Это интересно
- ОКД
- ЗКС
- ИПО
- КНПВ
- Мондиоринг
- Большой ринг
- Французский ринг
- Аджилити
- Фризби
Опрос
Полезные ссылки
РКФ
Все о дрессировке собак
Стрижка собак в Коломне
Поиск по сайту
Menu. Серый журнал дагестан последние
Есть ли в Республике Дагестан наука «экономика»?
Садрудин Якубов, экономист
После прочтения в Интернете статьи С. В. Дохоляна «Недооцененный Дагестан» (опубликованной в газете «Черновик») был в недоумении.
Я-то полагал, что кто-кто, а директор Института социально-экономических исследований Дагестанского НЦ РАН, говоря о потенциале республики, как минимум должен давать рецепты развития. Однако за громким заголовком статьи оказалась лишь констатация общеизвестных фактов, да еще с довольно спорными трактовками. Как говорится, сапожник оказался без сапог. А ведь от этого «сапожника» ждут помощи в том, чтобы обуть нашу «босоногую», в экономическом смысле, республику.
Желание высказаться по статье появилось у меня сразу же после ее прочтения, но личное знакомство сдерживало. Наблюдая за выступлениями Дохоляна с разных трибун, в том числе на радио «Эхо Москвы» в Дагестане, я стал понимать, что он целенаправленно работает только над повышением своего имиджа. В частности, его безосновательные высказывания о приоритетных проектах развития Республики Дагестан. А ведь ему, как экономисту, следовало бы знать Проектное управление, основы которого благодаря приоритетным проектам развития сегодня получают какое-то становление в Дагестане. Ведь, бесспорно, структуры Проектного управления жизненно необходимы для повышения эффективности и результативности экономики.
Не скажу, что они остались вне поля деятельности его института, однако напрашивается вопрос: сколько дельных и полезных идей, проектов и реальных, вовлеченных в процесс реализации приоритетных проектов ученых мужей было за последние годы? Одной из проблем нашей экономики, на мой взгляд, является то, что наука в лице таких ее «корифеев» как Дохолян, неоправданно теоретизируя и абстрагируя все и вся, дистанцируется от ее реальных проблем и потребностей. Помимо «бурных» обсуждений приоритетных проектов развития, по итогам которых готовятся рекомендации, на выходе нет ни одного стоящего дела, проекта, решения. Ну, если, конечно, не считать делом «критические выкладки» экспертов института, больше работающих на поддержание слабеющего имиджа ученого сообщества, нежели на пользу дела. Да еще и выступления, подобные упомянутой статье, в эфире радио в роли знатока и свободомыслящего оппонента. А скажите, что и кто мешает руководителю целого института ДНЦ РАН влиять на ситуацию в экономике республики? Может, некомпетентность в экономических вопросах?
Возвращаясь к статье «Недооцененный Дагестан», в которой автор вместо оправданной для экономиста подачи выкладок и рецептов для подъема экономики республики пытается дать оценку непонятным для себя высоконравственным житейским ценностям дагестанцев. В частности, он пишет: «Понятие чести, долга, достоинства и другие лучшие качества народа (имеет в виду дагестанского) ушли на второй план, а на первый вышло желание встраиваться в новые элиты любой ценой». Таким образом, вдобавок к другим высказанным им причинам автор пытается объяснить, почему в республике невозможно построить благоприятную деловую среду.
Ну, тут Дохолян перебрал изрядно. Не согласен, прежде всего, с тем, что лучшие качества народа ушли на второй план. Уважаемый автор, основная масса дагестанцев, в отличие от вас, все перечисленные виды и требования долга выполняла и выполняет по сей день, а деградация, моральное падение, пусть даже значительной части дагестанского общества, не дает вам права давать такую оценку всей общности дагестанцев. Для вашего сведения: дагестанцы никогда и никому не позволяли ронять свое достоинство, выше всего ставили и ставят его и сегодня. «Не тот бедняк, кто добро потерял, а тот, кто достоинство потерял», – писал Э. Капиев. А в народе говорят: «Будь достоин, чтобы быть увековеченным на память потомству»; «Без достоинства не дано понятие ни человеку, ни нации, ни государству». Кто может утверждать, что сегодня право на достоинство, которое выражается в порядочности, честности и правдивости, скромности, стремлении быть нравственно честным человеком и, наконец, не делать другим того, чего не желаешь себе – эти и другие качества не проявляются в самосознании, поведении и в жизни дагестанцев? В связи с этим просто-напросто стоит вспомнить пословицу о том, кто громче всех кричит: «Держите вора!» Или, может, лучше поговорить о сфере подготовки и защиты диссертаций экономического профиля в АПК, хотя эта тема для отдельного разговора. Как по-вашему, уважаемый Дохолян: в этой сфере намус нужен? Или можно вовсе и без него обойтись? Я думаю, с этим вопросом необходимо обратиться по адресу – в Министерство образования и науки и ВАК РФ.
По мнению автора, «У дагестанских народов есть свои нюансы проявления морали, нравственности, культуры, свое понимание справедливости». Автор статьи пишет: «Российские законы здесь работают плохо, нередко их используют для сведения личных счетов. Поэтому и развивается конкуренция юрисдикций, когда наряду с российским правом действуют и нормы шариата». Далее автор подсказывает неизвестно кому, что нужно сделать: «Первое, что нужно сделать с Дагестаном – вернуть его в правовое поле России. Нельзя проигрывать конкуренцию юрисдикции, чтобы Дагестан жил по особым законам». Тут же возникает вопрос: а Россия сама разве находится в правовом поле?
К сведению автора, многие дагестанцы и сегодня сохранили ценности, дошедшие до наших времен. Это – народная мудрость, традиции, обычаи, обряды и дагестанский намус. Кстати, понятие слова «намус» не каждый поймет, а дагестанцы хорошо знают это слово. За ним скрывается целый морально-нравственный кодекс жителей Дагестана. Это основные аспекты жизни народа, регламентированные неписаным законом. Они учат и наставляют молодое поколение на сохранение нравственных, культурных и справедливых начал.
Дохолян пишет о существующих противоречиях дагестанских ценностей в правовом поле России, о кланах: «Но родоплеменная основа не позволяет людям в Дагестане эффективно использовать свой потенциал на госслужбе. Государство для дагестанцев далеко не на первом месте, на первом плане – тот тухум (род), который тебя продвинул». Но позвольте спросить: почему такая страна, как Япония, крайне консервативная по своему социальному укладу, сохраняя его, сумела достичь успехов в экономике, причем выдающихся? Почему нет выработанных и обоснованных социально-экономических предложений по трансформации бытующих в Дагестане форм и проявлений в позитивное русло? Почему бы не выработать оптимальную модель современного социально-экономического уклада Дагестана, в которой дагестанцы, не потеряв своих исконных ценностей и национальных особенностей, а напротив, используя свои преимущества и потенциал, строили свою современную экономику? Почему бы им этим не заняться, т. е. институту, призванному заниматься напрямую именно социально-экономическими исследованиями?
Для поднятия культуры и уровня жизни ценности, входящие в понятие «намус», должны стать определяющими в самосознании и поведении каждого дагестанца и дагестанского общества в целом. И, чтобы эти моральные ценности имели, помимо всего, правовой характер и не вступали в противоречие с законами Российской федерации, как раз и нужна работа научного сообщества, способного предложить власти приемлемые модели социального и экономического уклада общества. К примеру, я на всю жизнь сохранил то, что услышал в детстве от дедушки и бабушки, отца и матери, аксакалов. Благодарен умному школьному учителю, который наставлял нас уважать обычаи предков, трудиться, соблюдать советы родителей и старших, сохранять намус и нравственные ценности нормального дагестанского человека. Ведь, уважая собственные традиции, мы научились чтить и чужие, что не менее важно в нашем многонациональном государстве. Как эти морально-нравственные ценности проявляются и как их соблюдают в условиях рынка в целом по России, мы имеем возможность наблюдать и в быту, и в политике, и в экономике, и в искусстве, и в науке. Другое дело – придать этому процессу бурное развитие, направить усилия общества, власти на раскрытие экономического потенциала республики, что, на мой взгляд, и может породить если не «экономическое чудо» стран тихоокеанского бассейна, то, по крайней мере, повторить успешный пример Татарстана.
Еще одна цитата: «Бюрократизм, коррупция, желание отдельных чиновников нажиться на вашем проекте – это не полный перечень проблем для инвестора со стороны. Таковы особенности инвестиционного климата в республике». Далее пишет: «Какие-то проекты продвигаются в том случае, если они курируется местными элитами или кланами. Но кланы не обладают высоким уровнем профессиональной подготовки, чтобы создавать производство высокого уровня сложности, технологически сложного проекта и производства выше их возможностей». Или другая цитата: «Теневая экономика в Дагестане питает коррупцию, криминал, вместо соблюдения законов работает теневая власть, продаются и покупаются должности, бизнес платит теневые налоги чиновникам и силовикам, реальное управление переходит к тем, кто вне закона. В этих условиях те, кто работает «вбелую», оказываются под прессом налоговых и иных контролирующих органов. А тот, кто платит за крышу, может не обращать внимания на правила».
Чем же автор подкрепляет сказанное? Абсолютно ничем, поэтому эти разговоры являются домыслами. Какие кланы разрабатывают инвестиционные проекты, чтобы обладали профессиональной подготовкой? Все похоже на правду, но только похоже, и с автором здесь можно было бы согласиться, если бы он привел хотя бы один пример. В каком предприятии, в каком ведомстве, в каком министерстве или в какой компании происходит подобное? Поскольку такого примера автор не приводит, значит, сказанное является ложью. Как ученый-экономист, автор статьи не имел права давать оценку, основываясь на недостоверной информации и на свои личных суждениях. Без подтверждения сказанного фактами все им сказанное является ложью, абсурдом. Ученому мужу высказанное следует доказать цифрами и фактами, с экономической точки зрения, хотя бы ради того, чтобы сохранить степень своего профессионализма перед специалистами.
Мне очень хотелось бы получить ответ на один вопрос. Господин Дохолян, вот уже более 7 лет, как вы числитесь заведующим кафедрой ДагГАУ, не прочитав ни одной лекции, не проводя ни одного занятия со студентами, появляясь от случая к случаю на кафедре, получаете заработную плату. Это как называется: коррупцией, потерей порядочности, честности, или это ваша скромность?
Не говоря уже об ученом, экономисте, в любом человеке необходимые и важные качества – это правдивость, интеллигентность и интеллектуальность. Беда наша сегодня – это некачественные продукты, хвастливые и коррумпированные руководители и фальшивые, малоэффективные ученые. К чему я сейчас, спросите вы. Я хочу обратить ваше внимание на один очень важный момент. Мы не хотим признать наши собственные недостатки, поэтому и не знаем, прежде всего, себя, свои профессиональные, культурные и человеческие качества, свои традиции и историю. Не зная ничего из сказанного, не стоит указывать на недостатки других.
Автор статьи возглавляет Институт социально-экономических исследований Дагестанского НЦ РАН, где имеется базовое финансирование, высокая заработная плата, соответствующий персонал, прекрасные условия, компьютерная и другая техника. Над чем работает этот Институт? Думаю, поскольку это не коммерческая тайна, он просто обязан представлять обществу (налогоплательщикам) сведения, во что обходится сегодня его содержание: какова отдача от работы, экономическая ценность его научного труда, каковы затраты и экономический эффект от внедрения научно-экономических разработок (если есть таковы). Или же Институт работает для полки?
Поскольку Дохолян – ученый, экономист и регулярно в своих публикациях и различных высказываниях выставляет себя в качестве вечного двигателя экономики республики, мне бы хотелось задать ему единственный вопрос: что из предложений и разработок института, из его личных проектов внедрено и дает пользу реальному производству, экономике Дагестана? Чтобы экономика испытывала на себе влияние науки, проекты должны работать на повышение ее эффективности, главным образом – производительности труда на предприятиях. «Наука – техника – производство» должны работать слаженно. Если нет такой связки, то грош цена таким разработкам. И, наконец, автору статьи я бы хотел посоветовать, не нанося ущерба экономике республики, не занимаясь поиском случайных заработков по вузам РД, не искать корысти, не пытаться подстроиться, а сделать что-либо полезное, хотя бы исполнять свои прямые обязанности профессионально и качественно, как учёный-экономист.
Думаю, было бы целесообразно, если на правительственном уровне приняли решение во избежание дублирования и расхода лишних бюджетных средств передать функции Института социально-экономических исследований Дагестанского НЦ РАН Министерству экономического развития РД. Я знаю, что последнее указанные функции практически выполняет давно, к тому же успешно.
Источник
ЧИТАЙТЕ В СЕРОМ ЖУРНАЛЕ:
kopomko.ru
Новые «черные дыры» в бюджете Дагестана
170 млн. рублей было похищено из республиканского бюджета через Фонд микрокредитования субъектов МСП. Один человек уже осужден, дело еще одного слушается в суде. А на строительстве исторического парка «Россия – моя история» на «нагрелись» родственники бывшего министра строительства Дагестана Ибрагима Казибеков и бывшего главного архитектора Махачкалы Магомедрасула Гитинова.
Как работала «кредитная прачечная»
Советский районный суд Махачкалы приступил к рассмотрению уголовного дела в отношении 36-летнего предпринимателя Омарисаба Исаева, который владел небольшим лакокрасочным цехом в Каспийске. Ему вменяют ч. 4 ст. 159 УК РФ («Мошенничество в особо крупном размере») и ч. 2 ст. 210 УК РФ («Участие в преступном сообществе»).
Расследованием дела занималось ГУ МВД России СКФО, а обвинительное заключение утвердил лично заместитель генерального прокурора России Иван Сыдорук. Ведь дело Исаева – часть огромной схемы по выводу средств из бюджета Дагестана через Фонд микрофинансирования субъектов малого и среднего предпринимательства (ФМСМСП).
Кстати, один из участников преступного сообщества, бизнесмен Шамиль Лабаев из Махачкалы, уже был осужден Советским районным судом Махачкалы в апреле нынешнего года (по версии следствия, он похитил из бюджета 18 млн. рублей). Приговор обжаловал в Верховном суде Дагестана.
Как же работала «прачечная»?
Следствие установило, что с 2013 по 2016 годы, когда фондом руководил Гаджимурад Гаджиев, из него было похищено более 170 млн. рублей. По версии следствия, вместе с сообщниками он готовил фиктивные заявки на получение кредитов – всего было выделено около 190 займов. На развитие бизнеса они, ясно, не шли, а затем в фонд предоставлялись липовые отчеты.
В августе 2016 года Гаджиев был уволен, а в марте прошлого года в отношении него Следственный комитет также возбудил уголовное дело. Масштаб хищений можно оценить по такому показателю: за весь 2016 год (директором был еще Гаджиев) предоставлено 72 микрозайма на 140 млн. рублей. А уже в 2017 году, когда фондом вместо уволенного Гаджиева руководил Халил Джахбаров, – 45 микрозаймов на сумму почти 65 млн. рублей.
Удивляет в этой истории, что Гаджиев с сообщниками беспроблемно расхищали бюджетные средства в течение трех лет. Под носом у трех республиканских ведомств – прокуратуры, Счетной палаты и службы государственного финансового контроля, созданием которой так кичился бывший глава Дагестана Рамазан Абдулатипов.
Другие, выявленные Генеральной прокуратурой РФ факты, однозначно свидетельствуют: Абдулатипов и в своем ближайшем окружении развел непредставимую коррупцию и непотизм. Растаскивали не только микрозаймы, но и многомиллионные господряды.
На стройке музея «распилили» 38 миллионов
Два высокопоставленных чиновника – бывший министр строительства Ибрагим Казибеков и бывший главный архитектор Махачкалы Магомедрасул Гитинов – могут скоро стать фигурантами еще одного уголовного дела. Прокуратура Дагестана проверила законность использования бюджетных средств, выделенных на строительство исторического парка «Россия – моя история» в Махачкале.
Застройщиком выступал некоммерческий фонд «Россия – моя история. Город Махачкала», который был учрежден всероссийским обществом «Знание», министерством строительства Дагестана (им как раз и руководил Казибеков) и московским Фондом гуманитарных проектов. Директором дагестанского фонда был назначен Махти Рамазанов, который ранее работал замначальника управления по кадровой политике и госнаградам в аппарате бывшего главы Дагестана Магомедсалама Магомедова.
Но главный нюанс – заместителем Рамазанова была супруга сына Казибекова. Первоначально музей собирались строить в парке Ленинского комсомола. Общественность направила коллективное обращение на имя президента России и прокурора Дагестана Рамазана Шахнавазова, в котором указывала на грубейшие нарушения при формировании земельного участка под строительство площадью 1,05 гектара.
Во-первых, он был предоставлен фонду без проведения торгов. Во-вторых, не была опубликована документация по планировке территории. В-третьих, в соответствии с «Правилами землепользования и застройки Махачкалы» территория парка расположена в территориальной зоне Р-2 («Озелененные территории общего пользования»), где не предусмотрено строительство никаких капитальных объектов. Не дожидаясь прокурорских «разборок», Рамазан Абдулатипов принял решение перенести строительство на другую площадку – на проспекте Имама Шамиля.
Но, как выяснилось теперь в ходе проверки уже Генеральной прокуратуры РФ, без грубейших нарушений построить музей не смогли. Ибрагим Казибеков выделил из бюджета субсидию фонду «Россия – моя история» в отсутствие утвержденной проектно-сметной документации. Дирекция фонда (в которую входила сноха Казибекова) заключила договор подряда с ООО «Атриум», фактическим владельцем которого был сын министра. Такой вот семейный междусобойчик.
Проектно-сметную документацию подготовили задним числом. Причем занималось этим ООО «Архитектурное бюро Гитинова», аффилированное с тогдашним главным архитектором города Магомедрасулом Гитиновым (сначала учредителем бюро был он, а затем его дочь Наида Гитинова). Мало того, что бюджетные деньги и так остались у Казибекова и Гитинова, еще и прикарманить часть решили.
По версии соедствия, только на наладке систем отопления и кондиционирования в музее было похищено почти 38 млн. рублей (из 124 миллионов, выделенных в виде бюджетной субсидии). По материалам проверки возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ («Мошенничество в особо крупном размере»). Ждем новых посадок!
Источник: capost.media
ЧИТАЙТЕ В СЕРОМ ЖУРНАЛЕ:
kopomko.ru
Дагестанский «недобор» | Серый журнал
В конце ноября, после того как новый глава Дагестана начал наводить свои порядки, существенно обновилась комиссия по борьбе с коррупцией (старая откровенно не справлялась) https://chernovik.net/content/lenta-novostey/vladimir-vasilev-obnovil-komissiyu-po-borbe-s-korrupciey. Начали озвучиваться факты несоблюдения должностными лицами требований связанных с возможным конфликтом интересов http://www.dag.aif.ru/politic/vasilev_obsudil_voprosy_protivodeystviya_korrupcii_v_dagestane На встречи с Путиным коррупция была названа одной из основных угроз для Дагестана https://news.rambler.ru/other/38588587-dagestan-investitsionnyy-v-vasilev-obsudil-s-v-putinym-investitsii-v-respubliku/В целом, осознание проблемы есть и организационные шаги направленные на ее купирование предпринимаются, но говорить о существенных успехах в этой борьбе пока конечно рано, хотя кое-какие кадровые решения уже есть.
Вот например один из читателей прислал занятную историю https://chernovik.net/content/lenta-novostey/reportazh-chk-raskol-v-respublikanskom-mnogoprofilnom-licee-hishcheniya про разборки в Махачкалинском Многопрофильном Лицее, где коррупционное дело о хищении денег предназначенных на детские обеды, вызвало раскол в самом учебном заведении, который выплеснулся в СМИ.Трудно сказать, за это дело или по совокупности, но новый глава республики погнал https://ndelo.ru/detail/vladimir-vasilev-anonsiroval-otstavku-odnogo-iz-ministrov прежнего министра образования, при котором и складывалась подобная ситуация.
Ну а возвращаясь к «Дагдизелю», то удалось еще кое чего накопать с помощью читателей. Спасибо Александру и Дмитрию за интересные подробности по Недобору и экскурс в криминально-экономическую ситуацию в Дагестане, а также Г.Мусаеву, который осенью прислал интересные документы по хищениям (позднее еще опубликую документы по судам и кусок переписки с гос.органами на тему этой истории).
Аудитом выполнения государственных контрактов МО РФ занимался некоторое время осужденный за взяточничество аудитор министерства обороны Владимир Недобор http://viperson.ru/people/nedobor-dmitriy-aleksandrovich. Ему не так давно впаяли за взятку 10 лет и штраф в 96 млн. рублей. Осенью этого года приговор пересматривался и ему оставили без изменения срок заключения, но отменили штраф и разрешили после отсидки занимать гос.должности (выйдет и пойдет служить Родине с еще большим рвением). Персонаж попался на получении взятки при формлении гос.контракта в 6,2 млрд. рублей. Тут то его Кровавая Гэбня и спеленала.
Согласно материалам дела, в 2015 году Научно-исследовательский институт систем связи и управления (НИИССУ) собирался получить госзаказ на производство и поставку Комплекса мобильно-стационарной системы управления сил специальных операций ВДВ. Стоимость предстоящих по госконтракту работ институт оценил в 6,2 млрд рублей. Однако, как утверждает следствие, пришедший за полгода до этого на работу в Минобороны директор департамента аудита госконтрактов военного ведомства Дмитрий Недобор «завернул» эту цену, посчитав ее завышенной. Институту предложили снизить ее на 21%, до 4,9 млрд рублей. Однако разработчики сочли ее неприемлемой, заявив, что это ниже себестоимости работ. Как утверждал обратившийся в правоохранительные органы с заявлением о возбуждении дела начальник планово-экономического отдела НИИССУ Роман Пахаренко, в ходе переговоров руководству института дали понять, что контракт может быть заключен на более выгодных для него условиях, а его сумма может составить 5,3 млрд рублей, если заплатить, кому нужно. По версии обвинения, «откат» в 48 млн рублей разработчики должны были перечислить в «Национальный корпоративный банк» по договору на поставку комплектующих (на самом деле в документах была указана цифра в 2 млн рублей). Однако деньги так и не были перечислены. Стоит отметить, что после задержания Недобора, департамент аудита госконтрактов Минобороны утвердил стоимость контракта с НИИССУ в размере 5 млрд 680 млн рублей.В середине сентября 2015 года Недобора задержали и поместили в СИЗО. Под стражу отправили и его предполагаемых соучастников — соучредителя одной из столичных фирм Геннадия Баумана и его секретаря Ирину Кузнецову. Позже следствие отпустило женщину под подписку о невыезде, переквалифицировав ее действия на статью 204 УК РФ (коммерческий подкуп) и прекратив дело в отношении нее по нереабилитирующим основаниям. Теперь она фигурирует лишь как свидетель.Дмитрию Недобору вменили покушение на получение взятки (статья 30, часть 6 статьи 290 УК РФ). А Бауману и Давыдову — посредничество в покушении на дачу взятки организованной группой (часть 3 статьи 30, часть 4 статьи 291 УК РФ).
Интересен этот персонаж тем, что он тоже засветился в деле о хищениях на «Дагдизеле», причем как раз в вопросе пересмотра цены по госконтракту на восстановление торпед. Порадовала мотивировка насчет праздничных дней Республики Дагестан.
Название изделий затерты на всякий случай, а то вдруг какой-нибудь государственный секрет.
По сути, при участии Недобора (который позднее был осужден за коррупцию при работе с государственными контрактами в рамках гособоронзаказа) была увеличена стоимость восстановления торпед УСЭТ-80 для нужд военно-морского флота на том же заводе, где ранее уже происходили масштабные хищения на восстановлении торпед.Опять же о том, как это делалось.
На самого Барановского также возбуждалось уголовное дело:
Судом первой инстанции установлено и из материалов дела следует, что Барановский Б.В. приказом Министра обороны Российской Федерации от 31.08.2009 г. № назначен на должность начальника 874 военного представительства Министерства обороны Российской Федерации. Указанное решение реализовано приказом начальника Службы Уполномоченного 111 Службы уполномоченного начальника вооружения Вооруженных Сил Российской Федерации от 10.10.2009 г. №.Приказом Министра обороны Российской Федерации от 10.02.2014 г. Барановский Б.В. освобожден от занимаемой должности в связи возбуждением уголовного дела и зачислен в распоряжение начальника 874 военного представительства Министерства обороны Российской Федерации.Согласно приказу командира войсковой части № от 21.03.2014 г. №, Барановский В.Б., находящийся в распоряжении начальника 874 военного представительства Минобороны России сдал дела и должность.11.11.2015 г. Барановский В.Б. уволен с военной службы.
https://rospravosudie.com/court-saratovskij-oblastnoj-sud-saratovskaya-oblast-s/act-556801422/ — цинк
Тут можно лишь отослать к предыдущим публикациям, где были представлены документы и выводы гос.органов, показывающие как государство нагрели на сотни миллионов рублей, когда под видом новых комплектующих, для восстановления торпед использовались гораздо более дешевые комплектующие 80-90х годов. В результате создавалась схема, в рамках которой можно было присваивать деньги с каждой торпеды под видом «увеличения расходов» и «установки новых комплектующих». В начале «нулевых» это привело к срыву государственных контрактов и нанесению государству огромного материального ущерба. Некоторые из лиц ответственных за это были привлечены к уголовной ответственности, но отделались условными сроками, а огромный урон предприятию и государству так и не был компенсирован.
И вы думаете, спустя все эти суды, громкие разбирательства, условные приговоры и т.д. ситуация кардинально изменилась? Ха.
Федеральная антимонопольная служба выявила нарушения в закупках завода «Дагдизель» и выдала предписания по их устранению. Об этом «АиФ Дагестан» сообщили в пресс-службе регионального ведомства.«В антимонопольную службу поступили жалобы на закупки предприятия на поставку и установку различного оборудования. Общая начальная максимальная цена всех 6 закупок превысила 130 млн рублей.Все жалобы комиссия УФАС признала обоснованными: во всех закупках были выявлены однотипные нарушения закона «О контрактной системе»», — отметил источник.По словам представителя ведомства, заказчик, в нарушение пункта 1 части 1 статьи 33 ФЗ №44 (необъективное описание объекта закупки), установил в технических заданиях и проектах контрактов различные сроки поставки товара.Кроме того, в нарушение пункта 2 части 1 статьи 64 ФЗ №44 заказчик требовал от участников закупки продекларировать в составе второй части заявки о соответствии пункту 10 части 1 статьи 31 (участник закупки не является оффшорной компанией) и части 1.1 статьи 31 (отсутствие в реестре недобросовестных поставщиков) закона «О контрактной системе…». Антимонопольная служба выдала заводу предписания об устранении выявленных нарушений закона.
https://fas.gov.ru/publications/13956 — цинк
Будет интересно посмотреть, затронет ли кампания по борьбе с коррупцией в Дагестане эту историю, где помимо уже известных коррупционных дел Гордина, Покорского, Недобора и т.д., судя по всему есть еще немало белых пятен и людей, которые пока что уходят от уголовной ответственности вследствие примечательной неповоротливости надзорных органов.
Источник
ЧИТАЙТЕ В СЕРОМ ЖУРНАЛЕ:
kopomko.ru
Александра Хлопонина прочат на пост главы Дагестана
Бывшего полпреда президента в СКФО и вице-премьера Александра Хлопонина прочат на пост главы Дагестана.
Только он уже не первый, кого доморощенные политологи «усаживают» в это кресло. Но слухи не разу не оправдались… Меликова так и не дождались 53-летний Александр Хлопонин – один из немногих членов правительства, который после ухода из белого дома еще не подыскал себе подходящее место.
Вот сейчас в Дагестане активно и муссируются слухи о том, что он может возглавить республику, сменив на этом послу 68-летнего Владимира Васильева. Васильев руководит республикой всего 10 месяцев, но за это время народная молва уже успела отправить его «на покой»: перед инаугурацией президента появились слухи, будто бы Васильев передаст свой пост более молодому и энергичному Артему Здунову, которого сам же рекрутировал на пост премьер-министра из правительства Татарстана.
Когда же регион возглавлял Рамазан Абдулатипов, то его отставку прочили едва ли не каждые полгода. Причем даже и список потенциальных преемников был наготове. Скажем, в январе 2015 года накануне визита в Дагестан тогдашнего полпреда Сергея Меликова кавказская блогосфера буквально взорвалась: якобы, Меликов едет в Махачкалу, чтобы сменить Абдулатипова. «Диванные политологи» даже находили аргументы в пользу такой ротации: Меликов по национальности лезгин, выходец из Южного Дагестана (его родовое село Касумкент расположено в Сулейман-Стальском районе).
А за несколько дней до визита опять-таки в блогосфере появилась информация (быстро распространившаяся и в некоторых интернет-изданиях) о задержании силовиками родного брата главы республики – Раджаба Абдулатипова, который возглавлял республиканскую миграционную службу с 1995 года. ФМС оперативно опровергло эти сплетни.
Новая волна слухов появилась в январе 2017 года. На сей раз на пост главы Дагестана прочили еще одного силовика Сергея Ченчика, который ранее возглавлял ГУ МВД по СКФО, а затем был назначен заместителем командующего войсками Росгвардии.
Эта новость ожидаемо вызвала очень бурное обсуждение в дагестанском обществе: оказалось, что репутация силовиков в республике, что называется, ниже плинтуса. Какими только эпитетами Ченчика (бойцы его главка участвовали в громких спецоперациях в Дагестане) не награждали в соцсетях.
Как Кавказ завели в тупик
Когда Дагестан возглавил Владимир Васильев – тоже выходец из силовой корпорации, бывший замминистра внутренних дел России и зампред Совбеза – тональность комментариев резко изменилась.
Те, кто еще недавно проклинал «кровавые погоны», вдруг принялся восхвалять наступившую эру «жесткой руки». Васильев несколько месяцев после назначения почти никакой публичной активности не вел. А в январе в республике начались масштабные антикоррупционные «зачистки», каких Дагестан не видел со времен работы первого замминистра внутренних дел Владимира Колесникова.
Благодаря работы Генеральной прокуратуры, ФСБ и МВД удалось «обезглавить» несколько министерств Дагестана, крупнейшие бюджетные учреждения, администрацию Махачкалы. Оказалось (для местных жителей это давно не было новостью, а вот для Москвы, похоже, стало), что все это – «черные дыры», через которые утекают бюджетные средства.
Эту антикоррупционную борьбу, безусловно, поддерживает население. И на таком фоне назначение Александра Хлопонина на пост главы Дагестана обернулось бы колоссальными имиджевыми потерями для федеральной власти. Вице-премьер уходил из правительства после грандиозного скандала с продажей виллы Villa Adriana в итальянском городе Форте-дей-Марми кипрской офшорной компании FDM Real Estate Ltd., которая контролируется олигархом Михаилом Прохоровым.
Кроме того, вместе с Хлопониным из правительства ушел и его протеже, министр по делам Северного Кавказа Лев Кузнецов. Кремль и Белый дом четко дали понять: та экономическая политика, которую «красноярская» команда пыталась выстраивать в СКФО (и в том числе в Дагестане, где остались нереализованными многие проекты) – ведет регион в тупик. Косов: всё это похоже на фильм «День выборов»
За комментарием «Кавказ Пост» обратился к руководителю Северо-Кавказского филиала Фонда развития гражданского общества (ФоРГО), доктору политических наук Геннадию Косову:
– Я бы не рассматривал Владимира Васильева как временную фигуру, главная цель которого – расчистить «площадку» под кого-то. Все, что он делает, направлено на создание условий для стабильного развития республики, главой которой он останется в ближайшей и среднесрочной перспективе.
Разговоры о том, что Александра Хлопонина прочат на должность главы Республики Дагестан, связаны с тем, что он один из немногих экс-чиновников из прежнего состава правительства не получил назначение. Не «засветился», «не всплыл».
Учитывая опыт его полпредства, определенные бизнес-интересы в СКФО с одной стороны, и слухи о здоровье и усталости Владимира Васильева с другой, ряд аналитиков и предположили, что не за горами рокировка первого лица республики на Хлопонина.
Это очень напоминает сюжет фильма «День выборов», в котором медийщики отправляли губернатора послом в Тунис…
Источник
ЧИТАЙТЕ В СЕРОМ ЖУРНАЛЕ:
kopomko.ru
Васильев и кланы. Какие перспективы у нового главы Дагестана
В свое время выдвижение Абдулатипова тоже подавалось как новый курс на наведение порядка в Дагестане, на борьбу с клановостью и приватизацией государственной власти. И действительно, Абдулатипов стремился обновить республиканскую элиту. Но через четыре года клановость, непотизм, коррупция и террористическая угроза все равно никуда не исчезли. Модернизация Дагестана оказалась невозможной без принципиальных изменений в российской системе власти в целом
Российский губернаторский корпус переживает масштабную ротацию. За последние несколько дней сменилось десять региональных руководителей. Но кадровое решение по Дагестану в этом ряду стоит особо. Вместо Рамазана Абдулатипова главой республики назначили Владимира Васильева, лидера фракции «Единой России» в Госдуме.
Политик, не родившийся и не живший в Дагестане, будет руководить крайне сложной республикой, перегруженной социально-экономическими, этнополитическими и религиозными проблемами, где к тому же активны террористические группировки – прежде всего «Вилаят Кавказ», аффилированный с запрещенным в России «Исламским государством».
Варяжская технология
Дагестан всегда играл на российском Кавказе особую роль. Эта республика самая большая на Северном Кавказе, она единственная имеет выход к морю и граничит и с Грузией, и с Азербайджаном. С тремя миллионами населения, Дагестан – самый многоэтничный регион в России. Там проживает несколько десятков этносов: от относительно крупных (аварцы, даргинцы, кумыки) до совсем малочисленных, порой составляющих всего несколько или даже одно село (кубачинцы). При этом Дагестан единственная в РФ национальная республика без титульной этнической группы, а само его название переводится на русский как «страна гор».
Именно эта республика является, пожалуй, самым ярким примером процесса постсоветской реисламизации. В течение двух десятилетий после распада Советского Союза количество мечетей в Дагестане увеличилось в 60 раз. Впрочем, эта статистика не передает всех нюансов и сложностей дагестанского религиозного возрождения. И в общественной жизни, и просто в быту исламский фактор стал играть значимую роль, и любому руководителю Дагестана неизбежно придется с этим считаться.
Назначение в Дагестан Владимира Васильева и так вызвало наибольший интерес среди всех губернаторских перестановок, а тут еще сам новый глава региона выступил с яркими заявлениями. Так, Васильев уже пообещал Дагестану щедрую финансовую поддержку Москвы и кадровую политику, жестко не привязанную к принципу этнического квотирования. Активно обсуждают тему противостояния протеже Кремля и дагестанских кланов, а также возможную перезагрузку всей управленческой системы республики.
Между тем если вспомнить, при каких обстоятельствах четыре с лишним года назад Дагестан возглавил Рамазан Абдулатипов, то обнаружится немало общего. Хотя Абдулатипов, в отличие от Васильева, и родился в Дагестане (он этнический аварец из Тляратинского района), главных высот в своей карьере он добился за его пределами. В разные годы он был завсектором в ЦК КПСС, депутатом Верховного Совета и Госдумы, сенатором от Дагестана в Совете Федерации, вице-премьером федерального правительства, министром, российским послом в Таджикистане.
Выдвижение Абдулатипова в январе 2013 года подавалось Кремлем как новый курс, нацеленный на наведение порядка в Дагестане, борьбу с клановостью и приватизацией государственной власти. Фигура нового руководителя рассматривалась как объединяющая для всех, кто устал от господства неформальных порядков и теневой политики.
И действительно, Абдулатипов стремился обновить республиканскую элиту, удалив из нее немало ранее неприкосновенных тяжеловесов. Свои посты покинули такие влиятельные политики, как мэр Махачкалы Саид Амиров, глава Дербента Имам Яралиев, руководитель Пенсионного фонда РФ по Дагестану Сагид Муртазалиев. И все эти отставки прошли на фоне громких уголовных дел, обысков, а задержание Амирова вообще проводилось как в кино.
Но через четыре года проблемы клановости, непотизма, коррупции, а также террористическая угроза все равно никуда не исчезли. И уже окружение Абдулатипова стало мишенью для обвинений в управленческом протекционизме.
Поэтому нынешние надежды на быстрый прорыв с помощью «варяжской технологии» выглядят как минимум наивными. Тем более что сама эта технология не нова и для Дагестана, и для Северного Кавказа в целом. Можно вспомнить непростой опыт по десантированию Юнус-бека Евкурова в Ингушетию и Юрия Кокова в Кабардино-Балкарию. Оба строили карьеру не у себя дома, а в федеральных структурах, первый в Минобороны, а второй – в МВД.
Спектр проблем
Вообще, представление о том, что главная проблема Дагестана – это пресловутые кланы, во многом ложное. Оно растет из неоправданного отношения к республике как к отсталой национальной окраине, где все вопросы решают всемогущие кланы, а приструнить их под силу только крепкому назначенцу, не имеющему связей с местной элитой.
Изъяны этой схемы очевидны даже при поверхностном рассмотрении. Взять хотя бы то, что представители этих самых «кланов» не первый год участвуют не только в региональной, но и в общероссийской политике, а выходцы из Дагестана представлены в структурах и исполнительной, и законодательной власти федерального уровня. Никакого непроницаемого барьера между «отсталым» северокавказским регионом и «передовой» Москвой просто не существует.
Более того, прежде чем произносить популярное слово «клановость», стоит понять, какие условия сделали востребованным именно этот тип властных отношений. И осознать, что неправовые и неформальные принципы управления появились в регионе совсем не из-за каких-то его этнографических особенностей. Они стали результатом сложных трансформаций новейшего времени.
Из-за острого дефицита земли и до сих пор не закончившегося процесса переселения людей с гор на равнины и из сел в города дагестанское общество столкнулось с размыванием традиционных этнических ареалов. Принципы частной собственности в регионе утверждаются в непростой конкуренции с представлениями об исключительной «этнической собственности» на землю, по которым представители «своего народа» имеют преференции при доступе к имущественным и властным ресурсам на той или иной территории.
Добавим к этому реисламизацию, которая разделила дагестанское общество (вроде бы относительно гомогенное с конфессиональной точки зрения) на сторонников суфийского ислама, умеренных салафитов (тех, кто не признает юрисдикцию официального Духовного управления мусульман Дагестана) и радикальных джихадистов.
В Дагестане сложнейшие социально-политические процессы развивались без должного контроля со стороны государства, а светский суд и правоохранительные структуры не гарантировали защиты и безопасности. Поэтому на первый план вышли разные группы влияния, выстроившие систему общественных отношений и политический порядок по своему усмотрению. И не просто выстроили, но и наладили свой диалог с федеральными структурами.
При этом не раз и не два они оказывали существенную поддержку российскому государству, как это было, например, в 1999 году во время вторжения Басаева и Хаттаба в Дагестан, не говоря уже о других менее громких случаях. В этих сложных ситуациях почему-то не было желающих порассуждать про северокавказскую архаику и необходимость борьбы с клановостью.
Действительно, Дагестан прочно удерживает первое место по количеству террористических атак и криминальных инцидентов. По этим показателям он обошел Чечню еще в 2005 году. По данным интернет-проекта «Кавказский узел», который много лет исследует статистику вооруженного насилия на Северном Кавказе, в 2016 году количество инцидентов в Дагестане выросло по сравнению с 2015 годом на 12%, а количество пострадавших в них – на 28%.
Дагестанские конфликты самые сложные и запутанные на Северном Кавказе. С одной стороны, в регионе хватает межэтнических противоречий. Их острота заметно снизилась по сравнению с девяностыми, когда из-за политической либерализации и реабилитации репрессированных народов обострилось немало взаимных претензий, но и сегодня они дают о себе знать.
Если в первые постсоветские годы межэтнические конфликты были своеобразным «отложенным счетом» к истории, то сегодня они возникают вокруг новых проблем – прежде всего земельных. Например, на Общероссийском съезде ногайского народа, состоявшемся 14 июня 2017 года в селе Терекли-Мектеб, в первую очередь обсуждали право распоряжаться муниципальными землями в зоне ведения отгонного животноводства.
С другой стороны, к межэтническим проблемам добавился внутриисламский конфликт. И тут представители официальной власти, вместо того чтобы играть роль арбитра, гораздо чаще прибегают к административно-силовому давлению. Попытки наладить диалог между Духовным управлением республики и умеренными салафитами, предпринятые в 2012 году, в период руководства Абдулатипова прекратились.
Здесь любой глава республики сталкивается с непростым выбором. Сам по себе диалог с неофициальным исламом уже воспринимается как уступка радикалам и даже террористам. Но в республике, где мусульманское население составляет более 90%, а роль религии в повседневной жизни растет, невозможно ограничиться одними спецоперациями, не пытаясь при этом маргинализировать экстремистов и привлечь к мирному строительству умеренные силы (хоть и критически настроенные по отношению к чиновничьему и религиозному истеблишменту).
Наконец, говоря о линиях конфликтов в дагестанском обществе, нельзя забывать и о противоречиях между местными элитами и «московскими дагестанцами». То есть теми, кто сделал успешную карьеру в российской столице, но хотел бы оказывать влияние на процессы на исторической родине.
Вряд ли в дагестанских условиях можно автоматически применить опыт Чечни, который, несмотря на определенные издержки, кому-то кажется успешным. В первые месяцы правления Абдулатипова в Дагестане ходила шутка, что «Рамазан пытается стать Рамзаном». Не получилось. И вряд ли у кого-то получится, просто в силу гораздо большей мозаичности этой республики по сравнению с любой другой.
Никуда не денутся и пресловутые кланы, ибо они давно стали частью общероссийского управленческого процесса. Другой вопрос – минимизация неформального влияния при принятии важных государственных решений. Но в любом случае было бы наивно полагать, что «исправление» Дагестана и его модернизация возможны без принципиальных изменений в общероссийской системе власти в целом. А без этого любая попытка кадровой революции обречена стать ремейком печально знаменитых узбекского или ростовского дела времен развитого социализма.
kopomko.ru
Чистка в Дагестане коснулась муфтията
Предпринятая новым главой Дагестана Владимиром Васильевым чистка рядов ознаменовала собой не просто начало борьбы с матерыми коррупционерами и расхитителями бюджетных средств. С незапамятных времен стратеги всех мастей, играя на национальных и религиозных чувствах горцев, стремились превратить российский Кавказ в слабое звено, посредством которого можно было легко решать свои политические задачи, а при необходимости дестабилизировать политическую ситуацию во всей России. Шли годы, менялись политические режимы и общественно-экономические формации, но черные пиар-технологии оставалась неизменными. Независимо от того, кто стоял у штурвала корабля под названием Россия, в его корпусе продолжали искать бреши, не чураясь в угоду своим интересам пустить его ко дну со всей командой.
Айна Гамзатова и Галина Хизриева
И речь идет не только о пресловутых «западных партнерах», но и о местной клановой номенклатуре и ее покровителях. Поэтому в действиях Васильева в Дагестане многие увидели не только противодействие коррупции, с которой борются во многих регионах России, но и укрепление «обшивки корабля» там, где она должна быть наиболее добротной и прочной.
Чистка рядов показала, что один из очагов «коррозии» в последнее время чуть не поразил Духовное управление мусульман Дагестана – центр религиозной жизни республики. В череде начавшихся отставок не осталась незамеченной смена главного редактора на известном сайте Ислам.ру, находящемся под патронажем ДУМД. Вместо Галины Хизриевой редакцию возглавил известный дагестанский журналист Магомед Магомедов.
Уволенная Хизриева долгое время является старшим научным сотрудником Российского института стратегических исследований (РИСИ). Данная структура, призванная информационно-аналитически обеспечивать работу высших должностных лиц государства, в свое время оказалась под влиянием сторонников монархии. Это обстоятельство не могло не беспокоить российские власти, учитывая, что под знаменем монархистов традиционно группируются ультра-радикалы, ассоциирующие себя с «Черной сотней» и нацеленные на насильственное воскрешение царизма, то есть изменение конституционного строя государства. В итоге Кремль инициировал смену руководства РИСИ, после чего его прежний актив перешел под крыло «Двуглавого орла» – организации, которая открыто декларирует своей целью реставрацию монархии.
Как показали дальнейшие события в Дагестане, для достижения поставленных целей планировалось использовать неоднозначные методы. По данным информированных источников, под президентские выборы была разработана многоходовая комбинация, призванная консолидировать православные религиозные круги крайне правого толка как альтернативу якобы поднимающемуся и рвущемуся во власть исламу. Выход на арену политического ислама в лице влиятельного Духовного управления мусульман Дагестана должен было резко усилить конфессиональный фактор и тем самым активизировать радикалов-черносотенцев, которые являются основной социальной базой монархистов. Страшно представить, чем могла закончиться вся эта авантюра, начиная с усиления конфессиональных противоречий и кончая полной дестабилизацией политической ситуации в стране со всеми вытекающими последствиями.
Далеко неслучайно, что выдвинувшаяся кандидатом в президенты России правоверная мусульманка, супруга муфтия республики Айна Гамзатова, является близкой подругой Галины Хизриевой, получившей в муфтияте весьма солидную должность главреда Ислам.ру. Кто являлся ведущим, а кто ведомым в тандеме Гамзатова-Хизриева остается только догадываться. Хизриева – старый сотрудник РИСИ, к тому же на разных выборах профессионально занимавшаяся политическим пиаром. Гамзатова – новая фигура в среде монархистов, хотя и числится с ноября 2017 года членом Совета «Двуглавого орла». Уход Хизриевой с поста главреда Ислам.ру на фоне отставок уличенных в нечистоплотности дагестанских чиновников, косвенно говорит о том, что ведомой была именно Гамзатова, а муфтият Дагестана использовали в темную в опасной политической игре.
Следует отметить, что попытки взять в оборот Духовное управление мусульман Дагестана предпринимались неоднократно. Надеясь сделать духовного лидера мусульман Дагестана марионеткой, муфтия Ахмада Абдулаева настойчиво отдаляли от единоверцев, вбивая клин между ним и главами других духовных управлений. Галина Хизриева была назначена на должность главреда Ислам.ру в январе 2016 года и сразу заявила о себе тем, что предоставила площадку сайта Роману Силантьеву – публицисту, получившему известность благодаря сливу компромата сомнительной достоверности на большинство известных мусульманских деятелей, что привело к конфликту муфтия Дагестана с рядом мусульманских деятелей.
С этой же целью, надо полагать, было написано скандальное письмо от верующих из ДУМД о «сакральности» последнего российского императора, отказавшегося от своей колоссальной ответственности за страну и приведшего побеждавшую в мировой войне империю к полному распаду, к братоубийственной войне и к приходу к власти большевиков. Авторство письма также приписывают Хизриевой. Считается, что она имеет отношение и к кампании по выходу ДУМД из КЦМСК, когда муфтию жесткими формулировками официального заявления хотели отрезать любую возможность для пересмотра принятого эмоционального решения.
Однако спецоперация с «политическим исламом» во главе с супругой муфтия, будоражащим обостренные чувства крайне правых православных консерваторов-монархистов, натолкнулась на неожиданное препятствие внутри самого российского ислама. Общественная реакция на выдвижение Гамзатовой явно не обрадовала кукловодов. Поэтому ответственные за ее выдвижение товарищи просто сделали пакет документов формально не проходящим по требованиям закона о выборах. Более того, шквал критики от дагестанских же мусульман и даже многих мюридов сводит ее шансы на нет даже на республиканском уровне. Авторитет несостоявшегося кандидата в президенты в общественном мнении не просто не вырос, а наоборот сильно упал.
Видимо, сама Айна Гамзатова этого сценария не знала, поэтому такой простой и жесткий облом с участием в выборах стал для нее и для ее супруга весьма неприятной неожиданностью. И поиск виноватых неизбежно указывал на Галину Хизриеву: хотя решения принимала наверняка не она сама, а старшие товарищи, но она о них не могла не знать и потому «подставила» подругу и тех, кто поверил в реальность выдвижения и готовился самоотверженно вести пропагандистскую кампанию в пользу «женщины в платке».
И вот теперь главную виновницу рухнувших надежд, околдовавшую столь влиятельную в Дагестане женщину, решили-таки убрать. Но остаются вопросы: продолжит ли супруга муфтия и дальше быть «пешкой» (по ее собственному выражению) в руках скрытых аналитиков-провокаторов? Будет дальше стремиться в «королевы» (то есть, как она сказала, в президенты)? Или станет опять сестрой в исламе и помощницей для мусульманок Дагестана, которые наверняка нуждаются в ее поддержке?
ИА IslamNews
ЧИТАЙТЕ В СЕРОМ ЖУРНАЛЕ:
kopomko.ru
Дагестанский сюжет | Серый журнал
Сегодня любопытные новости приходили из Дагестана. Новый руководитель региона Васильев приступил к выполнению сценария «Огонь по штабам»: задержан премьер республиканского правительства, в самом правительстве идут массовые отстранения и задержания.
Речь, конечно, идет о попытке создать хоть сколько-нибудь управляемую ситуацию, однако скоре всего, даже если удастся зачистить предыдущую правящую верхушку, на ее место придет такая же, только с другими лицами. И через некоторое время она точно так же обзаведется золотыми пистолетами, виллами и миллиардными активами. Просто потому, что невозможно построить на отдельной территории нормальную систему, не меняя ее в целом. Более того: как раз смена одних на других, но таких же, выглядит вполне системной и будет встречена с пониманием как в самой республике, так и за ее пределами. Просто один клан с одной поддержкой в Москве будет съеден другим кланом, опирающимся на других кураторов. Но если решение будет искаться в иной системе измерений, Васильева немедленно поправят как старшие товарищи из Москвы, так и местные кадры.
Проблема национальных окраин заключается в том, что их очень сложно подтягивать «наверх» в процессе общего развития страны, но при этом они всегда деградируют гораздо быстрее и глубже в ситуации, когда вся страна пикирует вниз. По сути, если сегодня Россия свалилась в своем развитии на уровень 19 века с редкими островками середины-начала второй половины века двадцатого, то Северный Кавказ и ряд других окраин в лучшем случае уже перешагнули рубеж 18-19 веков, причем в сторону 18 века. Общественные отношения быстро спустились к родо-племенной архаике, как наиболее устойчивому в сложившихся обстоятельствах устройству социума.
Обратное движение возможно — но опять же, только в рамках общего развития страны. При этом нужно понимать, что отставание с лагом в несколько десятилетий будет неизбежным, и только в ситуации восходящего тренда. В нисходящем разрыв будет составлять полвека-век, что мы, в общем-то, и наблюдаем сегодня.
В реальности у Васильева, безусловно, если что-то и получится, так это смена персоналий в руководстве республики. Скорее всего, ему не удастся даже выйти за пределы существующей системы, в которой представители двух крупнейших народностей Дагестана контролируют практически всю власть на территории. Говоря иначе, целью может являться лишь укрепление лояльности к назначаемому из Москвы губернатору, и только. В рамках такого решения через некоторое время губернатор будет вынужден превращаться в полноценного генерал-губернатора, опирающегося на внешнюю по отношению к республике военную силу, а затем логика событий приведет к пониманию того, что такую систему нужно распространить на весь регион.
Это неизбежно, так как путинская система ставки на туземные лояльные кланы однозначно перестает работать. Кадыров, к примеру, в такой системе стал экзистенциальным врагом для федеральных силовиков, и как только хотя бы на короткое время исчезнет механизм арбитража, который сегодня олицетворяет лично Путин, могут сложиться все предпосылки для новой чеченской войны, которая снова будет развиваться через механизм гражданского конфликта в самой Чечне с очень быстрым подключением внешних игроков — причем сейчас кроме системных, к ним могут подключиться и несистемные — то же Исламское государство.
Решение проблемы окраин всегда было задачей очень высокого уровня для любой страны. Каждая находила свое решение (или не могла его найти), но везде эти решения носят крайне болезненный и невероятно затянутый характер.
Проблема Северного Кавказа, по всей видимости, в рамках сложившейся в России предкатастрофической обстановки, решается минимум в трехстадийном сценарии: на первом этапе — создание особого региона под контролем внешней по отношению к региону военно-политической администрации. Эта стадия будет длиться столь долго, сколько потребуется самой России решить возникшие за последние 30 лет (и 20 последних — в особенности) противоречия, связанные в первую очередь с ликвидацией мафиозного государства и строительства другого, ориентированного на развитие. Такая стадия позволит удержать Северный Кавказ от полноценной гражданской войны, хотя, скорее всего, избежать вялотекущего военного конфликта всё-таки не удастся.
На втором этапе после того, как основная территория совершит качественный рывок в развитии, на территорию Северного Кавказа потребуется в довольно принудительном порядке вносить «зародыши» цивилизации, проводить отбор местных кадров и проводить их по карьерным лестницам, выращивая нормальных управленцев для возвращения обратно. Сейчас этот процесс бессмысленнен по сути: правящая мафия в «метрополии» может научить только воровать и грабить.
И только на третьем этапе с помощью выращенных местных управленческих кадров можно будет формировать вокруг «зародышей» новые контуры управления территорией региона для ее цивилизовывания и развития.
На всё про всё уйдут даже не десятилетия, а поколения, но запуск всего сюжета все равно возможен только после решения проблем в самой России. До того единственным рациональным решением станет консервирование ситуации хотя бы на нынешнем уровне и сокращение в отставании в развитии с основной территорией хотя бы на несколько десятилетий. Правда, это если основная территория не будет деградировать еще быстрее, чем сегодня.
Такого рода сценарные планы неизбежно придется внедрять в ряд других территорий, в первую очередь национальных, где обстановка аналогична северокавказской. Это, без сомнения, Тува, видимо, ряд северных территорий, возможно, Бурятия и Якутия (хотя там своя специфика).
Увы, но мы должны понимать: чем дольше страна будет валиться в пропасть, чем дольше будет сидеть у власти бессменный деспот, не способный ни к чему, кроме удержания своей власти, тем катастрофичнее будут последствия. Возможно, что в какой-то момент распад России или отделение от нее части территорий станет спасением для всей остальной части страны, так как будет уже невозможно удерживать контроль над таким огромным количеством распадающихся региональных субъектов. Не факт, что даже сегодня еще есть такая возможность, но еще шесть путинских лет могут поставить этот вопрос в полный рост.
Пока же события в Дагестане не имеют к процессу развития региона и республики никакого отношения. Даже неясно — смогут ли они привести к созданию системы военно-политического стабилизационного управления. Возможно, что нет.
Источник
ЧИТАЙТЕ В СЕРОМ ЖУРНАЛЕ:
kopomko.ru
