Это интересно
- ОКД
- ЗКС
- ИПО
- КНПВ
- Мондиоринг
- Большой ринг
- Французский ринг
- Аджилити
- Фризби
Опрос
Полезные ссылки
РКФ
Все о дрессировке собак
Стрижка собак в Коломне
Поиск по сайту
Современники золотого века русской литературы. Журнал современник
ЖУРНАЛ СОВРЕМЕННИК (1847- 1866).
ЖУРНАЛ СОВРЕМЕННИК
(1847- 1866).
В 1847 году Некрасов, Панаев 1 и Белинский возродили журнал Современник, основанный Пушкиным. Под их руководством журнал возглавил передовую литературу и демократическое общественное движение. После смерти Белинского, в годы реакции -мрачного семилетия (1848- 1855), Некрасов в неустанной борьбе с цензурой сберег журнал, находившийся под вечной угрозой закрытия. В Современнике сотрудничали писатели, которые вскоре стали гордостью русской литературы: Тургенев, Гончаров, Чернышевский, Салтыков-Щедрин, Островский, Л. Толстой. В этом сказались и проницательность Некрасова как редактора, и стремление молодых писателей печататься в журнале, который хранил лучшие традиции Пушкина и Белинского. В Современнике были опубликованы Рудин и Дворянское гнездо Тургенева, Детство, Отрочество и Юность Л. Толстого, статьи Чернышевского и Добролюбова, пьесы Островского, стихи Некрасова, Тютчева и многие другие произведения, навсегда вошедшие в историю русской литературы.
В период революционной ситуации 1859-1861 годов обнаружились расхождения в лагере Современника. Толстой и Тургенев понимали необходимость общественного переустройства и глубоко сочувствовали народу. Но они не могли согласиться с призывами к крестьянскому восстанию, которые раздавались со страниц журнала в статьях Чернышевского и Добролюбова, в стихах Некрасова.
Добролюбов в статье Когда же придет настоящий день дал сочувственный и убедительный анализ романа Тургенева Накануне и особенностей творчества писателя. Приветствуя героя тургеневского романа Дмитрия Инсарова, посвятившего жизнь освобождению родной Болгарии от владычества турок, Добролюбов говорил о неизбежности скорого появления русских Инсаровых.
Вывод Добролюбова вполне соответствовал духу тургеневского романа. Но сам писатель не мог идти так далеко вместе с Добролюбовым. Тургенев писал редактору Современника: Убедительно прошу тебя, милый Некрасов, не печатать этой статьи. Она несправедлива и резка. Я не буду знать, куда бежать, если она напечатается...
В связи с обострением общественной борьбы накануне крестьянской реформы нарастали несогласия во взглядах писателей и среди литераторов, объединенных вокруг Современника, произошел раскол. Это было тяжелым событием и для журнала, и для сотрудников, порвавших с ним. Это было и личной драмой для Некрасова н Тургенева. Рвались старые дружеские связи.
Из писателей, не стоявших на революционных позициях, в Современнике остался лишь А. Н. Островский, который глубоко симпатизировал революционерам-демократам. Вот как объяснялись причины разрыва с Тургеневым, Толстым и другими писателями на страницах журнала: Сожалея об утрате их сотрудничества, редакция, однако, не хотела... пожертвовать основными идеями издания, которые кажутся ей справедливыми и честными и служение которым привлекает и будет привлекать к ней новых, свежих деятелей...
Чернышевский, Добролюбов, Некрасов, Салтыков-Щедрин, возглавлявшие Современник, сделали журнал боевым органом сторонников крестьянской революции. О целях его Добролюбов говорил: Надо вызывать читателей на внимание к тому, что их окружает, надо колоть глаза всякими мерзостями... преследовать, мучить, не давать отдыху,- до того, чтобы противно стало читателю все это богатство грязи, чтобы он, задетый, наконец, за живое, вскочил с азартом и вымолвил: Да что же, дескать, это, па-конец, за каторга? Лучше уж пропадай моя душонка, а жить в этом омуте не хочу больше. Вот чего надо добиться и вот чем объясняется и тон критик моих, и политические статьи Современника, и Свисток.
Журнал учил русское общество бесстрашно исследовать жизнь, искореняя не только рабью привычку молчать, но и рабью привычку не думать. Только доведенная до героизма мысль может породить героизм в действии, - говорил Салтыков-Щедрин. Продираясь сквозь чащу цензурных запретов, рискуя судьбой своего любимого детища и своей личной судьбой, вожди Современника несли русским людям свою великую правду.
Журнал находил способы говорить читателям все, что он хотел им сказать. На реформу 1861 года Современник ответил презрительным молчанием. Оно было особенно демонстративным па фоне тех восторгов, которыми захлебывались прочие журналы и газеты.
Редакция напечатала во Внутреннем обозрении такое обращение: Вы, читатель, вероятно, ожидаете, что я поведу с вами речь о том, о чем трезвонят, поют, говорят теперь все журналы и газеты, т. е. о дарованной крестьянам свободе. Напрасно. Вы ошибаетесь в ваших ожиданиях. Мне даже обидно, что вы так обо мне думаете...
В том же номере Современника, конечно не случайно, публикуются Песни о неграх Лонгфелло в переводе М. Михайлова, где речь идет о рабовладении в Америке, и статья В. Обручева Невольничество в Северной Америке, утверждающая необходимость революционного освобождения народа.
Так умел Современник проповедовать великие идеи, несмотря на жестокий цензурный гнет. ...Даже в крепостной России, - писал В. И. Ленин,- Добролюбов и Чернышевский умели говорить правду, то молчанием о манифесте 19 февраля 1861 г., то высмеиванием и шельмованием тогдашних либералов...
Нельзя не преклоняться перед мужеством и духовной силой издателей Современника, и в первую очередь перед Некрасовым. Трудно представить себе, чего ему стоило издание смелого и честного журнала.
Один знакомый Некрасова рассказывал: как-то раз поэт со страшной вспыльчивостью заговорил о том, что он вытерпел и вынес от цензуры... Такого выражения у него в глазах я никогда не видывал после. Охотники видят это выражение в глазах у смертельно раненного медведя, когда подходят к нему и он глядит на них....
Сотрудник журнала, публицист и критик Н. К. Михайловский сравнивал редактора Современника с кормчим, которому неимоверных усилий стоит проводить свой корабль среди бесчисленных подводных и надводных скал... И Некрасов вел его, провозя на нем груз высокохудожественных произведений, составляющих ныне общепризнанную гордость литературы, и светлых мыслей, постепенно ставших общим достоянием и частью вошедших в самую жизнь.
И. И. Пашен — друг Некрасова и Белинского, популярный поэт, фельетонист, критик, человек передовых взглядов; оставил ценные «Литературные воспоминания».
| НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ ДОБРОЛЮБОВ (1836-1861). → |
Еще по данной теме::
russkay-literatura.ru
«Современник»: история создания, авторы, владельцы
23 апреля 1836 года свет увидел первый номер журнала «Современник». Небольшое издание, основанное Александром Пушкиным и поначалу не имевшее успеха, за годы своего существования стало одним из крупнейших явлений в русской журналистике и литературе. Журнал вырастил целое поколение русских писателей и стал идейным центром и трибуной революционно-демократического направления общественной мысли.
От Пушкина и Плетнёва до Некрасова и Панаева
Изначально журнал выходил четыре раза в год. Будучи одним из первых серьезных периодических изданий, в котором актуальные проблемы маскировались иносказаниями и намеками, «Современник» не приносил ни денег, ни славы. У журнала набралось около 600 подписчиков, зато с авторами изначально проблем не было. В журнале печатался Николай Гоголь, прославившийся к тому времени своими «Вечерами на хуторе близ Диканьки», основоположник русского романтизма Василий Жуковский, историк и государственный деятель Александр Тургенев, поэты Евгений Боратынский, Николай Языков, Алексей Кольцов и многие другие.
Однако финансовые проблемы все-таки дали о себе знать, и два последних, прижизненных тома журнала Пушкину более чем наполовину пришлось заполнить своими произведениями. В этих выпусках свет увидели «Пир Петра I» и «Скупой рыцарь», «Капитанская дочка» и «Рославлев», «Из А. Шенье», «Путешествие в Арзерум», «Родословная моего героя», «Сапожник» и «Джон Теннер».
После смерти поэта в 1837 году его друзья изо всех сил пытались поддержать жизнь в журнале. Изначально этим занималась группа писателей во главе с Вяземским, а затем за дело взялся критик Петр Плетнёв. С 1843 года журнал даже стал ежемесячным, однако дела по-прежнему шли неважно, и в 1846 году Плетнёв продал «Современник» Николаю Некрасову и Ивану Панаеву.
Молодой поэт и писатель (Некрасову на момент сделки с Плетнёвым было всего 25 лет) уже имел успешный издательский опыт и с энтузиазмом взялся за возрождение журнала, куда перешла большая часть литературной молодежи, составлявшей основную силу «Отечественных записок», издаваемых Андреем Краевским. Способствовал этому Виссарион Белинский, перешедший в «Современник».
Дорога в литературу
После продажи авторитетный журнал, быстро получивший известность, действительно открыл целый ряд талантливых писателей, что говорит о проницательности Некрасова как редактора. Здесь публиковались Михаил Салтыков-Щедрин, Николай Островский, Николай Добролюбов, в 1847 году в журнал вернулся Иван Тургенев.
Первые произведения Тургенева появились в «Современнике» задолго до покупки журнала Некрасовым, в 1838 году. Автору тогда было 20 лет и он мечтал стать поэтом. Прежний редактор журнала, Плетнёв, был еще и преподавателем Тургенева в Петербургском университете. Ему-то юноша и показывал свои ранние литературные опыты. Наставник строго критиковал поэтическое творчество Тургенева, но два стихотворения все-таки опубликовал: «Вечер» и «К Венере Медицейской» были напечатаны в «Современнике» за подписью «.....въ».
Тургенев сотрудничал с журналом до 1858 года, после чего покинул «Современник» из-за несогласия с редакционной политикой.
Еще одним воспитанником «Современника» можно считать Федора Достоевского, хотя признание публики и критиков он приобрел в 1846 году после выхода в свет альманаха «Петербургский сборник». Здесь был напечатан его роман «Бедные люди». Во многом успеху способствовали восторженные отзывы будущих редакторов и авторов «Современника». Первый читатель романа, Дмитрий Григорович, показал текст Некрасову, и они «просидели уже всю ночь до утра, читая вслух и чередуясь, когда один уставал». Далее роман был передан на суд Белинскому, который также высоко его оценил. Достоевский рассорился с будущей редакцией журнала в том же 1846 году, но это не помешало его карьере.
Пожалуй, одним из главных открытий «Современника» стал Лев Толстой. В 1852 году 24-летний юнкер Толстой отправил в редакцию «Детство» — первую часть будущей трилогии. К рукописи была приложена записка: «…я с нетерпением ожидаю вашего приговора. Он или поощрит меня к продолжению любимых занятий, или заставит сжечь все начатое». Некрасов оценил произведение никому не известного автора и опубликовал его в журнале, а Толстому отправил ободряющее письмо. «Детство» имело огромный успех и получило высокую оценку критиков, среди которых были Аполлон Григорьев и Николай Чернышевский. Последнему, кстати, дорогу в большую литературу также обеспечил «Современник».
Первые литературные произведения будущий автор романа «Что делать?» начал писать в конце 1850-х. Переехав в 1853 году в Санкт-Петербург, Чернышевский публиковал небольшие статьи в «Санкт-Петербургских ведомостях» и «Отечественных записках». Через год, окончательно покончив с карьерой учителя, Чернышевский пришел в «Современник» и уже в 1855-м стал фактически руководить журналом наряду с Некрасовым и Добролюбовым.
Николай Чернышевский был одним из идеологов превращения журнала в трибуну революционной демократии, что отвернуло от «Современника» ряд авторов, среди которых были Тургенев, Толстой и Григорович.
Не принял революционную идеологию родного журнала еще один воспитанник «Современника» — Иван Гончаров, в политике придерживавшийся консервативных взглядов.
Литературой будущий писатель увлекся в 40-х годах, когда познакомился с Белинским. Однажды Гончаров прочел «неистовому Виссариону» отрывки из своего первого романа «Обыкновенная история». Роман был опубликован в третьей и четвертой книгах «Современника» весной 1847 года. Эта публикация до сих пор считается одной из важнейших в творчестве автора, что, впрочем, не помешало ему причинить немало неприятностей и Некрасову, и самому «Современнику».
Эпилог
Николай Некрасов и его соратники долго и бережно хранили «Современник» от нападок цензуры. Журнал устоял в 1848–1855 годах, которые из-за свирепства цензоров нередко называют «мрачным семилетием». В 1862 году работа журнала была приостановлена более чем на полгода «за вредное направление», но «Современник» вернулся на арену политической и литературной борьбы, не изменив своего курса. История журнала закончилась в мае 1866-го, когда в дело о закрытии журнала вмешался сам император Александр II.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Иван Гончаров
Иван Тургенев
www.culture.ru
Журнал «Современник» в Сети: Указатель
Титульный лист и стр. 5 третьего номера 95-го тома «Современника»,
в котором начато печатание самого знаменитого романа 1860-х годов «Что делать?»
Журнал «Современник» в Сети.
Примерно треть вышедших номеров журнала «Современник» выложены на замечательном сайте archive.org,о котором тут уже говорилось в заметке об онлайновых номерах ЖМНП. Ещё больше их есть на торрентах, но размеры файлов закачки там исчисляются в нескольких гигабайтах, что не всем пользователям удобно. А вот на других популярных ресурсах, таких как knigafund.ru, сайты наших главных библиотек, проект gbooks.archeologia.ru, «Современника» почему-то нет, что даже кажется странным.
Напомню, что на archive.org обычно есть выбор в разных форматах файлов, а поскольку сканы не всегда хороши, есть там в отдельных случаях и дублеты одинаковых номеров «Современника», взаимно покрывающие недочёты друг друга. Всего там доступно около 30 тыс. страниц журнала.
Чтобы облегчить поиск по этому ресурсу, я составил следующую таблицу (страницы в ней указывают не оригинальную пагинацию, а число страниц в файле — их обычно на десяток или около того больше за счёт служебных предуведомлений от Google и сканирования пустых страниц, форзацев и т.п.).
Е.Ш.
Адрес | Стр. | Год | Том | Месяц |
http://www.archive.org/details/sovremennik02panagoog | 650 | 1836 | 1 и 2 |
|
http://www.archive.org/details/sovremennikzhur05unkngoog | 539 | 1848 | 7 | фев. |
http://www.archive.org/details/sovremennikzhur07unkngoog | 421 | 1848 | 8 | март |
http://www.archive.org/details/sovremennikzhur06unkngoog | 378 | 1848 | 8 | апр. |
http://www.archive.org/details/sovremennikzhur00unkngoog | 605 | 1849 | 13 | янв. |
http://www.archive.org/details/sovremennikzhur01unkngoog | 588 | 1849 | 13 | фев. |
http://www.archive.org/details/sovremennikzhur02unkngoog | 549 | 1849 | 14 | март |
http://www.archive.org/details/sovremennikzhur04unkngoog | 509 | 1849 | 14 | апр. |
http://www.archive.org/details/sovremennikzhur03unkngoog | 561 | 1849 | 18 | нояб. |
http://www.archive.org/details/sovremennik07unkngoog | 955 | 1852 | 32 | март-апр. |
http://www.archive.org/details/sovremennik08unkngoog | 953 | 1852 | 33 | май-июнь |
http://www.archive.org/details/sovremennik06unkngoog | 990 | 1855 | 49 | янв-фев |
http://www.archive.org/details/sovremennik10unkngoog | 987 | 1855 | 52 | июль-авг. |
http://www.archive.org/details/sovremennik00unkngoog | 1040 | 1857 | 64 | июль-авг. |
http://www.archive.org/details/sovremennik11panagoog | 490 | 1858 | 69 | май |
http://www.archive.org/details/sovremennik10panagoog | 834 | 1859 | 74 | март-апр. |
http://www.archive.org/details/sovremennik01panagoog | 920 | 1859 | 75 | май-июнь |
http://www.archive.org/details/sovremennik09unkngoog | ? | 1859 | 76 | июль-авг.? |
http://www.archive.org/details/sovremennik13panagoog | 854 | 1859 | 76 | июль-авг. |
http://www.archive.org/details/sovremennik05unkngoog | 585 | 1859 | 78 | нояб. |
http://www.archive.org/details/sovremennik06panagoog | 1022 | 1859 | 78 | нояб.-дек. |
http://www.archive.org/details/sovremennik00vigoog | 1203 | 1860 | 80 | март-апр. |
http://www.archive.org/details/sovremennik09panagoog | 504 | 1860 | 82 | июль |
http://www.archive.org/details/sovremennik02unkngoog | 643 | 1860 | 83 | сент. |
http://www.archive.org/details/sovremennik04unkngoog | 987 | 1860 | 84 | нояб-дек. |
http://www.archive.org/details/sovremennik12panagoog | 1085 | 1860 | 84 | нояб-дек. |
http://www.archive.org/details/sovremennik07panagoog | 954 | 1861 | 85 | янв-фев. |
http://www.archive.org/details/sovremennik03unkngoog | 1063 | 1861 | 87 | май-июнь |
http://www.archive.org/details/sovremennik01unkngoog | 620 | 1861 | 90 | нояб.-дек.? |
http://www.archive.org/details/sovremennik16panagoog | 1090 | 1863 | 94 | янв-фев. |
http://www.archive.org/details/sovremennik05panagoog | 1164 | 1863 | 95 | март-апр. |
http://www.archive.org/details/sovremennik08panagoog | 878 | 1863 | 96 | май-июнь |
http://www.archive.org/details/sovremennik14panagoog | 838 | 1863 | 97 | июль-авг. |
http://www.archive.org/details/sovremennik01vigoog | 917 | 1864 | 100 | янв-фев |
http://www.archive.org/details/sovremennik17panagoog | 1115 | 1864 | 100 | янв-фев. |
http://www.archive.org/details/sovremennik00panagoog | 774 | 1864 | 103 | июль-авг. |
http://www.archive.org/details/sovremennik15panagoog | 1014 | 1864 | 105 | нояб-дек. |
http://www.archive.org/details/sovremennik04panagoog | 469 | 1865 | 108 | май? |
http://www.archive.org/details/sovremennik03panagoog | 565 | 1866 | 113 | март |
mir.k156.ru
Журнал «Современник»: «Явление важное и любопытное»
11 апреля 2013 02:05 Лариса Адамова
11 апреля 1836 года вышел в свет первый номер знаменитого прогрессивного литературного и общественно-политического журнала «Современник».
История русской журналистики знает сотни различных названий журналов. Об одних из них в наше время никто не вспоминает, другие же и по сей день приковывают к себе наш взор.
Таков журнал «Современник», издателем и редактором которого в последний год своей жизни был великий русский поэт Александр Сергеевич Пушкин. Много лет крепло в нем желание стать во главе журнала и пусть относительно свободно, — разве ж он мог забыть хоть на минуту о цензуре! — но оказывать влияние на развитие общественной мысли. Еще в 1825 г. он писал одному из своих ближайших друзей П.А. Вяземскому: «Когда-то мы возьмемся за журнал; мочи нет хочется».
Накануне 1836 года Пушкин посылает Бенкендорфу просьбу о разрешении выпустить четыре книжки литературного сборника-альманаха. В программе, представленной в цензуру, было написано: «В нем (т. е. в журнале,— прим. ред.) будут помещаться стихотворения всякого роду, повести, статьи о нравах и тому подобное (оригинальные и переводные), критики замечательных книг русских и иностранных; наконец статьи, касающиеся вообще искусств и наук».
Затея А.С. Пушкина издавать журнал вызвала много кривотолков и даже насмешек со стороны его врагов. Чаще других ему приходилось выслушивать упреки в жажде наживы.
К подготовке первого номера Пушкин привлек прежде всего своих друзей-литераторов. Наиболее активным сотрудником его стал Н.В. Гоголь. В апреле 1836 г. вышел первый номер журнала. По своим литературным достоинствам он был на голову выше всех журналов той поры. И сегодня мы с почтительным восхищением листаем страницы, на которых впервые увидели свет «Скупой рыцарь», «Пир Петра Первого», «Путешествие в Арзрум» самого редактора, «Коляска», «Утро делового человека» Гоголя.
Первый номер журнала был высоко оценен В.Г. Белинским. Он написал о нем, как о «явлении важном и любопытном» как по знаменитому имени его издателя, так и по оригинальности помешенных в нем статей.
А.С. Пушкин был необычайно энергичным и доброжелательным редактором. Он широко распахнул двери «Современника» перед молодыми талантами. Так он «открывает» Ф. Тютчева, любовно выправляет стихи П. Ершова, автора сказки «Конек-горбунок», благословляет на дальнейшее занятие поэзией воронежского поэта-самоучку А. Кольцова. А сколько внимания уделял Пушкин знаменитой Надежде Дуровой — героине Отечественной войны 1812 г., чьи записки о войне он собирался публиковать в «Современнике».
Но работу редактора отравляли непрекращавшиеся прения с цензурой. Замученный постоянными запрещениями, вымарками, требованиями что-то изменить, поправить, Пушкин в одном из писем к жене с досадой восклицает: «черт догадал меня родиться в России с душой и с талантом!».
С «Современником» Пушкин был связан до последнего дня жизни. Для последнего номера он готовит свою «Капитанскую дочку» и заметки А. Тургенева «Русский в Париже», все время заботится о расширении круга авторов. Мысли о журнале не покидали его даже в день дуэли. Последняя записка, написанная им, была к писательнице А.О. Ишимовой с просьбой перевести с английского для «Современника» несколько рассказов.
А. С. Пушкин смог выпустить только четыре номера журнала. Но они оставили неизгладимый след в русской литературе и журналистике.
После трагической гибели поэта «Современник» на протяжении десяти лет влачил печальное существование журнала, не имеющего определенного лица и характера. И лишь в 1847 г., когда журнал попадает в руки Н.А. Некрасова, «Современник» ожил. В нем начинают активно сотрудничать В.Г. Белинский, Н.Г. Чернышевский, Н.А. Добролюбов, М.Е. Салтыков-Щедрин и др, Журнал утверждал принципы материалистической философии и эстетики, боролся с идеалистическими теориями, отстаивал критический реализм. «Современник» пользовался огромной популярностью в кругах демократической интеллигенции. Со стороны правительства он не раз подвергался суровым репрессиям. В 1862 г. выпуск журнала был приостановлен на 8 месяцев, а в 1866 г. журнал закрыли.
Другие материалы по теме:
comstol.info
Современник, литературный журнал, издаваемый Александром Пушкиным.
1. Современник, литературный журнал, издаваемый Александром Пушкиным. Первый том. Санктпетербург. В Гутенберговой типографии 1836.
Шмуцтитул + заглавный лист + 319 + 1 ненум. стр.
Цензурное разрешение: 31 марта 1836 г.; цензор А. Крылов.
2. Современник, литературный журнал, издаваемый Александром Пушкиным. Второй том. [Спб. Та же типография]. 1836. 318 стр., включая шмуцтитул и заглавный лист + 1 ненум. стр. Цензурное разрешение: 30 июня 1836 г.; цензор А. Крылов.
2 тома в одном ц/к переплете своего времени. Оригинальные форзацы. Формат: 8°, 26х15 см.
Библиографическое описание:
1. Смирнов-Сокольский Н.П. «Моя библиотека», Т.1, М., «Книга», 1969, №2089.
2. Смирнов-Сокольский Н.П. «Рассказы о прижизненных изданиях Пушкина», М., 1962, №42/43, стр. 431-451.
3. Университетская Пушкиниана. Каталог. М., 2000, №703, №712.
4. Рыскин Е.И. Журнал А.С. Пушкина «Современник». 1836-1837. Указатель содержания. М., 1967.
Н.П. Смирнов-Сокольский детально описал историю издания русским поэтом №1 своего собственного журнала:
журнал Пушкина «Современник» просуществовал всего только один 1836 год. Все четыре обещанные подписчикам части были выпущены в свет. Пятый том, или первая часть следующего 1837 года, вышла уже после гибели редактора-издателя журнала. Можно предположить, что большая часть литературного материала этого пятого тома была заготовлена еще самим Пушкиным. Дата цензурного разрешения на этом томе та же, что и на четвертом, вышедшем при жизни поэта: 11 ноября 1836 года. Весть о гибели Пушкина заставила его друзей и соратников по журналу — П.А. Вяземского, В.А. Жуковского, А.А. Краевского, В.Ф. Одоевского и П.А. Плетнева — просить разрешение на продолжение журнала «в пользу семейства покойного». Выходной заглавный лист пятого тома журнала извещал читателей, что отныне издание это именуется: «Современник, литературный журнал А. С. Пушкина, изданный по смерти его...», и следовал приведенный выше перечень фамилий друзей покойного поэта. Книголюбы, собирающие «прижизненную пушкиниану», всегда ставят рядом на полку комплекты «Современника» 1836 и 1837 годов. Пушкина давно привлекала мысль об издании собственного печатного периодического органа, который явился бы независимой трибуной для него и его литературных соратников. Такая трибуна стала необходима ввиду прекращения в 1831 году «Литературной газеты» Дельвига и обострившейся полемики с булгаринской «Северной пчелой». Пушкин считал, что уже один факт появления такого печатного органа лишит Булгарина и Греча той монополии, которой они пользовались как издатели «Северной пчелы», единственной в те годы частной газеты. Кроме того, Пушкин надеялся, что издание своего журнала или газеты может создать ему прочную материальную базу, что для него в то время было чрезвычайно важно.
Летом 1831 года Пушкин начал хлопоты о разрешении издавать политическую и литературную газету. В своих письмах к Бенкендорфу и в официальной записке, представленной в Третье отделение, он выражал готовность подчинить указаниям высшей цензуры «направление политических статей» в своей газете. Хлопоты, в которых Пушкину помогали В.А. Жуковский и старый «арзамасец» Д.Н. Блудов, бывший тогда министром народного просвещения, затянулись. Только осенью 1832 года поэт получил согласие Бенкендорфа на издание газеты. Но ни денежных средств, необходимых на издание, ни соответствующего опыта для ведения газеты у Пушкина не было. Это заставило его обратиться к Н.И. Гречу, как опытному редактору, с предложением быть его соиздателем, с тем, конечно, чтобы он оставил булгаринскую «Северную пчелу». Поэт хотел, как говорится, «убить двух зайцев сразу» — получить делового помощника и внести раскол во враждебный лагерь. Этот план Пушкину не удался. Греч, сообщивший Булгарину о своих переговорах с поэтом, от участия в газете отказался. Тогда Пушкин обратился к Н.И. Тарасенко-Отрешкову. Литератор, автор статей по экономическим вопросам, делец-предприниматель, близкий к Третьему отделению (о чем Пушкин, конечно, не знал), Тарасенко-Отрешков, обладавший небольшим капиталом, охотно согласился организовать издание газеты и взять на себя всю редакционную работу. В сентябре 1832 года Пушкин выдал Тарасенко-Отрешкову полную доверенность на редактирование газеты, устройство типографии, закупку бумаги и проч. Было придумано для газеты название: «Дневник. Политическая и литературная газета», и, как образец, отпечатан пробный номер — всего одна страница, набранная неряшливо, заполненная отрывками, взятыми из современных газет. Образец этот сохранился до наших дней в единственном экземпляре. Но к этому времени Пушкин стал крайне пессимистически смотреть на свою будущую газету. На вопрос М. П. Погодина о программе и направлении газеты поэт не без раздражения ответил ему (в середине сентября 1832 года):
«Какую программу хотите Вы видеть? Часть политическая — официально ничтожная; часть литературная — существенно ничтожная; известие о курсе, о приезжающих: вот вам и вся программа. Я хотел уничтожить монополию [Греча и Булгарина] и успел. Остальное мало меня интересует. Газета моя будет немного похуже Сев[ерной] пчелы. Угождать публике, я не намерен; браниться с журналами хорошо раз в 5 лет, и то Косичкину, а не мне. Стихотворений помещать не намерен, ибо и Христос запретил метать бисер перед публикой; на то проза — мякина». Очень верно угадала затруднения и настроения Пушкина его сестра Ольга Сергеевна Павлищева, которая еще весной 1832 года писала своему мужу:
«Мой бедный брат готов осквернить свой поэтический гений и осквернить его единственно для того, чтобы удовлетворить насущным материальным потребностям; но судя по тому, что он мне рассказывал, описывая свое ненадежное положение, Александр иначе и поступить не может. Но куда ему, с его высокой, созерцательной, идеальной душой окунуться в самую обыденную прозу, возиться с будничным вздором, прочитывать всякий день полицейские известия, кто приехал, кто уехал, кто на улице невзначай разбил себе нос, кого потащили за уличные беспорядки в часть, сколько публики было в театрах, какая актриса или актер восторгался [возбуждал восторг], болтать всякий день о дожде и солнце, а, что всего хуже, печатать да разбирать бесчисленные побасенки иностранных лгунов, претендующих на политические сведения, черт с ними! Гораздо лучше предоставить все эти пошлости Булгарину и Гречу». Хлопоты Тарасенко-Отрешкова были, по ряду причин, неторопливы, а Пушкин с каждым днем все более охладевал к задуманной газете. Ему стало ясно, что в условиях цензурного гнета, усилившегося после июльской революции и польского восстания, он, как редактор «Дневника», обязанный высказывать мысли только угодные правительству, ничем в сущности не должен отличаться от Булгарина. Газете не будет предоставлено и тени независимости. А нужна ли Пушкину такая газета? Зимой 1832 года П.А. Плетнев извещал В.А. Жуковского, находившегося в то время в Швейцарии: «Издание газеты, о которой так хлопотал Пушкин еще при вас, едва ли приведется в исполнение, хотя ему и дано на это право». Гоголь в письме к И. И. Дмитриеву 30 ноября 1832 года сообщал о Пушкине: «Газеты он не будет издавать,— и лучше! В нынешнее время приняться за опозоренное ремесло журналиста не слишком лестно и для неизвестного человека; но гению этим заняться значит помрачить чистоту и непорочность души своей и сделаться обыкновенным человеком». За две недели до этого Греч со злорадством, но не без чувства облегчения, писал своему компаньону Булгарину: «Все обстоит благополучно. Пушкин образумился и ни журнала, ни газеты издавать не будет». От газеты Пушкин действительно отказался. Другие мысли в это время завладели поэтом. В письме Плетнева Жуковскому есть такие строки: «Он более роется теперь по своему главному труду, т. е. по истории, да кажется в его голове и роман копошится». Только весною 1835 года Пушкин решил возобновить хлопоты о собственном периодическом органе. Сохранился черновик его письма Бенкендорфу такого содержания: «В 1832 году его величество соизволил разрешить мне быть издателем политической и литературной газеты. Ремесло это не мое и неприятно мне во многих отношениях, но обстоятельства заставляют меня прибегнуть к средству, без которого я до сего времени надеялся обойтись. Я проживаю в Петербурге, где благодаря его величеству могу предаваться занятиям более важным и более отвечающим моему вкусу, но жизнь, которую я веду, вызывающая расходы, и дела семьи, крайне расстроенные, ставят меня в необходимость либо оставить исторические труды, которые стали мне дороги, либо прибегнуть к щедротам государя, на которые я не имею никаких других прав, кроме тех благодеяний, коими он меня уже осыпал. Газета мне дает возможность жить в Петербурге и выполнять священные обязательства. Итак, я хотел бы быть издателем газеты, во всем сходной с «Северной пчелой»; что же касается статей чисто литературных (как то пространных критик, повестей, рассказов, поэм и т. п.), которые не могут найти место в фельетоне, то я хотел бы издавать их особо (по тому каждые 3 месяца, по образцу английских Кешелуз [обозрений])». Но черновик этот так и остался черновиком. Беловое письмо Бенкендорфу, посланное 1 июня 1835 года, уже не поднимало вопроса об издании газеты и журнала: Пушкин ходатайствовал лишь о предоставлении ему на три-четыре года отпуска в деревню для творческой работы. Как известно, это ему разрешено не было. Но Пушкин не оставлял мысли об издании, если не газеты, то хотя бы журнала, проект которого уже намечался в приведенном выше черновике письма Бенкендорфу. Пушкин решил начать собирать материал, для задуманного издания. Форма его еще не была окончательно выработана, поэтому весьма любопытно письмо поэта к Плетневу, написанное около 11 октября 1835 года:
«Спасибо, великое спасибо Гоголю за его Коляску, в ней альманак далеко может уехать; но мое мнение: даром Коляски не брать; а установить ей цену; Гоголю нужны деньги. Ты требуешь имени для альманаха: назовем его Арион или Орион; я люблю имена, не имеющие смысла; шуточкам привязаться не к чему. Лангера заставь также нарисовать виньетку без смысла. Были бы цветочки, да лиры, да чаши, да плющ, как на квартере Александра Ивановича в комедии Гоголя. Это будет очень натурально... Начнем альманак с Путешествия, присылай мне корректуру, а я перешлю тебе стихов. Кто будет наш ценсор?» Пушкин, в обход цензуры, стремился освещать в своем журнале социально-политические вопросы. Стоявшая на страже цензура, особенно бдительно следившая за «Современником», чинила всяческие препятствия поэту. А.В. Никитенко записал у себя в дневнике (17 января 1836 года): «Цензором нового журнала попечитель назначил А.Л. Крылова, самого трусливого, и следовательно, самого строгого из нашей братии. Хотели меня назначить, но я убедительно просил уволить меня от этого: с Пушкиным слишком тяжело иметь дело». В апреле того же года Никитенко записывает: «Пушкина жестоко жмет цензура. Он жаловался на Крылова и просил себе другого цензора, в подмогу первому. Ему назначили Раевского. Пушкин раскаивается, но поздно. Раевский до того напуган гауптвахтой, на которой просидел восемь дней, что теперь сомневается, можно ли пропустить в печать известие, вроде того, что такой-то король скончался». Привлеченный Пушкиным к сотрудничеству в журнале поэт-партизан Денис Давыдов весьма своеобразно отвечал ему по поводу своей статьи, изуродованной цензурой: «...эскадрон мой, как ты говоришь, опрокинутый, растрепанный и изрубленный саблею ценсуры, прошу тебя привести в порядок: — убитых похоронить, раненых отдать в лазарет, а с остальным числом всадников — ура! и сново в атаку на военно-ценсурный Комитет. Так я делывал в настоящих битвах,— унывать грешно солдату — унывать грешно солдату — надо или лопнуть или врубиться в паршивую колонну Ценсуры» . И Пушкин «врубался». Во время «битвы» с цензурой он потерял «убитыми» собственную статью о Радищеве, «Записку о древней и новой России» Карамзина, «Два демона» Тютчева и переводную статью о «Применении системы Галля и Лафатера к изображениям пяти участников покушения на жизнь Луи-Филиппа». «Израненными и изрубленными» он вывел на страницы журнала «Хронику русского» А.И. Тургенева и «Прогулку по Москве» М. Погодина, «Взятие Дрездена» и «О партизанской войне» Дениса Давыдова, «Не то, что мните вы природа» Тютчева. Были, разумеется, у поэта и победы в этих «боях». Почти без единой царапины он провел свои произведения: «Капитанскую дочку», «Пир Петра первого», «Путешествие в Арзрум», «Скупого рыцаря», «Полководца» и многое другое. С почетом привел к победе гоголевские «Коляску», «Нос», «Утро делового человека». Кроме старых своих соратников — Вяземского, Жуковского, Давыдова, Языкова, Баратынского — Пушкин позвал на помощь молодых поэтов Тютчева и Кольцова, впервые по-настоящему познакомив с ними читателей. Привлек и героя войны 1812 года — Надежду Дурову. Главными «неприятельскими силами», стоявшими против Пушкина, были министр народного просвещения Уваров, ненавидевший поэта за только что напечатанную на него сатиру «На выздоровление Лукулла», и «правая рука» министра по цензурному ведомству — Дондуков-Корсаков — тот самый «князь Дундук», заседавший по пушкинской эпиграмме «в академии наук» отнюдь не по научным своим заслугам. Кроме них существовали еще и Бенкендорф, все Третье отделение, и, наконец, сам Николай I. Пушкин был опытным бойцом и стратегом, но и ему пришлось туго. Он писал Денису Давыдову: «Тяжело, нечего сказать. И с одною ценсурою напляшешься: каково.же зависеть от целых четырех? Не знаю чем провинились русские писатели... Но знаю, что никогда не бывали они притеснены, как нынче...». Кроме цензурного фронта у Пушкина были еще и другие «фронты», на которых приходилось вести жаркие битвы. Прежде всего «журнальный триумвират» в лице Сенковского, Булгарина, Греча. Журнальное предприятие Пушкина стояло у них поперек горла. Они боялись Пушкина. Мы знаем, что Смирдин, издатель журнала «Библиотека для чтения», предлагал поэту пятнадцать тысяч отступного, чтобы он отказался от «Современника». Пушкин не согласился. Первый бой пришлось дать из-за статьи Гоголя, напечатанной в первом же номере «Современника» под названием «О движении журнальной литературы в 1834 и 1835 г.г.». Гоголь принял самое ближайшее участие в составлении первого номера журнала, взяв на себя даже типографские и редакционные хлопоты. Статья его, носящая программный характер, била по булгаринской клике и по Сенковскому и его «Библиотеке для чтения», в особенности. Статья Гоголя была напечатана без подписи. Нет имени Гоголя и в оглавлении журнала. Однако в 1954 году литературоведу В.Г. Березиной удалось обнаружить в Петербургской библиотеке им. Салтыкова-Щедрина уникальный экземпляр первого тома «Современника», в котором последние 24 страницы набраны и сверстаны иначе, чем во всех известных, обыкновенных экземплярах. В этом уникальном экземпляре отсутствует очень важная заметка, заключающая раздел «Новые книги», а. в оглавлении тома полностью указано имя Гоголя как автора статьи «О движении журнальной литературы». «Современник» должен был появиться на свет почти накануне премьеры гоголевского «Ревизора», и Пушкин понимал, что может сделать с Гоголем за эту статью Сенковский, да еще при поддержке Булгарина. Для Пушкина это было тем более ясно, что прослышавший о статье в «Современнике» Сенковский, убежденный, что автором ее является Пушкин, уже объявил войну еще не вышедшему журналу на страницах «Библиотеки для чтения». И Пушкин решил этот удар целиком принять на себя. Он задерживает выпуск журнала, перепечатывает последние его 24 страницы с двоякой целью: ему нужно вставить в конец раздела «Новые книги» принципиально важную для него заметку и изъять имя Гоголя из оглавления. Это было сделано, и все «громы и молнии» обрушились на голову поэта. Не желая, однако, дальнейшей войны с «Библиотекой для чтения», Пушкин в третьем томе «Современника» помещает «Письмо к издателю» за подписью «А. Б.», в примечании к которому отмежевывается от авторства статьи «О движении журнальной литературы» (не выдавая, разумеется, Гоголя) и говорит, что она «не есть и не могла быть программою Современника». Не понявший всех этих «шахматных ходов» Пушкина Гоголь обиделся на поэта, прекратив свое ближайшее участие в «Современнике». Пушкин понимал, что для издания «Современника» помощи верных его друзей — Жуковского, Плетнева, Вяземского, Дениса Давыдова — недостаточно. Он понимал также, что выбранное им направление журнала, по существу продолжавшего «Литературную газету» Дельвига, рассчитанное на ограниченный круг образованных читателей, никогда не завоюет ему широкие круги подписчиков, какие имеет «Библиотека для чтения». И Пушкин решает пригласить для ближайшего сотрудничества в «Современнике» молодого В. Г. Белинского. Это приглашение могло бы состояться во время последней поездки Пушкина в Москву, но, по ряду причин, встречи поэта с критиком не произошло. Пушкин вернулся в Петербург, не повидав Белинского. Поэт писал 27 мая 1836 года своему другу П.В. Нащокину: «Я оставил у тебя два порожних экземпляра Современника. Один отдай кн. Гагарину, а другой пошли от меня Белинскому и вели сказать ему, что очень жалею, что с ним не успел увидеться» . В конце октября или в начале ноября Нащокин сообщил Пушкину из Москвы: «Белинский получал от Надеждина, чей журнал уже запрещен, 3 тысячи. Наблюдатель предлагал ему 5. Греч тоже его звал. Теперь, коли хочешь, он к твоим услугам, я его не видал, но его друзья, в том числе и Щепкин, говорят, что он будет очень счастлив, если придется ему на тебя работать. Ты мне отпиши — и я его к тебе пришлю» . Вот, собственно, все документальные данные по этому вопросу. К ним можно добавить, что Пушкин у себя в «Современнике» (в книге третьей) написал о Белинском: «Он обличает талант, подающий большую надежду. Если бы с независимостью мнений и с остроумием своим соединял он более учености, более начитанности, более уважения к преданию, более осмотрительности,— словом, более зрелости, то мы бы имели в нем критика весьма замечательного». Эта характеристика была дана очень молодому Белинскому. Намерение пригласить Белинского в свой журнал Пушкин осуществить не успел. Почти одновременно с письмом Нащокина, сообщающего о согласии Белинского участвовать в «Современнике», поэту на стол положили подлое анонимное послание, в котором говорилось: «Кавалеры первой степени, командоры и рыцари светлейшего ордена рогоносцев, собравшись в великий капитул под председательством высокопочтенного магистра ордена, его превосходительства Д.Л. Нарышкина, единогласно избрали г-на Александра Пушкина заместителем великого магистра ордена рогоносцев и историографом ордена». Так начался последний акт жизненной трагедии великого русского национального поэта. Ровно через три месяца пуля Дантеса поразит Пушкина.
www.raruss.ru
ПОСЛЕ РАСКОЛА ЖУРНАЛ СОВРЕМЕННИК
ПОСЛЕ РАСКОЛА ЖУРНАЛ СОВРЕМЕННИК
Литературный журнал Современник
После ухода из «Современника» ряда выдающихся писателей Некрасов, Чернышевский и Добролюбов сумели сплотить вокруг журнала талантливую разночинную молодёжь и с её помощью обеспечили «Современнику» такой ошеломляющий успех, какой никогда не выпадал на долю какого-нибудь другого журнала.
Роль «Современника» в тогдашней общественной жизни была огромной. Каждая книжка журнала становилась событием. Пламенные статьи Чернышевского и Добролюбова и стихотворения Некрасова воспитывали «необузданную, дикую к угнетателям вражду», звали к борьбе и революции. Правительство было напугано революционной проповедью, звучавшей со страниц журнала. Начальник корпуса жандармов Тимашёв заявил Панаеву: «Я даю вам совет - очистить свой журнал от таких сотрудников, как Добролюбов и Чернышевский, и всей их шайки». «Чернышевского с братьями и «Современником» уничтожьте. Это враг опасный, опаснее Герцена»,- писал анонимный доносчик в охранное отделение.
Цензурные гонения усилились до небывалой степени. В ноябре 1861 г. «Современник» понёс незаменимую утрату: скончался Добролюбов. В том же году был арестован и затем осуждён на каторжные работы в Сибири талантливый поэт и переводчик М. Л. Михайлов, близкий друг Чернышевского; вскоре был сослан на каторгу и другой сотрудник «Современника» - В. А. Обручев; в тюрьме томился ранее печатавшийся в журнале молодой поэт Гольц-Миллер. Ряды сотрудников «Современника» редели с каждым днём, но с тем большей страстью оставшиеся продолжали работу.
Тогда правительство перешло на путь прямой расправы с непокорным журналом: 15 июня 1862 г. «Современник» был закрыт на восемь месяцев, а спустя три недели был арестован, заключён в Петропавловскую крепость, а затем сослан в Сибирь идейный вождь и вдохновитель журнала Н. Г. Чернышевский.
Восемь месяцев длилось вынужденное молчание «Современника», но когда в 1863 г. появился первый (двойной) номер журнала, читающая публика убедилась, что «Современник» остался верен великим традициям Чернышевского и Добролюбова. Некрасов, Салтыков-Щедрин, Помяловский, Решетников, Николай Успенский, критики-публицисты Антонович и Елисеев, поэт-петрашевец Плещеев дружно продолжали борьбу с реакцией, умело обходя цензурные препоны. Особенно велико было значение деятельности Салтыкова-Щедрина, бичевавшего в своих статьях все уродства общественной жизни тогдашней России. Воспользовавшись оплошностью цензуры, не разглядевшей социалистической направленности романа Чернышевского «Что делать?», Некрасов поместил в журнале это произведение своего заточённого друга и учителя. Роман имел неслыханный успех среди передовой молодёжи и вызвал запоздалые злобные нападки реакционной печати. Цензурные преследования не ослабевали.
«Современник» постоянно находился под угрозой закрытия, и только нечеловеческими усилиями Некрасова можно объяснить то, что журнал просуществовал ещё три с половиной года. К 1866 г. «Современник» получил уже два предостережения о закрытии, из них второе было результатом помещённого в журнале стихотворения Некрасова «Железная дорога». Цензор нашёл в этом правдивейшем стихотворении «страшную клевету, которую нельзя читать без содрогания». Направление журнала цензура определяла так: «Оппозиция правительству, крайность политических и нравственных мнений, социально-демократические стремления, наконец, религиозные отрицания и материализм».
4 апреля 1866 г. Каракозов совершил покушение на Александра II. Для борьбы с «крамолой» из Вильно был вызван и получил диктаторские полномочия генерал Муравьёв, за жестокое подавление польского восстания получивший прозвище «вешателя».
Все передовые литераторы жили в тревожном ежедневном, ежечасном ожидании обыска и ареста. Об этом времени красочно рассказал сотрудник «Современника» Елисеев: «Тот, кто не жил тогда в Петербурге и не принадлежал к литературным кругам... не может представить той паники, которая здесь происходила. Всякий литератор, не принадлежавший к направлению Каткова считал себя обреченною жертвою и был уверен, что его непременно, потому только, что он литератор, арестуют Сотрудники «Современника», на который Катков смотрел как на очаг и притон всяких зловредных учений, тем более были уверены в неизбежности такой участи для себя».
Стало ясно, что дни «Современника» сочтены. Некрасов, как и большая часть передовых литераторов, переживал состояние крайней тревоги. Как главный редактор «Современника» Н. А. Некрасов, отдавший журналу двадцать лет жизни, предпринимал разнообразные попытки, чтобы сохранить орган передовой общественной мысли. Однако ничто не помогло. В июне 1866 г. «Современник» был снова закрыт и на этот раз - навсегда. Одновременно с ним был запрещён и другой передовой журнал - «Русское слово», главным сотрудником которого был Д. И. Писарев, четвёртый год томившийся в Петропавловской крепости.
| ЖУРНАЛ РУССКОЕ СЛОВО → |
Еще по данной теме::
russkay-literatura.ru
