «уподобляют себя несмысленным скотам». Для творчества Крылова этот мотив тем любопытнее, что здесь Кры­лов-сатирик непосредственно соприкасается с миром своего буду­щего басенного творчества. Подчас в «Почте духов» встречаются места, как бы непосредственно предваряющие будущие басни. «Возмогут ли все наставления Сенеки и Эпиктета произвесть ка­кое действие над глупою головою петиметра?» — вопрошает (в письме IV) сильф Дальновид: «Сделают ли они его разумней­шим? Заставят ли быть полезным обществу и не принимать более на себя тех смешных телодвижений и ужимок, чрез кои уподоб­ляется он обезьяне?». Письмо другого сильфа, Световида, как бы развивая эту тему, специально посвящено «удивительному сходству чувств, склонностей и поступок петиметра и обезьяны». Здесь мы как бы имеем первую прозаическую наметку всего знаменитого цикла басен Крылова об обезьянах («Обезьяна». «Обезьяны», «Зеркало и обезьяна» и др.).

Однако в своем сатирическом изничтожении «трутней» Кры­лов идет еще далее. Он лишает их не только души человека, не и души животного, превращает в неодушевленную куклу, меха­ническую, бездушную «машинку». «Сластолюбивый богач», кото­рый пользуется «оставшимся после отца награбленным имением»; уподобляется мраморной статуе: «Подвозят ему великолепный экипаж; два лакея, подхватя под руки, сажают его в карету, с такой же трудностию, как бы несколько сильных извозчиков накладывали на телегу мраморную статую». С «каменной статуей» «из разных цветов мрамора» сравнивается и вельможа (письмо XXVI). В своем последующем сатирическом творчестве Крылов пойдет еще дальше — уподобит статуе самого царя. В од­ном из самых знаменитых сатирических произведений Крылова — «восточной повести» «Каиб» — фея успокаивает могущественного восточного государя — калифа Каиба, который пустился инког­нито странствовать по своей стране. «Каиб,— сказала она ка­лифу,— я выдумала способ сокрыть путешествие твое от народа и от самых визирей твоих… Я приготовила куклу и дала ей такие способности, что она, до возвращения твоего, заменит с успехом твое место… Поверь: ни одна душа не узнает, как изрядно под­меню я тебя статуєю из слоновой кости, которая в твое отсутствие наделает много славных дел».

Столь же часты у Крылова сопоставления людей с «кук­лами». «Чем более живу я между людьми…— пишет гном Зор,— тем более кажется мне, будто я окружен бесчисленным множеством кукол, которых самая малая причина заставляет прыгать, кричать, плакать и смеяться. Знат­ная барыня заплачет, и в ту ж минуту все лица вокруг ее смор­щатся; большой барин улыбнется, и вдруг собранные вокруг его машинки на красных каблучках зачинают хохотать во все горло. Никто не делает ничего по своей воле, но все как будто на пру­жинах…». Как бы резюмируя свои впечатления от «зло­нравного» общества, Зор заявляет: «Все говорят, будто прибли­жается последний век; а я так думаю, что свету преставление давно уже было и что люди все померли, а остались одни только машины, которые думают, будто они действуют, как между тем самая малейшая неодушевленная вещь приводит их в движение». Это сопоставление светских тунеядцев с механическими куклами встречается и в позднейших сатирических статьях Кры­лова. Так, в «Мыслях философа по моде» последний, обращаясь к своим «любезным собратьям» — светским бездельникам, уси­ленно культивирующим «наследственное прилепление к невеже­ству», прямо сравнивает их с балаганными марионетками.

Слова Новикова в сатирических ведомостях «Трутня» о не­коем владельце двух тысяч душ, который сам без души, развер­тываются Крыловым в своеобразную картину обездушенного об­щества, представляющего собой мир механизированных кукол. От всех этих «кукол на пружинах», «машинок на красных каблуч­ках», статуи-калифа — прямой путь к сатире Салтыкова-Щедрина с его сатирической сказкой «Игрушечного дела людишки», со зна­менитыми градоначальниками из «Истории одного города», вроде пресловутого Органчика или другого почтенного градоправителя, подполковника Прыща с фаршированной трюфелями головой.

Однако сатирический гротеск — это только один из приемов, свойственных литературной манере Крылова-сатирика. Основную силу крыловской сатире придает пропитывающая всю ее насквозь язвительная ирония. В большинстве своих писем «духи» ограни­чиваются почти протокольным описанием того, что они видят и слышат на земле, в различных сферах общественной жизни. Но краски для этого описания выбраны так удачно, изображаемые лица и эпизоды представлены с такой живостью, самый тон из­ложения при его словно бы эпической бесстрастности исполнен такого негодующего сарказма, что набросанные картины оказы­ваются жесточайшим обвинительным приговором над всем строем жизни эксплуататорской верхушки общества. Возьмем хотя бы описание дома знатного вельможи, который можно одновременно назвать храмом, театром и аукционом. «Храмом можно назвать этот дом потому, что всякое утро бывает в нем поклонение жи­вому, но глухому и слепому идолу; театром потому, что здесь нет ни одного лица, которое бы то говорило, что думало, не выклю­чая и самого сего божества; а аукционного комнатою потому, что тут продаются с молотка публичные достоинства». В осо­бенности замечательно описание прихожей вельможи, наполнен­ной бедняками: «отягченными усталостию и летами» стариками, которые «облокачивались своими седыми головами о холодные стены», бледными и изможденными женщинами с грудными мла­денцами на руках, безногими инвалидами. Описание это не только отразилось на знаменитых строфах державинского «Вельможи», созданных пятью годами позднее, ко и вызывает в памяти написанные больше чем полвека спустя «Размышления у парадного подъезда» Некрасова.

Сатира «Почты духов», как уже подчеркивалось, крепко свя­зана с традициями нашей сатиры XVIII в. И дело тут не только в преемственности отдельных сатирических мотивов, айв самом методе сатирического изображения действительности — рациона­листической-прямолинейности в построении сатирического харак­тера. Но в то же время автору «Почты духов» в ряде случаев удалось выйти за условно-рационалистические рамки класси­цизма, изобразить действительность, говоря словами самого же Крылова, «очень сходно с природой».

Закономерно, что и положительные общественные идеалы Крылова, по сравнению с сатирой новиковских журналов, отли­чаются еще большим демократизмом. Так, если Новиков противопоставлял представителям всех слоев дворянства добродетельного «мещанина» — интеллигента-разночинца,— Кры­лов рядом с последним ставит и крепостного крестьянина. «Ме­щанин, добродетельный и честный крестьянин, преисполненные добросердечием, для меня во сто раз драгоценнее счисляющего в своем роде до 30 дворянских колен, но не имеющего никаких достоинств, кроме того счастия, что родился от благородных ро­дителей, которые так же, может быть, не более его принесли пользы своему отечеству, как только умножали число бесплодных ветвей своего родословного дерева»,— читаем в одном из писем Дальновида. «И самый низкий хлебопашец, исполняю­щий рачительно должности своего состояния, более заслуживает быть назван честным человеком, нежели гордый вельможа и не- смысленный судья»,— пишет тот же сильф Дальновид в другом месте. Здесь автор «Почты духов» также прямо прибли­жается к Радищеву.

Не удивительно, что «Почту духов» постигла примерно та же судьба, что и новиковский «Трутень». Не докончив подписного года, «Почта духов» прекратила свое существование, и есть все основания полагать, что произошло это не по желанию и воле издателя. Но как Новиков не успокоился после закрытия «Трутня», а, воспользовавшись первым же удобным случаем, приступил два года спустя к изданию своего нового сатирического журнала «Живописец», так не сложил оружия и Крылов.

Вконтакте

Facebook

Twitter

Google+

Одноклассники

waldorf.in.ua

16. Традиции русской сатирической журналистики в журнале и.А. Крылова «Почта духов».

Крылов (1769-1844). Сын армейского капитана, знатного, но бедного. Не было материальной базы для печати и фундаментального образования. Работал еще мальчишкой – канцеляристом в Земском суде. Сначала занимался драматургией.

1787 участие в журнале «Лекарство от скуки и забот». 1788 журнал Рахманинова «Утренние часы». Рахманинов – помещик, перевел и издал всего Вольтера. Помогал Крылову. Предоставил доступ к своей библиотеке, давал советы, посоветовал издавать свой журнал и предложил свою помощь.

- Почта духов.

Издавал единолично в типографии Рахманинова. Ежемесячный. Представляет собой переписку арабского философа и волшебника Маликульмулька с представителями стихий. 1789 – с января по август. Водяные, воздушные и подземные духи. Большинство вещей Крылов постигал сам. Родился в год издания «Всякой всячины». Его журнал перекликается с «Адской почтой» (1769). Критика дворянства и произвола, бюрократизма, режима и т.д. Не в открытой форме. Не было разбивки материала на отделы, нет авторов Персональный журнализм. Задумал это, как связное произведение. 48 писем, общий сюжет. Опирался на традиции сатирической журналистики 69 года, перечитал все сатирические журналы того времени. Это журнал – роман в письмах, относится еще и к литературе. Повествование опирается на рассказчика – обычно это главный герой. В «Адской почте» это были бесы, в «Трутне» - лентяй, во «Всякой всячине» - благонамеренный автор. Романы в письмах появляются раньше журналов в письмах – прообраз. Вступление, где рассказывается, как к рассказчику попали эти письма. Рассказчик – беглый литератор, который все время ходил в приемную вельможи, но не попадал. Как-то раз он возвращался оттуда и спрятался от стужи в развалинах, где и встретил волшебника Маликульмулька. В рассказчике видны черты самого Крылова. Тема маленького человека.

48 писем разделены на 4 части. Корреспонденты – гномы (земля) Вестодав, Зор и т.д., сильфы (воздух) Дальновид, Световид и т.д., ондин (вода) Бореид. У каждой стихии свои функции, свой стиль и свои темы. Гномы ведают тем ,что относится к теме человеческого быта. Ондин связан с человеческими размышлениями. Сильфы отвечают за самые тонкие темы – философия, размышления о природе, обществе, месте человека. Саламандры (огонь) не представлены, хотя они считались самыми сильными.

Духи часто бывали среди людей. Два письма самого Маликульмулька. Гном Хор отправлен на землю из ада за модным головным убором для Прозерпины. Мотивировки выхода в мир людей есть всегда. Несмотря на то, что все письма четко закреплены за структурой, каждое из них может рассматриваться как отдельное произведение. География писем разнообразна. На равных правах выступают боги, философы, помещики, чиновники и крестьяне. Персонажами также могут быть олицетворенные предметы, например, косынка и английская шляпка.

Серьезный критический характер. Показаны отрицательные стороны действительности – сатирический гротеск. Эзопов язык – язык иносказаний, чаще всего вынужденных. Аллегорический стиль. Прежде всего автора беспокоят нравы дворянства. Говорящие имена: молодой дворянин Промот, его любовница Неотказ, тема галломании. Увлечение всем французским, пренебрежение к русскому. Господин Припрыжкин женится, использует для этого крестьян.

Тема фаворитизма. 6 письмо – намек на систему фаворитов Екатерины. Гном Буристон. Крупный чиновник. Автор пытается закрепить за Буристоном стиль, создает видимость участия в журнале разных авторов.

Литературная тема. Пародия на Державина. Ухватился за две противоречивости в творчестве Державина – кладбищенские мотивы, мотивы тленности и тема эпикурейства, наслаждения. В 43 письме сильф Световид пишет, что подслушал разговор двух людей на прогулке, которые производят впечатление умных. Они сетовали на горести и бессмысленность жизни, а потом отправились в трактир. Принцип сатирического гротеска.

Развитие русского литературного языка. Использовал диалектные наречия, народную тематику.

Тираж неизвестен. Но в одном номере есть сведения, что подписчиков было 80.

studfiles.net

Журнал одного автора «Почта духов». Сюжет и композиция

Журнал одного автора «Почта духов». Сюжет и композиция

Крылов начал писать очень рано: первое его литературное произведение, комическая опера «Кофейница», создано, когда ему было 14 лет; и другие его ранние литературные опыты тоже связаны с театром и жанром комедии. Но подлинный литературный дебют Крылова состоялся в 1789 г., когда он начал издавать сатирический журнал одного автора «Почта духов» – и в этой связи нельзя не обратить внимания на символичность двух хронологических вех, имеющих отношение к этому дебюту. Крылов родился в 1769 г., когда Новиков начал выпускать свой сатирический журнал «Трутень», а в 1789 г., когда Крылов в своем периодическом издании подхватил традиции русской сатирической публицистики, озаглавив свой журнал «Почта духов» по аналогии с журналом Ф. Эмина «Адская почта», началась Великая французская революция, и вызванное ею повсеместно, в том числе и в России, брожение умов было далеко не последней причиной того, что издание крыловского журнала было прекращено насильственно: вместо запланированных двенадцати номеров журнала вышло только восемь[165].

Как тип периодического издания «Почта духов» Крылова заметно отличается от сатирических журналов 1769-1774 гг. прежде всего тем, что это журнал одного автора, то есть по изначальному замыслу он является целостным произведением, которое издается периодическими ежемесячными выпусками. В этом Крылов довел до формального логического предела тенденции к редакторской циклизации разнородных и разножанровых публикаций, которые (тенденции) наметились в сатирических журналах Новикова, компоновавшего в единое смысловое целое публицистические материалы разных авторов. Крылов же фактически был единственным автором «Почты духов», хотя, как показала М. В. Разумовская, примерно половина писем, входящих в состав журнала, переведены Крыловым с французского, из романов маркиза д’Аржана[166].

От обычного повременного издания журнал одного автора (или «периодического издания», как определил его Крылов) отличается еще и тем, что в нем обязательно присутствует некий сюжетно-композиционный стержень, позволяющий нанизывать на него и объединять между собой разнородные публикации. Таким единым композиционным стержнем в «Почте духов» является мотив переписки журнал имеет подзаголовок «Ученая, нравственная и критическая переписка арабского философа Маликульмулька с водяными, воздушными и подземными духами», а издатель и автор журнала представлен как своеобразный посредник: будучи секретарем арабского волшебника, он публикует его переписку со стихийными духами.

В качестве сюжетной схемы периодического издания Крылов воспользовался характерным приемом русской бурлескной литературы, развивающей сюжет в двух планах повествования – фантастическом и реальном. Фантастический сюжет «Почты духов» – история своеобразного «повреждения нравов» в Аиде, царстве мертвых античной мифологии. По мифу жена Плутона Прозерпина должна проводить половину года на земле, со своей матерью Церерой, а половину – в Аиде со своим супругом. И в первом письме гнома Зора повествуется о том, как Прозерпина вернулась из очередной отлучки на землю совершенной парижской модницей и, пожелав завести в Аиде модные порядки, послала Зора на землю покупать модные наряды и украшения, а также разыскивать и доставлять в Аид портных, парикмахеров и ювелиров. Новые порядки в Аиде до такой степени насмешили судей загробного царства – Эака, Миноса и Радаманта, что от смеха они сошли с ума, и Плутону потребовались новые судьи, желательно честные, на поиски которых отправился гном Буристон. Приключения, встречи и наблюдения Зора и Буристона над человеческой жизнью образуют канву, по которой развивается второй, реальный сюжет журнала, объединенный не темой, а мотивом – пожалуй, этот мотив можно определить как типичный жанрообразующий романный мотив путешествия. Именно он позволяет органично соединять разнородный материал наблюдений гномов над жизнью и нравами людей в целостную энциклопедическую картину русских нравов конца XVIII в.

В число корреспондентов арабского волшебника Маликульмулька входят стихийные духи разной природы; наряду с гномами – духами земли, арабскому волшебнику пишут письма сильфы – духи воздуха Дальновид, Световид и Выспрепар, парящие над землей и наблюдающие людские нравы. Переписка воздушных духов с арабским волшебником не имеет внешней ярко выраженной связи с общим сюжетом журнала, но тематика и литературная форма писем сильфов имеет в общей композиции «Почты духов» самостоятельную смысловую нагрузку.

Соответственно разной природе стихийных духов – грубой материальности духов земли гномов и воздушной бесплотности сильфов, Крылов распределяет между их корреспонденцией уровни отражения реальности. Привилегией гномов является знание всего, что происходит в земной материальной человеческой жизни. Гномы пишут арабскому волшебнику об успехе в покупке модных нарядов и знакомстве с молодым щеголем Припрыжкиным, истории женитьбы которого будет посвящен целый ряд писем Зора; о посещении праздника именин в доме богатого купца Плутареза и разговорах, слышанных за праздничным столом; о пребывании во французской модной лавке, о книжных лавках, оперных и драматических спектаклях, и тому подобных вещах, в которых легко различимы все характерные тематические признаки русского сатирического бытописания.

Напротив, темы писем сильфов – это высокие идеологические абстракции: рассуждения о краткости человеческой жизни, о свойствах мизантропов, о «некоторых государях и министрах, кои поступками своими причиняли великий вред людям», о честности, меланхолии, глупости и учености переводят материал бытовых зарисовок в план философской рефлексии на уровне абстрактных понятий. В ряде случаев этот перепад уровней нравоописания от бытового к бытийному подчеркнут последовательным расположением тематически близких корреспонденции: так, письмо IX гнома Зора о знакомстве с Припрыжкиным, рисующее бытовой облик светского вертопраха-петиметра, непосредственно соседствует с письмом X от сильфа Световида, трактующим «о удивительном сходстве чувств, склонностей и поступок петиметра и обезьяны».

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

lit.wikireading.ru

«Почта духов». Крылов

«Почта духов»

В декабре 1788 года в «Московских ведомостях» появилось объявление:

«В книжных лавках близ Кузнецкого моста у книгопродавца Зандмарка и на Покровке у книгопродавца Миллера принимается подписка на выходящее вновь с генваря месяца сего 1789 года ежемесячное издание под заглавием „Почта духов, или ученая, нравственная и критическая переписка арабского философа Маликульмулька с водяными, воздушными и подземными духами“. Издатель оного в объявлении своем уведомляет, что он служит секретарем у сего недавно приехавшего сюда арабского волшебника, имеющего великое отвращение к бешеным домам и расположившегося несколько времени пожить здесь инкогнито, почему и намерен выдавать переписку сего знатного в своем роде господина, и уверяет, что издание сие любопытно для тех, кои не путешествовали под водой, под землей и по воздуху; что сочинители сих писем все духи очень знающие, и что сам Маликульмульк человек пресамолюбивый, который всегда говорит хорошо только о себе, — отзывается иногда об них не худо и сказывает, будто многие из них очень добрые духи; но только иные не любят крючкотворцев, ростовщиков и лицемеров, а иные не жалуют щегольства, волокитства и мотовства, и от того де они никак не могут ужиться в нынешнем просвещенном свете видимыми, а ходят в нем невидимыми, и бывают иногда так дерзки, что посещают иногда в самые критические часы комнаты щеголих, присутствуют в кабинетах вельмож, снимают очень безбожно маски с лицемерных и выкрадывают иногда очень нахально и против всех прав общежития из записных книжек любовные письма, тайные записки, стихи и пр., и пр., чем де многие делают беспокойства в любовных интригах и плутовствах…»

Свой журнал Крылов начинал издавать при помощи Рахманинова, который обеспечил его типографией, бумагой и деньгами на первоначальные расходы. Кроме того, он помогал советами, материалами.

«Почта духов» ничем не напоминала благонамеренные, бесцветные журналы того времени вроде «Лекарства от скуки и забот» и даже «Утренних часов». Крылов возродил сатирическую традицию журналов Новикова «Живописца» и «Трутня», смело обличая в «Почте духов» несправедливость и безобразие всего общественного строя. Образцом для него послужил сатирический журнал «Адская почта», издававшийся за двадцать лет до того Ф. Эминым. Журнал Эмина также выходил в форме переписки двух «бесов» — Кривого и Хромоногого. У Крылова авторами писем были духи. Эти духи невидимо проникали повсюду и сообщали свои наблюдения Маликульмульку. Не будучи искушены в человеческих делах, они рассказывали обо всем, что видели, с наивной обстоятельностью и простодушным удивлением. Их поражали нравы людей: их развращенность, эгоизм, несправедливость. Через все письма «Почты духов» проходит история светского вертопраха — графа Припрыжкина, которую рассказывает гном Буристон. А другой гном — Вестодав описывает события в подземном царстве Плутона, где жена его, Прозерпина, решила ввести с помощью танцовщика Фурбиния такие же порядки, как на земле. Поэтому и в царстве теней водворяются те же несправедливость, развращенность нравов, чинопочитание, что и среди живых.

Это был журнал одного автора. Автор являлся в то же время издателем. Работы оказалось бесконечно много. Крылов, все время отдавая журналу, нередко за подготовкой очередного выпуска просиживал напролет ночи. Ведь теперь он получил возможность сказать то, что думал, что накопилось за годы неравной борьбы со светским обществом.

«Бедность есть такая вещь, которая всего способнее может произвести философов», — говорит Крылов в одном из писем «Почты духов». И он сделался философом, секретарем премудрого Маликульмулька. Он на стороне бедняков и против богачей, вельмож, неправедных судей, бесчестных чиновников.

В письме гнома Буристона он рассказывает о том, как художник, доведенный голодом до отчаяния, вытащил из кармана богатого купца носовой платок и был приведен купцом в суд. Невзирая на оправдания бедняка, судьи приговаривают его к повешению, так как они спешат к обеду и им недосуг выслушивать несчастного. «Чтоб ты оправдался, — сказал один из них, смотря на солнце, — да знаешь ли ты, что уже теперь полдень и что тебя скорее можно повесить, нежели выслушивать твои оправдания…» Лишь приход богато одетого господина спас художника от казни. Богач выкупил его, так как пожелал размалевать паркет в своей прихожей. На расспросы Буристона, кто же такой этот богач, ему ответили, что это важный преступник, который вот уже лет двадцать судится за хищения и грабительство: «он покрал из государственной казны несколько миллионов в золоте и серебре и разграбил целую врученную ему область». Однако этот опасный преступник пользуется всеобщим уважением и судьи кланяются ему чуть ли не в пояс! И таких рассказов и картин немало в «Почте духов».

Вместе с передовыми умами той эпохи Крылов решительно выступал против сословного неравенства. Он стоял за тех, кто своим трудом способствует преуспеянию государства. «Рассматривая с великим прилежанием, почтенный Маликульмульк, — говорится в одном из писем, — различные склонности людей и не последуя предрассудкам, никогда не верю тем обманчивым видам, кои, подобно мишурным позументам, издали блестят, как настоящее золото; но коль скоро станешь его рассматривать вблизи, то оное совсем теряет свою цену и достоинство. Я почитаю в людях одну только мудрость и добродетель, и под какими бы видами оные мне ни представлялись, я всегда равное имею к ним уважение. Мещанин добродетельный и честный крестьянин, преисполненный добросердечием, для меня во сто раз драгоценнее дворянина, счисляющего в своем роде до 30 дворянских колен, но не имеющего никаких достоинств, кроме того счастия, что родился от благородных родителей, которые так же, может быть, не более его принесли пользы своему отечеству, как только умножали число бесплодных ветвей своего родословного дерева».

Это было смелым выступлением. Крылов давал отпор претензиям дворянства на господствующее положение в государстве. Он прямо говорил, что «Ежели бы кто захотел рассматривать начало многих фамилий, славящихся своей древностию, то увидел бы с удивлением, что сия знаменитость, столь много в них уважаемая, не имеет других себе оснований, как токмо благосклонность министра или его любовницы, или иногда заплачение за пергаментовый лист великой суммы денег, приобретенной чрез грабление вдов и сирот, и тем учинилась блистательною, так что пользующиеся оною не более в том имели участия, как и в славе Великого Могола или в победах царя Пегуского[10]».

Не менее дерзко осуждал Крылов в «Почте духов» деспотизм и жестокость монархов и их ставленников, разоряющих для своего обогащения и из тщеславия целые народы. В письме, озаглавленном «Рассуждение о некоторых государях и министрах», говорится: «Львы и тигры менее причиняли вреда людям, нежели некоторые государи и их министры… Бросался ли когда лев, возбужденный величайшим гладом, на подобного себе льва и раздирал ли его на части для утоления своего голода? Напротив того, ежедневно почти видим мы людей, которые для удовлетворения своего тщеславия, гордости или корыстолюбия жертвуют подобными себе людьми без малейшего угрызения совести».

В «Почте духов» проходит длинная вереница мздоимцев и хищников, казнокрадов и взяточников, неправедных судей и глупых вельмож, аристократических вертопрахов и распутных светских красавиц, хапуг чиновников и бездарных стихоплетов, алчных откупщиков и плутоватых купцов. Это пестрая панорама тогдашней жизни в ее самых разнообразных социальных проявлениях. Правда, образы и типы, выведенные Крыловым, еще односторонни, нарисованы несколькими резкими чертами в духе новиковских журналов. Но сатира «Почты духов» далеко выходила за границы морального осуждения нравов и обличения их испорченности. Широта охвата социальных явлений, резкая непримиримость по адресу вельмож и правителей делали крыловскую сатиру политически направленной.

Крылов решительно возвышал голос против монархов, которые во имя своих властолюбивых планов подвергали народы опасностям и бедствиям войны: «Область, опустошенная тщеславным победителем — говорил он в одном из писем, — не должна ли почитать его чудовищем, рожденным для погибели рода человеческого? Кто дал право человеку убивать миллион подобных себе людей для удовлетворения своих пристрастий? В каком установлении естественного закона можно найти, что множество людей должны принесены быть в жертву тщеславию или, лучше сказать, бешенству одного человека».

В этой горячей отповеди деспотизму монархов и затеваемым ими завоевательным войнам Крылов выступал сторонником естественного права, последователем философов-просветителей, подготовивших Великую французскую революцию.

Издатель «Почты духов» во многом перекликался здесь с Радищевым. Но в отличие от этого приверженца революционных идей Крылов еще питал иллюзии о благотворной роли просвещенного монарха, стоящего на страже справедливости и закона. В одном из последних писем «Почты духов», написанном от имени сильфа Выспрепара, Крылов намечал облик такого просвещенного правителя, который вопреки придворному окружению руководится советами философа-«мизантропа». Однако Крылов не очень-то верил, что подобному «мизантропу» сколько-нибудь значительное время удастся влиять на своего государя. Он дает уничтожающее описание придворной знати, окружающей юного государя, которая настойчиво цепляется за свои привилегии и власть, вымогает новые льготы и чины. В этом едком изображении придворных нравов Крылов, несомненно, имел в виду тщеславие Екатерины II, столь падкой на лесть и беззастенчиво насаждавшей фаворитизм.

В год выхода «Почты духов» из Франции стали доходить волнующие вести. 14 июля 1789 года народ Парижа вооружился и взял штурмом Бастилию, крепость-тюрьму, воздвигнутую в центре города. С падением Бастилии пошатнулся трон Бурбонов, наступил новый этап истории. Пламя революции озарило всю Европу. Его отсветы дошли и до невских берегов. О революции во Франции говорили в гостиных, шептались во дворце, спорили на улицах, купцы и сидельцы в лавках с опаской передавали друг другу новости. Одни говорили о взятии Бастилии с восторгом, другие с осуждением, третьи со страхом. На улицах появились молодые люди с преогромными дубинками, во фраках последней моды, с пунцовыми шейными платками и в круглых шляпах. В газетах регулярно печатались сообщения о событиях во Франции.

В сообщении из Парижа от 24 августа, помещенном в «Санкт-Петербургских ведомостях», была опубликована Декларация прав человека, принятая Народным собранием. В этой декларации, ставшей новой конституцией Франции, заявлялось:

«I. Все люди рождаются вольными и в совершенном рассуждении Прав равенства; различия же долженствуют быть основаны на единой токмо общей пользе.

II. Всякое Общество обязано иметь главным предметом бытия своего соблюдение естественных и забвению не подлежащих Прав Человека. Права сии суть: „Вольность, Собственность, Безопасность и Противуборство угнетению“.

III. Всякая Верховная Власть имеет основание свое в Народе; и никакое Общество властительствовать не может, не заимствуя Власти от Народа.

IV. Вольность состоит в том, чтобы самопроизвольно делать все то, что другому вреда не наносит. Следовательно, произведение в действо естественных Прав всякого Человека не имеет никаких других пределов, кроме тех, которые прочих людей в свободном употреблении таковых же прав обеспечивают. Пределы сии могут быть назначаемы одними только Законами».

Крылов мог быть доволен. Многое из того, что он думал и пытался по мере возможности сказать в «Почте духов», нашло свое подтверждение в этой декларации.

События между тем нарастали. Французский народ явно выходил из подчинения и сметал на своем пути не только сословные барьеры, но и казавшиеся незыблемыми устои монархического режима. Екатерина II с самого начала революционных событий во Франции со страхом и ненавистью следила за ростом угрозы королевскому трону. С возмущением говорила она окружающим об ужасах «царства народа», «царства самого ужасного из тиранов, царства черни». Императрица боялась, как бы французская «зараза» не перекинулась на русскую землю. Пугачевщина была ей еще памятна. У нее даже родился план европейской монархической интервенции против своевольной Франции.

Революция во Франции невольно наталкивала на мысль о положении в России, о противоречии «естественных законов» самодержавно-крепостническому режиму. Радищев в это время готовил к печати свое «Путешествие из Петербурга в Москву» — книгу, полную гнева и революционного дерзания. Крыловская «Почта духов» также высказывала опасные идеи. В августовском номере журнала, вышедшем в разгар революционных событий во Франции, Крылов поместил письмо «К Эмпедоклу от волшебника Маликульмулька». В этом письме он вновь выступил с резкой критикой «нынешнего века людей», против несправедливого устройства общества, основанного на порабощении человека, развращающем его морально. Подобно французским просветителям, чьи идеи подготовили шквал революции, он писал: «Развратность нынешнего века людей, любезный Эмпедокл, столь приметна, что оная разве только быть может неизвестна в пустынях или в самых отдаленнейших скитах; но человек, живущий в свете, против воли своей познает их пороки… Вся история дел человеческих, от самого начала света, наполнена злодеяниями, изменами, похищениями, войнами и смертоубийствами».

Это письмо оказалось последним. На нем «Почта духов» прекратилась. Мы не знаем подробностей о ее внезапном конце. Но можно не сомневаться, что Екатерина, обеспокоенная революционным взрывом во Франции, усмотрела в журнале Крылова опасную пропаганду просветительских идей и приняла меры для прекращения столь крамольного издания.

Необходимо было что-то сделать, чтобы обезопасить себя от возможных неприятностей. Для непокладистого, свободомыслящего журналиста, смелого, даже дерзкого сатирика пойти на поклон к императрице казалось мучительно трудным. Правда, Крылов еще сохранял иллюзии, что государыня с высоты трона может облегчить положение народа и установить справедливость: вести о французской революции пугали его кровавыми жертвами, грозными призывами к гражданской войне. Крылову казалось, что достаточно строгого соблюдения законов для того, чтобы народ смог жить лучше. Он верил в просвещенного монарха, стоящего над интересами разных сословий.

3 августа 1790 года русская армия и флот положили конец войне со Швецией, которая начата была шведами около двух лет тому назад. Мир со Швецией вызвал всеобщее ликование. Екатерина ознаменовала его празднествами с фейерверками и народными гуляниями. Крылов вместе со всеми радовался миру. Это давало предлог для обращения к Екатерине. И он печатает в типографии спешно сочиненную им оду под официальным заглавием, принятым в те времена: «Ода Всепресветлейшей, Державнейшей Великой Государыне Императрице Екатерине Алексеевне Самодержице Всероссийской на заключение мира России со Швецией, которую всеподданнейше приносит Иван Крылов 1790 августа дня».

В этой оде Крылов прославлял мир, наступивший после «громов разъяренных» и «тьмы, подобной тьме геенны». Приписывая Екатерине заслугу в заключении мира, Крылов в то же время пользовался случаем, чтобы направить ее на истинный путь, указать, каким должен быть просвещенный монарх, желающий добра своим подданным:

О, сколь блаженны те державы,

Где, к подданным храня любовь,

Монархи в том лишь ищут славы,

Чтоб, как свою, щадить их кровь!

Народ в царе отца там видит,

Где царь раздоры ненавидит;

Законы дав, хранит их сам.

Там златом ябеда не блещет,

Там слабый сильных не трепещет,

Там трон подобен небесам.

То ли Екатерине не понравилось поучение неведомого ей пиита, то ли слишком уж дерзкой казалась «Почта духов», но, вопреки надеждам Крылова, никакого положительного результата его ода не дала. Журнал был прикрыт, его редактор оказался вынужден оставить на время занятия литературой.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

biography.wikireading.ru

Иван Андреевич Крылов как драматург, комедия "Трумф" и её политический смысл

Иван Андреевич Крылов как драматург

Комедия «Трумф» и её политический смысл

Содержание

Содержание

Краткая биография и характеристика творчества

Драматургия И. А. Крылова

Краткое содержание комедии «Трумф»

Политический смысл комедии «Трумф» (или «Подщипа»)

Вывод

Краткая биография и характеристика творчества

Иван Андреевич Крылов родился 2 февраля 1769 в Москве. Умер 9 ноября 1844 в Санкт-Петербурге (даты по старому стилю). Он был знаменитым русским поэтом, баснописцем, переводчиком и писателем.

В молодости Иван Андреевич был известен, прежде всего, как писатель-сатирик. Он издавал сатирический журнал «Почта духов». Популярная пародийная трагикомедия на Павла I «Трумф» (или «Подщипа») – также его творение.

Крылов написал более 200 басен с 1809 по 1843 года. Их было так много, что собрание пришлось разделить на девять частей. Эта сборка была так популярна, что неоднократно переиздавалась огромными, по тем временам, тиражами. А в 1842 году произведения Ивана Андреевича вышли в немецком переводе.

Большинство сюжетов были заимствованы из античной литературы. Но было также немало и авторских, оригинальных сюжетов.

Драматургия И. А. Крылова

После смерти отца (1778 год) семья осталась без всяких средств к существованию, и Крылову с десяти лет пришлось работать писцом в Тверском суде. Мать не сумела добиться пенсии после смерти мужа, и в 1782 было решено ехать в Петербург хлопотать о пенсии. В столице тоже ничего не удалось добиться, но для Крылова нашлось место канцеляриста в Казенной палате. К тому же Петербург открывал перед ним возможность заниматься литературным трудом. На протяжении 1786 - 1788 Крылов написал трагедии "Клеопатра" и "Филомела", комедии "Бешеная семья" и "Проказники". Имя молодого драматурга вскоре приобретает известность в театральных и литературных кругах. [1]

В столице молодой драматург сближается со знаменитым актером И.А. Дмитриевским и др. не менее знаменитыми представителями петербургской сцены: П.А. Плавильщиковым и С.Н. Сандуновым. В 1785—1786 создает трагедии «Клеопатра», «Филомела», оперу «Бешеная семья», комедию «Сочинитель в прихожей», но ни одна из них не увидела свет. Первой его публикацией были стихи и эпиграммы, появившиеся в журнале «Лекарство от скуки и забот». В 1787 Крылов лишается самого дорогого и близкого человека — матери, которую он боготворил.

Несмотря на явные неудачи, Крылов продолжает писать комедии и оперы, изобразив в «Проказниках» своих «благодетелей» — драматурга Я.Б. Княжнина и директора Императорских театров П.А. Соймонова. Разразился скандал. Крылов посылает Княжнину письмо, пронизанное едким сарказмом: «Обижая меня, вы обижаете себя, находя в своем доме подлинники толико гнусных портретов». [2] Второе письмо он направляет Соймонову.

В этих письмах-памфлетах Крылов прощается со своей театральной молодостью. После отлучения от театра он публикует в журнале «Утренние часы» оду «Утро»» и несколько басен, среди которых «Стыдливый игрок» и «Судьба игроков». Но продолжения им не последовало. Крылов выбирает для себя другое поприще — журнальное. В «Московских ведомостях» появляется объявление «на выходящее вновь с января сего 1789 года ежемесячное издание под заглавием “Почта духов”». Это был журнал одного автора, своеобразный сборник сатирических новелл и публицистических фельетонов Крылова. Августовский номер «Почты духов» за 1790 был последним. Но Крылов не падает духом. Совместно с И.А. Дмитриевским, П.А. Плавильщиковым и молодым литератором А.И. Клушиным он основывает «Типографию Крылова с товарищи» с книжной лавкой при ней. В 1792 друзья-единомышленники начинают выпускать журнал «Зритель». «Ему казалось, — отмечал П.А. Плетнев, — что периодическими изданиями и заведением собственной типографии можно приобрести все: независимость, известность и деньги». Ни «Зритель», ни «Санкт-Петербургский Меркурий» не принесли желаемого результата. Последним стихотворением Крылова в «Меркурии» была ода «К счастию», в которой звучали горькие слова:

«Вот как ты, счастье, куролесишь;

Вот как неправду с правдой весишь!» [3]

Краткое содержание комедии «Трумф», или «Подщипа»

Немецкий принц Трумф влюбился в Подщипу, дочь русского царя Вакулы. Подщипа любит и обручена со Слюняем, русским князем.

Трумф решает добиться Подщипы силой – начинает военную кампанию против царя Вакулы. Достаточно успешно: занимает престол царя, начинает репрессии против русских.

Подщипа должна венчаться с захватчиком. От этого ей становится плохо. Грозится утопиться, если дело дойдет до венчания.

Трумф, несмотря на то, что Подщипе уже некуда деваться от брака, пытается добиться ее лаской, уважением, а не военной грубостью. Через несколько недружелюбных реплик Подщипы, и он переходит на повышенные тона и начинает угрожать.

За этим всем из-за двери наблюдал Слюняй, жених Подщипы. Его фамилия говорящая. Например, его цитата на то, что творилось в комнате.

«Князна! усой и он? Ну, бьят, какой сейдитой!

Он съядит хоть бы с кем, хоть с куцейем Никитой!

Пьеесная! как я бояйся за тебя!

Уз так за двейью там ёзом я сзяй себя,

Ну, так и думаю, убьет ее до смейти.

Насию побьяи его отсюда цейти!»

Когда Подщипа спрашивает, заступился бы Слюняй за нее, тот отвечает отказом и аппелирует на то, что его меч – всего лишь деревяшка.

Несмотря на то, что Слюняй любит царевну, он не готов ради нее жертвовать собой. Подщипа предлагает прыгнуть с окна – тот отказывается. Царевна предлагает утопиться в пруду – Слюняй говорит, что плавать не умеет. Подщипа хочет зарезаться – Слюняй просит сделать ее это первой, он хочет посмотреть на это… Это раздражает Подщипу и она выгоняет жениха.

Действие переносится в новое помещение, где царь Вакула собрал своих бояр. Он обращается к каждому за советом, но ни один не может ответить ничего «Он глух», «А этот чуть дышит»… Царь уходит, а бояре прямо там же и засыпают от скуки.

Вакула просит у своего советника Дудурана совет. Тот предлагает позвать погадать цыганку. Подщипа хочет чтобы и ей нагадали, кому она достанется. Вакула просит у Дудурана взаймы полтинник на услуги цыганки. Советник сказал, что за цыганкой уже послал. И как-бы между словом обронил, что «На кашель пошлину накинул».

Цыганка гадает нечто невразумительное. Как это обычно и бывает, выдает общие фразы. Забегает в комнату разгневанный Трумф и выгоняет всех. Остается лишь цыганка с ним.

Цыганка гадает Трумфу, что только он в мыслях у царевны, и, соответственно, она его очень любит. Цыганка уходит, а в комнату входит Слюняй. Они остаются с Трумфом один на один.

Немец хочет убить Слюняя, тот молится отпустить. Трумф решил устроить дуэль. Дал пистолет Слюняю и говорит, чтобы тот стрелял. Но князь сроду не стрелял, знает, что промажет, и тогда его убьют. Поэтому он отказывается стрелять и говорит, что пусть Трумф забирает его невесту, лишь бы в живых оставил труса.

Немецкий завоеватель уходит, а к Слюняю приходит Подщипа. Князь просит чтобы его невеста отдала руку другому, потому что тогда Слюняя Трумф не убъет. Подщипа хочет выйти замуж за русского князя, так как очень того любит и даже готова им, собственно, и пожертвовать.

Паж зовет царевну на вечернюю службу, где та будет помолвлена с Трумфом. Если Подщипа откажется, Слюняя повесят. Узнав это, князь еще сильнее уговаривает свою невесту не мешкать и соглашаться на замужество с Трумфом, чтобы самому выжить.

Во время этой драматической сцены врывается царь Вакула и сообщает немцу, что русские победили. Цыганка пустила по германскому войску чахотку.

Трумф в бешенстве, а Слюняй радуется и начинает снова признаваться в любви Подщипе, видя, что опасность миновала. Вакула приказывает Дудурану «украсить» Трумфа, чтобы тот вечером прыгал казачка на венчании Слюняя и Подщипы… The End

Политический смысл комедии И. А. Крылова «Трумф», или «Подщипа»

К концу столетия, на взгляд Ольги Гончаровой, русская литература, прошедшая очень сложный путь освоения новых эстетических моделей, через драматические поиски художественного модуса письменной речи, получает, наконец, некоторую самодостаточность, осознает себя как самостоятельную институцию и, следовательно, получает возможность самоописания и саморефлексии. Она подводит итоги, синтезирующие прежние поиски, эстетические идеи, дискурсивные практики (например, в творчестве Н.М. Карамзина, А.Н. Радищева, Г.Р. Державина и др.), непосредственно предваряя новый этап художественных трансформаций и смену художественных систем в русской культуре. Свой и чрезвычайно оригинальный вариант подобного подведения итогов осуществляет и И.А. Крылов. Именно в этом контексте и может быть прочитана его „загадочная” пьеса Трумф, или Подщипа .

Подщипа , действительно, рассматривалась в основном как пародия на высокую трагедию или памфлет на царствование Павла I.

Несмотря на то, что „Крылова-драматурга волновали, в первую очередь, литературные проблемы, и ведущей особенностью созданных им сочинений явилась их сквозная ‘литературность’” [4] , главенство и смыслообразующая роль этого принципа в поэтике Подщипы так и остались, по сути, незамеченными.

Думается, авторский замысел Крылова состоял в предельном упрощении слова, в создании своеобразного „нулевого письма”, потери смысла основных эстетических моделей, опустошающего и правила, и практику, привычную структуру восприятия и оценки письменного текста.

Писатель обращается к наиболее репрезентативному для высокой словесности XVIII столетия жанру: сама государственная идеология русской трагедии соответствовала и типу культуры того времени, и поведенческим стереотипам человека, и его мышлению о мире. Мир трагедии – это мир идеально воплощающий модели государства, права, человека и т.д. Главенствующим элементом трагического построения было слово, поскольку трагедия – по сути, развернутый монолог о героическом, возвышенном и прекрасном. Маркированность трагической речи выражалась не только в стилистических правилах, но и в особом искусстве декламации текста, особом типе речевой деятельности не только героев, но и актеров, их представляющих, что и создавало совершенно особый, исключенный из обыденной жизни и обыкновенной речи словесно-идеологический миропорядок трагедии.

mirznanii.com

"Почта духов" (Крылов): описание и анализ романа / Крылов И.А.

«Почта духов, или ученая, нравственная и критическая переписка арабского философа Маликульмулька с водяными, воздушными и подземными духами» - роман И.А. Крылова. Написан в 1789 г. Обстоятельства первого издания не вполне ясны и, возможно, намеренно запутаны самим Крыловым. Извещение об издании «Почты духов» (январь 1789 г.) анонсировало «ежемесячное издание», а в предпосланной первой части «Известии о сем издании» было обещано, что подписка «продолжится во весь год». С этим во многом связано ошибочное отнесение «Почты духов» к журналам одного автора, подобным изданиям Н.И. Новикова или «Адской почте» Ф. Эмина. В первом случае сравнивается объект и отчасти способ сатирического осмеяния, во втором — сама идея переписки духов. Однако «Почта духов» Крылова не имеет никаких признаков журнала и полностью лишена публицистической злободневности. В ней нет и намека на популярную в екатерининскую эпоху журнальную полемику, отсутствует какая бы то ни было реакция на текущие события — даже на начало Великой Французской революции. Время действия определяется в лучшем случае с точностью до периода — вторая половина XVIII века (но до 1789 г.), да и то только если описанные события четко локализуются в России. Не говоря уже о письмах из загробного мира, по крайней мере трижды в качестве места действия прямо назван Париж, в одном письме — вымышленная столица Великого Могола и во многих — некий неопределенный большой город, под которым в принципе может подразумеваться любая из европейских столиц.

Сам Крылов явно не считал «Почту духов» журналом и не называл ее так (романом, правда, тоже, но в XVIII в. этот жанр считался низким и термин не был принят). Помесячное издание в течение года не состоялось — реально вышли две книжки с условной разбивкой на выпуски, соответствующие месяцам (с января по август) и, за исключением упомянутого «Известия», никаких данных о предполагаемом продолжении нет. Переиздавая «Почту духов» в 1802 году, Крылов не стал ее дополнять или изменять, ограничившись стилистической правкой и заменив утратившее актуальность указание на месяцы четырехчастной структурой. Примечательно, что Н.И. Новиков при переиздании «Живописца» значительно перетасовал его и дополнил материалами из «Трутня». Крылов же воспринимал свое произведение как законченное целое, что не может относиться к журналу.

Авторы 48 писем «Почты духов» представляют Вселенную во всей полноте: подземный (гномы) и подводный (ондин Бореид) миры, воздушные сферы (сильфы), адское пламя (Астарот) и человеческий разум (Эмпедокл и сам Маликульмульк). Они рисуют обширную панораму нравов европейского общества, неудержимо проникающих в загробный мир и отравляющих мирное существование его обитателей. Отчетливо выделяется несколько взаимодополняющих сквозных тем: светская жизнь, женщины, всеобщая фальшь и двуличие, взяточничество и крючкотворство чиновников, значение государства и личности правителя, искание истины и облик истинного философа, и проч. Каждая развивается по собственной логике и по-своему завершена. Роман «Почту духов» Крылова в целом жестко структурирован. В первой части поставлены все основные проблемы, во второй они развиваются в конкретных картинках преимущественно на уровне светской и семейной жизни. Третья наиболее интеллектуальна и рассматривает все сквозные мотивы с точки зрения назначения человека и соответствия его собственной социальной функции. В итоговой четвертой части сконцентрирована государственная тема, а также проблема смысла земного бытия и воспитания юношества.

Духи-корреспонденты не лишены индивидуальности, что особенно отчетливо видно на примере трех сильфов и трех гномов, авторов 39 писем из 48 (прочие одиночные фигуры плохо поддаются сравнению). Гном Вестодав — скрупулезный информатор о состоянии дел в царстве Плутона, изредка позволяющий себе скупую, но точную ироничную оценку происходящего. Гном Зор очень неглуп и прозорлив. Он почти полностью ведет тему литературы и театра, что требует определенного интеллектуального уровня. Он никогда не упустит случая высказать собственное мнение — если и не глубокое, то всегда меткое и остроумное. Суждения же гнома Буристона точны, но незамысловаты, его позиция пессимистична и вопросительна. Сильфу Выспрепару присуща спокойная, задумчивая и несколько меланхоличная интонация, а также оптимальное соотношение эмпирических наблюдений и их осмысления. Сильф Световид — остроумец, насмешник и оптимист, слог его легок и ироничен. Сильф Дальновид — интеллектуал и мизантроп — желчен, язвителен и даже гневлив, стиль его подчас граничит с площадной бранью. Нетрудно заметить, что личным качествам корреспондентов соответствуют «говорящие имена».

33 из 48 писем «Почты духов» Крылова сюжетны, содержат события и разговоры, в которых дух-корреспондент иногда непосредственно участвует, но чаще подслушивает и подглядывает. Этот прием напоминает плутовской роман типа «Хромого беса» Луиса Велеса де Гевара. «Почта духов» изобилует словами «плут» и «плутовство», встречаются имена «Плутана» и «Плутарез», в конце первой части приведен целый манифест плутовства. Плутуют практически все персонажи: купцы, судьи, чиновники, светские щеголи, обольщаемые невинности и театральные девки, стареющие кокетки и сомнительно добродетельные матери семейств, не слишком трепетные невесты и более или менее вредоносные для мужей законные жены, беглые каторжники в роли иностранных воспитателей и извечные модистки француженки — они же сводни. Всем им предоставляется слово. События в «Почте духов» Крылова не столько изображаются, сколько упоминаются, чтобы быть прокомментированными — сначала людьми, затем духами. В 15 чисто «философических» письмах переосмысливаются уже не отдельные эпизоды, а изображенная общественная ситуация в целом. Будучи завершенной по смыслу, обладая четкой структурой и художественной целостностью, «Почта духов» Крылова представляет собой один из первых образцов русского романа и соединяет черты просветительской сатиры с признаками плутовской и философской прозы. Жанровые находки Крылова получили развитие в творчестве русских романистов, в частности — В.Ф. Одоевского.

Источник: Энциклопедия литературных произведений / Под ред. С.В. Стахорского. - М.: ВАГРИУС, 1998

classlit.ru

Иван Андреевич Крылов как драматург, комедия "Трумф" и её политический смысл

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Иван Андреевич Крылов как драматург

Комедия Трумф и её политический смысл

 

Содержание

 

Содержание

Краткая биография и характеристика творчества

Драматургия И. А. Крылова

Краткое содержание комедии Трумф

Политический смысл комедии Трумф (или Подщипа)

Вывод

 

Краткая биография и характеристика творчества

 

Иван Андреевич Крылов родился 2 февраля 1769 в Москве. Умер 9 ноября 1844 в Санкт-Петербурге (даты по старому стилю). Он был знаменитым русским поэтом, баснописцем, переводчиком и писателем.

В молодости Иван Андреевич был известен, прежде всего, как писатель-сатирик. Он издавал сатирический журнал Почта духов. Популярная пародийная трагикомедия на Павла I Трумф (или Подщипа) также его творение.

Крылов написал более 200 басен с 1809 по 1843 года. Их было так много, что собрание пришлось разделить на девять частей. Эта сборка была так популярна, что неоднократно переиздавалась огромными, по тем временам, тиражами. А в 1842 году произведения Ивана Андреевича вышли в немецком переводе.

Большинство сюжетов были заимствованы из античной литературы. Но было также немало и авторских, оригинальных сюжетов.

 

Драматургия И. А. Крылова

 

После смерти отца (1778 год) семья осталась без всяких средств к существованию, и Крылову с десяти лет пришлось работать писцом в Тверском суде. Мать не сумела добиться пенсии после смерти мужа, и в 1782 было решено ехать в Петербург хлопотать о пенсии. В столице тоже ничего не удалось добиться, но для Крылова нашлось место канцеляриста в Казенной палате. К тому же Петербург открывал перед ним возможность заниматься литературным трудом. На протяжении 1786 - 1788 Крылов написал трагедии "Клеопатра" и "Филомела", комедии "Бешеная семья" и "Проказники". Имя молодого драматурга вскоре приобретает известность в театральных и литературных кругах. [1]

В столице молодой драматург сближается со знаменитым актером И.А. Дмитриевским и др. не менее знаменитыми представителями петербургской сцены: П.А. Плавильщиковым и С.Н. Сандуновым. В 17851786 создает трагедии Клеопатра, Филомела, оперу Бешеная семья, комедию Сочинитель в прихожей, но ни одна из них не увидела свет. Первой его публикацией были стихи и эпиграммы, появившиеся в журнале Лекарство от скуки и забот. В 1787 Крылов лишается самого дорогого и близкого человека матери, которую он боготворил.

Несмотря на явные неудачи, Крылов продолжает писать комедии и оперы, изобразив в Проказниках своих благодетелей драматурга Я.Б. Княжнина и директора Императорских театров П.А. Соймонова. Разразился скандал. Крылов посылает Княжнину письмо, пронизанное едким сарказмом: Обижая меня, вы обижаете себя, находя в своем доме подлинники толико гнусных портретов. [2] Второе письмо он направляет Соймонову.

В этих письмах-памфлетах Крылов прощается со своей театральной молодостью. После отлучения от театра он публикует в журнале Утренние часы оду Утро и несколько басен, среди которых Стыдливый игрок и Судьба игроков. Но продолжения им не последовало. Крылов выбирает для себя другое поприще журнальное. В Московских ведомостях появляется объявление на выходящее вновь с января сего 1789 года ежемесячное издание под заглавием “Почта духов”. Это был журнал одного автора, своеобразный сборник сатирических новелл и публицистических фельетонов Крылова. Августовский номер Почты духов за 1790 был последним. Но Крылов не падает духом. Совместно с И.А. Дмитриевским, П.А. Плавильщиковым и молодым литератором А.И. Клушиным он основывает Типографию Крылова с товарищи с книжной лавкой при ней. В 1792 друзья-единомышленники начинают выпускать журнал Зритель. Ему казалось, отмечал П.А. Плетнев, что периодическими изданиями и заведением собственной типографии можно приобрести все: независимость, известность и деньги. Ни Зритель, ни Санкт-Петербургский Меркурий не принесли желаемого результата. Последним стихотворением Крылова в Меркурии была ода К счастию, в которой звучали горькие слова:

 

Вот как ты, счастье, куролесишь;

Вот как неправду с правдой весишь! [3]

 

Краткое содержание комедии Трумф, или Подщипа

 

Немецкий принц Трумф влюбился в Подщипу, дочь русского царя Вакулы. Подщипа любит и обручена со Слюняем, русским князем.

Трумф решает добиться Подщипы силой начинает военную кампанию против царя Вакулы. Достаточно успешно: занимает престол царя, начинает репрессии против русских.

Подщипа должна венчаться с захватчиком. От этого ей становится плохо. Грозится утопиться, если дело дойдет до венчания.

Трумф, несмотря на то, что Подщипе уже некуда деваться от брака, пытается добиться ее лаской, уважением, а не военной грубостью. Через несколько недружелюбных реплик Подщипы, и он переходит на повышенные тона и начинает угрожать.

За этим всем из-за двери наблюдал Слюняй, жених Подщипы. Его фамилия говорящая. Например, его цитата на то, что творилось в комнате.

 

Князна! усой и он? Ну, бьят, какой сейдитой!

Он съядит хоть бы с кем, хоть с куцейем Никитой!

Пьеесная! как я бояйся за

www.studsell.com

---

• 
  Новое в российской электроэнергетике журнал официальный сайт 2016
• 
  Журнал на день рождения в подарок сделать самому
• 
  Федеральный специализированный журнал кто есть кто в медицине
• 
  Журнал инструктажа по тб для учащихся начальных классов
• 
  Формула сбора кубика рубика из журнала техника молодежи
• 
  Рейтинг авто аккумуляторов 2015 от журнала за рулем
• 
  Самые лучшие аккумуляторы для автомобиля журнал за рулем
• 
  Литература в школе журнал читать онлайн 2008 год
• 
  Список журналов исключенных из ринц в 2017 году
• 
  Журнал оракул когда стричь волосы в августе 2017
• 
  Тропинка журнал детский официальный сайт свет на востоке