Это интересно
- ОКД
- ЗКС
- ИПО
- КНПВ
- Мондиоринг
- Большой ринг
- Французский ринг
- Аджилити
- Фризби
Опрос
Полезные ссылки
РКФ
Все о дрессировке собак
Стрижка собак в Коломне
Поиск по сайту
Печорин — вечный герой нашего времени. Журнал печорина герой нашего времени
Герой нашего времени. "Журнал Печорина. Тамань"
- М.Ю.Лермонтов - Герой нашего времени
- "Журнал Печорина. Тамань"
- Исполнитель: Вадим Цимбалов
- Тип: mp3, текст
- Продолжительность: 00:27:36
- Скачать и слушать online
Your browser does not support HTML5 audio + video.
Читать: М.Ю.Лермонтов - Герой нашего времени. "Журнал Печорина. Тамань":
I
ТАМАНЬ
Тамань - самый скверный городишко из всех приморских городов России. Я
там чуть-чуть не умер с голода, да еще в добавок меня хотели утопить. Я
приехал на перекладной тележке поздно ночью. Ямщик остановил усталую тройку
у ворот единственного каменного дома, что при въезде. Часовой, черноморский
казак, услышав звон колокольчика, закричал спросонья диким голосом: "Кто
идет?" Вышел урядник и десятник. Я им объяснил, что я офицер, еду в
действующий отряд по казенной надобности, и стал требовать казенную
квартиру. Десятник нас повел по городу. К которой избе ни подъедем - занята.
Было холодно, я три ночи не спал, измучился и начинал сердиться. "Веди меня
куда-нибудь, разбойник! хоть к черту, только к месту!" - закричал я. "Есть
еще одна фатера, - отвечал десятник, почесывая затылок, - только вашему
благородию не понравится; там нечисто!" Не поняв точного значения последнего
слова, я велел ему идти вперед и после долгого странствования по грязным
переулкам, где по сторонам я видел одни только ветхие заборы, мы подъехали к
небольшой хате на самом берегу моря.
Полный месяц светил на камышовую крышу и белые стены моего нового
жилища; на дворе, обведенном оградой из булыжника, стояла избочась другая
лачужка, менее и древнее первой. Берег обрывом спускался к морю почти у
самых стен ее, и внизу с беспрерывным ропотом плескались темно-синие волны.
Луна тихо смотрела на беспокойную, но покорную ей стихию, и я мог различить
при свете ее, далеко от берега, два корабля, которых черные снасти, подобно
паутине, неподвижно рисовались на бледной черте небосклона. "Суда в пристани
есть, - подумал я, - завтра отправлюсь в Геленджик".
При мне исправлял должность денщика линейский казак. Велев ему выложить
чемодан и отпустить извозчика, я стал звать хозяина - молчат; стучу -
молчат... что это? Наконец из сеней выполз мальчик лет четырнадцати.
"Где хозяин?" - "Нема". - "Как? совсем нету?" - "Совсим". - "А
хозяйка?" - "Побигла в слободку". - "Кто же мне отопрет дверь?" - сказал я,
ударив в нее ногою. Дверь сама отворилась; из хаты повеяло сыростью. Я
засветил серную спичку и поднес ее к носу мальчика: она озарила два белые
глаза. Он был слепой, совершенно слепой от природы. Он стоял передо мною
неподвижно, и я начал рассматривать черты его лица.
Признаюсь, я имею сильное предубеждение против всех слепых, кривых,
глухих, немых, безногих, безруких, горбатых и проч. Я замечал, что всегда
есть какое-то странное отношение между наружностью человека и его душою: как
Итак, я начал рассматривать лицо слепого; но что прикажете прочитать на
лице, у которого нет глаз? Долго я глядел на него с небольшим сожалением,
как вдруг едва приметная улыбка пробежала по тонким губам его, и, не знаю
отчего, она произвела на меня самое неприятное впечатление. В голове моей
родилось подозрение, что этот слепой не так слеп, как оно кажется; напрасно
я старался уверить себя, что бельмы подделать невозможно, да и с какой
целью? Но что делать? я часто склонен к предубеждениям...
"Ты хозяйский сын?" - спросил я его наконец. - "Ни". - "Кто же ты?" -
"Сирота, убогой". - "А у хозяйки есть дети?" - "Ни; была дочь, да утикла за
море с татарином". - "С каким татарином?" - "А бис его знает! крымский
татарин, лодочник из Керчи".
Я взошел в хату: две лавки и стол, да огромный сундук возле печи
составляли всю его мебель. На стене ни одного образа - дурной знак! В
разбитое стекло врывался морской ветер. Я вытащил из чемодана восковой
огарок и, засветив его, стал раскладывать вещи, поставил в угол шашку и
ружье, пистолеты положил на стол, разостлал бурку на лавке, казак свою на
другой; через десять минут он захрапел, но я не мог заснуть: передо мной во
мраке все вертелся мальчик с белыми глазами.
Так прошло около часа. Месяц светил в окно, и луч его играл по
земляному полу хаты. Вдруг на яркой полосе, пересекающей пол, промелькнула
тень. Я привстал и взглянул в окно: кто-то вторично пробежал мимо его и
скрылся Бог знает куда. Я не мог полагать, чтоб это существо сбежало по
отвесу берега; однако иначе ему некуда было деваться. Я встал, накинул
бешмет, опоясал кинжал и тихо-тихо вышел из хаты; навстречу мне слепой
мальчик. Я притаился у забора, и он верной, но осторожной поступью прошел
мимо меня. Под мышкой он нес какой-то узел, и повернув к пристани, стал
спускаться по узкой и крутой тропинке. "В тот день немые возопиют и слепые
прозрят", - подумал я, следуя за ним в таком расстоянии, чтоб не терять его
из вида.
Между тем луна начала одеваться тучами и на море поднялся туман; едва
сквозь него светился фонарь на корме ближнего корабля; у берега сверкала
пена валунов, ежеминутно грозящих его потопить. Я, с трудом спускаясь,
пробирался по крутизне, и вот вижу: слепой приостановился, потом повернул
низом направо; он шел так близко от воды, что казалось, сейчас волна его
схватит и унесет, но видно, это была не первая его прогулка, судя по
уверенности, с которой он ступал с камня на камень и избегал рытвин. Наконец
он остановился, будто прислушиваясь к чему-то, присел на землю и положил
возле себя узел. Я наблюдал за его движениями, спрятавшись за выдавшеюся
скалою берега. Спустя несколько минут с противоположной стороны показалась
белая фигура; она подошла к слепому и села возле него. Ветер по временам
приносил мне их разговор.
- Что, слепой? - сказал женский голос, - буря сильна. Янко не будет.
- Янко не боится бури, отвечал тот.
- Туман густеет, - возразил опять женский голос с выражением печали.
- В тумане лучше пробраться мимо сторожевых судов, - был ответ.
- А если он утонет?
- Ну что ж? в воскресенье ты пойдешь в церковь без новой ленты.
Последовало молчание; меня, однако поразило одно: слепой говорил со
мною малороссийским наречием, а теперь изъяснялся чисто по-русски.
- Видишь, я прав, - сказал опять слепой, ударив в ладоши, - Янко не
боится ни моря, ни ветров, ни тумана, ни береговых сторожей; это не вода
плещет, меня не обманешь, - это его длинные весла.
Женщина вскочила и стала всматриваться в даль с видом беспокойства.
- Ты бредишь, слепой, - сказала она, - я ничего не вижу.
Признаюсь, сколько я ни старался различить вдалеке что-нибудь наподобие
лодки, но безуспешно. Так прошло минут десять; и вот показалась между горами
волн черная точка; она то увеличивалась, то уменьшалась. Медленно поднимаясь
на хребты волн, быстро спускаясь с них, приближалась к берегу лодка. Отважен
был пловец, решившийся в такую ночь пуститься через пролив на расстояние
двадцати верст, и важная должна быть причина, его к тому побудившая! Думая
так, я с невольном биением сердца глядел на бедную лодку; но она, как утка,
ныряла и потом, быстро взмахнув веслами, будто крыльями, выскакивала из
пропасти среди брызгов пены; и вот, я думал, она ударится с размаха об берег
и разлетится вдребезги; но она ловко повернулась боком и вскочила в
маленькую бухту невредима. Из нее вышел человек среднего роста, в татарской
бараньей шапке; он махнул рукою, и все трое принялись вытаскивать что-то из
лодки; груз был так велик, что я до сих пор не понимаю, как она не потонула.
Взяв на плечи каждый по узлу, они пустились вдоль по берегу, и скоро я
потерял их из вида. Надо было вернуться домой; но, признаюсь, все эти
странности меня тревожили, и я насилу дождался утра.
Казак мой был очень удивлен, когда, проснувшись, увидел меня совсем
одетого; я ему, однако ж, не сказал причины. Полюбовавшись несколько времени
из окна на голубое небо, усеянное разорванными облачками, на дальний берег
Крыма, который тянется лиловой полосой и кончается утесом, на вершине коего
белеется маячная башня, я отправился в крепость Фанагорию, чтоб узнать от
коменданта о часе моего отъезда в Геленджик.
Но, увы; комендант ничего не мог сказать мне решительного. Суда,
стоящие в пристани, были все - или сторожевые, или купеческие, которые еще
даже не начинали нагружаться. "Может быть, дня через три, четыре придет
почтовое судно, сказал комендант, - и тогда - мы увидим". Я вернулся домой
угрюм и сердит. Меня в дверях встретил казак мой с испуганным лицом.
- Плохо, ваше благородие! - сказал он мне.
- Да, брат, Бог знает когда мы отсюда уедем! - Тут он еще больше
встревожился и, наклонясь ко мне, сказал шепотом:
- Здесь нечисто! Я встретил сегодня черноморского урядника, он мне
знаком - был прошлого года в отряде, как я ему сказал, где мы остановились,
а он мне: "Здесь, брат, нечисто, люди недобрые!.." Да и в самом деле, что
это за слепой! ходит везде один, и на базар, за хлебом, и за водой... уж
видно, здесь к этому привыкли.
- Да что ж? по крайней мере показалась ли хозяйка?
- Сегодня без вас пришла старуха и с ней дочь.
- Какая дочь? У нее нет дочери.
- А Бог ее знает, кто она, коли не дочь; да вон старуха сидит теперь в
своей хате.
Я взошел в лачужку. Печь была жарко натоплена, и в ней варился обед,
довольно роскошный для бедняков. Старуха на все мои вопросы отвечала, что
она глухая, не слышит. Что было с ней делать? Я обратился к слепому, который
сидел перед печью и подкладывал в огонь хворост. "Ну-ка, слепой чертенок, -
сказал я, взяв его за ухо, - говори, куда ты ночью таскался с узлом, а?"
Вдруг мой слепой заплакал, закричал, заохал: "Куды я ходив?.. никуды не
ходив... с узлом? яким узлом?" Старуха на этот раз услышала и стала ворчать:
"Вот выдумывают, да еще на убогого! за что вы его? что он вам сделал?" Мне
это надоело, и я вышел, твердо решившись достать ключ этой загадки.
Я завернулся в бурку и сел у забора на камень, поглядывая вдаль; передо
мной тянулось ночною бурею взволнованное море, и однообразный шум его,
подобный ропоту засыпающегося города, напомнил мне старые годы, перенес мои
мысли на север, в нашу холодную столицу. Волнуемый воспоминаниями, я
забылся... Так прошло около часа, может быть и более... Вдруг что-то похожее
на песню поразило мой слух. Точно, это была песня, и женский, свежий
голосок, - но откуда?.. Прислушиваюсь - напев старинный, то протяжный и
печальный, то быстрый и живой. Оглядываюсь - никого нет кругом;
прислушиваюсь снова - звуки как будто падают с неба. Я поднял глаза: на
крыше хаты моей стояла девушка в полосатом платье с распущенными косами,
настоящая русалка. Защитив глаза ладонью от лучей солнца, она пристально
всматривалась в даль, то смеялась и рассуждала сама с собой, то запевала
снова песню.
Я запомнил эту песню от слова до слова:
Как по вольной волюшке -
По зелену морю,
Ходят все кораблики
Белопарусники.
Промеж тех корабликов
Моя лодочка,
Лодка неснащенная,
Двухвесельная.
Буря ль разыграется -
Старые кораблики
Приподымут крылышки,
По морю размечутся.
Стану морю кланяться
Я низехонько:
"Уж не тронь ты, злое море,
Мою лодочку:
Везет моя лодочка
Вещи драгоценные.
Правит ею в темну ночь
Буйная головушка".
Мне невольно пришло на мысль, что ночью я слышал тот же голос; я на
минуту задумался, и когда снова посмотрел на крышу, девушки там уж не было.
Вдруг она пробежала мимо меня, напевая что-то другое, и, пощелкивая
пальцами, вбежала к старухе, и тут начался между ними спор. Старуха
сердилась, она громко хохотала. И вот вижу, бежит опять вприпрыжку моя
ундина: поравнявшись со мной, она остановилась и пристально посмотрела мне в
глаза, как будто удивленная моим присутствием; потом небрежно обернулась и
тихо пошла к пристани. Этим не кончилось: целый день она вертелась около
моей квартиры; пенье и прыганье не прекращались ни на минуту. Странное
существо! На лице ее не было никаких признаков безумия; напротив, глаза ее с
бойкою проницательностью останавливались на мне, и эти глаза, казалось, были
одарены какою-то магнетическою властью, и всякий раз они как будто бы ждали
вопроса. Но только я начинал говорить, она убегала, коварно улыбаясь.
Решительно, я никогда подобной женщины не видывал. Она была далеко не
красавица, но я имею свои предубеждения также и насчет красоты. В ней было
много породы... порода в женщинах, как и в лошадях, великое дело; это
открытие принадлежит Юной Франции. Она, то есть порода, а не Юная Франция,
большею частью изобличается в поступи, в руках и ногах; особенно нос много
значит. Правильный нос в России реже маленькой ножки. Моей певунье казалось
не более восемнадцати лет. Необыкновенная гибкость ее стана, особенное, ей
только свойственное наклонение головы, длинные русые волосы, какой-то
золотистый отлив ее слегка загорелой кожи на шее и плечах и особенно
правильный нос - все это было для меня обворожительно. Хотя в ее косвенных
взглядах я читал что-то дикое и подозрительное, хотя в ее улыбке было что-то
неопределенное, но такова сила предубеждений: правильный нос свел меня с
ума; я вообразил, что нашел Гетеву Миньону, это причудливое создание его
немецкого воображения, - и точно, между ими было много сходства: те же
быстрые переходы от величайшего беспокойства к полной неподвижности, те же
загадочные речи, те же прыжки, странные песни.
Под вечер, остановив ее в дверях, я завел с нею следующий разговор.
- "Скажи-ка мне, красавица, - спросил я, - что ты делала сегодня на
кровле?" - "А смотрела, откуда ветер дует". - "Зачем тебе?" - "Откуда ветер,
оттуда и счастье". - "Что же? разве ты песнею зазывала счастье?" - "Где
поется, там и счастливится". - "А как неравно напоешь себе горе?" - "Ну что
ж? где не будет лучше, там будет хуже, а от худа до добра опять недалеко". -
"Кто же тебя выучил эту песню?" - "Никто не выучил; вздумается - запою; кому
услыхать, то услышит; а кому не должно слышать, тот не поймет". - "А как
тебя зовут, моя певунья?" - "Кто крестил, тот знает". - "А кто крестил?" -
"Почему я знаю?" - "Экая скрытная! а вот я кое-что про тебя узнал". (Она не
изменилась в лице, не пошевельнула губами, как будто не об ней дело). "Я
узнал, что ты вчера ночью ходила на берег". И тут я очень важно пересказал
ей все, что видел, думая смутить ее - нимало! Она захохотала во все горло.
"Много видели, да мало знаете, так держите под замочком". - "А если б я,
например, вздумал донести коменданту?" - и тут я сделал очень серьезную,
даже строгую мину. Она вдруг прыгнула, запела и скрылась, как птичка,
выпугнутая из кустарника. Последние мои слова были вовсе не у места, я тогда
не подозревал их важности, но впоследствии имел случай в них раскаяться.
Только что смеркалось, я велел казаку нагреть чайник по-походному,
засветил свечу и сел у стола, покуривая из дорожной трубки. Уж я заканчивал
второй стакан чая, как вдруг дверь скрыпнула, легкий шорох платья и шагов
послышался за мной; я вздрогнул и обернулся, - то была она, моя ундина! Она
села против меня тихо и безмолвно и устремила на меня глаза свои, и не знаю
почему, но этот взор показался мне чудно-нежен; он мне напомнил один из тех
взглядов, которые в старые годы так самовластно играли моею жизнью. Она,
казалось, ждала вопроса, но я молчал, полный неизъяснимого смущения. Лицо ее
было покрыто тусклой бледностью, изобличавшей волнение душевное; рука ее без
цели бродила по столу, и я заметил на ней легкий трепет; грудь ее то высоко
поднималась, то, казалось, она удерживала дыхание. Эта комедия начинала меня
надоедать, и я готов был прервать молчание самым прозаическим образом, то
есть предложить ей стакан чая, как вдруг она вскочила, обвила руками мою
шею, и влажный, огненный поцелуй прозвучал на губах моих. В глазах у меня
потемнело, голова закружилась, я сжал ее в моих объятиях со всею силою
юношеской страсти, но она, как змея, скользнула между моими руками, шепнув
мне на ухо: "Нынче ночью, как все уснут, выходи на берег", - и стрелою
выскочила из комнаты. В сенях она опрокинула чайник и свечу, стоявшую на
полу. "Экой бес-девка!" - закричал казак, расположившийся на соломе и
мечтавший согреться остатками чая. Только тут я опомнился.
Часа через два, когда все на пристани умолкло, я разбудил своего
казака. "Если я выстрелю из пистолета, - сказал я ему, - то беги на берег".
Он выпучил глаза и машинально отвечал: "Слушаю, ваше благородие". Я заткнул
за пояс пистолет и вышел. Она дожидалась меня на краю спуска; ее одежда была
более нежели легкая, небольшой платок опоясывал ее гибкий стан.
"Идите за мной!" - сказала она, взяв меня за руку, и мы стали
спускаться. Не понимаю, как я не сломил себе шеи; внизу мы повернули направо
и пошли по той же дороге, где накануне я следовал за слепым. Месяц еще не
вставал, и только две звездочки, как два спасительные маяка, сверкали на
темно-синем своде. Тяжелые волны мерно и ровно катились одна за другой, едва
приподымая одинокую лодку, причаленную к берегу. "Взойдем в лодку", -
сказала моя спутница; я колебался, я не охотник до сентиментальных прогулок
по морю; но отступать было не время. Она прыгнула в лодку, я за ней, и не
успел еще опомниться, как заметил, что мы плывем. "Что это значит?" - сказал
я сердито. "Это значит, - отвечала она, сажая меня на скамью и обвив мой
стан руками, - это значит, что я тебя люблю..." И щека ее прижалась к моей,
и почувствовал на лице моем ее пламенное дыхание. Вдруг что-то шумно упало в
воду: я хвать за пояс - пистолета нет. О, тут ужасное подозрение закралось
мне в душу, кровь хлынула мне в голову!. Оглядываюсь - мы от берега около
пятидесяти сажен, а я не умею плавать! Хочу ее оттолкнуть от себя - она как
кошка вцепилась в мою одежду, и вдруг сильный толчок едва не сбросил меня в
море. Лодка закачалась, но я справился, и между нами началась отчаянная
борьба; бешенство придавало мне силы, но я скоро заметил, что уступаю моему
противнику в ловкости... "Чего ты хочешь?" - закричал я, крепко сжав ее
маленькие руки; пальцы ее хрустели, но она не вскрикнула: ее змеиная натура
выдержала эту пытку.
"Ты видел, - отвечала она, - ты донесешь!" - и сверхъестественным
усилием повалила меня на борт; мы оба по пояс свесились из лодки, ее волосы
касались воды: минута была решительная. Я уперся коленкою в дно, схватил ее
одной рукой за косу, другой за горло, она выпустила мою одежду, и я
мгновенно сбросил ее в волны.
Было уже довольно темно; голова ее мелькнула раза два среди морской
пены, и больше я ничего не видал...
На дне лодки я нашел половину старого весла и кое-как, после долгих
усилий, причалил к пристани. Пробираясь берегом к своей хате, я невольно
всматривался в ту сторону, где накануне слепой дожидался ночного пловца;
луна уже катилась по небу, и мне показалось, что кто-то в белом сидел на
берегу; я подкрался, подстрекаемый любопытством, и прилег в траве над
обрывом берега; высунув немного голову, я мог хорошо видеть с утеса все, что
внизу делалось, и не очень удивился, а почти обрадовался, узнав мою русалку.
Она выжимала морскую пену из длинных волос своих; мокрая рубашка
обрисовывала гибкий стан ее и высокую грудь. Скоро показалась вдали лодка,
быстро приблизилась она; из нее, как накануне, вышел человек в татарской
шапке, но стрижен он был по-казацки, и за ременным поясом его торчал большой
нож. "Янко, - сказала она, - все пропало!" Потом разговор их продолжался так
тихо, что я ничего не мог расслышать. "А где же слепой?" - сказал наконец
Янко, возвыся голос. "Я его послала", - был ответ. Через несколько минут
явился и слепой, таща на спине мешок, который положили в лодку.
- Послушай, слепой! - сказал Янко, - ты береги то место... знаешь? там
богатые товары... скажи (имени я не расслышал), что я ему больше не слуга;
дела пошли худо, он меня больше не увидит; теперь опасно; поеду искать
работы в другом месте, а ему уж такого удальца не найти. Да скажи, кабы он
получше платил за труды, так и Янко бы его не покинул; а мне везде дорога,
где только ветер дует и море шумит! - После некоторого молчания Янко
продолжал: - Она поедет со мною; ей нельзя здесь оставаться; а старухе
скажи, что, дескать. пора умирать, зажилась, надо знать и честь. Нас же
больше не увидит.
- А я? - сказал слепой жалобным голосом.
- На что мне тебя? - был ответ.
Между тем моя ундина вскочила в лодку и махнула товарищу рукою; он
что-то положил слепому в руку, примолвив: "На, купи себе пряников". -
"Только?" - сказал слепой. - "Ну, вот тебе еще", - и упавшая монета
зазвенела, ударясь о камень. Слепой ее не поднял. Янко сел в лодку, ветер
дул от берега, они подняли маленький парус и быстро понеслись. Долго при
свете месяца мелькал парус между темных волн; слепой мальчик точно плакал,
долго, долго... Мне стало грустно. И зачем было судьбе кинуть меня в мирный
круг честных контрабандистов? Как камень, брошенный в гладкий источник, я
встревожил их спокойствие и, как камень, едва сам не пошел ко дну!
Я возвратился домой. В сенях трещала догоревшая свеча в деревянной
тарелке, и казак мой, вопреки приказанию, спал крепким сном, держа ружье
обеими руками. Я его оставил в покое, взял свечу и пошел в хату. Увы! моя
шкатулка, шашка с серебряной оправой, дагестанский кинжал - подарок приятеля
- все исчезло. Тут-то я догадался, какие вещи тащил проклятый слепой.
Разбудив казака довольно невежливым толчком, я побранил его, посердился, а
делать было нечего! И не смешно ли было бы жаловаться начальству, что слепой
мальчик меня обокрал, а восьмнадцатилетняя девушка чуть-чуть не утопила?
Слава Богу, поутру явилась возможность ехать, и я оставил Тамань. Что
сталось с старухой и с бедным слепым - не знаю. Да и какое дело мне до
радостей и бедствий человеческих, мне, странствующему офицеру, да еще с
подорожной по казенной надобности!..
Конец первой части.
xn--80aavk2aha7f.xn--d1acj3b
Герой нашего времени — WiKi
Сюда перенаправляется запрос «Бэла». На эту тему нужна отдельная статья.«Геро́й на́шего вре́мени» — первый в русской прозе лирико-психологический роман, написанный Михаилом Юрьевичем Лермонтовым в 1838—1840 годах. Классика русской литературы.
Впервые роман был издан в Санкт-Петербурге в типографии Ильи Глазунова и Кº в 1840 г. в 2 книгах. Тираж — 1000 экземпляров[1].
Структура романа
Роман состоит из нескольких частей, хронологический порядок которых нарушен. Такое расположение служит особым художественным задачам: в частности, сначала Печорин показывается глазами Максима Максимыча, а только затем мы видим его изнутри, по записям из дневника.
- Предисловие
- ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
- I. Бэла
- II. Максим Максимыч
- Журнал Печорина
- Предисловие
- I. Тамань
- ЧАСТЬ ВТОРАЯ (Окончание журнала Печорина)
- II. Княжна Мери
- III. Фаталист
Хронологический порядок глав
- Тамань
- Княжна Мери
- Бэла
- Фаталист
- Максим Максимыч
- Предисловие к «Журналу Печорина»
Между событиями «Бэлы» и встречей Печорина с Максимом Максимычем на глазах у рассказчика в «Максиме Максимыче» проходит пять лет.
Также в некоторых научных изданиях «Бэла» и «Фаталист» меняются местами.
Сюжет
«Бэла»
Представляет собой вложенный рассказ: повествование ведёт Максим Максимыч, который рассказывает свою историю неназванному офицеру, встретившемуся ему на Кавказе. Скучающий в горной глуши Печорин начинает свою службу с кражи чужого коня (благодаря помощи пятнадцатилетнего Азамата) и похищения Бэлы, любимой дочери местного князя (также при помощи Азамата (Бэла была его старшей сестрой) в обмен на коня Казбича), что вызывает соответствующую реакцию горцев. Но Печорину нет до этого дела. За неосторожным поступком молодого офицера следует обвал драматических событий: навсегда покидает семью Азамат, от руки Казбича погибает Бэла, а также её отец.
«Максим Максимыч»
Эта часть примыкает к «Бэле»; самостоятельного новеллистического значения не имеет, но для композиции романа целиком важна. Здесь читатель единственный раз встречается лицом к лицу с Печориным. Встреча старых приятелей не состоялась: это скорее мимолетный разговор с желанием одного из собеседников поскорее его закончить.
Повествование построено на контрасте двух противоположных персонажей — Печорина и Максима Максимыча. Портрет даётся глазами офицера-рассказчика. В этой главе высказывается попытка разгадать «внутреннего» Печорина через внешние «говорящие» черты.
«Тамань»
Повесть рассказывает не о рефлексии Печорина, а показывает его с активной, деятельной стороны. Здесь Печорин неожиданно для себя становится свидетелем бандитской деятельности. Он поначалу думает, что человек, приплывший с другого берега, рискует жизнью ради чего-то действительно ценного, но на самом деле это всего лишь контрабандист. Печорин очень разочарован этим, но всё равно, уезжая, он не жалеет, что побывал в этом месте.
Главный смысл в заключительных словах героя: «И зачем было судьбе кинуть меня в мирный круг честных контрабандистов? Как камень, брошенный в гладкий источник, я встревожил их спокойствие и, как камень, едва сам не пошёл ко дну!»
«Княжна Мери»
Печорин и княжна Мери. Худ. В. А. Поляков, ок. 1900 г. Повесть написана в форме дневника. По жизненному материалу «Княжна Мери» ближе всего к так называемой «светской повести» 1830-х годов, но Лермонтов наполнил её иным смыслом.
Повесть начинается с прибытия Печорина в Пятигорск на лечебные воды, где он знакомится с княгиней Лиговской и её дочерью, называемой на английский манер Мери. Кроме того, здесь он встречает свою бывшую любовь Веру и приятеля Грушницкого. Юнкер Грушницкий, позёр и тайный карьерист, выступает контрастным персонажем к Печорину.
За время своего пребывания в Пятигорске Печорин влюбляет в себя княжну Мери и ссорится с Грушницким. Он убивает Грушницкого на дуэли и отказывает княжне Мери. По подозрению в дуэли его вновь ссылают — на этот раз в крепость, где он знакомится с Максимом Максимычем.
«Фаталист»
Дело происходит в казачьей станице, куда приезжает Печорин. Он сидит в гостях, компания играет в карты. Вскоре им это надоедает и завязывается беседа о предопределении и фатализме, в который некоторые верят, некоторые нет. Завязывается спор между Вуличем и Печориным: Печорин говорит, что видит явную смерть на лице у Вулича. В результате спора Вулич берёт пистолет и стреляет в себя, но происходит осечка. Все расходятся по домам. Вскоре Печорин узнаёт о смерти Вулича: его зарубил шашкой пьяный казак. Тогда Печорин решается испытать судьбу и поймать казака. Он прорывается к нему в дом, казак стреляет, но мимо. Печорин хватает казака, приезжает к Максиму Максимычу и всё ему рассказывает.
Основные действующие лица
- Григорий Александрович Печорин, прапорщик
- Максим Максимыч, штабс-капитан
- Бэла, черкешенка, дочь князя
- Казбич, черкес
- Азамат, черкес, сын князя
- княжна Мери Лиговская
- Вера[2]
- Грушницкий, юнкер, позже произведен в офицеры
- доктор Вернер[3]
- Вулич, поручик
Печорин
Печорин — петербуржец. Военный, как по своему чину, так и в душе. В Пятигорск он приезжает из столицы. Его отъезд на Кавказ связан с «какими-то похождениями». В крепость, где происходит действие «Бэлы», он попадает после дуэли с Грушницким, в возрасте двадцати трёх лет. Там он находится в чине прапорщика. Вероятно, он был переведён из гвардии в армейскую пехоту или армейские драгуны.
Встреча с Максимом Максимычем происходит через пять лет после истории с Бэлой, когда Печорину уже 28.
Фамилия Печорина, происходящая от названия реки Печоры, имеет семантическую близость с фамилией Онегина. Печорин является естественным продолжателем Онегина, но Лермонтов идёт дальше: как р. Печора севернее р. Онеги, так и характер Печорина более индивидуалистичен, чем характер Онегина.
Образ Печорина
Образ Печорина — одно из художественных открытий Лермонтова. Печоринский тип поистине эпохален, и прежде всего потому, что в нём получили концентрированное выражение особенности последекабристской эпохи, когда на поверхности «видны были только потери, жестокая реакция», внутри же «совершалась великая работа… глухая и безмолвная, но деятельная и беспрерывная …»[4]
Печорин — личность неординарная и спорная. Он может жаловаться на сквозняк, а через некоторое время скакать с шашкой наголо на врага. Внутренняя противоречивость выражается как во внешности героя, так и в его поведении. На первый взгляд лицо Печорина кажется моложавым, но при лучшем рассмотрении можно заметить следы морщин, в улыбке же его присутствует что-то детское. Показательно, что глаза героя не смеялись, когда он смеялся[5].
Образ Печорина по главе «Максим Максимыч»: «Он был среднего роста; стройный, тонкий стан его и широкие плечи доказывали крепкое сложение, способное переносить все трудности кочевой жизни и перемены климатов, не побеждённое ни развратом столичной жизни, ни бурями душевными…»
Публикация
Роман появлялся в печати по частям с 1838 г. Первое полное издание вышло в 1840 г.
- «Бэла» была написана в 1838 г. Первая публикация — в «Отечественных записках», март 1839, т. 2, № 3.
- «Фаталист» был впервые опубликован в «Отечественных записках» в 1839 г., т. 6, № 11.
- «Тамань» была впервые напечатана в «Отечественных записках» в 1840 г., т. 8, № 2.
- «Максим Максимыч» впервые появился в печати в 1-м отдельном издании романа в 1840 г.
- «Княжна Мери» впервые появилась в 1-м издании романа.
- «Предисловие» было написано в Санкт-Петербурге весной 1841 г. и впервые появилось во втором издании романа.
Иллюстрации
Истоки и предшественники
Примыкающие произведения Лермонтова
- «Княгиня Лиговская» (1837) — раннее незаконченное произведение Лермонтова[8], приквел к «Герою нашего времени». Место действия романа — Петербург 1833-х годов, высший свет (чиновники, офицеры, дворяне). Судя по тексту, действие романа происходит до описываемых в «Герое нашего времени» событий. В основу романа положены отношения гвардейского офицера Печорина и его бывшей возлюбленной, княгини Лиговской, а также конфликт между Печориным и бедным чиновником из дворян Красинским.
- «Кавказец» — очерк, написанный Лермонтовым спустя год после окончания романа. Жанр — физиологический очерк. Описанный офицер чрезвычайно напоминает Максима Максимыча, перед читателем предстает типичная история жизни подобного «кавказца».
- Драма «Два брата», в которой фигурирует Александр Радин, ближайший предшественник Печорина.
География романа
Действие романа происходит на Кавказе. Основное место — Пятигорск. А также некоторые герои находятся в Кисловодске.
Кавказские народы в романе
Лермонтов, будучи офицером русской армии, ведшей боевые действия на Кавказе, весьма близко был знаком как с армейской жизнью, так и с бытом и обычаями местного населения. При написании романа эти знания были широко использованы писателем, картина жизни на Кавказе в 1830-е годы воспроизведена весьма подробно, как с помощью описания традиций местного населения, так и отношений между русскими и кавказцами. Уже в начале «Бэлы» Максим Максимыч проявляет характерный взгляд русского офицера на местное население, как на «азиатов-плутов, которые дерут деньги на водку с проезжающих». Кабардинцы и чеченцы определяются Максим Максимычем как «разбойники и голыши, зато отчаянные башки», при этом они противопоставляются осетинам, которых штабс-капитан характеризует как «преглупый народ, неспособный ни к какому образованию, у которого даже порядочного кинжала ни на ком не увидишь».
Более подробно в «Бэле» Лермонтов останавливается на жизни черкесов, фактически этому посвящена почти вся эта глава.
Экранизации
Примечания
Ссылки
ru-wiki.org
Печорин — вечный герой нашего времени
Душа Печорина не каменистая почва, но засохшая от зноя пламенной жизни земля…
В. Г. Белинский
Творчество великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, проникнуто призывом к свободе и счастью, к борьбе за раскрепощение человека, сыграло огромную роль в развитии русской и мировой литературы. Одним из самых богатых поэтических созданий, дышащее свежею, юною роскошною жизнью у Лермонтова является его знаменитый роман-явление не только русской литературы, но и всего мирового литературного процесса. «Герой нашего времени» является новым словом в русской и мировой литературе.
Наряду с «Евгением Онегиным» А. С. Пушкина, «Мертвыми душами» Н. В. Гоголя лермонтовский «Герой нашего времени» находится у истоков нового русского романа. Эти произведения — те «три кита», на которых стоит вся последующая русская романистика второй половины XIX столетия, принесшая русской словесности мировую славу.
О роли в этом процессе «Героя нашего времени» образно и точно сказал Л. Н. Толстой». Лермонтов-прозаик — это чудо, это то, к чему мы… должны стремиться. Вся великая русская река романа растекается из этого прозрачного источника» зачатого на снежных вершинах Кавказа».
«Герой нашего времени» впитал в себя многообразные, творчески трансформированные на новой исторической и национальной основе традиции предшествующей мировой литературы изображении «героя века».
В «Герое нашего времени» автор остается верен задаче — поведать о «мечтах, делах и приключениях» своего народного героя, об их противоречивом взаимодействии.
Как и всякое подлинное классическое произведение, «Герой нашего времени» вот уже на протяжении почти двух веков живет интенсивной художественной жизнью, постоянно обновляясь в сознании все новых и новых поколений.
Говоря же непосредственно о «Герое нашего времени», великий критик утверждал: «Вот книга, которой суждено никогда не стариться».
Работа Лермонтова над романом продолжалась около двух лет: 1838–1840гг. Появился он в печати не сразу, а выходил частями.
Роман «Герой нашего времени» состоит из пяти повестей, объединенных главным действующим лицом — Печориным. Роман построен так, что Печорин и его история последовательно представляют читателю как бы с трех точек зрения. Предисловие автора объясняет цель, общий замысел произведения. Затем идут путевые записки автора, начинающие повесть «Бэла», центральным в повести является рассказ старого офицера, который перебивается описанием крестового перевала. Повествование Максима Максимыча осложнено и тем, что в первую его часть включен рассказ Казбича, а во вторую характеристика Печорина.
Повесть «Максим Максимыч» хронологически является последней повестью в романе композиционно она связующее звено между «Бэлой» и всеми последующими повестями.
В повестях «Журнал Печорина», написанных от первого лица, появляется третий «рассказчик, третье по счету авторское «я» — сам Печорин, судьбой которого автор заинтересовался еще в рассказе Максим Максимыча.
Центральной фигурой, которая сопровождает от начала до конца в романе является Печорин. И мне бы хотелось остановиться на нем. Его образ одно из главных открытий Лермонтова. Печоринский тип поистине эпохален. Это разочарованный молодой человек, находящийся в конфликте с обществом, переживающий трагедию одиночества и затем неудачной любви.
Печорин из тех людей, за которым начиная со второй половины Х1Х века упрочилось определение «лишнего человека». Лишние люди были тогда необходимы, как необходимо теперь чтобы их не было. Печальный рок лишнего, потерянного человека только потому, что он развился в человека, являлся тогда не только в поэмах и романах, но и на улицах, в деревнях и городах. Но это время прошло. Теперь нет лишних людей, а напротив.
Изображения характера Печорина — сильного и твердого и одновременно внутренне противоречивого и «текучего», непредсказуемого в своем поведении и судьбе, пока смерть не поставит в его развитии последнюю точку, — было тем новым, что внес Лермонтов в художественное постижение человека.
Несоответствие внутреннего внешнему и в то же время обусловленность интенсивного развития духовной жизни невозможностью ее проявления в свободной и многообразной жизнедеятельности с большой глубиной и многосторонностью запечатлены в образе типа-Печорина, в его контрастном распадении на внешнего и внутреннего, в конфронтации между этими двумя сторонами его личности. Он особенно обостренно чувствует противоречивость своего состояния. Душа Печорина внутренне не однородна и противоречива.
Свобода для Печорина является главной целью в жизни. На волю Печорина действуют как страсти, так и разум. Он сам говорит, что думает головой, а не сердцем. И тем самым, подчеркивает особую черту своего характера — никогда не изменять своим правилам. Печорин воплощает такие качества родового человека как развитое сознание и самосознание «полнота чувств и глубина мыслей».
Несмотря на то, что Печорин так и не нашел своей цели в жизни — это один из источников трагизма его судьбы, — было бы несправедливо утверждать, что у него нет жизненных целей вообще. Одна из них постижение природы и возможностей человека. Печорин хочет вызвать «в человеке человека», но он осуществляет это отнюдь не гуманными средствами. Он нередко переступает грань между добром и злом, а иногда меняет их местами, исходя из своих представлений. Это смешение добра и зла придают ему черты демонизма, особенно с женщинами. Примером является его роман с Мэри и то, как жертвой своеволия Печорина стала Бэла, насильственно вырванная из ее среды. В начале он полюбил ее, всем сердцем. Постепенно и Бэла показала ему свою любовь. И вот тогда Печорин начал выявлять свои странности. Для него любовь-это ничто иное, как достижение цели и после достижения которая уничтожается. Любовь Бэлы была для него полным бокалом сладкого напитка, который он выпил зараз, не оставив в нем ни капли: а душа его требовала не бокала, а океана. Он от нечего делать соблазняет женщин, а потом ищет средств чтобы от них избавиться. Печорин человек решительный, алчущий бурь и тревог, готовый на все ради выполнения даже прихоти своей. Он не думает о последствиях, его не волнуют чувства других, он коварный и все же, в нем есть что-то, что заставляет читателя любить его.
В нем живут два человека: первый действует, а второй смотрит и рассуждает о нем. Причины этого раздвоения, очень глубоки, и в них же заключается противоречие между глубокостью натуры и жалкостью действия одного и того же человека.
Мне бы хотелось вспомнить один случай в романе, когда Печорин по дороге в Ессентуки к Вере, упал с лошади и от бессилия горько заплакал. И здесь, мы видим совершенно другого человека — напряженная гордость, холодная твердость-все исчезает: уже нет человека, волнуемого страстями, — перед нами бедное, бессильное дитя, слезами омывающее свои грехи и не жалующееся ни на судьбу, ни на людей, ни на самого себя. По-моему, это случай, к которому автор стремиться от начала романа, это как бы разоблачение Печорина.
Печорин не равнодушно несет свои страдания; бешено гонится за жизнью, ища ее повсюду; обвиняя себя в своих заблуждениях. Он сделал из себя самый любопытный предмет наблюдения.
Беда и вина Печорина в том, что его подменно — независимое сознание, его свободная воля переходит в ничем не ограниченный индивидуализм.
Литература:
- В. Г. Белинский. Герой нашего времени. Сочинение М.Лермонтова. С.-Петербург. 1840. Часть 1.
- Лермонтов М. Ю. Герой нашего времени/ М. Ю. Лермонтов. М.: Художественная литература, 1986.
- Белинский В. Г. Герой нашего времени. Сочинение М. Лермонтова/ В. Г. Белинский. — М. Просвещение 1987.
moluch.ru
|
...Не думайте... чтоб автор этой книги имел... мечту сделаться исправителем людских пороков... Ему просто было весело рисовать современного человека, каким он его понимает и, к его и вашему несчастью, слишком часто встречал. М. Ю. Лермонтов "Герой нашего времени" Григорий Печорин — молодой человек, принадлежащий к поколению 30-х годов XIX века, представитель высшего светского общества. Его "лучшие" молодые годы прошли, по его собственным словам, в "борьбе с собой и светом". Печорин — представитель мыслящих людей своего времени, он обладает несомненным умом и критически относится к себе и свету. Глубокий ум Печорина позволяет ему верно судить о людях, и в то же время он самокритичен. Он холоден, высокомерен, но нельзя сказать, что ему чужды чувства, и нельзя назвать его инфантильным, безвольным человеком. Мы узнаем, что в юности Печорин "бешено наслаждался всеми удовольствиями, которые можно достать за деньги", и... они "опротивели" ему. Потом пустился в большой свет, и скоро общество ему также надоело, а любовь светских красавиц только раздражала его воображение и самолюбие, но сердце оставалось пусто. От скуки Печорин стал читать, учиться, но "науки также надоели"; он понял, что ни слава, ни счастье от них не зависят нисколько, потому что "самые счастливые люди — невежды, а слава — удача, и, чтоб добиться ее, надо только быть ловким". Ему снова стало скучно, и он отправился на Кавказ. Это было самое счастливое время его жизни. Печорин искренне надеялся, что "скука не живет под чеченскими пулями", но опять напрасно — через месяц он привык к их жужжанию. Наконец, увидев и полюбив Бэлу, думал, что это ангел, посланный ему "сострадательной судьбой", но снова ошибся, — "любовь дикарки оказалась ничуть не лучше любви знатной барыни", и невежество и простосердечие горянки ему вскоре надоели. Характер Печорина очень противоречив. Как говорит сам герой: "Целая моя жизнь была только цепь грустных и неудачных противоречий сердцу или рассудку". Противоречивость проявляется не только в мыслях и поступках героя. Лермонтов, рисуя портрет Печорина, настойчиво подчеркивал странности во внешнем облике: ему уже около тридцати лет, а "в его улыбке что-то детское", глаза его "не смеялись, когда он смеялся... Это признак или злого нрава, или глубокой, постоянной грусти...", а "взгляд его — непродолжительный, но проницательный и тяжелый, оставлял по себе столь равнодушно-спокойное впечатление нескромного вопроса и мог бы казаться дерзким, если бы не был столь равнодушно-спокоен". Походка Печорина "была небрежна и ленива, но... он не размахивал руками, — верный признак некоторой скрытности характера". С одной стороны, у Печорина "крепкое сложение", а с другой — "нервическая слабость". Печорин — разочарованный человек, живущий из любопытства, скептически относящийся к жизни и людям, но в то же время его душа находится в постоянном поиске. "У меня несчастный характер, — говорит он, — воспитание ли меня сделало таким, Бог ли так меня создал, не знаю; знаю только то, что если я причиною несчастья других, то и сам не менее несчастлив". Это молодой человек 30-х годов, времени разгула реакции, когда декабристское восстание было уже подавлено. Если Онегин мог уйти к декабристам (что и думал показать Пушкин в десятой главе своего романа), Печорин же был лишен такой возможности, а революционные демократы как общественная сила еще не заявили о себе. Потому Белинский и подчеркивал, что "Онегин скучает, а Печорин глубоко страдает... бьется насмерть с жизнию и насильно хочет у нее вырвать свою долю..." Печорин отрицает любовь и счастье в семейной жизни, а в его отношениях с женщинами движет тщеславие, честолюбие. "Возбуждать к себе чувство любви, преданности и страха — не есть ли первый признак и величайшее торжество власти?" — говорит герой. Однако его отношение к Вере свидетельствует о способности к глубокому чувству. Печорин признается: "При возможности потерять ее навеки, Вера стала для меня дороже всего на свете — дороже жизни, чести, счастья!" С горьким чувством Печорин расценивает себя как "нравственного калеку", у которого "высохла, испарилась, умерла" лучшая половина души. Он понимает, что ему "было назначение высокое", чувствует "в душе ... силы необъятные", однако растрачивает свою жизнь на мелкие поступки, недостойные его. Причину своей трагедии Печорин видит в том, что его "душа испорчена светом". "Я достоин сожаления... во мне душа испорчена светом, воображение беспокойное, сердце ненасытное; мне все мало: к печали я так же легко привыкаю, как и к наслаждению, и жизнь моя становится пустее день ото дня...", — говорит Печорин Максиму Максимычу. Это означает, что он так и не смог вырваться из общества, окружающего его. Все эти несоответствия и противоречия во внешнем облике и поведении отражают личную трагедию героя, не дают ему жить полной жизнью, но они отражают также трагедию целого поколения того времени. Лермонтов в предисловии к своему роману писал, что Печорин — "это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии", и трагедия его в том, что такие люди "не способны к великим жертвам ни для блага человечества, ни даже для собственного... счастья". Дневник Печорина, в котором представлена целая галерея образов молодых людей 30-х годов XIX века, не раз подтверждает мысль Лермонтова, отраженную в "Думе". Это поколение "к добру и злу постыдно" равнодушных, томящихся под бременем "познанья и сомненья", любящих и ненавидящих случайно, словно обречено "в бездействии состариться", "ничем не жертвуя ни злобе, ни любви..." Но в лице Печорина перед нами предстает не только своеобразный человек, типичный для своей эпохи. Это личность, сформированная данным веком, и ни в какой другой эпохе подобный человек появиться не мог бы. В нем сконцентрированы все черты, все достоинства и недостатки его времени. Добавил: MaryLou
/ Сочинения / Лермонтов М.Ю. / Герой нашего времени / Образ Печорина в романе М.Ю.Лермонтова "Герой нашего времени" | Смотрите также по произведению "Герой нашего времени": Мы напишем отличное сочинение по Вашему заказу всего за 24 часа. Уникальное сочинение в единственном экземпляре. 100% гарантии от повторения! |
/ Сочинения / Лермонтов М.Ю. / Герой нашего времени / Образ Печорина в романе М.Ю.Лермонтова "Герой нашего времени"www.litra.ru
