Это интересно

  • ОКД
  • ЗКС
  • ИПО
  • КНПВ
  • Мондиоринг
  • Большой ринг
  • Французский ринг
  • Аджилити
  • Фризби

Опрос

Какой уровень дрессировки необходим Вашей собаке?
 

Полезные ссылки

РКФ

 

Все о дрессировке собак


Стрижка собак в Коломне

Поиск по сайту

Екатерина Шпица верит в судьбу (интервью в статье от 18 мая 2011 г.). Шпица екатерина интервью


Катерина Шпица: искусство быть счастливой | Интервью

Катя, какой классной получилась ваша с Германом съемка! Даже настроение поднимает.

Да, вышло ярко и весело!

Как вам кажется, вы хорошая мама?

Думаю, ни одна мама не может ответить на этот вопрос однозначно и без оговорок.Бывают дни, когда я собой довольна, а бывают и такие, когда я подвергаю себя жесткой самокритике. Когда появляется ребенок, женщина столько о себе узнает! Одно ее радует, окрыляет и вдохновляет. Но случаются ситуации, сталкивающие ее нос к носу с собственными нерешенными внутренними проблемами. И в такие моменты велик риск ввязаться в неравный бой с призраками прошлого, иллюзиями, скелетами из шкафа детства.

У меня было счастливое детство, но и я столкнулась с тем, что мне понадобилось много над чем поработать. Я не могу сказать, что материнство меня в одночасье глобально изменило. Очень быстро изменились лишь приоритеты в распоряжении свободным временем, стало легче принимать решения, отсеивать лишние события и лишних людей. Но я думаю, что мое становление как зрелой личности происходит сейчас именно благодаря материнству. Оно заставляет пристально вглядываться в себя. Самое важное, что мы можем дать ребенку,— это искусство быть счастливым, что означает умение работать и любить.

Но как невозможно научить ребенка ходить, если сам не имеешь об этом представления, так же не получится взрастить счастливого человека, если сам таковым не являешься. И тут никак не обойтись без глубинной работы над собой.

У меня есть ощущение, что, хоть я и не планировала беременность и сын вошел в мою жизнь неожиданно, я была к этому готова. Я не испытала никакого слома представлений о жизни, стресса и прочего, не говоря уже о том, что на простом физиологическом уровне мне было всё понятно и легко — от беременности до тонкостей грудного вскармливания. И я рада, что произошло именно так. Думаю, если бы я планировала рождение ребенка так, как верстают съемочный график, то, возможно, до сих пор бы не стала мамой. (Смеется.)

И ведь появление ребенка не остановило ваш рабочий процесс, не перекрыло кислород.

Да, у меня всё настолько удачно сложилось, что я ничего не потеряла в работе. Актерская профессия — жестокая и тяжелая для женщины, беспощадная в необходимости постоянно выбирать... Выбирать правильных людей, выбирать между корректным молчанием или принципиальным высказыванием, выбирать для всего время, которое часто не на нашей стороне. Молодость — очень переоцененный и быстро иссякаемый ресурс. Я знаю истории актрис советского кинематографа, которые когда-то делали выбор — сниматься или рожать. Некоторые приняли решение об аборте. И да, они сыграли роли, которые таки сделали их звездами эпохи, и ставка, казалось бы, оправданна, но эти актрисы потом так и не стали матерями. Кто-то — осознанно, а кто-то просто не смог.

Гремящее на весь мир имя, роль — жемчужина мирового кинематографа? Это мечта. Но как же это горестно, должно быть, в разные периоды жизни мысленно подсчитывать: «А сколько моему ребенку было бы сейчас лет?..»

Мне кажется, это самый горький вопрос, который может задавать себе женщина. И как было бы прекрасно, если бы мы в своей жизни осознанно находили правильное время для всего. Эта профессия жестока, но я верю в то, что истинно найденный путь вместит всё: и успех, и счастливое материнство.

А разве люди не всегда уверены в правильности принимаемых решений? Это ведь только потом становится очевидно, правильно они поступили или нет.

Осознанность заключается в том, что мы делаем выбор, правильный не в краткосрочной, а в долгосрочной перспективе. И делаем его сердцем в союзе с рацио.

То есть вы ни о чем не жалеете? Ваш выбор всегда был правильный?

Даже те вещи, которые мне приносили боль и страдания, — это часть моего пути, которой я дорожу. Эти шрамы — карта моей жизни, и мне не нужны на ней белые пятна. Мне очень сложно представить, какой бы я была, если бы определенных событий в моей жизни не произошло. Например, были некие отношения, которые долгое время, несколько лет, казались очень важными, необходимыми, когда казалось, что вот с тем человеком, взявшись за руки, мы могли бы полететь на космической скорости к вершинам самосовершенствования и счастья и из нашего союза могло бы выйти что-то доселе невиданное. (Смеется.) Но потом звездная пыль на нашем Млечном Пути оказалась просто пылью моих иллюзий, застивших глаза, и я поняла, что то, что я воспринимала как двигатель с высочайшим КПД, — это большей частью лишь мандраж, который испытывает организм, когда мы вступаем в эмоционально зависимые отношения, и на поверку у них оказывается мало общего со зрелой любовью.

Есть отношения, которые вызывают неврозы без исцеления, от них в крови бушует адреналин, это прямо-таки фейерверк. А есть отношения, которые сталкивают с собственными эмоциональными проблемами лицом к лицу.

Но если ты с правильным человеком, то решаешь эти проблемы, не растворяясь в миражах. Этот мандраж, который часто путают с вдохновением, мы можем испытывать в огромном количестве отношений. Наркоман перед дозой тоже испытывает пьянящее предвкушение. И есть риск навсегда остаться в этом кругу. Смею полагать, что я из него вылетела. Центрифуга не всесильна. (Смеется.) Оговорюсь, что, о чем бы я ни вела речь в нашей беседе в безличных формулировках, это совершенно не касается папы Германа, не надо обобщать, наша история с Костей совершенно отдельная, и у меня есть такое правило: я о наших отношениях подробно не рассказываю.

Почему?

Потому что есть такие вещи, при рассказе о которых должно звучать два голоса. Мы оба медийные люди. Я имею право рассказать о себе, но не о нем. Если бы мы решились дать откровенное интервью вдвоем и, как на сеансе у семейного психолога, рассказать, как мы полюбили друг друга и почему у нас не получилось создать крепкую семью, это был бы другой разговор. Но я еще не видела интервью с такой концепцией. (Смеется.)

Между собой вы нашли ответ на вопрос «почему»?

Мне кажется, к этому вопросу мы будем возвращаться вновь и вновь. Это же больно: нас двое, а малыш один. Но у нас обоих теперь отдельные дороги, а ведь Герману, как любому ребенку, хотелось бы, чтобы дорога была общей. Он осознает это позже, а пока мы с ним говорим простыми словами о сложных вещах, чтобы он понимал, что мама и папа его очень любят, что живут в разных домах, потому что они не муж и жена, что мама и папа — друзья и у папы в будущем может быть невеста, а у мамы может быть жених. Всё это, конечно, трудно, и внешне кажется, что Герман вполне счастлив. Думаю, многие свои самые сокровенные чувства он пока не может облечь в слова, но в какой-то момент начнет задавать вопросы.

Вы уже знаете, что ему скажете?

Уже знаю. А откуда? Сейчас мы как раз можем вернуться к вопросу о том, как материнство сподвигло меня «расти». Больше чем через год после расставания с Костей я обратилась к психотерапевту и с тех пор посещаю сеансы психоанализа. Просто однажды я будто увидела себя глазами моего сына — несчастливой, уставшей от внутренней борьбы с самой собой, раздраженной. Я ощутила в себе много подавленной аутоагрессии, порожденной чувством вины и самокопанием, которое не приводило ни к чему. Я устала саму себя бесконечно ругать за то, что очень часто повышала на сына голос, пусть и по делу. В большинстве случаев можно всё объяснить спокойно и дружелюбно, а я срывалась на крик чаще, чем это того стоило, могла шлепнуть по попе от беспомощности и отчаяния. Может, кто-то узнал сейчас во мне себя в иные моменты, а я считаю, что это совершенно неприемлемо.

Безболезненные шлепки далеко не безобидны. Это не больно, но унизительно для маленького человека. Наверняка вы видели картины, когда люди неистово трясут своих и без того расстроенных детей за плечи, стремясь их, как это ни парадоксально, успокоить и добиться желаемого быстрого согласия. А получится только подавить волю ребенка.

Да, ему не будет больно, но ему будет страшно, очень страшно. И когда я в какой-то момент вдруг обнаружила себя на грани состояния, близкого к описанному, то быстро спохватилась, потому что поняла, что это может зайти далеко и я просто потеряю глубинное доверие Германа. Я никогда не наказывала Германа физически, даже в угол ни разу не ставила, но понимаю, что я одним взглядом могу давить психологически, а я хочу вырастить ответственного, внутренне свободного человека с сильной волей, способного на диалог. И я быстро нашла себе психотерапевта и стала работать над собой. Я призываю к этому всех. Потому что мы прибываем в эту жизнь, как путешественники в аэропорт, — каждый со своим багажом: у кого-то это ручная кладь весом десять килограммов, у кого-то это большой чемодан, а у кого-то — огромный груз, за сверхнорматив которого приходится дорого заплатить авиаперевозчику. Я не знаю ни одного человека, который не имел бы за плечами груза чужих проекций и без труда сразу нашел предназначенный только ему путь. До соли собственной жизни надо еще докопаться через соль слез, которые придется выплакать.

Психоанализ как-то повлиял на творчество?

В какой-то момент меня настораживало, что, если я стану нормальной... (смеется), у меня пропадет золотая жила, из которой я черпаю вдохновение. Считается же, что чем человек сложнее скроен, чем хитрее он внутри закручен, тем интереснее его творчество. Нет, это не так. Огромное количество энергии, которое мы тратим на переживания, самоедство, конфликты с другими людьми, мы можем обратить в творчество. Я не стала идеальной, но ощущения предельного внутреннего напряжения, слабо контролируемого гнева, когда кажется, что я вот-вот взорвусь и начну кричать, давно не было. У меня пропал страх ошибаться в жизни и ослабевает перфекционизм. Знакомо состояние, когда из последних сил контролируешь себя, чтобы из тебя не вылез кто-то нехороший?.. Теперь не без осечек, но в большинстве случаев в щекотливые моменты у меня есть реальные «легкие» силы спокойно сказать своему ребенку: «Ты знаешь, я сегодня до чертиков устала, и мне вообще очень грустно по такой-то причине, и если ты сейчас на счет три не уберешь свои вещи, я, честно тебе признаюсь, могу начать орать, но я очень этого не хочу, потому что я тебя люблю».

И это работает?

Это работает. И в такие моменты, когда удается не перевести всё в разговор на повышенных тонах или в сплошное назидание, любой родитель почувствует гордость за себя и разливающееся внутри душевное спокойствие. И дальше становится легче, легче и легче. Ребенку не нужна идеальная благополучная мама-картинка, писанная с нереального человека. Ему нужно видеть живого человека, который может глубоко любить, но при этом неизбежно оступаться и подниматься, не сваливая ни на кого вину за свои ошибки.

Ребенок выйдет в мир, в котором будут любовь, дружба, гармония, но будут и недопонимание, конфликты интересов, несправедливость и обиды. Я не могу и не должна создавать ему тепличную среду. Я должна просто быть собой, такой, какой воспитала себя на текущий момент жизни.

Невозможно в искренних отношениях держать всех демонов при себе. Необходимо, чтобы ребенок видел, что мама может быть расстроена и даже может выйти из себя, но потом она объяснит, почему так поступила, расскажет, в чем оба были неправы, как лучше делать в дальнейшем, и... попросит прощения. Но диалог с ребенком — это не формальная исповедальня. Главное — не злоупотреблять принципом «греши и кайся». Потеряешь доверие — потеряешь всё. Любовь — в доверии, поэтому говори и делай, то есть трудись душой, чтоб не ходить от граблей к граблям.

Но вы же не всё время занимаетесь ребенком, он взаимодействует и с другими людьми. Они разделяют такую модель воспитания?

Мне колоссально повезло с родителями. Они уже почти два года живут со мной и на данный момент они мои незаменимые помощники в воспитании Германа. Они мой тыл. И что касается воспитания, у нас во многом взгляды похожи. Бывало, что на чем-то, сильно отличающемся от советских принципов ухода и воспитания (а я тот еще новатор), пришлось настаивать, но мама и папа мудро прислушивались. Мы существуем в постоянном диалоге, я прислушиваюсь, потому что мне нравится, какой из меня получился человек, а ведь меня воспитали мои мама и папа и я не умаляю ценность их жизненного опыта. Обмен знаниями между поколениями с креном в сторону философии будущего необходим.

Катя, а вы готовы к новым отношениям? Учитывая, что у вас есть ребенок, мужчина должен подходить не только вам, но и Герману.

Я уверена, что мой будущий муж будет тем человеком, который найдет общий язык с моим ребенком. У Германа есть очень любящий папа, ему не надо заменять отца. Мужчина, который войдет в мою жизнь, должен быть моему ребенку старшим другом, и это непременно будет человек, достойный уважения маленького мальчика. А вот готова ли я? Не думаю, что хочу сейчас до глубины души таких серьезных отношений, которые могли бы привести к браку. Такая расхожая, на мой взгляд, формулировка — «быть готовой»... Похожая на отмазку. (Улыбается.) Предполагающая какие-то оправдания себя. Не паста же я в конце концов, чтоб быть al dentе... Два фактора: есть желание или нет желания. Есть способность — нет способности. Всё!

Желание любить есть, и огромное: почувствовать сначала влюбленность, восхищение, потом углубление в суть другого человека, родить в этом союзе ребенка...

И если Герман пришел ко мне как величайший учитель, то в своем дальнейшем материнстве хочется уже быть достойным учителем самой. Но если говорить о способности... Ее надо еще дотянуть до желания. (Улыбается.) Сложно ли будет вписывать мужчину в свою нынешнюю систему координат, я особенно не думала. Если появится самодостаточный человек, который будет меня любить, ни в чем не торопя, не пытаясь меня активно перестраивать, думаю, мы справимся.

А если не перестраивать, а подстраиваться?

Я не совсем понимаю, что значит подстраиваться в отношениях. Мне кажется, что, когда люди действительно друг другу интересны и их общение конструктивно, тогда вот этого осознанного мыслительного процесса — «а как подстроиться?» — не происходит. Определенный рационализм в отношениях быть должен. Хотя бы для того, чтобы понимать, а что останется, когда пройдет фейерверк и первичные волны восхищения и непреодолимого желания быть рядом. Когда всё схлынет, что останется, какая будет почва под ногами, не захочется ли ножкам побежать врозь? Действительно ли есть общие взгляды, общие интересы, которые вы будете разделять. Один мой хороший старший товарищ однажды сказал очень простую по формулировке, но прекрасную по содержанию фразу: «Если твой муж любит играть в теннис, а ты нет, то рано или поздно он начнет искать себе другого партнера по теннису». Очень классно, когда у людей в паре мышление одинаково структурировано. Например, обоим интересно ходить на выставки, или на балет, или в кино, и нравится это всё обсуждать, делиться знаниями каждого нового дня. Про себя могу сказать точно, что я уверена: как такового понятия «подстраиваться», в смысле вымученно искать компромисс в тех отношениях, в которых поселилась гармония, просто не нужно.

Научиться играть в теннис с мужем — это прекрасно. А пожарить ему котлет?

Я очень хорошо готовлю, люблю уют. Я не фанатичная чистюля. У меня в комнате и легкий бардак бывает, потому что я вечно в сборах и на чемоданах, но у меня дома теплый уют, а не рациональный, выверенный по линейке. Дом наполнен вещами с историей... И непорядок в них может быть, но дома должно быть чисто. Зеркала и сантехника — индикатор чистоплотности. И если нет времени у самой, я наведу порядок чужими руками, я имею в виду штатную уборщицу. А моя мама недавно сама провернула такую уборку, что я на руках готова ее носить.

Я сама могу помыть унитаз и даже заизолировать стык в ванной или прочистить слив в душевой, да-да, всё раскрутить и потом закрутить обратно так, что будет работать. (Смеется.) И я никого порядком не задалбливаю.

Все-таки быт съедает. И очень здорово быть состоятельным человеком, потому что деньги позволяют скрасить быт. Если есть человек, который раз в неделю прибирает твою квартиру, это уже огромное счастье, потому что по крайней мере твой внешний мир будет в порядке. И когда он в порядке, гораздо легче уже разбираться со своими внутренними делами. Поэтому лучше с любовью относиться к своему дому, хотя я и гостиницы очень люблю.

Вы серьезно?

Да, обожаю! Обожаю гостиничное постельное белье! Оно как-то определенным образом постирано, наглажено, оно такое белое, такое вот без «легенды роли»... Мне в гостинице очень хорошо отдыхается, но не потому, что я не люблю свой дом. Просто, скажем, в путешествиях, когда я одна, у меня больше возможностей непредвзято посмотреть на саму себя. Потому что дома я всегда окружена статусами, социальными ролями, я прихожу домой, и если сын дома, то я уже не просто я, я уже мама. Если дома мои мама или папа, то я — дочь. Если есть гости, то я — друг и хозяйка. А момент одиночества — блаженство, возможность побыть только со своими мыслями, ну, в конце концов, ничего не делать. Просто лечь с книжкой после работы. Это очень круто, мне это очень нравится.

Почему-то подумала, что вы скажете — не книжку почитать, а музыку послушать. Вы часто появляетесь на концертах совершенно разных музыкантов: видела вас на концерте «Би-2», недавно — у Алёны Свиридовой…

Вообще у меня очень эклектичный вкус.

Вы и сами поете. Кстати, как вы решили, что будете не певицей, а актрисой?

Не решала я ничего, так просто получилось. Певицей я не собиралась быть. Потому что, на мой взгляд, надо либо быть великой певицей, либо заниматься тем, что позволит тебе просто наслаждаться музыкой время от времени, но не делать это своей профессией. Певица в моем случае — более узкая профессия. И может, в какой-то степени гораздо более зависимая, чем актерская. И если ты превращаешь пение в дело всей жизни, то ты должен быть крут. Нет, я, конечно, размышляла, почему столько времени никто не обращал внимания на то, что я могу хорошо петь. Почему я не пошла в музыкалку, почему меня туда не отдали? Но поразмышляла я об этом совсем недолго, все-таки выдающихся вокальных данных у меня нет и моя жизнь сложилась правильно.

У меня хороший слух, я тонко проживаю песню актерски... Но пение — лишь один из моих инструментов. Если можешь не петь — не пой. Я же могу жить без исполнения музыки месяцами. Значит, это не дело моей жизни. Вот без кино, без его магии — никак.

У вас скоро премьера на НТВ — сериал «Актриса». Это детектив?

Да, моя героиня существует в сериале во флешбэках, она такая... Лора Палмер. В детективе выясняются обстоятельства ее смерти. Для себя я так и обозначила наш фильм: «Твин Пикс» без мистики. Я, кстати, очень люблю Линча.

Насколько вам важно, чтобы в съемочном процессе всё было четко и слаженно и никто не говорил «мы кино не про пальто снимаем», если фасон пальто не соответствует эпохе?

Конечно, для меня это важно, но зависимость актерской профессии проявляется не только в том, что мы зависим от экономики нашей страны, от злободневности темы, от веяния времени, от профессиональных качеств продюсера... Внутри рабочего процесса мы зависимы от огромного количества людей. Как в «Девчатах», помните? «Вот возьму я эту кашу и не доварю или пересолю!» И у нас так же: вот возьмет гример и сделает не ту прическу, или художник по костюму не тот костюм создаст. И можно по этому поводу высказаться, переживая за достоверность. Но иногда такая возможность есть, а иногда этой возможности нет. И все эти случаи, когда ты «выступаешь», на твоей репутации отражаются. И отражаются гораздо ярче, чем все твои заслуги. Правило «одного к десяти».

И что, молчать?

Я не молчу, именно поэтому люди, которые со мной работают, делятся на тех, кто любит со мной работать, и тех, кто за спиной поговаривает. Правда, последних в лицо я не знаю. Это ведь так сложно — сказать человеку нелицеприятную вещь в глаза. Я, кстати, очень уважаю людей, которые высказывают свое —пусть и негативное — мнение прямо. Мечтаю видеть вокруг себя как можно больше прямых и великодушных людей и в сыне своем воспитываю именно эти качества. Потому что малодушие — это то, чего я боюсь, и если в себе замечаю, то сразу режу на корню.

Катя, вы уже сделали некоторое количество крепких работ в кино. Сейчас, когда принимаете предложения, выбираете тщательнее или по-прежнему беретесь за любой интересный проект?

Я всегда тщательно выбирала. И на самом деле в последние полгода-год я попала не во все проекты, в которые хотела. Где-то не сошлись по срокам, куда-то не утвердили. Но я знаю, что мое от меня не уйдет. Есть, конечно, некоторые переживания по поводу того, что у нас в индустрии существует разграничение на актрис авторского и актрис коммерческого кино, и с ним очень сложно бороться. Потому что мне бы хотелось, чтобы на меня всерьез могли посмотреть такие режиссеры, как Андрей Звягинцев, Юрий Быков, Михаил Сегал, Борис Хлебников, Иван И. Твердовский, Кантемир Балагов... Я бы с удовольствием поработала в театре с Александром Молочниковым. Мне бы хотелось, чтобы мы как можно меньше работали по типажам, чтобы было больше парадоксальности, каких-то неожиданных решений. Поэтому мне одинаково классно работать и с опытными режиссерами, и с дебютантами. Я всё лето снималась у Тиграна Кеосаяна, а потом — у дебютанта Петра Олевского.

Вы много снимаетесь, но почему-то самой тиражируемой новостью в этом году стало обсуждение вашего выхода на «Кинотавре», а точнее — «надела ли Шпица под платье белье». Обидно такое читать?

Нет. Это смешно. (Улыбается.) Не обижаюсь на такое. Потому что, во-первых, это никак не характеризует меня, это вообще не касается никаких моих человеческих качеств, моей нравственности и достоинств. Это характеризует людей, которые муссируют подобные «новости». Нет бы обсудить, какое красивое платье, как хорош дизайнер, какой у меня вкус и как это мне идет, и так далее. То, что желтая пресса творит новости из пошлости, унижает только самих людей, которые за этим стоят.

Да нет, они деньги зарабатывают, трафик.

Не знаю, как бы я спала, если бы была репортером в желтой газете. Хотя они нормально спят. Я отдаю себе отчет в том, кто в своей массе читает мой Instagram. Я же вижу, какое количество людей реагирует на афишы, на всё то, что касается сугубо моего творчества. Это в среднем всего две с половиной тысячи из почти четырехсот тысяч человек! И я вижу, какое количество лайков у бытового селфи... Будто не важно, что создает личность, а важно как можно ближе рассмотреть частную жизнь и виртуально пофамильярничать. Но может, ради нескольких тысяч людей, которым интересны мои выступления, и тех, кто полностью читает текст под незамысловатым селфи, интересуясь моей философией жизни, я и веду Instagram.

И хочется сказать некоторым активистам, которые считают какие-то фото неинтересными: «Ребята, мой Instagram не только для вас, вы глубоко заблуждаетесь, если думаете, что я веду блог только для того, чтобы вы знали, куда я пришла и что сделала».

Для чего же тогда вам Instagram?

Я не скрываю, что это и бизнес-инструмент. Лучше я сделаю платный пост, чем снимусь хотя бы один съемочный день в проходной роли. И к слову, я рекламирую только то, что реально нравится мне самой. Но ценность Instagram для меня прежде всего в том, что я, как человек, у которого нет времени каждый вечер записывать свои мысли в дневник, хочу спустя годы пролистать ленту и вспомнить, где я была и что чувствовала. Поэтому у меня часто бывают километровые описания под фото, потому что мой аккаунт — это отчасти мой журнал. И я хорошо понимаю, чем он глобально отличается от реальной жизни. Он ограничен количеством знаков в тексте и качеством сознания подписчиков, а моя жизнь не ограничена ничем. Чего и всем желаю. Люди, будьте счастливыми. Instant в переводе — «мгновение». Меньше сиюминутной желчи, больше мгновенного света.

Текст: Евгения Белецкая. Фото: Ваня Берёзкин. Стиль: Мария Пушкова

Макияж: Анастасия Кириллова/Giorgio Armani Beauty. Прически: Евгения Курпитко

www.ok-magazine.ru

Екатерина Шпица: «Жаль, что у сына приходящий папа» | Интервью | Звёзды

— Катерина, вы с детства мечтали стать актрисой?

— Нет, ни о чем таком я до определенного возраста не думала. У меня было довольно беззаботное и очень счастливое детство. Дошколенком я каждое лето проводила у бабушки на Украине. Лазала по деревьям, ела, сидя прямо на ветвях, шелковицу и абрикосы, собирала в палисаднике клубнику и малину, лакомилась свежим медом прямо из медогонки. Как могла, помогала бабушке: полола сорняки, кормила поросят, доила козу. И до сих пор помню яркий вкус вареников с вишней. У меня было много друзей.

Потом я пошла в школу. Сначала училась в экспериментальной французской в городе Инте Республики Коми. У нас была гимназическая программа: и классическая хореография, и сольфеджио, и музыкальная литература, и хор — все для развития ребенка. Для шахтерского города это невероятная планка! Если честно, наша школа могла бы составить конкуренцию и многим престижным заведениям столицы.

А самыми любимыми для меня были школьные утренники, для которых педагоги ставили с нами спектакли. И мне всегда доставались главные роли. Училась я отлично, делала домашние задания на продленке, а если что-то и оставалось на дом, то всегда справлялась самостоятельно. Родителям не приходилось со мной заниматься. Они, со своей стороны, никогда на меня не давили, но прилагали максимум усилий, чтобы у меня была возможность развиваться и получить хорошее образование.

С сыном Германом. Фото: Global Look Press

В 1998 году мы с семьей переехали в Пермь. По сравнению с Интой город-миллионник казался мне, конечно, огромным. В Инте я добиралась до школы минут семь, а в Перми — около сорока. Ну и в Перми было гораздо больше развлечений: кружки, зоопарк, театры, кино. Там мне тоже очень крупно повезло со школой. По итогам собеседования я поступила в школу с углубленным изучением иностранных языков. И почти сразу начала заниматься в пермском театре-студии «КОД». А в старших классах педагоги по французскому создали франкофонный театр, с которым мы посетили большое количество фестивалей. Играли спектакли по произведениям Жака Превера и Виктора Гюго. Так что моя жизнь тогда состояла из сложной, но интересной учебы и занятий актерским мастерством, репетиций и гастролей с двумя театрами.

— То есть артистическая карьера была предопределена?

— Совсем наоборот. Пока не переехала в Москву, и не предполагала, что актерство станет моей профессией. Я окончила школу с золотой медалью, поступила на юридический факультет. О театральном вузе даже и не думала. Но так сложилось, что в 15 лет я попала в основной состав пермского молодежного театра «Новая драма» и к 19 годам сыграла много серьезных ролей. Мой мастер Марина Андреевна Оленева дала мне прекрасную актерскую школу. И когда впоследствии я получила приглашение на пробы к Георгию Эмильевичу Юнгвальд-Хилькевичу, то уже была готова к главной роли в своем первом фильме «Адам и превращение Евы».

— Но еще до съемок в своем первом фильме в Москве вы работали и вокалисткой, и танцовщицей, и репетитором английского… Вы же французский изучали?

— В школе вторым иностранным языком был английский. На самом деле в Москве я оказалась проездом — возвращалась с каникул и застряла. Потому что выяснилось, что уехать я могу только через четыре дня: у меня хватало денег только на плацкарт, и нужно было дождаться подходящего варианта. Эти четыре дня и определили мою дальнейшую судьбу. Как-то друг моей семьи, фотограф Алексей Васильев, взял меня за компанию на кастинг моделей, где мне и предложили поработать танцовщицей на выставке одежды. Потом пригласили попробоваться на «Фабрику звезд». Правда, я пролетела во втором туре, срезалась на вокальном этапе, тем не менее модельное агентство предложило контракт.

— Как-то друг семьи взял меня за компанию на кастинг моделей, где мне и предложили поработать танцовщицей на выставке одежды

— Модельный период вашей жизни вспоминаете с удовольствием?

— Да его практически и не было. Я невысокая, всего 158 см, а работы для модели нестандартного роста почти нет. Это просто была ступенька в карьере. От агентства я пару раз выступила в клубе в качестве танцовщицы. И через агентство же познакомилась с композитором Юрием Чернавским, работала у него какое-то время: в студии у Валерия Леонтьева, которая находилась в концертном зале «Россия», мы записывали демо-версии песен. Параллельно подрабатывала хореографом и репетитором английского языка. Потом мой демо-ролик увидел Георгий Эмильевич Юнгвальд-Хилькевич.

— В первое время приходилось нелегко в Москве?

— Я бы не сказала. На вокзале, по крайней мере, не ночевала. Когда я снова приехала в столицу, чтобы сотрудничать с модельным агентством, меня поставили перед фактом: обещанное жилье не готово, и я попросила Лешу Васильева приютить меня на несколько дней. В итоге ожидание затянулось на восемь месяцев. И к концу этого срока я уже начала сниматься в своем первом фильме.

В Москву я влилась легко. Этот город подходит мне по энергетике. Я даже метро люблю и с большим удовольствием спасаюсь в нем от пробок. Люди в подземке настолько заняты своими проблемами и поглощены житейской суетой, что чаще всего не обращают на меня внимания, а если и узнают, то, как правило, бывают очень тактичны, улыбаются, говорят какие-то приятные слова. Порой очень важно такое услышать, и этим случайным встречам я очень благодарна.

— Каскадер Константин Адаев, который позже стал вашим мужем, признавался, что влюбился в вас с первых же минут. И на съемках фильма, где вы, собственно, познакомились, так переживал за вашу героиню, которую избивали в кадре, что даже вызвал партнера по сцене «поговорить». Тем не менее ваш брак продлился всего несколько лет. Что стало причиной развода?

— Вопрос в несоразмерности развития двух людей. Это не значит, что кто-то лучше, а кто-то хуже. И это даже не вопрос успешности. Просто ритмы и векторы развития людей в паре перестают совпадать. А для любви это губительно.

С родителями — Галиной Федоровной и Анатолием Васильевичем

— Не жалеете, что расстались с отцом своего ребенка?

— Полагаю, что в конечном итоге для нас с Костей это благо. Но мне кажется, в душе мы никогда не будем абсолютно спокойны, поскольку у нас есть сын, а для ребенка всегда большое счастье, когда папа и мама вместе. Конечно, грустно, что сейчас у Германа приходящий папа. Но мы с Костей делаем все возможное, чтобы оставаться друзьями, чтобы сыну с нами было комфортно. А если мы оба будем счастливы, каждый по-своему, то и Герману будет хорошо.

— Какой возраст ребенка вы считаете особенно важным в процессе формирования личности?

— Каждый этап развития важен, каждому из них присущ определенный кризис, и тут важно просто шаг за шагом проходить этот путь с ребенком, руководствуясь добротой и любовью.

— Вы перевезли своих родителей в Москву?

— Да, они уже три года живут со мной.

— Знаю, что вы очень цените домашний уют и умеете его создавать.

— Это правда. Если вспоминать съемные квартиры, первое, что я там делала, — покупала красивые коврики и шторку для ванной. В комнатах вешала занавески. И обзаводилась настольной лампой с теплым светом. И этого уже достаточно для уюта — никогда не держала в доме лишних вещей. Ну а когда появилась собственная квартира, я первым делом подобрала мебель по своему вкусу, приобрела кухонный гарнитур, а папа сделал мне шикарный подарок — собственными руками смастерил дубовый портал для электрокамина. И сейчас этот камин является предметом гордости и некоей семейной реликвией.

— Вернемся к актерской профессии. У вас есть кумиры в кино?

— Кумиров нет, есть любимые актрисы: Мерил Стрип, Изабель Юппер, Марион Котийяр, Инна Чурикова, Марина Неелова, Вера Глаголева, Елена Яковлева.

— А постеры каких мужчин-актеров повесили бы у себя дома?

— Вряд ли я это когда-либо сделаю. Зачем?! Восхищаться я и так могу. Люблю Джека Николсона, Аль Пачино, Леонардо Ди Каприо, Кристиана Бейла, Марка Уолберга, Брэда Питта. Из наших актеров могу назвать Александра Збруева, Олега Табакова, Владимира Машкова, Данилу Козловского, Ваню Янковского, Максима Матвеева. Да много кого еще…

— Многие из перечисленных вами российских актеров были вашими партнерами на съемочной площадке.

— Да, с партнерами по площадке мне всегда очень везло. Пожалуй, даже не вспомню, с кем было играть трудно или неуютно. Это счастье — работать с талантливыми, глубокими людьми, увлеченными искусством, а не собственной персоной.

— В столице я оказалась проездом и застряла на четыре дня — они-то и определили мою судьбу

— Наверное, с кем-то из них связаны и увлекательные истории?

— Всегда с улыбкой вспоминаю, как на съемках фильма «Завтрак у папы» голосили с Юрой Колокольниковым на экстремальном аттракционе. Мы снимали на американских горках, но это как раз было совсем не страшно. А вот в перерыве решили сгонять на «Вертикальное падение». У меня и фото того момента осталось — у нас там такие лица… Очень забавные. Фото до сих пор стоит в рамочке в кабинете, радует меня.

А когда снимались в фильме «Метро», часто все вместе мерзли на съемках, а потом вместе отогревались и в это время много балагурили с ребятами, смеялись. Потом оказалось, что мы с Леной Пановой практически одновременно забеременели. Естественно, нам с ней было о чем поговорить. Да и родили мы с ней с разницей всего в пять дней.

— А кого вы считаете своими учителями?

— Никто тебе не друг, никто тебе не враг, а каждый человек тебе учитель. И родители в первую очередь. Люблю своих школьных преподавателей. Особенно тепло вспоминаю первую классную руководительницу Елену Александровну Воловник. И Софью Николаевну Гогузеву — это мой первый учитель французского и главный генератор идей моих первых спектаклей. В другой школе была замечательная завуч Лариса Сергеевна Лейбман. И Алевтина Георгиевна Капочкина, любимый учитель русского и литературы, строгий и справедливый.

Что касается моего творческого роста, то неоценимый вклад внесла мой художественный руководитель Марина Оленева. А первым наставником в кино стал Георгий Эмильевич Юнгвальд-Хилькевич.

Позже Александр Гордон так тонко уловил и понял меня, прочувствовал, что доверил мне самую не­обычную и яркую роль в «Огнях притона». Я считаю ее уникальной и одной из лучших в своей карьере.

Надо отдать должное, каждый режиссер, с которым я работала, внес свою лепту в становление моей личности. А в целом вся жизнь — это непрестанное развитие.

— Что любите читать?

— Художественную, научно-популярную и психологическую литературу.

— А что все-таки вам ближе, кино или театр?

— Мне кажется, я в свое время вволю надышалась хорошим театром. И в данный момент идти в репертуарный театр не готова, потому что очень свободолюбива и больше люблю динамику киномира — его законы мне близки. А с тех пор как появился сын, хочу проводить с ним максимально больше времени. Репертуарный театр для меня — это рамки. Но, возможно, я когда-нибудь к нему приду.

— Важно прожить жизнь по своему, а не по навязанному кем-то сценарию

Вот сейчас нахлынули воспоминания. Когда мы снимали «Ледниковый период», я поняла, насколько скучаю по театру. Потому что в «Ледниковом периоде» за неделю создавался, по сути, мини-спектакль на двоих. И каждую неделю была грандиозная премьера. Участвуя в проекте, ощущала большой кайф. Так и в театре. Хотелось бы этого ощущения, когда действо происходит «здесь и сейчас», без дублей. Скучаю по прямому контакту со зрителем. По удивленным возгласам, затаенному дыханию зала, аплодисментам, горящим глазам, смеху и слезам. Вот этого не хватает.

— Ну и напоследок — что бы вы хотели пожелать нашим читателям и своим поклонникам?

— Чтобы все были здоровы. Чтобы не было войны. И чтобы каждый находил свое любимое дело, дело всей жизни, и жил в достатке. Важно себя чувствовать достойно. И прожить жизнь по своему, а не по навязанному кем-то сценарию.

Фото: Андрея Салова

Катерина Шпица

Родилась: 29 октября 1985 года в Перми

Семья: сын — Герман (6 лет)

Образование: окончила Пермский государственный университет (юридический факультет), Пермский институт искусства и культуры (актерское отделение)

Карьера: снялась более чем в 50 фильмах и сериалах, среди которых: «Адам и превращение Евы», «Огни притона», «Метро», «Поддубный», «Ёлки 1914», «Молодая гвардия», «Экипаж»

www.tele.ru

Катерина Шпица: Схожу с ума по иностранным языкам

Катерина Шпица: Схожу с ума по иностранным языкам

Даже в эпизодических ролях Катерина играет так, что приковывает к себе внимание. При этом кажется, что ничего особенного актриса не делает…

Штрихи к портрету

В 1998 году Катя поступила в Театр-студию «КОД» (г. Пермь). Окончила пермский институт культуры (факультет искусств, актерское отделение). Работала в пермском Камерном театре «Новая драма». В Москву переехала в 2005 году. Работает в московском Государственном музыкальном театре национального искусства под руководством Владимира Назарова.

Катерина замужем за Константином Адаевым (актер, режиссер и каскадер – ставит бои, драки, автомобильные трюки).

Известность пришла к Катерине после телесериала «Катя. Военная история». Это был настоящий прорыв. Режиссеры заметили актрису, и на стала часто появляться на экране: Ангел в сердце», «Метро», «Куприн», «Поддубный» – это далеко не весь перечень картин. Одна из ее последних работ – роль в музыкальной комедии «Веселые ребята;)», ремейке известного одноименного фильма 30-х годов.

Катерина Шпица
– В фильме «Веселые ребята;)» главный герой собирает группу для участия в телевизионном музыкальном шоу. В вашей жизни был похожий опыт: вы едва не стали участницей «Фабрики звезд».

– Я ходила на отбор для «Фабрики звезд», но история длилась не больше часа. Мои данные не понравились Алле Борисовне Пугачевой, и я сразу выбыла. Ожидала такого исхода.

– Хотелось испытать судьбу?

– Я приняла участие в отборочном туре с подачи модельного агентства, с которым подписала контракт, чтобы зацепиться за Москву. Так я, фигурально выражаясь, отправила запрос во Вселенную, сказала Всевышнему, что хочу остаться в столице. В то время я еще жила в Перми, а в Москве бывала наездами. Агентство вызывало меня из Перми, предлагало работу моделью, танцовщицей, предлагало даже перевестись в московский вуз. Однако я почему-то всегда знала, что учиться актерскому мастерству в Москве – это не моя дорога. Поэтому училась в Перми в двух вузах одновременно: в театральном и на юрфаке.

– Что вам в себе нравится?

– Любознательность, которую иногда окружающие расценивают как всезнайство. У меня на все есть справка (наравне с «Википедией» существует «Катипедия»). (Смеется.) Желание докопаться до истины и гиперответственность, которая порой выливается в излишнюю критичность близких. Еще я много беру на себя и не могу сказать, что это моя ошибка. Так получилось в силу жизненных обстоятельств. Поэтому мне хочется соответствующей поддержки от родных. Допустим, если я покупаю билеты на концерты, поезда, самолеты, бронирую отели, планирую отпуск, заказываю продукты, установку фильтров и так далее – то есть отвечаю за логистику, – то со стороны близких мне нужно максимальное душевное тепло, ощущение, что мои действия ценятся, нужна поддержка. Если много работаю и чем-то загружена, то жду от них понимания, что у меня такая профессия. В ней иначе невозможно. Я человек, стремящийся к душевному теплу и любви, причем стремящийся как получать, так и отдавать. И мне необходимы такие же партнеры (в любви, в дружбе, в работе), у ко-

торых будет такое же стремление.

– Ну не все же отвечают добром на добро. Как с такими людьми строите отношения?

– В этом смысле я честный человек. Мне говорят: «Ты же актриса! Ну сыграй, притворись, что ты довольна, промолчи». Могу какое-то время проявлять дипломатию, но наступает момент, когда я спокойно, без агрессии говорю, что испытываю такие-то эмоции, совершаю такие-то поступки и чего жду в ответ. Если в течение какого-то времени это не действует, я выплескиваю эмоции.

– Можете устроить скандал?

– Не люблю скандалы и болезненное ощущение, возникающее, когда вы друг друга обидели, а кто-то первый должен сделать шаг навстречу. Всю жизнь учусь просить прощения. Думаю, что все должны этому учиться.

– Правда, что на съемки «Поддубного» вы ездили со свекровью?

– Да, она дневала и ночевала вместе со мной и моим двухмесячным сыном в актерском вагончике. У нас с ней прекрасные отношения. Всем желаю такого счастья.

– К помощи няни не прибегали?

– Только сейчас она появилась у нас. Я долго искала. Один авторитетный для меня человек посоветовал мне няню. Она в тот момент жила не в Москве. Мы с ней переписывались по электронной почте. Потом она приехала и осталась у нас.

– Вы строгая мама?

– Да. У нас есть определенный режим и правила, хотя я не мучу сына дисциплиной. Ребенку для душевного спокойствия нужны ритуалы. Они у нас есть. Например, помыть руки перед едой. Сын понимает, что если не помоет руки, то за стол не сядет. Или если как следует не пообедает, то де-

серт не получит. Я не запрещаю ничего из того, что неопасно его жизни и здоровью. С пеленок стараюсь разговаривать с Германом как со взрослым. Например, объясняю, почему нельзя есть сладкое натощак. Даже если сын не все понимает, он учится думать, задавать вопросы себе и окружающим: «Почему?», «Зачем?», «Как?». И конечно, не вру ему.

Катерина Шпица
– Вы как-то сказали, что ваши хобби могут стать профессией. Какие имели в виду?

– Я очень люблю готовить, танцевать, изучать иностранные языки. В первые годы в Москве у меня было не очень много работы, а за квартиру надо платить. Меня выручило то, что я умею танцевать, – подрабатывала танцовщицей go-go. Сейчас надеюсь, что мои хобби так и останутся увлечениями, ну максимум превратятся в какой-то сторонний бизнес, что судьба не вынудит меня оставить актерскую профессию. К слову, есть одно хобби, которое я бы очень хотела приобрести. У меня дедушка –художник, а папа – краснодеревщик. В детстве я очень хорошо рисовала, но потом судьба переключила меня на другие вещи – увлеклась иностранными языками, окончила школу с углубленным изучением французского. В принципе, могла бы стать переводчиком и дипломатом, совместив юридическое образование с лингвистическим увлечением. С ума схожу по иностранным языкам. Очень легко их учу. Меня жутко будоражит и заводит этот процесс. Ну и психология – мое

увлечение. Люблю в ней разбираться.

– Фильмы с вашим участием сейчас выходят один за другим. Чувствуете, что пришел успех?

– Я всегда хотела много работать. А успех каждый человек понимает посвоему. Для одного успех – это деньги, для другого – узнаваемость. Для меня свидетельство успеха – большое количество предлагаемой работы.

comments powered by HyperComments

kinover.ru

ИНТЕРВЬЮ: КАТЕРИНА ШПИЦА - Культура, Новости

За последние несколько лет актриса Катерина Шпица из молодого дарования, о которой перешептывались выходя из кинотеатра критики, превратилась в без пяти минут звезду отечественного кинематографа. Сегодня на экраны выходит фильм “Метро” - первый отечественный фильм-катастрофа со времен “Экипажа” Александра Митты. INPOSTER поговорил с Екатериной о фильме, жизни в Перми и Москве и работе танцовщицей гоу-гоу.

Катерина не похожа на большинство молодых актрис, она не отправлялась покорять столицу в подростковом возрасте, не поступала в один из 4 главных театральных ВУЗов страны, и вообще, кажется, ее сегодняшний успех — это очень хитрая смесь упертости, невероятной работоспособности и ряда абсолютно случайных встреч.

У тебя не самый обычный путь к успеху, ты не ехала в столицу поступать в театральный ВУЗ и как-то не особо стремилась покорять Москву. Как в итоге всё случилось?

Я пока училась подрабатывала в клубе танцовщицей гоу-гоу. Однажды, на честно заработанные деньги, я поехала отдыхать. На обратном пути выяснилось, что денег на купе мне не хватает, и я осталась в Москве ждать, когда появятся билеты. К счастью, мне было где остановиться – за несколько лет до этого я случайно познакомилась в Перми с фотографом Алексеем Васильевым, который в числе прочих нашел и открыл Наталью Водянову. Я осталась на четыре дня в Москве и Леша взял меня на один из модельных кастингов. Так я получила свою первую работу в качестве модели. Потом я пробовалась в Фабрику звезд, где прошла танцевальный тур, но слетела с вокального, еще куда-то, и, в итоге, прошла кастинг и получила свою первую роль в фильме Георгия Юнгвальд-Хилькевича «Адам и превращение Евы».

А у тебя было такое ощущение, что вот сейчас все случится, и дела пойдут в гору?

Да, когда меня утвердили на главную роль в фильме “Катя”. Я очень хотела там сыграть и, когда узнала, что все получилось, помню, что подумала – «Ну все, Катюх, сейчас снимешься и все начнется». После этого фильма у меня уже появился какой-то актерский паспорт, стало проще ходить на кастинги.

О тебе заговорили после выхода «Огней притона» Александра Гордона.  Помню,  как на Кинотавре все перешептывались и спрашивали друг друга — «Кто это, кто это?»

Самое смешное, что у Гордона я снялась еще в 2007 году, а вышел фильм только в 2011.  Япомню, как мне звонили и говорили, что я очень выросла как актриса, и я отвечала, что видимо сильнодеградировала за эти годы, раз так. При этом, мне очень понравилось играть в этом фильме, я с каждой смены уходила с ощущением, что поработала на десяточку.

Фильм «Метро» — это уже совсем большая история, было ощущение какого-то нового уровня?

«Метро» —  это совершенно особенная история, хотя бы потому, что после «Экипажа» у нас не сняли ни одного фильма-катастрофы. Такое кино – это концентрат адреналина: если ты не сможешь раскопать в себе эти страхи, взорвать внутри что-то, у тебя ничего не получится сыграть. Я думала, что это будет очень сложно, и очень боялась соврать, потому что сложно представить себя в таком замесе. Обычно мозг человека старается ограждать себя от подобных эмоций. Но благодаря хорошим партнерам и съемочной группе все сложилось.

Что-то особенно запомнилось?

Мы снимали одну сцену в замкнутом пространстве. Было очень тесно. И когда мы тудазаплыли, мы посмотрели друг на друга и поняли, что нам, вдруг всем стало сильно не по себе. И это очень странное чувство:  ты вроде не дурак, понимаешь, что вокруг сто человек, которые если что точно помогут, но все равно сердце стучит, зрачки расширяются. Мы постояли, а потом пулей сиганули оттуда.

Катерина Шпица родилась в 1985 году в Перми. Окончила Пермский институт культуры (факультет искусств, актёрское отделение).Дебютировала в фильме «Адам и превращение Евы» (2004 год). В 2013 году выходит еще один большой фильм с ее участием «Иван Поддубный» режиссера Глеба Орлова, продюсером которого выступил Леонид Верещагин, известный по работе над большинством фильмов Никиты Михалкова.

Фильм «Метро» в прокате с сегодняшнего дня.

inposter.ru

Катерина Шпица | Интервью | Журнал OK!

«Жить надо так, чтобы было интересно с самим собой!» 

Не каждый человек умеет использовать возможности, которые дарит ему судьба. А вот актриса КАТЕРИНА ШПИЦА сумела. Начав с малого, она добилась и внимания ведущих режиссеров, и хороших ролей. Широкому зрителю актриса стала известна после выхода на экраны фильма-катастрофы «Метро», где она сыграла главную роль

Катерина с детства играла в школьных спектаклях — еще в те времена, когда их семья жила в холодном северном городе Инте, что в Республике Коми. Отец Кати работал шахтером, а мама — адвокатом. Потом семья переехала в Пермь, где Катерина в 13 лет поступила в театральную студию «КОД». Позже она продолжила обучение в Пермском институте искусства и культуры. Но всерьез об актерской карь­ере девушка не думала. Судьба сама всё решила: волею случая Катя оказалась в столице, получила роль в фильме «Адам и превращение Евы» режиссера Георгия Юнгвальд-Хилькевича — и пошло-поехало. Когда в 2012 году вышел фильм-катастрофа «Метро» — первый в своем жанре после советской картины «Экипаж», — ее имя стало известно широкой аудитории. Кстати, во время съемок Катя узнала, что у них с мужем, актером и каскадером Константином Адаевым, будет ребенок.

Катя, как же ты не побоялась сниматься в холодной воде, будучи в положении? Мы работали в гидрокостюмах и отогревались чаем. А когда снимали в студии имени Горького, то там температура воды была плюс двадцать шесть. Вообще, когда ты снимаешься в экстремальных условиях, твой организм включает свои резервы, и тогда происходит что-то невероятное. Вот мой, например, решил срочно пустить корни. (Смеется.) 

А что сказали продюсеры, узнав об этом? Мы с моим директором до последнего никому об этом не сообщали. Я сама несла за себя ответственность. Старалась хорошо питаться, поддерживать иммунитет… В свое время, после роли военного медика в картине «Катя», я интересовалась медициной и теперь кое-что знаю о мерах безопасности. Ведь женщины и во время войны рожали и кормили грудью, ну а я что, не могу?

Во время съемок в сериале «Катя» тебя, наверное, консультировали профессиональные врачи? Каких-то особых консультаций не проводили, потому что мне не приходилось «делать операций» в кадре, но личный интерес к этому у меня всё же появился.

Приходилось чему-то учиться ради роли? Для съемок в картине «Иван Поддубный», которая сейчас готовится к выходу, я тренировалась на трапеции. Причем меня утвердили незадолго до начала съемок, и на подготовку у меня оставался всего месяц. Самым сложным элементом для меня был «обрыв в подъемы». Это когда ты сидишь на трапеции, падаешь спиной назад и цепляешься за тросы подъемами стоп.

Страшно было? Не очень, у меня была лонжа, так что я знала, что меня всё равно поймают. Лонжа — это страховочный пояс, к которому прикреплен тонкий трос.

Катя, а какой образ ты хотела бы воплотить? Уже много лет я мечтаю сняться в роли Джульетты. (Улыбается.) Хотя понятно, что Франко Дзеффирелли и Оливия Хасси всё сделали за меня еще в 1968-м, но эта история вечна, и, наверное, каждая актриса желала бы сыграть Джульетту. Еще мне никогда не приходилось играть секс-бомбу в каком-нибудь шпионском триллере. (Смеется.) С моей комплекцией это было бы забавно.

Ну, в России такого проекта придется ждать долго. А кто сказал, что я хочу сниматься только в России? (Улыбается.) 

Это уже другой разговор! Конкретных планов у меня пока нет, конечно. Но найдите мне артистку, которая не покривит душой, утверждая, что не хотела бы сняться в Голливуде! Хотя бы просто посмотреть, как это делается у них, за счет чего они успешны, чем они «цепляют». Американских актеров знает весь мир, а в России нет такого института звезд.

Но с другой стороны, разве все артисты настолько амбициозны? Если говорить о киношных, то да. Среди них больше тех, кто желает известности, хотя я себя к таким не отношу. А у театральных актеров совсем другая кухня. В них есть «сумасшедшинка». Ведь очень сложно и энергозатратно ежевечерне проживать одни и те же роли, не теряя к ним интереса.

А у тебя самой душа к чему больше лежит? К кино. Я выгляжу субтильной, у меня мелкие черты лица, с театром это особенно не вяжется. Надо признать, мне везет: чаще всего я работаю с людьми, которые умудряются за моей миловидной детской внешностью разглядеть женщину. И мой диапазон меня радует. Я играла и девочек-припевочек, и, как говорится, «оторви и выбрось», и серьезных, и романтичных, и стервозных. (Улыбается.)

Катя, я знаю, что в Москве ты работала еще и вокалисткой, и танцовщицей, и репетитором по английскому… Да, в каждый конкретный момент я зарабатывала так, как было легче всего заработать. Я оказалась в Москве проездом — возвращалась с каникул — и застряла. Потому что выяснилось, что уехать я могу только через четыре дня — у меня не хватало денег на билеты. И тогда я впервые и поработала в Москве. Друг моей семьи, фотограф Алексей Васильев, взял меня за компанию на кастинг моделей, где мне и предложили поработать танцовщицей. Там меня заметили, пригласили попробоваться на «Фабрику звезд». Я пролетела во втором туре, о чем ни капли не жалею. Одновременно с этим модельное агентство предложило мне контракт. Конечно, мне было удобнее жить в Перми. Я была под крылом у мамы с папой, всё рядом — биб­лиотека, институт, театр — и всё свое, родное. Я вообще думала, что буду юристом, несмотря на то, что родители приветствовали мои актерские стремления. Так вышло, что юридическое образование я получила заочно в одном из пермских институтов, поскольку на последних курсах уже жила в Москве. Не знаю, зачем я это сделала… Наверное, это мой запасной аэродром. Хотя сейчас я слабо вижу себя в роли юриста в офисе. 

В любом случае всё не зря, ты наверняка чему-то научилась. Да, юридическое образование приводит в порядок мозги. По крайней мере, меня теперь не проведешь. (Смеется.)

В Москве первое время тебе, наверное, было очень нелегко. Я бы не сказала. На вокзале я, по крайней мере, не ночевала. Какое-то время я жила у фотографа Алексея Васильева, о котором уже упоминала. Так получилось, что, когда я снова приехала в столицу, чтобы сотрудничать с модельным агентством, меня просто поставили перед фактом: модельная квартира еще не сформирована, поживи-ка три дня у Лёхи. Я у него пожила восемь месяцев. (Улыбается.) Я помогала ему в делах, встречала моделей, а когда он был в отъезде, ухаживала за его котиком. Пострадать, в общем-то, я не успела, потому что уже через полгода у меня были пробы для фильма «Адам и превращение Евы». Меня утвердили, и я съехала от Лёхи. 

Если бы судьба не помогла тебе стать актрисой, то кем бы ты могла стать? Я бы окончила кулинарную школу Le Cordon Bleu и стала шеф-поваром.

Ух ты! Любишь готовить? Твой муж, наверное, счастлив. Лучше спроси у него, как часто у меня бывает время, чтобы хотя бы подойти к плите! (Смеется.) Готовлю я вкусно, и когда получается выкроить на это минутку, он говорит: «Ну, Катюх, ты можешь!..» 

  А с малышом Константин тебе помогает? Да, у нас папа ответственный, очень любящий. Он спокойно воспринимает все мои педагогические советы, хорошо разбирается в детской психологии и интуитивно чувствует ребенка.

У тебя в голове что-то поменялось, когда ты узнала о своей беременности? Не очень. Я была морально готова к этой перемене. Но полностью осознала, что у меня есть ребенок, совсем недавно. Наверное, после того, как ему исполнился год и я стала выходить куда-то без него. Работаешь себе и вдруг вспоминаешь: ох, у меня же дома ребенок, ничего себе! Это счастье.

А с кем малыш сейчас, когда мы выдернули тебя на съемки? С мамой, то есть с моей свекровью. 

Ты называешь свекровь мамой? У вас, видимо, замечательные отношения. Да, очень. В какой-то момент обращение к свекрови — Лариса Дмитриевна — стало слишком длинным. (Смеется.) Моя мама тоже называла свою свекровь мамой. Думаю, родным мамам не стоит обижаться, если их ребенок становится с кем-то так близок. Напротив, это значит, что они дали своим детям прекрасный пример сердечных отношений. 

Твои родители часто вас навещают? Когда у них отпуск, они всегда приезжают к нам, не нужны им никакие моря-океаны. Папа ждет, когда внук сможет взять в руки удочку, чтобы брать его с собой на рыбалку. Он краснодеревщик, у него золотые руки. А у моей мамы, которая имеет и среднее медицинское образование, и высшее юридическое (раньше она была заместителем главного судебного пристава Пермского края), самая любимая профессия — бабушка. Так что мои родители могут многому внука научить. 

Теперь понятно, откуда у тебя увлечение медициной и юридическое образование. Да, это всё от мамы. А вот внешне я похожа на папу. Хочу пожелать всем бабушкам и дедушкам: скучая по внукам, не забывайте о себе! Человек может и должен развиваться всю жизнь. 

А вот представь, что твой сын и еще трое детей выросли... Кстати, сколько малышей ты бы хотела? Если всё будет так же легко, как с первым, то сколько Бог даст. (Смеется.)

Так вот, они все выросли, живут в других городах и называют своих свекровей и тещ мамами. Как быть? Учить языки, путешествовать, заниматься спортом! Некоторые до семидесяти лет бегают на беговых дорожках, находят друзей и хорошо себя чувствуют. Жить надо так, чтобы было интересно с самим собой!

www.ok-magazine.ru

«У меня нет желания красоваться полуобнаженной на обложке мужского журнала»

В интервью Woman.ru Катерина Шпица рассказала, почему не соглашается на эротические съемки в журналах, как относится к негативным комментариям в свой адрес и чего ждет от отношений с мужчиной.

  • В интервью Woman.ru Катерина Шпица рассказала о настоящей любви, компромиссах в отношениях и поделилась своим мнением по поводу эротических фотосессий

Мы встретились с Катериной Шпицей в одном из столичных кафе. Актриса приехала на интервью прямиком из дома — в casual-наряде и без грамма косметики на лице 32-летняя Катерина выглядела как девочка. В ходе разговора мне открывались новые и интересные подробности — с виду хрупкая и нежная актриса оказалась увлеченным и интеллектуальным человеком. 

«Я жуткий граммар-наци (крайне педантичное отношение к вопросам грамотности, — прим. Woman.ru) и у меня идиосинкразия от глупых вопросов», — говорит о себе Катерина. И в этом сочетании внутренних и внешних качеств есть что-то цепляющее.

В ходе беседы с актрисой появлялось все больше тем для обсуждения, но начали мы с приятного и ностальгического — разговора о детстве и главном зимнем празднике. К слову, в прошлом году Катерина стала частью общероссийской новогодней традиции, сыграв в фильме «Елки 5». Просмотр этой картины из года в год стал для многих обязательной программой в зимние каникулы. И эти праздники не станут исключением — 21 декабря во всех кинотеатрах стартовали «Елки новые». Ну, а мы возвращаемся к другим новогодним традициям…  Woman.ru: Катерина, впереди Новый год, расскажите, были ли в вашей семье какие-то особые новогодние традиции?

Катерина Шпица: До 12 лет я верила в Деда Мороза. Родители, не давайте читать это интервью своим маленьким умным детям. У меня каждый Новый год всегда было два Дедушки — в одном я узнавала друзей мамы и папы, а второй «приходил» незаметно ночью и клал под елку подарки. Находить их утром было для меня чудом!

В нашей семье Новый год всегда праздновался большой компанией. Взрослые собирались с детьми дома или выезжали куда-то. Однажды компания родителей арендовала большой спортивный зал в школе. Я была совсем маленькой, но в памяти остался баскетбольный паркет, по которому мы бегали с моими друзьями детства. Важной частью праздника всегда были новогодние блюда — пельмени и торт медовик. Еще мы делали записки из бумаги с пожеланиями на следующий год, которые сжигали, а пепел бросали в бокал шампанского или лимонада, и выпивали до дна. И всё это надо было провернуть до того, как куранты пробьют 12 раз. 

Woman.ru: Традиции из детства перешли во взрослую жизнь?

К. Ш.: Да, конечно, мы так же загадываем желания и готовим вкусные блюда. Последние несколько лет Новый год празднуем с родителями — они живут со мной. Мы всегда украшаем елку, но не раньше 20 декабря.

«Я не люблю, когда нагнетается лихорадка потребления. Не знаю, как в других городах, но в Москве это очень чувствуется».

Так, однажды я увидела украшенную елку в конце октября и очень возмутилась. Зачем так рано создавать потребительский ажиотаж?

За все время празднований Нового года у нас всего пару раз стояла живая елка и лично я особого прилива романтизма не испытала. Мне несложно убрать осыпавшиеся иголки, но с точки зрения рентабельности и экологичности лучше один раз купить классную искусственную ель и радоваться ей десятки лет! В Перми у нас именно такая елка, ей, наверно, столько же лет, сколько мне. Многие семьи в нашей стране не могут позволить себе ежегодную покупку свежесрубленного дерева, которое стоит недешево. А ставить веточки в доме — это какая-то полумера. Я вообще не приемлю компромиссов ни в чем, кроме как в личной жизни…

К моему сыну Герману так же, как и ко мне в детстве, на Новый год приходит Дед Мороз. Ему 5 лет, и он всегда с нетерпением ждет праздника.

«Герман уже знает, что такое штрафы. Он понимает — если ослушается, то можно лишиться десерта, игр в телефоне или просмотра мультиков». 

Woman.ru: С появлением сына вы почувствовали какие-то внутренние изменения?

К. Ш.:  Я не почувствовала каких-то резких перемен. Это произошло позже, когда Герман стал подрастать.

«Мне кажется, что ребенок для взрослого еще и учитель, мы воспитываем друг друга и «растем» вместе».

Но в самом начале у меня не было никаких потрясений или шока, я была готова ко всему от беременности до тонкостей пеленания, грудного вскармливания и возрастных психологических особенностей ребёнка. Конечно, можно много знать, но быть совершенно беспомощным на деле. В моем же случае теория не разошлась с практикой. В моей семье сочетают опыт разных поколений и по-философски и очень спокойно относятся к всевозможным событиям, как то колики, зубки, болезни и прочее. 

Woman.ru: Существует мнение, что мальчиков нужно воспитывать в строгости. Держите сына в ежовых рукавицах?

К. Ш.: Нет, я практикую метод естественных последствий и избегаю слова «наказание». Но Герман уже знает, что такое штрафы. Он понимает — если ослушается, то можно лишиться десерта, игр в телефоне (и без того строго лимитированных) или просмотра мультиков. Конечно, я стараюсь как можно меньше использовать манипуляции в воспитании и поступать справедливо. Да, и я бываю неправа, но всегда признаю свои ошибки и прошу у сына прощения, разбор полетов мы делаем всегда.

Woman.ru: Недавно вышла фотосессия, где вы предстали перед камерой обнаженной. Многие отреагировали на фотографии неоднозначно, возмутившись тем, что вы же мама маленького ребенка…

К. Ш.: Первое: терпеть не могу ханжество. Если человек не может отличить примитивную обнаженку от художественного средства — это его проблема, не моя. Воспевать необходимо как красоту духовную, так и телесную. Мы рождаемся нагими и наши тела совершенны. Второе: громко сказано — «обнаженной». То, что делает Диана Авхадиева — искусство. И это масштабный фотопроект с душой.

«У меня нет амбиций красоваться на обложке издания, экземпляр которого смогут предъявить моему сыну в школе задиристые друзья».

Ответственность перед сыном — лишь одна из причин, но не главная, по которой я до сих пор не соглашалась на откровенные фотосессии в модных глянцевых журналах. 

Мне понятно желание некоторых артисток заявить о себе таким образом — они имеют смелость открыто транслировать свою красоту. Но многое зависит от человека — мне совершенно все равно, попаду я в «Топ-100 самых красивых и сексуальных женщин» или нет. Самое главное для меня то, что я сама о себе знаю. А истинную сексуальность женщины может познать только её любимый человек. Титулы — это так номинально зачастую.

«Мои фотографии в воде — это не эротика, а искусство, особый взгляд художника» 

Woman.ru: А что для вас сексуальность?

К. Ш.: Сексуальность — это жизненная энергия, которую излучает человек. А энергия бывает как созидательная, так и разрушительная, поэтому каждый раз, когда мне предлагают сняться в эротической фотосессии для глянцевого журнала, я отказываюсь.

«Мои фотографии в воде — это не эротика, а искусство, особый взгляд художника».

И я очень радуюсь, когда понимаю, что люди не только смотрят снимки, но еще и читают к ним подписи, где я стараюсь донести до подписчиков свою философию жизни. У чуткого и чистого человека при виде моего последнего фотосета появится ощущение, что в нем я предъявляю в первую очередь духовность, а не свое тело.

Woman.ru: В глазах поклонников у вас достаточно сдержанный образ. Вы сразу согласились на откровенную фотосессию или сомневались?

К. Ш.: Повторюсь! Я не считаю эти фото октровенными. Поговорите об этом с Аполлоном Микеланджело. Я дала положительный ответ сразу же, как только Диана мне предложила съемку. Более того, я показала фотографии Герману — там не видно груди, и нет никакого намека на секс. И ему понравилось. У него очень тонкое чувство прекрасного. Герман сразу же спросил: «А почему вода такого цвета?». Привел какие-то интересные сравнения с ее оттенком. Но главное — он даже не задал мне вопрос, почему я голая на снимке. Чистая душа ребенка не видит наготу — он обратил внимание на позу, которая, как мне кажется, неосознанно ассоциируется у него с позабытой внутриутробной жизнью. А по тому, что пишут об этих фотографиях люди, можно многое понять о них самих, об их натуре.

Woman.ru: Вам не важно общественное мнение?

К. Ш.: Я расскажу вам историю, которая произошла не так давно. Я случайно наткнулась на статью под названием «Катерина Шпица нахамила подписчице в Инстаграме» и вспомнила, как однажды отшутилась от девушки в комментариях под публикацией, где была подпись, что фотографию сделал Герман. И тут мне приходит комментарий непонятного содержания: «Че-то я не поняла,У вас вправду есть сын?». Я ответила в шутливой форме, что это газетная утка, и вот уже 5 лет, как я наняла ребенка, о котором пишут в прессе, и добавила, что девушка, наверное, с Марса. Я согласна, что фраза про Марс была лишней, и никто не обязан знать обо мне все, но я ужасно не люблю глупые вопросы. Что, черт возьми, значит «вправду». Русский язык очень богат, оттенков смысла слов — масса. И язык — мощный инструмент. Уважающий себя человек обязан стремиться к грамотности и осознанности в речи. Я нашла ту публикацию, оказалось, что там в комментариях развернулась целая баталия. И один мой товарищ написал той девушке: «Если вы заинтересовались Катериной, найдите информацию в сети и почитайте». А она ответила: «Да ну нафиг мне». И тут я поняла, что совсем не жалею о сказанном этом молодой хабалистой девушке. Да и не трачу обычно время на нотации в сетях.

«Мне кажется, любовь приходит к человеку тогда, когда он в состоянии быть счастлив наедине с собой».

Woman.ru: Вас легко вывести из себя?

К. Ш.: Скажем так, я легко разоружаюсь, но не выхожу из себя в обычном понимании этого явления. Я достаточно эмоциональная и даже взрывная, иногда могу сдержать себя, а иногда — нет. Я не стану устраивать истерику, если меня что-то раздражает, а просто начну говорить на повышенных тонах. Но это происходит, как правило, дома. Такое «обнажение» я могу позволить себе лишь с родными. И я не перехожу на личности, не оскорбляю, апеллирую лишь к поступкам. Есть люди, наделенные от природы какой-то особой добротой. У меня есть огромное желание быть комфортной в общении, если можно так сказать, для своих родных и близких, но в силу своей импульсивности и раздражительности я не душка. Мне приходится проводить много работы над собой.

«Мое нутро и эмоции могут вести меня куда угодно, но именно логика и упрямые факты — те столпы, на которых держится самоконтроль».  

Woman.ru: Вы говорили, что не приемлете компромиссы. Почему?

К. Ш.: Все-таки компромисс — очень спорная вещь. Что касается вопросов профессиональных, то тут все намного проще, чем в личной жизни — ты либо делаешь хорошо, либо нет. Я не люблю компромиссы между «качественно» и «левойногой». И не понимаю, когда во время решения важных рабочих вопросов, когда времени в обрез, люди стараются еще и погладить эго всех участников процесса. А вот в личных отношениях компромисс, безусловно, необходим.

Woman.ru: Вам, как актрисе, достаточно той любви, которую дарят поклонники, или вам необходимы отношения и мужчина рядом?

К. Ш.: Это вообще нельзя сравнивать и сопоставлять. Слагаемые счастья — это профессиональная реализация и способность к зрелой любви. Никакая слава и признание хоть сколь большого количества людей не компенсируют отсутствие взаимной любви к мужчине. Если у человека в жизни отсутствуют отношения с противоположным полом, то такие формулировки, как «зато у меня много работы» или «зато меня любят поклонники» — совсем не аргументы, а бегство от нерешенной проблемы. Я разделяю работу и личные отношения и не собираюсь довольствоваться чем-то одним.

Woman.ru: Что для вас любовь?

К. Ш.: Для меня любовь стоит превыше всего — это то, что сложнее всего найти, испытать и удержать. Я читала разную психологическую литературу, но больше всего мне понравилось определение Эриха Фромма: «Любовь — это активная заинтересованность в жизни и развитии объекта любви». Уважение, восхищение, вожделение, общие взгляды, интересы, желание касаться и радость за личностный рост другого человека — все это входит в понятие заинтересованности. Важен взаимный рост партнеров.

«Мне кажется, любовь приходит к человеку тогда, когда он в состоянии быть счастлив наедине с собой».

В этом случае союз нужен ему не для того, чтобы зашпаклевать свои бреши, а чтобы делиться своими знаниями и радостями и легче переносить жизненные испытания... Человек должен быть цельным сам по себе, но найти свою пару, партнера, с которым ему легче будет раскрыться и с которым он взрастит в любви детей. Почему человек позволяет говорить о себе — «половинка» и безответственно думать,что кто-то сделает его цельным? Сначала нужно стать цельным, а уже потом создавать любовный союз.

www.woman.ru

Екатерина Шпица верит в судьбу (интервью в статье от 18 мая 2011 г.)

Екатерина Шпица получила широкую известность после роли Маши в телесериале «Принцесса цирка». Её героиня – девочка-инвалид, влюбленная в клоуна, не оставила равнодушным ни одного поклонника ленты. И этот проект открыл юную талантливую актрису другим режиссерам, которые обнаружили, что девочка из провинциального города очень органично смотрится в фильмах о войне.

– Катя, помнишь момент, когда поняла, что хочешь стать актрисой?

– Какой­-то конкретный момент выделить не могу. Все получилось само собой. Просто на жизненном пути попадались нужные люди, которые помогали мне продвигаться вперед. До 13 лет я жила в небольшом шахтёрском городке Инта в Республике Коми, училась в экспериментальной французской школе, где вместе с обычными общеобразовательными предметами мы занимались изящными искусствами. Я с детства была активисткой: играла главные роли в утренниках, участвовала в конкурсах чтецов. На каникулы меня отправляли к бабушке на Украину, где живет очень музыкальный народ, там без меня не проходил ни один сельский праздник. В общем, все признаки творческой натуры были налицо, но, как ни странно, я не помню, чтобы мне прочили актёрское будущее. И даже когда мы переехали в Пермь и я поступила в театральную студию, ни я, ни родители всерьёз не думали, что всё зайдёт «так далеко». Но во время учёбы в старших классах началась цепь случайностей, которые привели меня к тому, что есть сейчас. Наверное, это все-таки судьба. В 10­-м классе я победила на пермском конкурсе красоты, интервью у меня брал журналист Герман Колесников. Он познакомил меня с московским фотографом Алексеем Васильевым. Моделью я не стала – рост маловат, но с Алексеем мы подружились. Когда встал вопрос о выборе вуза, я поступила в Пермский институт культуры, на актерское отделение.

А спустя несколько лет застряла после отдыха в Москве, потому что не было билетов на поезд. В те четыре дня и произошли ключевые, как мне кажется, события. Алексей Васильев предложил за компанию с его подопечными сходить на кастинг в модельное агентство для работы на выставке. Директор агентства вышел в холл и спросил: «Кто тут профессионально танцует?» А я, не будь «квашнёй», взяла да и подняла руку. Так меня взяли моделью­-танцовщицей в выставочный центр. В один из дней директор агентства пришёл посмотреть, как мы работаем, отметил меня, предложил заключить с агентством контракт и пробоваться на «Фабрику звёзд». Контракт заключила, но на «Фабрику» не прошла. Зато мы условились, что позже я приеду в Москву и буду работать танцовщицей, а потом, глядишь, и поступлю куда-нибудь. Когда я вновь вернулась в Москву, об этих обещаниях все благополучно забыли, и спасибо Алексею Васильеву за то, что уговорил не возвращаться в Пермь, а приютил в своём доме. Он тогда уезжал в длительную командировку, оставив на меня хозяйство во главе с котом Ларсиком. Вскоре я нашла себе применение в качестве хореографа­-репетитора, репетитора по английскому языку и певицы, а потом меня заприметил режиссёр «Трёх мушкетёров» Георгий Юнгвальд-Хилькевич и позвал на главную роль в своем новом фильме «Адам и превращение Евы». Вот так: каждая встреча судьбоносна, каждое событие в жизни – толчок в будущее. Главное – быть слышащим, видящим, чувствующим, в общем, быть открытым судьбе и верным себе!

Маша (Катерина Шпица)

– А как попала в «Принцессу цирка»?

– Меня отобрали по фото на сайте театра. Режиссер сразу увидела во мне Машу, и после проб меня достаточно быстро утвердили.

– Роль непростая. Трудно было понять психологию подростка–инвалида?

– Да, в эмоциональном плане сложно. Я могла лишь попытаться приблизиться к душевному миру людей, которые лишены возможности полнокровно жить, творить, любить… Между дублями старалась не выходить из кресла, чтобы как можно реальнее ощутить ограниченное пространство жизни моей героини. Иногда даже физически ощущала, как немеют ноги.

– Второй масштабный проект, в котором у тебя уже главная роль, – сериал «Катя». В фильме звездный состав. Как работалось с Ингеборгой Дапкунайте, Еленой Яковлевой, Борисом Щербаковым, Алёной Бабенко?

– Замечательно! Даже просто быть на одной площадке с ними – большая актерская школа для молодежи. Неожиданно раскрылся в своей роли Дмитрий Нагиев. Уверена, таким зрители его еще не видели.

– Несмотря на довольно юный возраст, у тебя уже приличная фильмография. А есть роль, которую очень хочется сыграть?

– Есть, но не скажу, какая. Не помню, чья фраза: «Самое главное совершается в мысли». Просьба в небесную канцелярию подана, а вот будет ли она удовлетворена, во многом зависит от меня самой, я намерена работать над собой как можно упорнее и больше. Верю, что впереди меня ждут новые роли!

Ольга Крылова (газета «Зеркало», 18.05.2011)

xn--80aaaspbj1atgu9cxa.xn--p1ai


KDC-Toru | Все права защищены © 2018 | Карта сайта