Дневник сельского священника. Журнал священника

Из дневника священника » Сайт священника Константина Пархоменко

священник Константин Пархоменко

(40 голосов: 4.83 из 5)

^ 2003

Однажды я поймал себя на мысли, что за те годы, что я служу священником, я был свидетелем множества потрясающих историй, событий. Многое, очень многое из прочитанных книг, из продуманного как-то отозвалось в душе… И все это забылось, ушло, потому что жизнь не стоит на месте. На смену сегодняшним впечатлениям, мыслям завтра придут другие, и то, что взволновало сегодня, – забудется. И я решил записывать все то, что меня взволновало, запомнилось, о чем думалось.

Так родился этот Дневник.

Перечитывая эти записи, лишний раз убеждаешься, что Бог и сегодня действует так же, как действовал и всегда. Особенно, конечно, это очевидно для священника, профессия которого – встречаться и общаться с людьми. И молиться за них и вместе с ними.

Удивительное событие в нашей жизни мы называем чудом. Но чудо – это не только сверхъестественное явление. Таким чудом, вызывающим некоторые положительные процессы в душе, может быть и случайная встреча, и прочитанные в книге слова. Если присмотреться к своей жизни – замечаешь, что она полна чудес, маленьких откровений Божиих.

В героях этих записей многие мои прихожане узнают себя. Это они и есть. Почему я позволил себе огласить некоторые случаи, ситуации, беседы, поведанные мне? В этом отношении я руководствуюсь словами святителя Иоанна Златоустого: «О тайне царевой удобее молчать, а дела Божии прославлять». Не упомянуть о чудесах Божиих, пусть даже личных, мне кажется не совсем честным. Упомянуть и прославить Бога!

Что до иных историй (а есть и смешные), то порадуемся, что они могут кому-то послужить в назидание.

Нередко в пастырской деятельности бывают случаи, когда прихожане, рассказывая о чем-то, просят, чтобы это осталось «между нами». Эту просьбу я всегда выполняю. Рассказов о том, о чем просили хранить тайну, в этой книге (как и в других) вы не найдете.

И, наконец, еще одно: принимая решение опубликовать эти свои записки, я исходил из убеждения, что проповедовать нужно не только устно, но и письменными трудами. Как прекрасно сказал св. равноап. Кирилл, просветитель Словенский: «Проповедовать только устно – все равно, что писать на песке» .

Трудами прихожанок Ирины и Дарьи мои блокнотные записи были набраны на компьютере, за что приношу сестрам во Христе особую благодарность.

 

Зима 2003

Один прихожанин говорит на исповеди: «Вот, батюшка, куда ни посмотрю в церкви на верующих – ложь, фальшь. Все заботятся только о своем благополучии. Для этого и молятся, и просят Бога: дай, дай! Постные лица, ничего нет в этих людях доброго».

Убеждаю: но ведь я исповедую людей, я знаю их души, их жизнь. Поверьте, многие из них искренни. И молятся не для того, чтобы выторговать что-то у Бога, но потому, что любят Бога и людей, готовы активно служить людям.

Этот человек махнул рукой: «Да нет, батюшка, вы просто доверчивый человек».

Но я-то знаю, что он неправ. Потому что в нескольких метрах от него стоит Л., молодая девушка, студентка, которая навещает одну старушку, ободряет и помогает ей (кстати сказать, старушку вредненькую, эгоистичную, неверующую), приносит радость четырехлетнему малышу в детдоме, она же дружит со слепой девушкой, даря той такое дефицитное общение. Эта же Л., несет много других замечательных послушаний.

А вот бездетная пара – С. и А. Это состоятельные люди, они оказывают материальную помощь храму, а недавно взяли двух малышей из приюта.

Вот пятидесятилетняя Л. Сегодня она работает в котельной, раньше была маляром. Со своей подругой, В., они сделали бесплатный ремонт в квартире одного хорошего, но малоимущего человека.

Она тоже имеет добровольно взятое на себя послушание, навещает и окормляет больную старушку. А каждый год (КАЖДЫЙ!) она на свою дачу, где сама ухаживает за мужем, детьми, внуками, берет из дома инвалидов безногую женщину. И, представьте себе, безногий инвалид, эта женщина, знает, что каждое лето она будет не в городе, не в своей палате, а на природе, где поют птицы, шелестит ветер. Она как член семьи будет есть вместе со всеми, смеяться и радоваться.

…Да, есть плохие христиане, христиане по названию… Но зачем равняться на них, ведь есть настоящие подвижники веры, лучшие люди. И, может быть, будем брать пример с них, с лучших, а не с худших…

*

Женщина пришла на исповедь. И сразу начинает много и быстро говорить. Не по делу. Я хочу остановить ее, спросить, как зовут, задать кое-какие вопросы. Но женщина меня не слушает и продолжает, продолжает говорить. Я:

– Подождите, я хотел…

Она:

– И еще, батюшка…

– Ну, стойте же, дайте сказать вам слово…

– Сейчас, батюшка, ой, извините, еще у меня…

И опять без перерыва. Думаю, чем все это закончится. Дал ей высказаться. Минут через пять-семь словесный поток иссякает. Женщина замолкает, смотрит в бумажку с записанными грехами. Я, выждав паузу, открываю рот, она тут же:

– Ах, чуть не забыла, еще один грех: я много болтаю, всех перебиваю и никого, кроме себя, не слушаю…

Эту удивительную, почти «библейскую», вывеску я увидел в Анапе 🙂

*

Часто спрашивают: почему в Церкви есть недостатки, ведь мы называем ее Святой? На эту тему самое лучшее из тех, что знаю, – замечание протопресвитера Николая Афанасьева: «Действие эмпирических фактов на церковную жизнь до известной степени является естественным и законным. Это есть та дань, которую платит Церковь за свое пребывание в эмпирической жизни» (статья «Неудавшийся церковный округ»).

Как верно! За пребывание в реальном, нашем, к сожалению, далеко не безгрешном, мире приходится платить тем, что и на святых членов Церкви – и на мирян, и на батюшек, и даже на архиереев – мир оказывает не всегда положительное влияние.

Поэтому грехами служителей Церкви и вообще христиан соблазняться не стоит. Постараемся в самих себе минимизировать это воздействие эмпирии мира сего.

*

Лето 2003

Давно мечтали посетить знаменитые Соловки. И вот – на поезде до станции Кемь, оттуда – на небольшом корабле до Соловков.

Соловки

 

Величаво спокойный и в славе, и в бесчестии Соловецкий монастырь. Невероятно красивое небо, даже в самые темные часы ночи совершенно светлое. Огромные комары, сильные ветры.

 

И, что бы мы ни делали (обедали, гуляли), – постоянное ощущение того, что эта земля, напитанная кровью христианских мучеников XX века, вопиет к Богу об отмщении. Здесь я несомненно прочувствовал, что слова Господа, сказанные Каину: «Голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли» – больше, чем красивый оборот, этот вопль земли действительно можно услышать. Здесь так же все вопиет к отмщению, ибо большевиками было поругано и осквернено. И знаем, что «Господь долготерпелив и велик могуществом, и не оставляет без наказания; в вихре и в буре шествие Господа, облако – пыль от ног Его» (Наум 1, 3).

 

В последние годы на Соловках появилась и такая улица

 

В первый же день пребывания на Соловках Ульяна (наша младшая дочка) упала с велосипеда и повредила ногу, так что мне пришлось ее носить на плечах.

 

Верхом на папе. Накомарник на папе призван защищать от огромных здешних комаров.

 

С продуктами скудно. Особенно хотелось почему-то молочного, а его здесь нет, потому что товары везут по 6 часов без холодильника и за это время все молочное портится. Удалось один раз договориться с рыбаками и купить у них свежевыловленной сельди. Рыба очень вкусна, недаром соловецкая сельдь до революции, считалась лучшей в мире.

Идет медленное восстановление монастыря. Повсюду постройки (или развалины от них) двух эпох жизни острова: монастырские, разного времени, и советские.

 

У входа в монастырский погреб… Как умудрялись иноки ворочать такие глыбы?.. Диву даешься…

 

Перед входом в собор, в котором и в жаркий летний день изо рта идет пар, стоит расстрелянный колокол. На территории монастыря соседствуют две организации: собственно монастырь и музей-заповедник «Соловки». Корпуса, принадлежащие музею, – в безукоризненно отремонтированном виде. Деньги – от иностранцев, приезжающих сюда во множестве.

Музейные работники относятся к монастырю не как к монастырю, а как к средству для извлечения прибыли. Полное равнодушие к духовным темам. Спрашиваю у девушки, продающей сувениры на территории монастыря: где мощи свв. Зосимы, Савватия и Германа Соловецких?

– А я откуда знаю?..

Впоследствии выяснили, что мощи находятся как раз в храме, напротив которого стоял лоток этой девушки.

Местные в монастырь не ходят. Какое-то предубеждение у них.

Многие из островитян – потомки тех самых конвоиров, которые охраняли и обслуживали Лагерь. Есть хорошие лица, но много злых и невероятно много порочных. Внуки и правнуки надзирателей…

Большевики вообще истребили генофонд России, а на Соловках, достаточно изолированном острове, где коммунистическая «селекция» представлена в особо выпуклом и концентрированном виде, эти «потомки» представляют жуткую картину – опустившиеся, озлобленные люди.

Живут и в новых домах, и в бараках, срубленных еще во времена существования Лагеря. На стенах этих домов до сих пор сохранились вырезанные ножом имена и даты – сороковые-пятидесятые годы.

Когда уплывали с острова, изумительным огненно-красным шаром над гладью воды восходило солнце.

*

Украина

Вторую половину отпуска проводим на Украине (поселок Царичанка Днепропетровской обл.), у моего семинарского друга отца Вадима.

Утром поют петухи, до ночи в кафе через дорогу гуляют местные жители – поют песни, гремит музыка. Директор кафе, полная женщина, в знак раскаяния приносит отцу Вадиму что-нибудь вкусное.

Жутко любопытные люди. Узнав, что из Питера к батюшке приехал другой батюшка, – стремятся разузнать, что мы делаем. А мы как раз разводили костер, чтобы пожарить шашлыки.

Обратил внимание на то, что один человек 5 раз мимо нашего двора проехал туда-обратно и все время выворачивает шею, чтобы побольше увидеть. О. Вадим смеется – привык: «Нужна пища для разговоров, сплетен».

*

О. Вадим рассказывает, как однажды освящал квартиру. Закончил, собирается. Хозяева спрашивают: «Это все?» Он: «Все» Хозяева: «Странно. Когда мы освящали свой дом, батюшка пришел с … дрелью. Сверлил в стенах дыры и закладывал туда кресты. А вы почему этого не делали?» Вот это литургическое творчество!

*

Украинская зарисовка: На Украине действует раскольничья церковь, возглавляемая анафематствованным монахом Филаретом. Филаретовцы, чтобы поощрить приходящих к ним, принимают к себе всех желающих и дают им высокие чины. Священник сразу может стать епископом и проч. Итак, совершенно реальный случай: батюшка из канонической украинской Церкви выпивает вместе с епископом филаретовской церкви, бывшим когда-то священником соседнего села, но уволенным за штат за пьянку. Когда выпили порядочно, тот встает, качаясь, харизматически хлопает ладонью об стол: «Все! Сейчас же едем в Киев! Там тебя, отец Иван, тоже быстренько в епископы рукоположат».

*

На службе в украинском селе. Настоятель благодарит администрацию поселка: «В ваших усилиях по благоустройству села: людям дают зерно для посева, дают землю, поощряют фермерство… – мы видим несомненное исполнение заповеди Божией: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю и обладайте ею».

*

 

Детские конкурсы на завалинке в Царичанке

 

Наши дочери, Ульяна и Катя (6 и 9 лет), решили хорошо подготовиться к Причастию. Встали в 6 утра, читают акафист. По очереди. Зашла Лиза и рассмеялась. Пока Катя читает свою часть акафиста, Уля делает зарядку для глаз. C детской простотой, совместила два полезных дела.

 

Сестры после утренней молитвы

 

*

Были в Киеве. Великолепная погода, прекрасное настроение. Много впечатлений. Впервые в Киево-Печерской Лавре.

Приехали в Киев около половины шестого утра. Оставили вещи в камере хранения – и сразу в Лавру. Дожидаясь открытия, пили кофе с булочками в открытом кафе под стенами монастыря. Наконец, открывают врата, и мы самыми первыми посетителями входим в святые стены.

 

С другом отцом Вадимом и детьми в Лавре.

 

Конечно, потрясли пещеры, в которых лежат подвижники, но самое потрясающее – замурованные кельи затворников. Для преступника нет страшней наказания одиночным заключением. Люди просто сходят с ума от одиночества. А тут человек сам уходит в затвор на всю жизнь! Его замуровывают и оставляют только маленькое отверстие – иногда со спичечный коробок, для того, чтобы передавать еду, забирать отходы. И он остается там на десятилетия. Стиснутый стенами, погруженный во тьму. Без свечей и духовных книг, даже без Евангелия. Только с краткой молитвой, которую он повторяет и бодрствуя, и во сне.

 

В пещерах Лавры…

 

В этих пещерах единственный источник света — негасимые лампады и свечи в твоих руках

 

Древний кожаный гроб, запечатавший в себе тело подвижника

 

Тела многих святых практически не подверглись тлению

 

А когда умирал – монахи просто закладывали это отверстие камнем.

В наше время камни вынули, вставили стекло.

В киевских пещерах много таких келий затворников.

Почему эти отшельники в своем одиночестве не сошли с ума? Потому, что они не были одиноки! Их тело было в темной пещере, но душою они были на небесах, во свете, с Господом, Богоматерью, сонмом святых и Ангелов. Вот их собеседники, их друзья.

 

Но более всего потряс подвиг затворников… К одному стеклу мы приставили видеокамеру с инфракрасным лучом, и она сняла внутренность кельи: каменная лежанка, человеческие кости в полуистлевшем монашеском облачении

 

Ужинали на скамейке, на Владимирской горке. Рядом собрались баптисты на свое собрание. Свидетельствовали, как у них принято, громко молились. Грустно было, что на том месте, с которого св. князь Владимир обозревал берега Днепра во время Крещения Руси, теперь место собрания баптистов.

И еще из этой же серии. Во время нашего пребывания в Киеве на Украине происходил всемирный конгресс Свидетелей Иеговы. Говорят, в Киев приехало до 200 тысяч иеговистов. В каждом магазине, вагоне метро, словом, везде иеговисты с характерной биркой на груди. Спросишь: «Как пройти?..» Они, улыбаясь: «А как имя нашего Бога?..»

Говорил у о. Вадима в храме на эту тему проповедь: Что бы сказал князь Владимир, если бы оказался сейчас, здесь, с нами. Отступление от православия в секты, неверие украинцев, магизм, колдовство, душевная скверна – осуждение, сплетни, зависть…

 

Старинные ульи в украинском селе (Этнографический музей-заповедник в Киеве)

 

*

Духовное откровение старца Софрония (Сахарова), ученика преп. Силуана Афонского. Однажды о. Софроний целую ночь молился о страждущих, страдающих людях. И вот ему пришла мысль: если я так, всею силою моего сердца сострадаю человечеству, то как понять Бога, безучастно смотрящего на страдания людей, многих миллионов им же созданных людей? «Где Ты?!» – возопил о. Софроний к Богу. И услышал в сердце слова: «Разве ты распялся за них?»

 

Осень 2003

Сделали ремонт, поклеили новые обои. Прекрасные голубые обои с тонким белым рисунком. Комната приобрела строгий, аскетичный вид. Но надо повесить иконы, снятые на время ремонта. А от икон отвыкли, кажется, что они будут лишними на этих стенах. Но, конечно, решили повесить. Я вытер от пыли одну большую икону, внес в комнату, поставил на пол, пошел за другой. Возвращаюсь – и вижу, что икона преобразила комнату. Она внесла в голубую элегантную, но, как вдруг очевиднейшим образом показалось, безжизненную, пустую комнату – жизнь. Вынеси икону – и, кажется, комната «умрет», хотя еще пять минут назад мы не могли бы в это поверить. Поистине в нашей комнате появилось «окно в горний мир».

Сделал вывод: икона никогда не может повредить никакому дизайну.

(Правда, сделаю оговорку. Речь идет не о современных ярко раскрашенных в живописном стиле бумажных иконах, а о иконе, писанной на дереве в согласии с православными канонами иконописания.)

 

Декабрь 2003

У одной нашей прихожанки были проблемы с 15-летней внучкой. Плохая компания, неприятности в школе, плохо учится и проч. Она спросила: «Можно к вам прийти с внучкой, побеседовать?» Я пригласил. Но они все не идут и не идут, откладывают, хотя собираются. Сегодня утром звонит и плачет в телефонную трубку: внучка вчера сбита машиной. Насмерть.

Нельзя откладывать дело спасения! Диавол, как голодный лев, ходит и ищет, кого поглотить, на кого наброситься! А мы об этом забываем, проявляем небрежность в деле спасения. Это как если бы человек был смертельно болен, но время лечения все откладывал бы на потом.

*

Я очень люблю петербургского иконописца Ростислава Мартыновича Гирвеля. Считаю его лучшим на сегодня иконописцем Петербурга.

…Однажды Ростислав Мартынович написал для нашего собора икону любимой петербуржцами святой блаженной Ксении. Пока думали, какое место в храме определить для этой иконы, ее поставили возле алтаря, прямо напротив хора. А хор наш состоит преимущественно из светских, нецерковных людей, которые любят поговорить на посторонние темы прямо во время богослужения.

Через некоторое время хористы меня спросили: «Отец Константин, а эта икона будет теперь всегда стоять напротив нас?»

Я, удивленный, чем могла им помешать икона, находящаяся на расстоянии 10 метров, спросил «А почему вы об этом спрашиваете?» «Просто мы не можем сидеть перед ней и разговаривать. Как-то стыдно; кажется, что икона смотрит прямо на тебя, кажется, будто она живая».

Примечательно то, что кроме этой иконы к хористам были обращены все иконы иконостаса, но они этого никогда не замечали…

То о чем я рассказал, – не случайность, не выдумка. Примерно за два года до разговора с девушками из нашего хора я был настоятелем в маленьком пригородном храме. Запрестольный образ – Богоматерь, восседающая на троне, – был написан по моей просьбе Ростиславом Мартыновичем. Этот образ был обращен ко мне, когда я стоял у престола, Ликом.

И я все время чувствовал себя, в прямом смысле, как бы перед Лицом Богоматери. Между мною и образом Пречистой словно происходило невидимое общение. Я не знаю, как это передать словами, но я действительно воспринимал себя как бы стоящим перед Нею. И когда мысль вдруг во время богослужения отбегала от молитвы, мне становилось перед Богородицей за это стыдно.

Один богослов назвал икону «окном в горний мир» (то есть в мир небесный). Вот та икона, перед которой я стоял, была самым настоящим окном в горний мир. Она излучала такое внутреннее сияние, Лик Богоматери светился такой внутренней женственной красотой и одновременно силой, он был наполнен такой жизнью, но жизнью не земной, не плотской, а как бы сверхъестественной, что, стоя перед ним, невозможно было оставаться таким, как прежде. Эта икона, если можно так выразиться, «подтягивала» к Небу, исправляла.

Вскоре я был из этого храма переведен в другой. И сейчас я стою перед барочной иконой XVIII века, иконой, переданной собору на время из Русского музея. Но чувство предстояния перед иконой, как перед окном, входом на Небеса, исчезло.

*

Бывший советник секретаря Ленинградского горкома Романова рассказывал мне, что как-то, в середине 70-х годов, получил от шефа указание… составить коммунистический чин бракосочетания: «Чтоб воздействовал на психику так же сильно, как церковный». «Походил, – рассказывает, – по храмам, посмотрел, как венчают, какие обряды используются…». Вернулся и докладывает Романову, что ничего у них не получится. Тот: «Почему»? – «Ладно, выпить вина из бокалов дадим, короны на голову – можно… Но свечки-то все равно нельзя ввести…»

 

 

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12

azbyka.ru

Из дневника священника » Сайт священника Константина Пархоменко

священник Константин Пархоменко

^ 2008 (часть вторая)

9 июля 2008.

Теплый светлый день. И на сердце тепло и свет! День празднования явления Тихвинской иконы Божией Матери.

Вспоминаю последний свой визит к этой святыне. Январь сего года, я в Тихвине на конференции на тему семьи. Весь день заседания, мой доклад: «Ребенок и вера», круглые столы… Уже поздно вечером нас, петербургских гостей, повезли в монастырь, приложиться к святыням.

В соборе так холодно, что идет изо рта пар. Гулкие своды, а в глубине резного киота мерцает драгоценная чудотворная икона.

Полтысячелетия назад эта икона явилась чудесным образом жителям этих мест.

 

Чудотворная икона Божией Матери Тихвинская

 

Явилась чудесным образом… Что значат эти слова? Поэтическое преувеличение? Может, кто-то просто пустил икону по воде, а верст за сто оттуда ее увидели в реке и достали? – как иногда приходится читать версии скептиков.

Бог знает. Но думаю, что все это огромное количество чудесным образом явленных икон не уложить в прокрустово ложе естественных объяснений.

На этот счет – и письмо, полученное в эти же дни от моей радиослушательницы:

«Уважаемый отец Константин!

По радио «Град Петров» Вы обращались к слушателям с просьбой присылать Вам истории, которые свидетельствуют о чудесах в церкви сегодня. История, о которой я хочу написать, произошла до войны, как я думаю – в 30-х годах, хотя точно год назвать не могу. Было это в Псковской области, Локнянский район, недалеко от деревни Польшино. Шестеро мужчин (крестьян) отправились делать бревенчатый настил через ручей, который протекал неподалеку от деревни. Во время работы они вдруг увидели, что вода в ручье стала закручиваться водоворотом. В центре водоворота что-то ярко заблестело. И они увидели на поверхности воды икону Божией Матери. То, что произошло дальше, трудно объяснить и понять, но один из мужчин взял лопату и сказал: «Сейчас я попробую её достать». Но как только он это сделал, икона исчезла. Конечно, о явлении иконы быстро стало известно всей округе. Я услышала эту историю еще в детстве от моей бабушки. Двое из тех мужчин были наши родственники. Но и сейчас еще живы люди, которые точно знают место, где это произошло. В частности, мой дядя Петр Иванович Феденков, который живет в пос. Локня, а родом из деревни Польшино.

В мае этого года я встречалась с ним, и мы разговаривали об этой истории. Он рассказал ещё вот что. Когда началась война, жители деревни построили на месте явления иконы часовню. Повесили в ней иконы и молились. Надо сказать, что ни один дом в деревне не был разрушен и жители других деревень говорили, что «в Польшино войны не видели». Интересно, что и немцы не препятствовали постройке часовни. Также и в приходской церкви в деревне Медведово (постройки 1772 года) всю войну шли службы. Часовню разрушили наши войска при наступлении. Но произошло это во время боёв или уже после освобождения, я не знаю.

Интересно и то, что о явлении иконы в Псковской области стало известно и далеко за её пределами. В 60-х годах Петр Иванович лежал в больнице в Ленинграде. Когда его сосед по палате узнал, что он родом из Псковской области, то стал уточнять. «А из какого района?» – «Из Локнянского». – «Ну, как же! У вас же там есть святое место». И оказалось, что этот человек знал всю эту историю. А сам был откуда-то из Сибири. Еще в более позднее время Пётр Иванович как-то шёл по дороге в Польшино и его догнала легковая автомашина. Те, кто в ней ехал, спросили, из какой он деревни. И когда узнали, что из этой, сказали: «Не покажете ли вы нам святое место, где явилась икона?» Пётр Иванович проводил их на это место. А надо сказать, что оно уже поросло кустарником. Мужчины, которые ехали в машине, вышли, достали топорики и стали вырубать кустарник и расчищать это место. К сожалению, с уходом людей, знающих эту историю, она может забыться. Деревни на Псковщине пустеют. Само Польшино из большой, красивой деревни превратилось в совсем разрушенную, всего с тремя жилыми домами.

И ещё. Наверное, есть люди, которые считают, что в историях явления и обретения древних икон есть элементы легенды. А эта история, которая произошла относительно недавно, показывает, что икона является именно сама, и от нас зависит, обретём мы её или нет.

С уважением, Игнатьева Светлана Алексеевна».

 

14 июля 2008

Женщина:

– Благословите на подвиг паломничества. – Очень, – говорю, – хорошее дело, а куда паломничаете?.. – Да по святыням русским разным, вот туда поехала, туда… Надо же подвиг ради Господа нести, что-то Ему от себя принести… Я, воодушевленно: – Это очень хорошая мысль, только я вам помогу этот подвиг сделать еще лучше… – Ох, и спаси ж вас, Господи, батюшка! А как? – А вот, – говорю, – у нас есть девушка незрячая. Возьмите ее с собой в паломничество. Ей одной сложно, а вы будете ее сопровождать… – Э-э… Я и сама-то ничего не знаю, ничего не умею… – и бочком, бочком от меня…

Этот пример очень симптоматичен. Постоянно встречаешься с подобной позицией. Много и увлеченно люди рассказывают о том, что вычитывают «монашеские» правила, строго постятся, а когда я предлагаю какое-то реальное послушание (совсем небольшое и посильное), сразу переводят разговор, придумывают аргументы чтобы отказаться.

Вот и думаешь: чего мы ищем в этих своих «подвигах» – Божьего или своего? Если паломничество предпринимается не ради подвига, а ради экскурсии (тоже неплохое дело, но совершенно иное, нежели подлинное паломничество), почему честно не назвать это туризмом?..

 

18 июля 2008

Плачет женщина и просит простить ей грех. – Что за грех? – Обидела батюшку… – Как, – спрашиваю, – это произошло? Мечтает о ребенке (недавно была замершая беременность и операция). Зашла помолиться в Лавру, к мощам св. Александра Невского. Идёт и плачет. Навстречу священник, монах. – Чего ревёшь? – Ребёночка хочу… – Да зачем тебе ребёночек… Вот у меня нет, и я рад. А так будет плакать, пачкать пеленки, деньги на него надо тратить… – А я всё равно хочу… И тут батюшка говорит: – Все приходят и ноют, ноют. И никто не придет с радостью и не скажет: «На, батюшка, тебе миллиончик»… – И тут, – плачет женщина, – у меня вырвалось: «Батюшка, а вы вообще верующий?» Монах подскочил: «Глупая ты женщина!» и убежал.

Женщина просит простить грех, что она обидела батюшку, а мне горько. Горько всё это слышать. Почему мы такие бесчувственные и глупые – пастыри Церкви Христовой?..

Будем надеяться, что батюшка просто неудачно поюродствовал, а не выразил свои подлинные мысли и желания.

 

20 июля 2008

Всё время слышу про то, что к аборту женщин толкают… их матери. Разве это не ужас: мать предлагает дочери стать убийцей?.. И вот сегодня, развернув новый номер журнала «Фома», читаю об этом же у Марины Журинской, известного филолога и переводчика религиозной литературы:

«В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» значится, что если муж принуждает жену к аборту, то она имеет право с ним развестись. Про мамаш там ничего не сказано, а их подзуживание встречается гораздо чаще».

Если кто не понял: Марина Журинская призывает нет, не к «разводу» с мамами, а к установлению мудрой дистанции, если мама склоняет к греху.

И еще у Марины Журинской замечательно: «Противно смотреть на цветущих рекламных супругов, вместе обожающих дрянной маргарин, сомнительный молокопродукт или моющее средство, но нет более дивного зрелища, чем супруги, вместе прожившие долгую жизнь и вместе состарившиеся».

 

21 июля 2008

Проводил друзей, отца Т. с матушкой и детьми. Чаще говорят (в СМИ, просто, когда соберутся люди в компании) о плохих священниках. Иногда про хороших пишут, но подвиг обычных, «простых» батюшек часто остается не замечен и не оценён. Вот отец Т. – как раз такой обычный, но очень светлый человек. Всегда улыбается. Женился на девушке-татарке, чем вызвал гнев своего настоятеля, протесты родителей. Но он полюбил – и женился.

И жена, и он – строгие постники и молитвенники. В каком бы ни были они (и их дети) состоянии – идут в храм. (Решение, на мой взгляд, неоднозначное, но для о. Т. и его матушки принципиальное.) У одного ребенка – температура 41 градус, у другого – гнойный отит, у третьего – 38,7. Врач, категорически: «Я запрещаю детям выходить из дома». Но как можно не пойти в храм в воскресенье? И вот на саночках, в пургу – в храм. Молятся и причащаются. И температура спадает. Врач вечером посетила и говорит: «Если бы я своими глазами не видела, в каком дети были состоянии, – не поверила бы…».

Сейчас у них пятеро детей. Служат на приходе в посёлке (Краснодарский край). Спрашиваю матушку: – Раньше прихожане за вашей спиной шептались: «У-у, татарка!» А сейчас как? Смеётся: – Это наш крест. Раньше о нас, сейчас о детках говорят: «Смотрите, да они нерусские».

На прошлом приходе о. Т. построил храм. А потом говорит спонсорам: «Давайте рядом с храмом построим для деревенских ребятишек бассейн». Построили. И тут же анонимные жалобы в епархию: «Вместо возрождения Православия строит бассейны и спорткомплексы». Владыка перевёл на другой приход. Прихожане рыдают: «Как нам без вас?» Улыбается горько: «Бог управит, ничего».

Сейчас восстанавливает новый (уже третий храм). Рассказываю про свои связи со СМИ. Отец Т. смеётся: – Я их боюсь. В прошлом году в крае телекомпания делала фильм об одном храме. У храма (он закрыт и полуразрушен) был какой-то юбилей. Вот город и заказал сделать фильм. А что про храм-то рассказывать? Вот телевизионщики и написали детективный сценарий. Я об этом не знал. Просят: «Расскажите о храме, о вере, только вставьте обязательно слова: «Храм закрыли большевики из-за белых кругов»». – Я, – говорит, – рассказываю о вере, о храме и заканчиваю этими словами. Ладно, Бог с ними, если им так нужно. В конце концов, большевики же боролись с белым движением… И вот передача. Я обомлел: «В нашей передаче мы расскажем о тайнах храма»… На его стенах появляются таинственные белые круги… НЛО? Полтергейст? Церковь за семью печатями хранит эту тайну. Но что-то всё-таки просачивается. Эксклюзивное интервью нам дал священник Т…». – И тут, – говорит, – показывают меня, и я говорю: «Да-да, большевики закрыли храм из-за белых кругов»… На меня потом другие батюшки, как на идиота, смотрели: «Что с него взять, сначала – бассейн, потом – круги…».

…Много разговариваем с о. Т. «Приезжайте к нам с семьёй», – просят. Его матушка: «Мы вас будем очень ждать». Простой и светлый священник… Если бы попросили дать характеристику одним словом, сказал бы: «цельность».

 

1 августа 2008

В этот год мы проводим лето на даче в Лейпясуо, в 20 километрах от Выборга. Это бывшая финская деревушка, в советское время превратившаяся в ряд садоводств. Удивительный воздух, могучий лес, много ягод, грибов.

 

Гигантские камни, оставшиеся со времени последнего ледникового периода

 

Удивительный сказочный лес…

 

Ранним утором рыбак выходит на промысел. Когда-то здесь был финский мост. Но все уничтожено и осквернено после захвата этих территорий

 

У ночного костра…

 

Кое-где сохранились добротные постройки финского времени, но постепенно ветшают. Много встреч с людьми и бесед. Интересная особенность. Люди рассказывают о присутствии нечистой силы, проявляющейся как полтергейст или еще как-то иначе.

На днях рассказывает человек о встрече с «банником» – домовым бани. Этот человек, крещеный, но неверующий, какое-то время стал спать вместе со своей собакой в бане (дом перестраивается). Соседи говорили: «Не гневи банника!», а он лишь смеется. И вот в бане начались какие-то звуки, страхования. Он стал побаиваться, но никак не отреагировал. Однажды просыпается среди ночи, а в ногах – старичок, поросший шерстью. Скрипуче говорит: «Забирай своего Марка [так зовут собаку. – свящ. К. П.] и уходи отсюда». Этого человека парализовал ужас, да так, что он не мог пошевелиться. Отдышался – и тут же, ночью, из бани прочь. Переселился в недостроенный дом.

— Что это? – спрашивает. Объясняю про нечистую силу, говорю, что нужно освятить жилище, участок и самому начать ходить в храм. Чешет в затылке. Думает.

Думаю и я, как раз сейчас читая книгу о демонизме у славян. И думаю вот о чем. У славян был очень разработан пантеон демонических сил. В доме – домовой. В бане – банник. В их компании – кикимора, скрюченная маленькая (в локоть) старушка, которая считалась то женой, то сестрой домового. Еще некоторые духи.

У славян был разработан целый ритуал задабривания этих существ. И духи эти достаточно активно проявлялись. И являлись в зримом образе либо как-то иначе давали о себе знать. Считать, что все сообщения подобного рода – вымысел, нелепо. Древний человек дураком не был, и если кто-то и может обольщаться, становиться жертвой собственного воображения, то человек нынешний, а не прагматичный древний крестьянин. Пусть на 90% это вымысел, но какой-то процент подлинности в этих рассказах все же был.

Но вот вопрос: почему в древности этого было так много, а сегодня мало? Конечно, не из-за того, что люди стали просвещенней или духовней. И не потому, что мы из изб переселились в городские квартиры. А может быть, потому, что бесы (а эти существа однозначно – бесы) сегодня стали скрываться и действовать тоньше?.. Все время вспоминаю слова отца Иоанна Кронштадтского: «Бесы в простых людей входят по их простоте… В образованных и интеллигентных людей злой дух вселяется в иной форме, и бороться с ним гораздо труднее».

Может быть, можно сказать еще и так: для простых людей бесы и открывались до примитивизма по-простому. И пугали, и морочили, и сбивали с истинной веры в Бога. Современных же образованных людей надо морочить иначе, тоньше. Наблюдение за людьми показывает, что, похоже, это так и есть. Вот бесноватая девушка из молдавского села, которая недавно билась у нас в храме на полу. Явно (по ряду признаков) бесноватая. Девушка и пишет, и читает еле-еле (по-русски не понимает), и бес в ней проявляется так же грубо, как в деревенской бабе откуда-нибудь из XVII века. А потом подходит современный петербуржец. Он живет жизнью порочной и греховной. Начинаешь разговаривать с ним – и видишь ту же бесовщину, это ощущается, очевидно. Но все блестит от лака культурности и светскости.

Да, бесы те же (а может, и они же), но проявляются тоньше. И бороться с ними сложнее.

* * *

Вечером прихожу домой, а Уля говорит: – Мама Устине читает религиозные стихи! – Э, – говорю, – подожди перегружать ребенка, всему свое время… Смеются. – Вот, послушай, – говорят:

Чушке солнца не видать, Рыльце к небу не поднять.Чушка солнце ищет в луже, Там оно ничуть не хуже.

(И. Токмакова)

В самом деле глубокая мысль. Все в мире нашем несет отблеск божественной красоты, гармонии. Говоря символическим языком, даже в луже можно увидеть солнце. Надо только внимательно смотреть и искать. Свинка смогла, многие люди – нет.

* * *

Из воспоминаний одного репрессированного священника:

ХХ век, 20-е годы. В село приехал атеистический лектор-профессор. Доказывает, что Бога нет. Потом отвечает на вопросы. Встает молодой крестьянин: «Вот, товарищ лектор, скажите: почему корова ходит лепешками, лошадь булками, а коза горошком?» Лектор: «Не знаю». «Вот вы, товарищ, сначала с навозом разберитесь, а потом о Боге рассуждайте».

* * *

Вспомнилось еще из этой же серии:

Через какое-то время после того, как набальзамированное тело вождя пролетарской революции Ленина было положено в мавзолее, там лопнули канализационные трубы, и гроб был залит фекалиями. Когда об этом рассказали патриарху Тихону, тот задумчиво произнес: «По мощам и миро».

 

4 августа 2008

Верить в человека… Любить человека.

Девушка говорит сегодня: – Я людей не люблю. Вот, выхожу утром из дома. Смотрю на них, и нет любви. Спрашиваю: – Вас много обижали люди? – Да, много. Обижали. Говорили с ней о христианском отношении к человеку. Нельзя очаровываться, чтобы не разочаровываться. Людей… жалко. Я их полюбил только, когда стал священником. Когда заглянул в их (приоткрытую мне) душу. Не злодеи, а чаще – глупые. И злые-то дела творят по глупости. Они не знают, как строить жизнь, и копируют подсунутые образцы (из литературы, из кино). Ложные, неверные. Они как подростки, которые копируют самого «крутого» мальчика, самую «сексуальную» девочку в школе.

Мужчина бросает семью ради другой женщины, более молодой. Говоришь ему: – А вы знаете, что признак мужественности – это, прежде всего, ответственность? Ответственность за того, кто доверился тебе. Мужественность – не в похотливости, а в ответственности. Моргает: – Первый раз слышу. И чувствуется – готов слушать.

Или женщина. Обманывает, делает подлости, вносит раздор. – Вам это нужно? – говорю. – Вы обретёте счастье, если украдёте на тысячу? А ведь радость в душе, ощущение полноты жизни, счастья не купить. Более того, каждый такой поступок удаляет вас от Бога и губит душу. Губит душу для вечности! Молчит и потом говорит: – Я никогда об этом не думала…

Такое впечатление, что многие вообще никогда не думали всерьез о своих поступках, не выработана концепция жизни и поведения. Не научены? Не умеют?

Но Церковь – верит в человека.

Вчера пришел один мужчина, раньше бывший в преступной группировке. Хочет начать жить по-новому. И я верю в него! Это возможно, но не человеческими силами, а Божьей силой.

А через полчаса – другой человек. Дважды бросал жен с детьми. Познакомился с женщиной. Жили. И вот она на компьютере находит свидетельства его многочисленного блуда. Уходит от него. Он пытается покончить жизнь самоубийством. Чудом останавливается на полпути и бежит в храм. Беседуем (это было месяц назад). Тогда он сказал мне: – Я не хочу жить. Столько сделал греха, зла причинил… – С помощью Божией можно всё начать заново. – А смогу?.. Я верну её?.. – Ничего не знаю. Но вы можете, начиная с сегодняшнего дня, начать жить по-новому. И, если Богу будет угодно, если девушка на самом деле любит и увидит, что вы изменяетесь, – вернётся.

И вот он опять! – Я, – говорит, – хожу в церковь (живёт в другом городе), молюсь, каюсь, причащаюсь. Я не один, а с Д. Она вернулась, но мне не верит. Знакомимся, садимся на скамейку. – Я, – говорит Д., – люблю его, но не верю. Не верю! – А вы видите в нем изменения? – Вижу, но, думаю, это игра. Я сама неверующая, и не знаю, чем Церковь может ему помочь. Говорю: – Если бы он сам пытался – скорее всего, была бы игра. Но тут человек встал на путь подлинного преображения. Молчит. Не верит. – Просто посмотрите. Год, полтора. И потом будете делать выводы. Звоню N: – Всё в ваших руках. Если будете по-Божьи строить жизнь – всё сохранится. И отношения, и жизнь другой станет. Он: – Я так хочу этого…

Дай, Боже, нам быть верными Тебе. И от учения Матери-Церкви черпать мудрость для нашей собственной жизни.

«Братия! не будьте дети умом: на злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни» (1 Кор. 14, 20).

 

12 августа 2008

Память св. мученика Иоанна Воина.

Рассказываю на проповеди про него и говорю, что народ всегда почитал его как помощника обиженным. Люди молились, если их обманули, обокрали… И дважды – после вечернего богослужения и после Литургии – подходят люди и просят выслушать их. Рассказывают, как молились Иоанну Воину и как он ответил на молитвы. В первом случае помог вернуть деньги и ценности, в другом- документы. В первом случае помощь пришла через какое-то время, после чтения акафистов святому. Во втором – тут же. Женщина возвращается из храма, в котором по ее просьбе был отслужен молебен, а в дверях – сын: «Мама, ты не это искала?» Найдено было там, где сто раз проверяла-перепроверяла. И еще такие свидетельства целый день. Люди подходят и просто говорят, что хотят поделиться рассказом о милости Божией и помощи святого.

Интересно, что Иоанн Воин – святой, о котором крайне мало что известно. Но откуда такая способность помогать? Именно реальная, активная помощь, как у святителя Николая Чудотворца? В чем состоял тот самый подвиг святого Иоанна Воина, который привлек к нему столь обильную благодать?..

Мы этого не знаем. Но, может, один ключик к разгадке… Про Святителя Николая известно, что он при жизни очень любил людей. Не аскетическими, не иными подвигами он прославился, хотя это тоже изобильно было, но готовностью душу свою положить за людей. И про святого Иоанна доподлинно известно, что он принимал странников и убогих, на свои деньги лечил их, был им великим помощником и даже после смерти завещал похоронить его на безымянном кладбище для бродяг. Поистине, во всем разделить их жизнь, и даже смерть.

 

Традиционная икона святого мученика Иоанна Воина

 

Икона св. Иоанна Воина из Дальних пещер Киево-Печерской Лавры. Удивительно, но на этом редком образе мы видим святого Иоанна в преклонных летах

 

Не в этой ли любви секрет их духовного могущества? Не об этом ли говорит пророк: «С чем предстать мне пред Господом, преклониться пред Богом Небесным? Предстать ли пред Ним со всесожжениями, с тельцами однолетними? Но можно ли угодить Господу тысячами овнов или неисчетными потоками елея?.. О, человек! сказано тебе, что – добро и чего требует от тебя Господь: действовать справедливо, любить дела милосердия и смиренномудренно ходить пред Богом твоим» (Мих. 6, 6-8).

Нам, живущим в миру1, хорошо бы об этом почаще вспоминать.

* * *

Рассказ прихожанки:

— Дочка Дашенька, трех с половиной лет. Родители взяли ее на Всенощное бдение. Малышка устала и стала себя плохо вести. Мама провела работу: «Будешь плохо себя вести, больше на службу не возьмем…». Даша, в слезах, обещала больше так не делать. На следующее утро между мамой и дочерью состоялся такой диалог: «Мам, а я больше не буду себя плохо вести в храме, я буду молиться». – «Хорошо, милая, а о чем ты будешь молиться?» Подумав: «Чтобы поскорее домой пойти!»

 

20 августа 2008

Читаю книгу-диспут современного французского неверующего писателя Фредерика Бегбедера и католического епископа Жан-Мишеля ди Фалько2. Два умных человека.

Писатель – продукт современного общества потребления. Но он понимает, что жизнь несводима к животному потреблению, к сексу и удовольствиям. Потому, что мирские удовольствия, даже самые изысканные, не отвечают на глубинные потребности нашего существа. Это он понимает. Но не понимает, зачем нужна Церковь. Еще абстрактно верить, что что-то такое есть, возможно. Но все эти ритуалы, догматы… Бегбедер формулирует: «Я возвращаюсь все к тому же вопросу: зачем нужен Бог?»

Интересно, как на такой экзистенциальный вопрос отвечает епископ. А епископ постоянно переводит все на сферу социального служения: «…А всем, что дала Церковь: больницы, воспитание, помощь беднейшим, – ты пренебрегаешь, ну, ладно… Бог существует не ради того, чтобы приносить нам какую-то пользу, как и мы живем не для того, чтобы Его использовать… На воскресных службах мне часто приходится говорить: «Сегодня утром вы пришли на мессу. У вас есть просьбы, с которыми вы хотите обратиться к Богу. Забудьте их. Молитесь за тех, чьи чаяния вам неизвестны, за тех, кто рядом с вами. Будьте уверены: если вы так поступите, другие станут молиться за вас, и вы обретете друг друга».

Бегбедер: «Так ты занимаешься торговлей! Ты настоящий коммерсант. Молитесь за вашего соседа, а он помолится за вас…». Ди Фалько: «Я просто пытаюсь помочь людям освободиться от личных забот, оторваться от самих себя и от утилитарного отношения к Богу. Так они немного повернутся к другим, пусть на мгновенье…».

Светский потребитель, донжуан и модник ставит сущностные вопросы о смысле бытия, а тот, кто говорит от лица Самого Бога, епископ, все переводит в социальную плоскость, в морализаторство.

Наконец, неверующий Бегбедер не выдерживает: «Интересно. Метафизика, единственная цель которой – в конечном счете стать физикой. Трансцендентное существует затем, чтобы сделать нас более человечными. Фу-ты, черт, жутко головоломный обмен…».

Вот эта беседа очень о многом говорит. О том, что католическое богословие не может дать самого главного и твердого ответа на вопрос о смысле человеческой жизни. А Православие, с его учением об обожении, с его продуманным, обоснованным и подтвержденным жизнью паламизмом3 – может! Для католиков Бога можно постичь лишь разумом и по мере сил стараться воплотить в своей жизни идеалы Его любви, доброты, мудрости. Для православного человека Бог постигается через опыт приобщения к Его божественным энергиям. Мы постигаем Бога не умственно, но энергийно. Это можно назвать соединением с Богом, святые отцы называли это обожением. Это соединение с Богом, все усовершаясь качественно, приводит к тому, что человек перерастает свою человечность, становится Сыном Божиим, его человеческая природа подвергается изменению, преображению, она становится носительницей Божества.

Что можно сказать Бегбедеру и подобным ему, вопрошающим: что нам обещает, к чему зовет Бог?

Вы хотите метафизики? Ваши души устали от потребления и развлечений и тянутся к высшему? Да, для нас, православных, метафизика, по которой вы тоскуете, является высшей и единственной правдой о человеке. Перерасти физику, перерасти свою человечность и достичь богоподобия. Через чтение Писания, через углубление в учение Церкви, через участие в Таинствах «дарованы нам великие и драгоценные обетования, дабы… [мы] через них соделались причастниками Божеского естества» (2 Петр. 1, 4). Божеского естества, Божеской природы!

Это больше, чем стать добрым и хорошим. Это поистине – земное призвано к небесному, это утверждение об онтологической эволюции, о переходе творения на новый уровень существования, когда оно пронизывается Божественной благодатью и становится носителем Божественного.

Православный человек сказал бы Бегбедеру, что Церковь предлагает человеку всего лишь… стать Божественным.

* * *

Сельская зарисовка (рассказал отец И.). Обычная ситуация, когда в священный сан посвящают людей без богословского образования. Рукоположен молодой диакон, не учившийся в семинарии. Старый диакон говорит: «Вот я сейчас пойду читать Евангелие, а ты смотри, как я это делаю. Завтра сам будешь читать». Выходит, ну и, как положено, произносит: «От Иоанна Святаго Евангелия чтение…» И читает. А его самого тоже Иоанном звали. На следующий день выходит молодой диакон, крестится, кланяется и изо всех сил: «От Александра Святаго Евангелия чтение…» Он не понял, что мы произносим имя Евангелиста (Матфея, Марка, Луки, Иоанна), а не имя читающего.

* * *

Сегодня утром бабушка подает записку: «О здравии игумена Пахомия с братией и трутниками». Отец Сергий, наш диакон, комментирует: «Это ей Господь по простоте открыл. Очень точно. Не трудники там, а трутники». (Имеется в виду российский монастырь N).

 

Любимый…

 

29 августа 2008

Из письма прихожанки:

«Вчера на время залюбовалась собой (какая я хорошая в том-то и том-то) – со мной иногда такое случается. Раньше, до прихода к Православию, это носило форму выделения себя из толпы. Чем я лучше других? Так вот, Господь сегодня мне показал моё место. Я была на плановом приёме у гинеколога. Мы сидим с доктором, беседуем, и тут заходит молодая приятная девушка (которая была на приёме до меня) и спрашивает, где можно попить воды. Врач не понимает её вопроса. А следом заходит медсестра и уточняет, что девушка идёт на УЗИ. А так как она не живёт половой жизнью, то ей УЗИ надо делать особым способом – для этого надо много выпить жидкости. Я невольно резко развернулась, чтобы посмотреть на неё, почти на стуле подскочила. Я только после осознала свою реакцию… Мне так стало жалко, что молодость моя была бурной. Я только теперь поняла, в чём прелесть невинности. Мне эту девушку захотелось расцеловать. Да… Как к нам поздно приходит раскаяние, если приходит. А ведь уму непостижимо, сколько во мне ещё пороков, которых я не вижу».

Как нетрудно бороться с гордостью, припоминая свои грехи. Как загордишься, обратись мысленно к прошлой жизни (да что к прошлой! к настоящей) – и увидишь, как несовершенен, и устыдишься своих горделивых мыслей.

Человек гордящийся, мне кажется, страдает плохой памятью о своей жизни.

 

5 сентября 2008

Человек, которого я очень люблю и уважаю: Л.З. Мама, которая потеряла сына – утонул. Которая нашла силы выйти из того страшного состояния, какое не дай Бог никому испытать. Написала замечательную книжечку, нащупывая утешения другим матерям, столкнувшимся с подобной трагедией. Книга называется «Я тоже потеряла ребенка». Этот человек делает много добра для других.

Прислала свои дневниковые записки трехлетней давности. Один фрагмент запал в душу, так, что не могу не привести.

«Сегодня я хожу весь день под впечатлением сна. У меня есть мой сон – самое радостное приобретение за последнее время. Мне что-то говорят – а я не слышу. Я знаю: у меня есть мой сон! Какие-то проблемы на работе – ну и ладно. Ведь у меня есть мой сон! Толпа в метро, а у меня – сон!

…Было очень темно, тепло, страшно. Я шла по дороге к моему дому, забыв во сне, что он теперь уже давно не мой. С кем я шла? Кажется, с мужем. Я его не видела, но чувствовала рядом. Вот мы свернули на тропинку от детского сада, впереди – еще одна тропинка, перпендикулярная моей, скоро надо сворачивать туда. Но в темноте вижу, что по тропинке бегут звери. Странно, это львы, леопарды. Их не много, они бегут не стаями, а поодиночке. Бегут плавно, замедленно. Как во сне. Мне страшно. Как же идти мимо них? Вдали из темноты выбегают маленькие собачки; мы знаем, что одна из них – наша. Если она не боится странных для нашего Парголова зверей, значит, есть шанс и нам остаться невредимыми. Мы идем к дому по той страшной тропинке. На последнем повороте к нам навстречу выходит свекровь, которая несет на руках маленького Андрюшечку. Наверное, мы просили ее посидеть с ним, пока нас не было дома. Мы подходим. Я вижу родную мордашку сыночка совсем рядом. Целую его щечки, все так близко, всё такое родное! Не могу налюбоваться и нарадоваться на своего сынишку. А мимо «проплывают» одиночные леопарды и львы. Теперь я на них не обращаю внимания, ловлю все движения и жесты Андрейки. «Странно вы живете», – говорит он. Затем поясняет, что бабушка весь день просидела у ТВ, как можно так проводить время?! Меня совершенно не беспокоит, что она так провела время, и я спрашиваю, чем же он занимался, не смотрел ли и он весь день на экран. «Нет, я был занят другим; я был…» Я не расслышала, кем же он был, переспрашиваю, он повторяет ту же фразу, и я опять не улавливаю последнего слова. Но мне так хорошо, что я опять не беспокоюсь: знаю, сейчас я его приведу домой и все расспрошу подробно. Леопарды, собачка, полная темнота… А рядом – мой сыночек! Как сладко! Не знаю, скоро ли я проснулась, но я была во власти сна. Родной, как давно я не встречалась с тобой! Как тепло ты мне приснился. Я очень реально видела твою щечку, спасибо, сынок. Этого мне теперь надолго хватит.

Позавчера я не пошла в церковь, а ведь была родительская суббота. Я нашла массу оправданий, но не пошла! Не помолилась со всеми вместе за тебя. Ночью приснилось кладбище, какое-то собирательное, больше всего похожее на Шуваловское. На могилах было много народа, могилы тесно стояли рядом друг с другом; я знала, что здесь где-то могила моего отца, но к ней идти страшно, и могила сына, к ней хотелось. Но не пошла. Так и в церковь позавчера – не пошла. А ты меня, наверное, простил, раз мне потом показали такой чудесный сон о тебе. Мой ангел!

Если спросить, какими люди представляют себе ангелов, думаю, большинству они видятся светлыми, добрыми, прозрачными. По крайней мере, мне они казались такими. Но я их видела дважды, совсем другими, грозными. Теперь я знаю, что они были ангелами. Тогда было совсем другое. В тот, первый, раз я тебя, сыночек, ругала. Из-за какого-то пустяка, но очень сильно. Так бывало… Я считала, что это и есть воспитание. Я тебя ругала, ругала, не могла остановиться, ты, возможно, начал плакать. Мы шли в музыкальную школу. Кажется, я тебя подергала за ушко и за щечку, ту самую, которая сегодня снилась. Ах, как я любила твои щечки! Но тогда, серьезно воспитывая тебя между двумя школами (больше времени-то не будет!), я была просто мегерой, а ты – совсем беззащитный. И тут к тебе на помощь пришел Ангел. Это был молодой мужчина, очень серьезный, приятной внешности. Я не видела, откуда он взялся. Он сказал: «Прекратите! Вас надо отшлепать за это!». Я попросила его не вмешиваться, он ведь не знает, что «натворил» мой (только мой!) сын. Но уже в школе, когда ты, сынок, ушел на урок, меня одолел невероятный стыд. Я все рассказала о своем поступке приятельнице, дочь которой училась с тобой. Она только качала головой. Она не была такой, как я. Этого человека – Ангела – я помню всегда, я молюсь за него. Жив ли он? Молятся ли за Ангелов? Я знаю, что он Ангел…

Второй раз Ангел пришел тогда, когда ты исчез в бескрайних водах залива. И тебя не было. И я с ревом, перекрывающим шум волн, молила Богородицу вернуть тебя. Не знаю, что я говорила, я кричала сердцем. Потом я решила, что Она мне не ответила. А сейчас – вдруг! – поняла, что ответ пришел: Ангел вошел в воду и принес тебя из непонятной шири воды. Как тебя там можно было найти? Откуда он взялся в этот дождливый день на почти пустом пляже, где прогуливались под зонтиками только старушки из санаториев? Кто-то шепнул мне его имя. Дмитрий? Или как-то еще? Не помню. Да разве есть имена у Ангелов? Если и есть, то не такие… Это было безумие, я боюсь туда заглядывать надолго, но вот теперь я поняла, что это Богородица послала Ангела, чтобы он принес тебя. Тебя больше нам не вернули. Не заслужили! Но Силы небесные сжалились над недостойными, тебя принес Ангел. Я и за него молюсь. Хотя, молятся ли за Ангелов?

Сынок, третий Ангел – это ты. Я тебя звала Звездочкой, когда ты еще не вышел в этот мир. Ты светил и светишь всегда. Теперь я знаю, ты не только свет, ты – Свет. Ты Ангел, повернувший меня лицом внутрь себя самой, значит – в душу, значит – к Богу. Но не только меня ты изменил. Каждый, кто плачет над тобой в той книжечке, каждый, кто молится о тебе хоть изредка, каждый – немножко освещен твоим Светом.

Родной, я видела Ангелов. Это было – грозно. Как я люблю тебя!!!»

 

6 сентября

Вернулся ко вчерашней записи – и вспомнил Л.А. И то удивительное «совпадение», которое породнило этих двух мам – так, как это умеет делать только Господь…

Из письма Л.З. к Л.А. по прочтении ее книги «Прощай… – И здравствуй!.. – Лазарев год»:

«Мы как бы находимся на противоположных полюсах: Вы потеряли дочку и живете с сыном; я потеряла сына и живу с дочкой. Ваш ребенок покоится на Южном кладбище, мой – на другом полюсе, на Северном. Но вот этот самый анализ дат и событий нас сильно сближает. Для меня тоже очень важны все даты, в которых я вижу какое-то указание.

Мне говорят, что на это нельзя обращать внимание, это простые совпадения, но я, подобно Вам, пытаюсь разглядеть что-то важное, сокровенное за этими датами. А теперь приведу пример: когда я читала то место, где Вы в июле месяце ожидали скорого дня рождения Вики, меня охватило щемящее предчувствие этой даты… И правда, меня обдало жаром от этой цифры: 7 августа. Это самый невозможный, самый страшный день моей жизни. Мы на разных полюсах, объединяющих нас, поэтому день рождения Вики – это день смерти (рождения?) моего Андрейки. Эта дата показывает мне столь тесную нашу связь! Эта дата – общая для нас. Меня это потрясло».

Месяц назад, в день 7 августа, я как раз служил. Л.З. – прихожанка другого храма, но на этот раз была у нас в соборе, вместе с Л.А. Поздравил их обеих с «родительским днем»…

 

10 сентября 2008

На улице дождь. Только что закончил крещение и сижу в пономарке, пью чай. Заглядывает сторож: «Вам письмо»…

«Здравствуйте, о. Константин! К Вам пишет многогрешная православная Катерина. Пишу Вам, как я пришла к Богу. Мне 75 лет. Как все в это время больна и немощна, но Господь нас поддерживает. Я, Катерина, как поняла себя, что я – человек (это где-то в 8 лет), я начала искать ту силу, которая нас создала. Но были годы, что нигде и никто не произносил слов Божьих: ни в доме, ни в общении ни с кем. А меня мучил и интересовал этот вопрос. Но случилось в 1943 году – пришло извещение на тятю, что погиб, а маму мою осудили за колоски в тот же год. И нас осталось четверо, мал-мала меньше. В этом же году, 1943-м, в ноябре месяце, судили показательным судом маму в селе, забрали. Голод, холод, ниоткуда ничего не давали. Мы жили в убогом селении, с колхоза ни грамма. И вот 1944 год, Пасха, и нас некому разбудить. Как солнце играет в этот день. Это чудо Господне, мне очень грустно и голодно, я встала на колени в угол, икон не было – как молиться? К кому молиться, не зная слов? Тогда я стала говорить: «Боженька! Боженька! Верни нашу маму!» Плакала до того, что не помню, или я заснула упавши, или сознание потеряла. Но я кричала так громко, чтобы Боженька услышал меня. Мой крик услышала соседка, тетя Даша, пришла, а я не в себе. Она полила на меня воды холодной, и я очнулась. Это было в воскресенье Пасхи. Через день, во вторник, приходит мама. От тюрьмы 50 км. Я маме рассказывала, она меня спрашивает: «В какое время ты плакала?» А я отвечаю: «Да с утра». Она говорит, в то же время ей сделалось плохо с сердцем, и врач дал справку, чтобы ее освободили. И вот Боженька услышал моё детское моление.

В 1946 году приходит с войны мой дядя, брат мамы, собрались на радостях все родные. Он рассказывает, как и что, и где прошел. Его забрали в 1941 году, в 18 лет. Прошел всю войну, и ни одного ранения, Родственники выслушали его и говорят: «Сенька, да ты где-то отсиживался? Пройти такой путь – и жив». Он вытаскивает из левого кармана книжечку – Псалтырь, размером 10х10 см, и говорит: «Вот я с кем шел и в бой, и в разведку». И меня заинтересовала эта книжечка, но как её взять? Дядя книжечку положил на окно, бабушка неграмотная, мама и тети неграмотные. На третий день я её взяла без спроса, но никто не удивился, что книжки нет. Но вот с тех пор я начала для себя открывать Господа Бога, стала читать, чтобы никто не видел, пряталась, где можно. Но понять смысла книги не могла. Но когда дочиталась до «Отче Наш», мне Господь открыл глаза и ум. Начала читать, и что было мне немного понятного, я выписывала эти строки и составляла молитвы, учила на память.

Мы жили в глухой деревне, а мне так хотелось прийти ближе к Богу. Но прийти в церковь не было возможно, потому, что не было церкви нигде в селах. В 16 лет я пошла работать на железную дорогу монтёром пути. Работа тяжёлая, голод, холод. 1948 год. Жили в землянках, по 4 человека. Работа тяжёлая, и всё делали вручную, техники никакой. Вышла замуж, неудачный муж, трое детей, сама растила. Дети: 1950 год – сын, 1957 – дочь, 1960 – сын. Вот пошли болезни. 1963, 1964, 1979, 1996, 1997 гг. – все операции сложные, все с наркозом. 1996 г., июнь-месяц я была в коме, и я умерла. Но всё хорошо помню, память и слух отлично-хорошо работали, я соображала всё: что я умерла, тела своего я не чувствовала. Но чётко читала молитвы: Отче Наш, Богородицу, Верую, Живые помощи, Да воскреснет Бог, и ещё много, ни с одного слова не сбилась. И слышала всё, о чем говорили врач, медсестра, санитарка, а они находились через двое дверей от моей палаты. Я в палате ремационной лежала одна. Читаю молитвы и благодарю Бога, что Он меня забрал. Но передо мной явился Ангел, в возрасте мальчика лет 14-15, такой миленький. Говорит мне: Ты, раба Божья, не умерла! Но будешь ещё долго жить. И зовет меня: Пойдем со мною. Я ему отвечаю: Я не могу, я умерла, я не чувствую своего тела, я лежу под капельницей! Ангел отвечает: Поднимайся! Я встала и пошла за ним. Ангел приводит меня на большое поле, поле это устлано золотой парчой, – но не трава, а парча. Ангел меня поставил среди поля и спрашивает: Красиво? А по краям поля, как мог глаз видеть далеко, – еловый, сосновый, березовый лес. – Такая красота! Ангел еще спрашивает: Красиво? Я отвечаю: Очень красиво. Ангел в ответ: Вот так красиво и живи на земле, Я ему отвечаю, Ангелу: Я так устала жить на земле, от тяжкого труда, от болезней, ведь шестая операция, и всё наркоз, а мне так сейчас хорошо, легко, что я умерла; на душе радостно, что я мертвая. Ангел мне говорит: Что вас оперировали? Это не ваша болезнь, ваша болезнь – желудок, вот вы сейчас вырвете из желудка стержень вашей болезни, и вы поправитесь, и будете еще долго жить. Я вырвала. После я почувствовала, что я оживаю. Когда умирала, отмирала с головы, а когда оживала, то с ног. Ангел ушёл в то время, когда я пришла в чувство. Ангела не было. Когда я была мертва, я такая была счастливая и радостная.

Вот прошло 10 лет, а я вспоминаю то время, те минуты или час тот, когда я была с Богом. Я не страшусь смерти, я радуюсь, что когда-то я уйду в иной мир, и Господь милостивый простит меня, грешницу, я очень Его прошу. Это когда дети были маленькие. О. Константин, когда я ложилась на операции, я много молилась и просила Бога, чтобы Он меня сохранил ради моих чад, а ведь их было трое. Больница есть больница, так я по ночам, где можно было утаиться, молилась, плакала, просила, чтобы Господь оставил меня ради детей, и Господь мне помогал, исцелял; и не только в болезни, но и в моей нелёгкой жизни. Сколько я была в тяжелом жизненном переплёте, но Господь был со мною. О. Константин, десятый год живу я в С.-Петербурге, дети забрали ближе к себе, купили мне квартиру однокомнатную. Живу одна. Дети все живут в Санкт-Петербурге, дети все умницы, все с высшим образованием, жалеют меня, помогают. Квартира у меня освященная, вот теперь только бы ходить в церковь, но не могу. Послеоперационная грыжа, сердце останавливается… не могу ходить, диабет…но я прошу Господа Бога о его помощи, молюсь, читаю, слушаю службу по приёмнику, утренние молитвы, вечерние, утром просвирочку и водички крещенской. Вот так и живу с Божьей помощью. О. Константин, помолитесь за меня, многогрешную Катерину. Я крещеная в 1932 году. Низко кланяюсь.

О. Константин, эта книга Псалтырь, которую дядя привёз из войны, она у меня сохранилась, напечатана она в 1912 году, но уже вся истлевшая, листы многие…

О. Константин, я вам дам свой адрес и телефон. Если есть такая возможность, свяжитесь со мною. Я буду очень рада…».

Созвонился, познакомились, собираюсь в гости. И письмо это, которое тоже о любви Божией и о той жизненной полноте, которую мы обретаем в Церкви, вложу в свой дневник.

 

17 сентября 2008

Осенняя погода. Дождь, пронизывающий ветер. Гудит кран, поднимая доски на главный купол. Милостью Божией великан собор оделся в купол, да и не пахнет храм больше гарью. Слова проповеди прерывает звук пилы или дрели. И слава Богу, лишь бы храм возрождался.

Удивительное чтение сегодняшнего Апостола. Последняя глава (13-я) 2-го Послания ап. Павла к Коринфянам. Многие комментаторы (сегодня утром просмотрел) пропускают эту главу или, по крайней мере, считают её незначительной, неинтересной. Но как много она может дать, если читать вдумчиво. И если обратиться к тексту оригинала, потому что Синодальный русский перевод не передает смысла чтения. Итак, ап. Павел пишет к Коринфянам (я сразу буду приводить подлинный текст):

«Когда пригодность во мне ищете, Христос ли говорит во мне, Он не бессилен для вас, но силен в вас. [То есть, Апостол говорит, что он – чрезвычайно слаб, немощен. И что те, кто ищет «пригодности» и «пригожести» в нём – ничего такого не найдут. – свящ. К. П.] …Ибо, хотя Он и распят в немощи, но жив силою Божией; и мы также, хотя немощны в Нём, но будем живы с Ним силою Божиею…» [То есть, как Христос – был унижен и в конце концов убит, но силою Божиею восстал из мёртвых, победил смерть, так, говорит, и я, хоть телом и немощен, но обретаю жизнь силою Божиею]. …Испытывайте самих себя, в вере ли вы; самих себя пробуйте на годность. Или вы не знаете, что Иисус Христос в вас? Разве только вы не негодны». [Вот и верующих Ап. Павел ободряет: вам тяжело, вы немощны, но в вас – Христос. И Он вас поддержит, ваша немощь будет укреплена и оживотворена Его силой! Только бы нам не оказаться негодными из-за грехов.] …О нас же, надеюсь, узнаете, что мы – годны [Себя – Ап. Павел приводит в пример]. …Молим Бога, чтобы вы не делали никакого зла, не для того, чтобы нам показаться лучше (то есть, произвести на нас хорошее впечатление), чем должны быть; но чтобы вы делали добро. Мы же [это Ап. Павел шутит] по сравнению с вами как негодные были… Мы радуемся, когда мы немощны, а вы сильны; о сём-то и молимся, о вашем совершенстве».

Вот такое удивительное чтение, о том, что, даже если мы совершенно обессилели, откровенно немощны – лишь бы нравственно и духовно не быть негодными, а сила Божия будет действовать в нас.

 

23 сентября 2008

Турция. Теплая ночь, полночь. Я, окончив семейные послушания, уложив детей, сижу на балконе отеля и слушаю стрекот цикад. Сильный пряный запах цветов, шум моря. Недалеко играет музыка и смеются люди. Перебираю письма, полученные накануне отъезда и ждущие ответа. И, как всегда, свидетельство об агрессии сатаны.

Письмо от девушки:

«Здравствуйте! Меня зовут Т., мне 19 лет. Сама из Украины. С самого детства я была неспокойным ребёнком, никогда не слушала маму, постоянно капризничала и доводила её до слёз, устраивала такие истерики, что со мной никто не мог справиться. Мама говорит мне, что такой я стала после того, как меня сглазила одна женщина после моего рождения. Сейчас я уже взрослый человек, полностью осознаю свои поступки, но не знаю, что поделать с собой. Всё повторяется. Во мне постоянно присутствует злость, раздражительность, дерзость. Не могу сдержать приступы гнева, как будто кто-то подталкивает меня: злись, давай… Я делаю такие поступки, что потом прихожу в себя, как в тумане, и думаю, неужели это делала я? Как я могла так вести себя? Но уже становится поздно. Что сделано, то сделано. Я не могу справиться с собой. У меня разладились отношения с близкими мне людьми. Я пребываю в постоянном унынии, мало что меня радует. Я почему-то боюсь людей. У себя дома, в комнате я постоянно слышу какие-то шорохи, посторонние звуки и от этого не могу спать, боюсь находиться одна. Часто сажусь и плачу от безысходности. Я стараюсь читать молитвы утром и на ночь. Недавно была на исповеди. Это очень тяжело далось мне, потому что перед этим начали появляться мысли: не иди туда, зачем это тебе надо и всё такое прочее в оправдание себя. Я прошу Бога о том, чтоб помог мне всё это преодолеть. Мне страшно находиться в этом мире, я порой сама себя боюсь. Сказать: сумасшедшая? Нет. Я здраво общаюсь с людьми, я всё понимаю, закончила на отлично техникум в этом году. Но откуда берутся такие приступы, такая лютая злость, что я готова разорвать находящегося рядом, я не знаю. Помогите, дайте совет. Я хочу, чтоб всё это закончилось, хочу быть нормальным человеком, чувствовать радость жизни и дарить людям добро».

Как очевидно, что девушка с детства впустила в себя бесов и сейчас они проявляются самым настоящим образом: пугают ее, вызывают уныние. Кажется, еще немного – и подтолкнут к самоубийству.

Сразу вспоминается вопрос Христа, обращенный к отцу бесноватого юноши: «Как давно это сделалось с ним? Он сказал: с детства» (Мк. 9, 21). Удивляет позиция родителей. Вместо того, чтобы бороться за ребенка, воспитывать его, формировать характер, все списали на сглаз…

Вполне вероятно, что в детстве у Т. были какие-то психологические проблемы (из-за воспитания, отношения родителей и проч., – много причин). Если бы родители мудро и терпеливо боролись со злым в поведении дочери, культивировали доброе, все бы исправилось. Но все было запущено, и детские грехи переросли во взрослую злобу и дурной характер. То есть бесы, вместо того, чтобы быть изгнанными, прочно обосновались в душе бедной Т.

(Вспоминаю одну мою молодую прихожанку. Она культивировала в душе различные греховные мысли и чувства. И через какое-то время ей стали являться бесы. Наступление ночи каждый раз означало наступление новых кошмаров. В ужасе и отчаянии прибежала в храм. Я как раз дежурил. Состоялась серьезная духовническая беседа. После исповеди, Причастия все ушло. Но как нелегко ей бороться с развращенностью души, затронувшей самые глубины. Хотя прошло уже года два, нельзя сказать, что душа этой, теперь постоянной, нашей прихожанки освободилась от того мусора, который был туда внесен за более короткое время.)

Это письмо поднимает сразу несколько больших тем: воспитания, охранения души и проч.

…Как важно воспитывать ребенка с младенчества. Именно воспитывать. Культивировать доброе и бороться со злым и греховным. Из-за нашего нерадения в мир может выйти несчастный, развращенный и бесноватый человек. Горе нам, горе-родителям…

И другая тема: как бороться со всем этим адским воинством, поселившимся в душе?..

 

25 сентября 2008

Турция. Ефес.

В Петербурге в это время моросящий дождь, пронизывающий ветер… В Турции тебя будят с рассветом муэдзины, прославляющие Аллаха. Жаркие длинные дни…

Мы направляемся в древние города Ефес и Иераполь. Библейские города, города, с которыми связана юность Церкви Христианской.

Удивительное чувство посещает, когда едешь по городам, через которые пролегал миссионерский путь Апостола Павла. Те же горы, природа. Автобус, как когда-то древние путники, делает остановки на расстоянии одного дня караванного пути. И лотки со сладостями, лепешками, испеченными в глиняных старинных печах, освежающий свежевыжатый апельсиновый или гранатовый сок… Несомненно, что и божественный Павел подкреплял свои силы на таких остановках.

 

…Целый день в раскопанном археологами древнем прекрасном Ефесе. Развалины, потрясающие красотой и гармонией. Город, возникший в X веке до Рождества Христова.

В VI веке до н.э. этим городом владел легендарный царь Крез.

Новый этап жизни города связан с Лисимахом, бывшим военачальником Александра Македонского, который стал править этими землями. Сам Ефес он переименовал в Арсиною (по имени своей жены).

 

Удивительная красота Ефеса

 

В этом же городе жили Апостол Иоанн Богослов и Божия Матерь. Три года здесь прожил Апостол Павел (52-55 годы 1-го столетия нашей эры). Здесь же состоялся в 431 году Третий Вселенский Собор. Главная тема – осуждение еретика Нестория. Председательствовал на Соборе святитель Кирилл Иерусалимский. Собор закончился осуждением Нестория и его последователей.

Город раскопан всего на 10%, но перед нами уже величественные храмы, улицы, кварталы, все, что помогает мысленно перенестись на 2 тысячелетия назад, во времена апостолов и первых христиан.

У многих домов на мраморных плитах мостовой – таинственные монограммы или пиктограммы. Это древнехристианские символы. В период гонений на веру так христиане сигнализировали другим братьям и сестрам, что в этом доме живут последователи Христа.

 

Христианские символы на мраморных плитах видны и сегодня

 

Город жил культом Артемиды, чей храм, одно из чудес света, находился в нескольких километрах от города. На многих зданиях ее изображения, во всех домах были ее статуэтки. Небольшие статуи из камня, серебра делали для паломников десятки мастеров города. Раскопана стертая ногами мраморная мостовая, на которой стояли палатки торговцев языческими святыньками.

Из книги Деяний известно про скандал, случившийся среди этих мастеров и торговцев.

«…Произошел немалый мятеж против пути Господня, ибо некто серебряник, именем Димитрий, делавший серебряные храмы Артемиды и доставлявший художникам немалую прибыль, собрав их и других подобных ремесленников, сказал: друзья! вы знаете, что от этого ремесла зависит благосостояние наше; между тем вы видите и слышите, что не только в Ефесе, но почти во всей Асии этот Павел своими убеждениями совратил немалое число людей, говоря, что делаемые руками человеческими не суть боги. А это нам угрожает тем, что не только ремесло наше придет в презрение, но и храм великой богини Артемиды ничего не будет значить, и испровергнется величие той, которую почитает вся Асия и вселенная. Выслушав это, они исполнились ярости и стали кричать, говоря: велика Артемида Ефесская! И весь город наполнился смятением. Схватив Македонян Гаия и Аристарха, спутников Павловых, они единодушно устремились на зрелище [в оригинале – в театр]. Когда же Павел хотел войти в народ, ученики не допустили его. Также и некоторые из Асийских начальников, будучи друзьями его, послав к нему, просили не показываться на зрелище. Между тем одни кричали одно, а другие другое, ибо собрание было беспорядочное, и большая часть [собравшихся] не знали, зачем собрались. По предложению Иудеев, из народа вызван был Александр. Дав знак рукою, Александр хотел говорить к народу. Когда же узнали, что он Иудей, то закричали все в один голос, и около двух часов кричали: велика Артемида Ефесская! Блюститель же порядка, утишив народ, сказал: мужи Ефесские! какой человек не знает, что город Ефес есть служитель великой богини Артемиды и Диопета? Если же в этом нет спора, то надобно вам быть спокойными и не поступать опрометчиво. А вы привели этих мужей, которые ни храма Артемидина не обокрали, ни богини вашей не хулили. Если же Димитрий и другие с ним художники имеют жалобу на кого-нибудь, то есть судебные собрания и есть проконсулы: пусть жалуются друг на друга. А если вы ищете чего-нибудь другого, то это будет решено в законном собрании. Ибо мы находимся в опасности – за происшедшее ныне быть обвиненными в возмущении, так как нет никакой причины, которою мы могли бы оправдать такое сборище. Сказав это, он распустил собрание».

В этом рассказе мы видим возмущение местной черни: мастеров и торговцев и удивительно взвешенную позицию представителя римской власти.

Курьез истории в том, что и сегодня в Ефесе и окрестностях продаются статуэтки Артемиды Ефесской и макетики ее храма. Пусть сегодня это сувенир лишенный религиозного языческого содержания, но и сегодня, кто-то кормится от этих изваяний. На минуту хотелось и мне уступить настойчивым торговцам, предлагавшим свой товар и купить в качестве наглядного пособия для учеников воскресной школы подобную статуэтку, но тут же вспомнил Павла и всю вышеприведенную историю. Показалось нечестным по отношению к Апостолам купить такую фигурку.

По полированным до блеска плитам (не ступеньки, чтобы в случае давки не было падений и травм, а небольшой склон) поднялись в театр. По этой дороге языческие ремесленники влекли друзей Апостола Павла, и сам он неоднократно ходил.

Ефесский театр рассчитан на 25 тысяч мест, это один из самых грандиозных театров древности.

Гуляя по Ефесу, нельзя не обратить внимание на подчеркнутый культ утонченного разврата. На главной улице напротив библиотеки – дом терпимости. Раскопаны ложа, умывальни, водопровод этого заведения. В городе несколько бань, в которых также предоставлялись услуги подобного рода. На одной из главных улиц – древняя реклама этого заведения: на мраморной плите мостовой высечен символический женский портрет и ступня ноги, указывающая в известном направлении: «Иди этой дорогой и попадешь в вожделенное и легкодоступное женское общество».

Напротив публичного дома – библиотека. Повернешь направо с главной улицы – попадешь в библиотеку, налево – в другое место… Говорят, ефесские мужья обманывали своих жен и, обещая пойти в библиотеку, сворачивали в другую сторону. Не отсюда ли выражение «ходить налево»?

Проституция была не просто социальным явлением, подобно тому, как она существовала в других городах, а религиозным культом (вспомним, что Артемида считалась богиней плодородия).

Естественно, что христиане, живя в такой среде, не могли остаться не затронутыми развратом, имевшим место в Ефесе. Это объясняет такое изобилие мест в Послании Ап. Павла к Ефесянам, посвященных теме половой нечистоты. «И вас, мертвых по преступлениям и грехам вашим, в которых вы некогда жили, по обычаю мира сего, по [воле] князя, господствующего в воздухе, духа, действующего ныне в сынах противления, между которыми и мы все жили некогда по нашим плотским похотям, исполняя желания плоти и помыслов, и были по природе чадами гнева, как и прочие, Бог, богатый милостью, по Своей великой любви… и нас, мертвых по преступлениям, оживотворил со Христом… и воскресил с Ним, и посадил на небесах во Христе Иисусе» (Еф. 2, 1-6).

«Знайте, что никакой блудник, или нечистый, или любостяжатель, который есть идолослужитель, не имеет наследия в Царстве Христа и Бога» (Еф. 5, 5).

Это про дела некоторых ефесян Апостол пишет: «Ибо о том, что они делают тайно, стыдно и говорить» (Еф. 5, 11-12)… (Некоторые пытливые прихожане пристают с вопросами: «Батюшка, а что это они там делали?..»)

Из сочинений античных авторов мы узнаем, как проводили время знатные ефесяне. Свободное время они проводили в пирушках, праздных разговорах, шутовстве. В Послании Ап. Павла к Ефесянам (5, 4) мы встречаемся со словом «евтрапелия», которое современные переводчики переводят именно как шутовство, а древние авторы – как забавность в разговорах и поступках. Аристотель считал евтрапелию особой добродетелью. Как видим, Апостол Павел считает, что христиане не должны тратить время и опустошать душу через это бессмысленное и душевредное времяпрепровождение: «Также сквернословие и пустословие и смехотворство (в оригинале – «евтрапелия») не приличны [вам], а, напротив, благодарение». Благодарение – значит Евхаристия.

Портовый город с огромным количеством увеселительных заведений, с религиозным центром, в котором приносились жертвы богине плодородия, одетый в роскошный белый и розовый мрамор, украшенный изысканными статуями и фонтанами, город, в котором было много зелени, парков и беседок, в котором жизнь не прекращалась даже ночью (на улицах через каждые 10 шагов горели светильники), поистине представлял собою соблазн для человека, решившего строить жизнь по заповедям Божиим. Понятно, почему именно ефесянам Апостол Павел пишет: «Укрепляйтесь Господом и могуществом силы Его. Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских, потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной» (Еф. 6, 10-12). Сатана – не абстрактное зло, а конкретное злое существо. Апостол Павел более, чем кто иной, видел, как он действует на людей, как не пускает к новой, Божьей жизни и как пытается совратить христиан с истинного пути.

Сегодня этот город духовно не опасен, нагретые солнцем руины не пугают искушениями, от публичных домов остались лишь развалины, от храма Артемиды – лишь одна колонна. Сатана со своим воинством переселился в другие города – блещущие огнями и искушениями столицы нынешнего мира.

 

Резьба удивительной красоты лежит практически… под ногами

 

 

Ноздри щекочет пряный воздух диких горных трав, очень печет солнце. Сажусь отдохнуть и попить воды в тени инжирного дерева. В колени тычется мордой ефесская собака – их тут множество. История для этого города закончилась, но история спасения, история борьбы с сатаной, история преображения человека продолжается. Ощутимо чувствуется, что ты в городе, в котором эта битва завязывалась. И ты сегодня, пусть живешь в другое время и в другой культуре, – в эпицентре этой битвы, ты ее участник.

…Двадцать минут в комфортабельном автобусе по тенистым улицам современного Ефеса, построенного на расстоянии нескольких километров от древнего города, – и мы на холме, с которого открывается вид на руины (вернее, одну-единственную колонну и небольшую груду камней) храма Артемиды.

Мы входим в ворота крепости, построенной в VII-VIII веках. Эта крепость была построена во времена, когда на ефесян нападали арабы.

На территории крепости располагается величественный храм-усыпальница святого Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова. Здесь он скончался в самом начале II века. Храм был построен в VI веке, при императоре Юстиниане.

Проходя через огромную арку входа, невольно вспомнил эпизод из жития св. Иоанникия Великого4. Этот подвижник жил в VIII-IX столетиях, прославился великими чудесами. Через короткое время было написано его житие, в котором повествуется о паломничестве св. Иоанникия в Ефес.

«…Спустя довольно времени Иоанникий решил пойти в Ефес в церковь святого Иоанна Богослова для того, чтобы помо­литься там. На дороге в Ефес, проходя мимо одного молитвенного дома, он встретил, при закате солнца, чету супругов, шедших к тому дому помолиться о своих почивших родителях. Увидевши его, супруги испугались, ибо он был страшен: высокий ростом, одетый в рубище, босой и весь обросший волосами. Святой же, видя, что они трепещут от страха, кротко сказал им: – Не бойтесь, дети, но скажите мне, куда ведёт эта до­рога? Они сказали, что та дорога идет к реке, которая в то время была в полном разливе, так что ту реку нельзя было пере­плыть без ладьи. Иоанникий же пошел к реке и, подойдя к ней, немного отдохнул, а в полночь встал и перешел на другой берег по воде, как по суше, не замочив ног. Когда же он пришел в Ефес и подошел к храму святого Иоанна Богослова, перед ним сами собой отверзлись церковные двери. Войдя внутрь, он, сколько подобало, помолился, кланяясь и лобызая святую икону возлюбленного ученика Христова. Когда же он вышел из церкви, двери тотчас же затворились сами собою, и он снова пошел в путь, возвращаясь к своему жилищу в Контурийских горах».

Благоговейно брожу по территории храма. Когда-то здесь был огромный православный центр. Для строительства храма использовались плиты и колонны храма Артемиды Ефесской. (Храм Артемиды никто специально не разрушал, он сам рухнул в IV веке в результате землетрясения и лежал уже полтора столетия в руинах.)

О масштабах храма в честь Апостола Иоанна Богослова говорит хотя бы тот факт, что эта церковь (вернее, собор) имела в длину 130 метров. (Храм Христа Спасителя – 85 метров в ширину и столько же в длину.)

Проходишь к алтарю, и видишь большую мраморную плиту. На этом месте, по преданию, погребен Апостол Иоанн Богослов.

С этой могилой связано одно совершенно удивительное чудо.

Как известно, мы несколько раз в году празднуем память св. Иоанна Богослова. И вот день его памяти 21 мая (по новому стилю) установлен в честь того, что в этот день… из могилы поднималась на воздух и оседала на могиле тонкая пыль («прах»), которую можно было собирать в коробочки для паломников и даже есть ложками (были популярны специальные небольшие ложечки, иногда с надписью «яждь манну») – во здравие души и тела.

В эти дни здесь бывало особенно большое скопление паломников, больных, калек со всего мира. Они приходили, чтобы прикоснуться к святой гробнице и вкусить священного праха. Об этом пишут многие очевидцы тех времен. Встречаем упоминание об этом и у нашего русского паломника игумна Даниила. Он посетил Святую Землю и Ефес в 1104-1107 годах.

Игумен Даниил пишет: «…Тут находится гроб Иоанна Богослова, и исходит в день его памяти земная пыль святая, ее берут люди на исцеление всех болезней…».

 

26 сентября 2008

День в Иераполе.

Сегодня такого города на карте нет. Есть турецкий город Памуккале. Иераполь в руинах, Памуккале – процветающий туристический центр. Когда-то Иераполь славился горячими источниками. Минеральная вода температурой около 35 градусов Цельсия, насыщенная кальцием, железом и иными полезными веществами, наполнявшая огромные бассейны, привлекала больных со всего света. В римскую эпоху этот лечебный курорт стал местом лечения многих богатых сановников и вельмож. Сохранились остатки лечебных бассейнов для разных категорий граждан. Для простых людей, для людей побогаче. Отдельно высится громада царской лечебницы, в которой лечились и отдыхали лица императорской крови.

Сегодня для людей открыт один бассейн, пафосно названный Бассейном Клеопатры. В нем невероятная минеральная вода, после которой кожа становится бархатной. В одном месте в бассейне бьют ключи, и вода, разбавленная шипучими газами, похожа на шампанское.

Но удивляет и потрясает не оазис с горячими минеральными водами и даже не многосотметровые слепящие на солнце белизной кальциевые горы (образовавшиеся от воды, стекающей здесь тысячелетиями). Самое большое впечатление производит раскопанный древний город Иераполь.

Город богатый (как великолепный курорт), город, прославившийся многими ремеслами (лучшие в мире ковры, шерстяные изделия), этот город сегодня лежит в руинах. Итальянские археологи, уже полвека ведущие раскопки открыли удивительной красоты культуру.

Завороженно мы бродили по этим развалинам и не могли опомниться от того, что каменная резьба исключительной красоты лежит теперь под ногами туристов.

На холме – святыня, храм, построенный на месте погребения Апостола Христова Филиппа.

Апостол Филипп здесь проповедовал и мученически погиб около 80 года н.э. Он был похоронен на высоком холме, а впоследствии, когда гонения на христиан прекратились, здесь был построен храм. Мощи Апостола не были найдены, но храм стоит, как верили тогда и как считают современные археологи, именно на месте погребения.

Он, собственно, и называется «Мартириум Апостола Филиппа».

 

Иераполь. Наверху холма видны остатки Мартириума св. Ап. Филиппа

 

Сегодня к руинам храма ведет раскопанная дорога. Эта дорога стерта ногами паломников, которые до XI века, когда храм был разрушен турками, взбирались на гору, чтобы поклониться святому апостолу.

По этой дороге прошли и мы, замечая то тут, то там высеченные в мраморных плитах христианские символы.

Храм пуст. Огромные, накаленные солнцем плиты… Постояли на месте древнего алтаря.

В храме много помещений. Для чего буквально десятки небольших комнат, думали мы? Потом прочитали в книге, что при храме в небольших комнатах останавливались паломники и приезжие священники.

Затем, спускаясь по пологим склонам холма, посетили другую разрушенную святыню: кафедральный собор города Иераполя. Размерами более скромный, чем Мартириум Ап. Филиппа, но более изящно украшенный, этот собор с VI века был главным храмом города.

Собственно, от собора сегодня осталась лишь алтарная часть с Горним местом (рядом ступенек, на которых восседали во время Божественной литургии священники), ряды колонн, которые показывали, что перед нами – постройка базиличного типа, некоторые мраморные камни, украшавшие храм. На одной стеле – крест. На другой – инжир.

Не знаю, из этого ли храма изображение инжира, или принесено из другого места, но инжир являлся с глубокой древности символом этих мест. Современный турецкий городок, расположенный поблизости, имеет своим символом именно инжирную ветвь.

Если изображение ароматного спелого инжира было помещено в храме, не являлось ли это намеком на обетованную сладость рая? И не инжир ли растет из основания креста на другом камне, найденном при раскопках собора?..

 

Мы уезжаем из древних городов… У меня в руках – Священное Писание. Я перечитываю места, в которых говорится о Ефесе, и размышляю. Какая трудная история у этих мест, у людей, которые здесь жили… Молюсь о всех безвестных христианах и нехристианах – всех людях доброй воли, живших в этих местах столетия, тысячелетия назад.

 

7 октября 2008

В эти дождливые и промозглые дни вновь и вновь мысленно возвращаюсь к залитым солнцем, теплым развалинам древних городов. Ефес, Иераполь.

Какая прекрасная культура, которую я, в общем-то, по своей серости, только сейчас для себя и открыл, в которую поверил. Потому, что ни прекрасные ее фрагменты (Ника Самофракийская, Венера Милосская и др.), которые я видел в Лувре, в Эрмитаже, в других местах, ни стилизация под классицизм (Павловск и мн. другие места), ни все эти фотоальбомы, фильмы и прочее, не могло убедить меня в том, что эта культура есть высший взлет мировой культуры.

Но вот эти развалины, вся эта красота, даже разрушенная, в таком концентрированном виде на меня произвела ошеломляющее впечатление.

И вот сейчас, когда вспоминаешь все это, вдруг становится очевидным, почему во времена Христа считали, что Его приход означает конец мира, конец истории. (Для Апостола Павла это было очевидным, и он не мог понять, почему же Христос медлит, не возвращается, чтобы судить мир.)

Да потому, что поистине культура того времени и была высшей точкой развития человечества. После, казалось, и быть ничего не может.

Какую сферу ни возьми, все целесообразно и по-своему совершенно. И гигиена, с их туалетами, банями и канализацией, функционирующей до сих пор (!). И правовые институты. И культура – это уж совершенно несомненно, в любой сфере: литература, философия, искусство (про музыку того времени мы знаем слишком мало).

Поистине человечество стояло на высшей точке развития, и дальше, казалось, идти некуда. Была проблема в нравственности. И Пришествие Христово разрешало эту проблему – начертывало абсолютные перспективы нравственного совершенствования.

Может быть, поэтому у авторов первых веков так силен этот апокалиптический пафос – впереди быть уже ничего не может…

Но ведь живем. Уже 2 тысячи лет. Почему? Что мы создали лучше, чем было у них? Да по трезвому размышлению – ничего.

А может быть, они были правы? Конец тогда, в общем-то, и наступил. Просто этот конец истории как бы еще открыт, последняя точка не поставлена, чуть отсрочена, по великой любви Божией. Долготерпеливый Бог дает человечеству шанс что-то поправить, исправить, понять в этом мире. Собственно, решить ту задачу, которую прекрасное древнее человечество не могло решить. Проблему нравственную. И в отношении конкретно к самому себе, и в отношении ко всему миру…

 

8 октября 2008

С утра туман, дождливо. Темный храм. Целуемся с диаконом, чтецами. Начинаем службу. Молимся от всей души. За живых, среди них – за всех недугующих, терпящих бедствия, находящихся в заточении, не пришедших к вере… Молимся за усопших, среди которых особенно поминаем всех погибших недавно при крушении самолета под Пермью, и девушек-школьниц, погибших при обрушении стены школы в Оренбургской области.

Как всегда в будний день, молилось человек 20, причастников около десяти. Проповедь, панихида, люди, которые ждут поговорить, каждый со своей бедой. Разоблачаюсь и сажусь в алтаре передохнуть. Сейчас придут крестить малышку – мама пристрастилась к наркотикам и младенца отдала на воспитание бабушке: «Для меня это единственная радость, потому, что кажется, дочь я потеряла».

Вспоминаю, уже какой раз об одном искушении, которое посетило года 4 назад. В собор приехала делегация из Иерусалима, от храма Гроба Господня. Они спустились к отцу-настоятелю в кабинет, в подвал, пили в уютном кабинете чай и беседовали на разные высокие темы, а я совершал обычные свои обязанности в храме. И вот подумалось с досадой: «Какая полнота жизни сейчас там!.. Какие вопросы обсуждаются, как все они причастны чему-то великому, настоящему. Не то, что я, здесь, в темном, безлюдном соборе. С бабушками, обиженными пьющим соседом по коммуналке, которым служу панихидки. Сижу тут на скамейке, а жизнь проходит мимо…

Тогда, поймав себя на этих мыслях, я тут же переубедил себя, что это не так, что и твоя жизнь – настоящая, и это нужно, но осадок остался.

Потом неоднократно возвращался к этой теме и совершенно внутренне согласился с тем, что и так является очевидным: всякая деятельность на благо людей, на всяком месте священна и прекрасна.

Вот и сегодня отдыхая на скамейке, задал себе вопрос: а насколько ты что-то доброе делаешь? Делаешь ли? Принес ли реальную пользу, согрел ли кому душу, помог исправить жизнь? Каков твой КПД? Вот устал, а что ты вообще сегодня сделал? Вроде деятельность есть, но насколько она принесла реальную пользу людям? Мало, досадно мало… А жизнь проходит.

И тут же от этих мыслей отвлекает телефонный звонок. Это прихожанин, который час назад стоял на службе. «Очень извиняюсь, мне неудобно, что отвлекаю, но не могу не сказать. Сегодняшняя Литургия была просто волшебство. И, что самое главное, это волшебство – самая настоящая реальность. Спасибо вам, дьякону отцу Сергию и всем алтарникам. Всё, извините…»

Этот звонок – знак. Еще одно, какое уже по счету, вразумление от Господа: каждый должен трудиться на своем месте. Ответственно, жизнерадостно, активно, искренне. Отдавая себя своему служению.

И это касается не только священников (про нас и так понятно, но вот тот же труд алтарника скрыт от взгляда; все прославляют батюшку, а тот, кто наводит порядок, следит за тем, чтобы запивка была вкусной и просфоры мягкими, чтобы горело кадило, чтобы были помянуты все записки и прочая-прочая, забывают), но всех людей.

Мы не должны смущаться малостью места нашего служения, потому что для Бога, в силу Его невообразимого величия, все наши самые великие проекты неизмеримо малы. И великое, и малое, если это на пользу людям, ради Истины, думаю, для Него равноценно.

Каждый должен осуществлять свое служение в миру трепетно и священно, потому что каждый труд во славу Божию и на пользу людей – есть наше священнослужение.

 

9 октября 2008

День воздвижения креста на наш собор.

Два года назад почти десятиметровый крест, расплавленный, покореженный от чудовищной температуры, упал на купол. Когда был пожар, люди молились и, парализованные ужасом происходящего, смотрели на крест. Он казался несокрушимым, то исчезая в огне, то появляясь, в моменты, когда пламя расступалось. Стоит крест – собор выдержит.

И самым страшным было видеть, рассказывали люди, как крест покачнулся, а потом рухнул. Все заплакали, потому что поняли – это конец.

Но собор выдержал натиск огня. И вот воссозданный сияющий крест перед нами. Его окаждают фимиамом, окропляют святой водой, над ним трепетно и дерзновенно молятся. К нему прикладываются митрополит, губернатор, старушки. Кран несет его на 80-метровую высоту, и свет солнца, падающий на него, отсвечивает на лицах людей.

Кажется, не рядовое, но и не исключительное событие в жизни города.

Но душа, сердце вопиют – исключительное! Пытался осмыслить свои переживания как очевидца. Несомненно, это не событие культурной жизни, подобное тому, когда восстанавливается какой-то памятник. Тогда тоже радостно, но нет света в душе. А тут есть свет. И потом все говорили в речах про хорошую погоду, про солнце, про чистое небо, а сквозь эти слова просвечивала тема света. Был свет. Но больше, чем солнечный, вышеестественный. И на лицах людей сияла радость иного порядка, нежели радость от восстановленного памятника.

Что это за радость? И отчего чувствуешь какую-то уверенность и дерзновение? Оттого, что, пусть на какой-то миг, в каком-то небольшом деле Бог и дело Божие победили сатану с его замыслами?

 

Праздник освящения и воздвижения креста на Троицкий Измайловский собор

 

Кран возносит крест на 80-метровую высоту

 

Радость на лицах молящихся.На фотографии – настоятель собора протоиерей Геннадий Бартов

 

11 октября 2008

В посланиях Апостола Павла мы встречаемся с удивительным словом. Свои послания, поучения он адресует Церкви, сущей в разных городах. Например: «Павел, волею Божиею призванный Апостол Иисуса Христа …Церкви Божией, сущей5 в Коринфе» (1 Кор. 1, 2). И так во многих посланиях.

Через 50 лет святитель Игнатий Богоносец также адресует послания Церкви Божией, сущей в Ефесе, Магнезии, Тралах. Встречаем это и у других ранних отцов.

Сущей – значит, существующей.

Почему мне это кажется замечательным? Потому, что здесь очень отчетливо видно, что такое Церковь. Это община людей, любящих Господа и старающихся жить, как заповедал Христос. И эта община существует в каком-то городе, как зерно, как закваска. Во враждебном окружении, посреди разврата и беззакония, как корабль спасения посреди бушующего моря. Но она, как драгоценное ядро, существует. И изменяет и преображает мир вокруг себя, и распространяет свет и любовь.

Вспоминаю эти каменные плиты с христианскими знаками, которые недавно видел в Ефесе. Круг с вписанными линиями, из которых глаз посвященного, знающего человека сложит крест. Или силуэт рыбки.

Нарисованы специально небрежно, как будто дети баловались и нацарапали.

Но проходящий мимо христианин по этим знакам на мраморных плитах мостовой узнает, что здесь живут христиане. Сюда можно постучаться, и тебя примут, как брата или сестру.

…Сегодня мы говорим: Русская Православная Церковь. Церковь превратилась в огромную организацию. Она не таится, она простирается на огромные регионы. И многие верующие забыли, что значит подлинная вера. Православие для многих стало элементом национальной самоидентификации, частью «нашей культуры». И современные христиане уже не воспринимают себя как носителей того высшего идеала, который нужно распространить на людей заблуждающихся, грешащих, живущих без Бога, потерявшихся в этом мире. Мы, христиане, сами стилизуемся под мир, принимаем его обычаи, манеру поведения, к сожалению, его грехи. А ведь мы должны быть инородными грешному миру.

Но какая это подмена! Как не хватает нам этого древнехристианского чувствования, что мы должны быть примером, иконой для мира. Мы – соль, свет для мира. Церковь, как Сам Бог, Сама Истина, должна в нас жить, существовать.

 

14 октября 2008

В., только что приехавший из Перми, рассказывает про то, как город живет после страшной трагедии – авиакатастрофы с 88 погибшими. Люди, живущие в районе падения самолета, находят части тел в огородах. Одна женщина покончила жизнь самоубийством после того, как нашла детскую курточку и в ней – две оторванные детские ручки.

И тут же беседа с А., который недоумевал с осуждением: «Почему Церковь благословляет отпевать самоубийц, у которых были проблемы с психикой? Самоубийца и есть самоубийца».

Действительно, Церковь по своему милосердию идет навстречу немощному человеку. Она допускает отпевание людей, которые совершили самоубийство в результате наркотического, алкогольного опьянения или душевной болезни. В особых случаях можно допустить отпевание человека, который не справился с сильнейшим потрясением, болью, ужасом. Но не как недавно повесившаяся завуч Оренбургской школы, в которой стеной насмерть были придавлены девушки-одиннадцатикласницы. В случае с этим завучем ее самоубийство было бегством. Бегством от ответственности, от совести, от чего угодно, но бегством.

Но бывает, что человек теряет близких и не может справиться с этим. Во всяком случае епископу подают прошения об отпевании людей, покончивших с собой в состоянии аффекта, помрачения, невыносимой депрессии, и владыка в отдельных случаях благословляет совершить такое отпевание.

Я думаю, в этом есть особая правда. Несомненно, что люди сегодня стали психически более слабы, чем наши предки. Тогда самоубийством оканчивали либо от того, что жизнь наскучила – все удовольствия перепробованы, и жизнь надоела, либо в знак особого философского отношения к жизни – что наша жизнь недостойна и нужно поскорее освободить дух от оков плоти. То есть, в любом случае, самоубийство было вызовом Богу, вступало в резкое противоречие с тем, чему учит христианство.

Сегодня же люди идут на самоубийство не от бунта против Бога, а от слабости.

Мы живем в информационном потоке, в постоянном стрессе, погруженные в информацию о катастрофах со всего света… Психика современного человека с этим всем просто не справляется. Отсюда так много душевнобольных в наше время. И самоубийств.

 

18 октября 2008

И тут же еще, вдогонку, о слабости.

Сегодня перед Литургией – женщина, которой трудно стоять на ногах от того, что ноги у нее просто подгибаются. Подходит – и в прямом смысле повисает, хватается за меня, за ризу и уже не может стоять. И плачет, плачет…

— Что такое, расскажите! – говорю, взяв ее за руки, поднимая. Она: – Помогите… Я не знаю что делать… …Ночью ей позвонил сын, находящийся в другом городе. От него ушла жена с ребенком, он запил, был в сильнейшей депрессии. И вот он звонит матери и говорит, что раздумывает, наложить или нет на себя руки. «Если я не буду брать трубку, я выпрыгнул из окна…» «Сыночек, молись!..» – кричит мать, но трубка на другом конце уже повешена. И вот мать звонит, звонит, всю ночь, и к открытию собора прибегает сюда. Просит о помощи. Чтобы Бог вразумил, удержал сына… Мы молимся всем храмом о ее нужде, она всю службу стоит, а иногда от бессилия опускается на колени и ниц, на пол…

…Это пример к разговору слабости современных людей. Но гораздо больший вопрос: почему такая глупость и жестокость?.. По отношению к матери, близким?..

 

20 октября 2008

Человек на сайте задает вопрос: «Батюшка, простите за глупый вопрос, но почему все священники после исповеди рвут на кусочки бумажку, где исповедуемый записал свои грехи?..» Отвечаю, что, с одной стороны, – в знак того, что Бог простит кающемуся грехи, простит и больше не воспомянет. С другой, практической, стороны – чтобы исповедь никому не попала.

Тут же вспомнились случаи, связанные с этими пресловутыми исповедальными записками. Вот хотя бы некоторые…

Исповедал даму, только начинающую воцерковляться. И порвал привычным движением ее записку. Вижу в глазах ужас: «Батюшка! Это очень нужная квитанция». Переворачиваю – в самом деле, какая-то квитанция. Просто женщина, по простоте душевной, свои грехи написала на ее обороте.

В другой раз смотрю – исповедь написана на бланке какой-то организации. А внизу печать организации. И в ней посередине жирно название организации: ОАО ТЕОС. Говорю в шутку: – Это вы от моего лица поставили печать, что исповедь совершилась? (ТЕОС в переводе с греческого означает БОГ) Женщина, серьезно: – Ой, что вы, это я сапоги покупала…

Человек приносит исповедь, написанную каллиграфическим почерком и украшенную по краям искусным орнаментом. Прочитал, поговорил и, отпуская человека, на секунду заколебался, рвать или не рвать такую красоту. Тот, видя мое замешательство, серьезно: «Батюшка, рвите спокойно. Я копию снял».

 

22 октября 2008

Когда-то я уже писал о блокадной теме. Как часто она о себе напоминает в нашем городе, потому что затронут почти каждый…

Сегодня после Литургии и панихиды Л.А.: «Отец Константин, вы сейчас молились об убиенном Николае и о его маме, моей тетушке. Можно я расскажу, чтобы вы представляли, о ком молились?..»

Ленинград. Блокада. Коля жил, как и многие другие ребята в дни блокады, в ремесленном училище, на казарменном положении. Его мама работала на оборонном заводе, где тоже жила почти всю неделю. Но когда маму отпускали, она приходила к сыну и они встречались. И вот в очередной раз ее отпустили, она приходит в училище. «Вам кого?» – спрашивают ребята. – «Колю Васильева». – «А мы его съели». – «Как… съели?!..» – «Так. Съели».

После этого мама мальчика сошла с ума. Она прожила еще 50 лет, но периодически, несколько раз в году лежала в психиатрической больнице…

 

Молитва о убиенных, от ран, в узах и горьких работах скончавшихся

 

23 октября 2008

А сегодня – письмо, присланное в собор на мое имя. И тоже о войне.

«Отец Константин. Хочу свидетельствовать об истине. Идет война, обстрел, бомбёжка. К нам из Пулкова прибежали беженцы, женщина с двумя дочками. В таком ужасе: всё потеряли, осталась только книжечка и небольшая иконка. Она сядет в уголочек, где иконы, и читает книжечку. Я поинтересовалась: «Тетя Катя, что вы читаете?» Она ответила мне: «Это не просто книжечка – это святой акафист Казанской Божьей Матери, вот почитаю, и на сердце становится легко».

Прошло некоторое время. Тетя Катя, Царство ей Небесное, умерла от голода. Девочек мама отдала в детский дом, чтобы хоть они выжили. А книжечку- акафист и иконку взяла я. И читала в свободное время, хотя и не понимала, что там истинно. Время тяжкое, но мы старались первый год навещать друг друга, правда, трамваи уже не ходили, но мы всё же ползали навещать. Вот однажды к маме пришла подруга, тетя Нюра. Увидев меня с книжечкой, она поинтересовалась, что же я читаю. Я стала, как умела, объяснять, но и сама как следует не понимала. Она схватила акафист, бросила под порог и меня ещё отругала, что я занимаюсь такой глупостью. Я, не сказав ни слова, тихо подняла акафист и убрала. Тетя Нюра, отдохнув и дождавшись, когда кончится обстрел, отправилась домой.

Прошло некоторое время. Мама мне говорит: «Пойдем, навестим тетю Нюру». Мы выкупили хлеб, чтобы взять с собой угощение, и отправились. Тетя Нюра оказалась больна, а что же произошло? Когда она открыла квартиру, ей кто-то так стукнул по голове, что она упала без чувств. Но у неё с собой была сумочка, в ней находились ключи, карточки, золото и деньги – кстати, ничего не было взято. Она лежала три дня, пока соседи её не обнаружили. Вот чудеса: её бросили под порог, как она книжечку, и она с тех пор поверила и стала православной.

…Однажды мне пришлось во время обстрела и бомбёжки идти от Невского через Марсово поле, Кировский мост на Петроградскую, и я, зная, что со мной иконка, и несмотря на окрики: «Прячься!», шла, не слушая никого. Говоря, что, если есть сила у иконки, я буду верить в Бога. Когда я шла по мосту, осколки раскалённые сыпались, как горох, а я все шла и шла благополучно. И я всё забыла! Прошло время, кончилась война, И мне надо было проезжать мимо храма Владимирского, «Князь Владимира». Неспокойно на сердце, тянет в храм, вышла. Как хорошо и спокойно в храме, много народа. Спросила, какой праздник, и услышала в ответ: Казанской акафист. Постояла, но вспомнила не до конца.

Следующий раз такая же картина: выхожу из трамвая, иду в храм – и снова праздник: Казанская.

Но вот окончательно развязка: работаю в Красном Селе. Встаю рано, погода чудесная, У меня желание – пойти в церковь. Подхожу, спросила, какой же праздник, уж больно хорошо в храме, – мне говорят: Казанская. Я как переступила порог – и залилась горькими слезами. И пошла на исповедь. – Казанская Божья Матерь зовёт меня, а я до сих пор всё не поняла. Священник стал спрашивать: «Что ты, дочка, так плачешь?» Я ответила, что дала обет Казанской Божьей Матери и не выдержала, забыла. Он успокоил, исповедал, причастил. И слёзы сами высохли. И я уже теперь боюсь чем-либо обидеть Божью Матерь.

Но я уже стара, больна, слепая, в церковь ходить уже не могу, ноженьки болят. Но я молюсь, каждое воскресенье слушаю Литургию по приёмнику, и ходит ко мне священник причащать.

У меня есть сын, единственное моё золото. Время сейчас страшное, и я всегда беспокоюсь, когда он задерживается и приходит поздно. Но вот он после болезни задержался, жду, нервничаю. Время 12, час, два… Я молюсь Царице Небесной, Николаю Чудотворцу, Ангелу Хранителю, чтобы не оставили в тяжкую минуту. Время два часа ночи, вдруг он звонит. Я уже вся в слезах: «Где ты?» И он поведал мне: работница, которой они помогали на захоронении мужа, решила угостить и пригласила в кафе. Ну, и задержались, время позднее, сел в метро и уснул. Приехал на кольцо. Темно, дождик, как из ведра. Весь промок и не знает, где он, куда идти. Но вот останавливается машина, водитель зовёт садиться. Но сын, не имея денег, говорит: «Нет денег, нечем рассчитываться. Лучше скажи, куда мне идти, в какую сторону». Но водитель предлагает ему садиться Володя говорит: «Я же запачкаю машину, я весь мокрый». Но он заставил сына сесть. Оказался он тоже Владимир. Разве это не был Ангел-Хранитель – он довёз его до самой парадной двери. И сказал на прощание: «Если будет сложность в работе, приходи, не стесняйся».

Это разве не чудеса, а таких чудес у нас каждый день полно, но мы их не замечаем. Затем, до свидания. Спаси Вас Господь. Надежда Михайловна».

 

14 ноября 2008

Постоянно приходят люди с житейскими вопросами: наследство, жилплощадь и проч… Понимаю, как бессилен я в этом. Говорю: «Что я могу? Откуда я знаю, как вам делить квартиру? …Я могу помолиться, чтобы Господь вас вразумил принять правильное решение, но решить за вас я не могу». Думаю: «Может, я неправ? И нужно и тут, в этих делах, разбираться и решать?..».

И тут сегодняшнее вразумляющее Евангельское чтение: «Некто из народа сказал Ему: Учитель! скажи брату моему, чтобы он разделил со мною наследство. Он же сказал человеку тому: кто поставил Меня судить или делить вас?..»

То есть Спаситель отказывается решать подобные вопросы, и не имеет ли Он в виду, что подобные вопросы должны решаться самими людьми. И далее Христос дает уникальный совет относительно земных имений: «При этом сказал им: смотрите, берегитесь любостяжания…». «Любостяжание» значит любовь к стяжанию, приобретению. Нужно беречься накоплений!

И далее Христос продолжает: «…ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения».

Многие люди думают, что, если они хорошо устроились в сей жизни, то благоденствие им гарантировано. Хотя бы в этой жизни. Но мы знаем, как часто бывают катастрофы, аварии, болезни; злоба и глупость человеческие тоже приводят к печальным последствиям. Так не лучше ли надеяться на Бога, в Нем полагать основу своей надежды, уверенности в дне сегодняшнем и завтрашнем?..

И далее сегодняшнее чтение: «Посмотрите на воронов: они не сеют, не жнут; нет у них ни хранилищ, ни житниц, и Бог питает их; сколько же вы лучше птиц? Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе роста хотя на один локоть? Итак, если и малейшего сделать не можете, что заботитесь о прочем?

Посмотрите на лилии, как они растут: не трудятся, не прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них. Если же траву на поле, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, то кольми паче вас, маловеры!»

Какие утешительные слова. Всю надежду на Него! И Сам Христос об этом же: «Итак, не ищите, что вам есть, или что пить, и не беспокойтесь, потому что всего этого ищут люди мира сего; ваш же Отец знает, что вы имеете нужду в том; наипаче ищите Царствия Божия, и это всё приложится вам».

…Господи, научи меня во всем на Тебя полагаться и никогда не допускать даже самого малого колебания в этом. Сколько раз Ты давал нам какие-то испытания, а потом, чуть замедлив (чтобы проявилась наша вера), замедлив, как когда-то к Лазарю (Ин. 11, 6), приходил и властно решал все наши проблемы… Помоги ни во что ставить житейские вопросы, зная, что Ты все устроишь, а наше дело – лишь с самоотдачей исполнять дела, на которые Ты нас поставил!

 

15 ноября 2008

Мысленно все возвращаюсь ко вчерашнему Евангельскому чтению.

Вот эта фраза-предупреждение Христа: «берегитесь любостяжания…». В греческом стоит слово «накопительство». В нашем, русском, переводе – «любостяжание».

В общем-то, одно и то же. Но в церковнославянском тексте, том, который читается за богослужением, стоит другое слово – «лихоимство»: «хранитеся от лихоимства». Лихоимство – это не просто стяжание, приобретение. Это обман, хищение, лихое приобретение.

Почему очевидное греческое слово «накопительство» древнерусские переводчики перевели как воровство, лихоимство?.. Может быть, потому, что русские люди, в общем-то, были бедными, дай Бог свести концы с концами… Какое уж тут накопительство. Их лучше удержать от хищения.

В любом случае, почти тысячу лет именно по такому варианту учились и воспитывались русские люди. И, Бог знает, может быть, это чуть облагородило их душу.

Хотя подлинник Евангелия говорит немного о другом, тем не менее предостережение против лихоимства, обмана – весьма актуально. Люди, бывает, забывают, что Бог никогда не даст благодати человеку, нечестно живущему. Никакие молитвы не помогут, если ты обманываешь других, занимаешься хищением, лихоимством.

В этой связи сразу вспомнился недавно прочитанный рассказ одного русского монаха и духовного писателя о таком случае6:

Не так давно возникла на Афоне тяжба у одного монастыря с другим о нескольких участках земли; это дело попало в руки турецкого чиновника7, которому было дано решить спор иноческий так, как можно будет по законным актам того и другого монастырей! Стыдно бы говорить здесь об иноческой тяжбе; но кроме того, что и они – люди со слабостями своего рода, я не умалчиваю о ней для славных последствий дела, рассужденного Небесною правдою.

Монастырь, не имевший никаких законных прав на землю и действовавший по влиянию на умы старцев через пятерых своих умных иноков… употребил в настоящем деле обыкновенное судейское средство – задарил турецкого чиновника, и – делу конец: земля… осталась за монастырем, начавшим несправедливую тяжбу.

В этом случае ничего не оставалось противной стороне, как только уступить свои права на свою собственность другому и предоставить дело небесной правде и суду Божию. Суд Божий не замедлил.

Иноки, с помощью которых действовал и выиграл не по праву монастырь, эти иноки вскоре скончались мирно и в покаянии; проходят три года, и братия, помолившись Богу, отрывали тела их поочередно, в срочное каждому время. Что ж? Оказалось, что тела их нисколько не предались тлению. [Напомню, что, согласно афонской традиции, если останки почившего не истлели, это указывает на то, что Бог не принимает покойного, тот не прощен в своих прегрешениях. – свящ. К. П.]

— Что за чудо? – спрашивали друг друга иноки, и мысль как молния мелькнула в уме их; совесть пробудилась и во всем ужасе представила им несправедливость их поступка в присвоении себе чужой собственности.

Напрасно братия молились за неистлевших: молитвы были бесплодны и недействительны пред правдою небесною… Все в монастыре знали, что несправедливая тяжба началась, усилилась и кончилась в пользу их по настоянию и действиям умерших. Делать нечего: решились отдать землю законным ее владетелям, опасаясь и за свою собственную участь за гробом. Так и сделали. Дружески и скромно извинившись пред обиженным монастырем, они предложили ему вступить в полные права на отнятую ими землю, утвердили то законным порядком, и свое обоюдное согласие и миро­вую представили на рассмотрение и подпись Святейшего Константинопольского Патриарха, который благословил их любовь, скрепил бума­ги своею рукою и написал прощение и разре­шение почившим участникам в этом деле. Пока это дело представлялось в Константинополь к Патриарху, братия не переставали приносить бескровную Жертву о помиловании неистлев­ших; обиженный ими монастырь с любовию простил им их укоризненный и несправедливый поступок. Тела несчастных лежали между тем в своих могилах незарытыми до окончания дела.

В одно утро приходят совершить над ними литию, и что же? Видят только рассыпавшиеся уже кости! Братия заметили день и час этого удивительного изменения и впоследствии, по приезде из Константинополя поверенных своих, узнали и увидели, что в тот день утром, когда рассыпались кости умерших, Патриарх подпи­сал своею рукою им прощение и разрешение. Какая изумительная сила, какой Божественный дар святительского и вообще священного сана! Елика аще свяжете на земли, будут связана на небеси; и елика аще разрешите на земли, будут разрешена на небесех, сказал Господь Своим апостолам, а в лице их и преемникам их апос­тольства, пастырям Церкви; и слова Христовы оправдывались и оправдываются очевидным, поразительным образом и в наше время, как и всегда…»

 

16 ноября 2008

Первые заморозки. Удивительное красное небо, купол собора, весь окутанный розовым светом…

На исповеди – люди со своими бедами. И многие беды от… детей, внуков, в свое время неправильно воспитанных и теперь жестоких, грешных, ломающих жизнь свою и близких.

Вспоминаю замечательное стихотворение-плач матери, не воспитавшей свою дочь в вере. Как хотелось бы теперь что-то изменить, но дочь выросла и уже ничего не исправить…

 

Мать нехристова

Сколько раз я пестую надежду О младенце на моей груди. Сморщенные веки сладко смежив, Маленький и сладкий – не уйди! Теплый запах молока и меда, Пух тончайший, шелковый висок. Сколько боли и любви, Природа, Ты влагаешь в крохотный комок! Но рожденное в слезах и крови, Но пробившее усильем тьму, Вырастет крушить и сквернословить На пути, неведомом ему. Мучиться – но более и мучить. Каяться – и вдохновенно лгать. Диким зверем выть в лесу дремучем, Богохульством поминая мать. Истреблять себя враждой взаимной. Жрать и спать, покорствовать и мстить.Вот итог – О, Господи, прости мне, То, что не могу себе простить.

5 января 1983 г.8

И вот сегодня — как раз память древнего писателя Ерма, у которого в его замечательной книге «Пастырь» есть на этот счет утешительнейшее свидетельство.

Ерм, пришедший к вере в зрелом возрасте, имел семью. В прежней жизни он баловал детей, жену, приучал их к роскоши, потребительству. И дети выросли неверующими. И вот в откровении Господь говорит Ерму: «…Гневается на тебя Господь… за дом твой, который впал в нечестие перед Господом и своими родителями. Ты, любя детей, не вразумлял своего семейства, но позволил им сильно развратиться. За это и гневается на тебя Господь…». Ерм был в отчаянии, но ему было сказано: Бог «…исправит все, что прежде сделано худого в доме твоем… Ты только не колеблись, но будь благодушен и укрепляй свое семейство. Как кузнец, усердно работая молотом, совершает свой труд, так и праведное слово, ежедневно внушаемое, победит всякое зло. Поэтому не переставай вразумлять детей своих, ибо Господь знает, что они покаются от всего сердца своего и будут написаны в Книге жизни»9.

Разве это откровение — не великое утешение для всех нас, не воспитавших в Истине своих детей? Главное — терпеливо и кротко свидетельствовать о Истине. И словом, и, прежде всего, жизнью своей. А остальное предоставить Господу. И если Ему угодно будет, Он наших детей приведет к вере и исправлению.

 

19 ноября 2008

Ужинаю у прихожанки, «рабы Божьей Н.» – как она себя называет. Под целым иконостасом: «А это — прижизненная фотография батюшки Ивана Кронштадтского… мне в дар от отца Н.».

Удивительный пример преданности Церкви…

В семидесятые — восьмидесятые годы минувшего века в ее квартире совершались соборования (храмов было мало). Приходили верующие люди, приезжал священник. И тайно всех соборовал. (Религиозные собрания и массовые требы в квартирах были запрещены.) – И тут, — говорит, — стук в дверь: «Открывайте!» – «Кто там?» — «Милиция». Крестясь, поясняет откровенно: «Кто-то настучал на нас». Я, – говорит, – в голове думаю: что делать? Ладно, Бог поможет сказать, что надо. Отпираю. Они — в дверь. Я: «Заходите, гости дорогие, помянем тетушку мою, Царство ей Небесное». И веду в комнату, где стол накрыт. (Это, чтобы мы после соборования духовно отметили.) Милиционеры, молодые такие ребята, смутились: «Поступил сигнал, что у вас собрались…» — «Собрались, спаси Господи, поем, молимся за тетушку… Пойдемте, сыночки, и мы к ним, попоем, помянем…» И грудью так, напираю… Ребята попятились — и шмыг, в дверь…»

Это она мне рассказывала год назад. Спустя год, снова оказываюсь в этом доме. Спрашиваю, могу ли ее свидетельства записать на диктофон. Хозяйка разрешает. Поэтому свидетельства «рабы Божией Н.» переданы точно:

— Это мне матушки пюхтицкие передали, – показывает она на пухлые помянники. – «Молись, говорят, за нас, о всех этих рабах Божиих, за послушание». Я и молюсь. За тысячи людей каждый день. Видите этот крест и эту поминальницу? Это схимница мне передала… Так что, собственно, я держусь их молитвами. Новых – беру. Не боюся брать, только лишь крещеный бы был. Усопших очень люблю. С осторожностью отношусь к живущим. Очень осторожно отношусь. А зачем я буду за них молиться? Храмы – открыты, батюшки доступны. Иди сам и молись. А то они ничего не будут делать, а я за них буду молиться… Я лучше за покойников помолюсь. Они уже сделать для себя ничего не могут, а я могу им помочь.

…Мне схимница, схимонахиня Евлампия, дала много поминальных. Позвала к иконе Благовещения: «Пиши». И она мне весь список перевела по памяти. Я все записала. Где-то пятьсот имен. Было трудно выполнять. Я работала, дети маленькие. Но старалась выполнять. И тут я – в Пюхтицы, а она умерла. И мне дали ее поминальницу. Плюс к этим, моим, прибавились еще. Живых я вычеркнула – храмы открыты, ходить, кто хочет, — можно. А умерших я не могла вычеркнуть. Посмотрю в угол, где иконы, а там книжечка. Времени не хватает, а совесть мучает. И стала их поминать. Где-то раз, где-то через раз. В конце концов заставила себя.

И вот в год, когда открывались все храмы, я записала их и подала на Великий пост: в Иоанно-Кронштадтский монастырь, в ваш Троицкий и на Варшавский подала. Когда я пришла в храм на Варшавский, тоже, знаете, семья, денег скудно, а староста говорит: «Ты мало даешь за этот список…» А я говорю: «Ангелы помянут. Тебе-то что. Дал Бог копейку – слава Те, Господи. И не поминай. Есть Ангелы, которые помянут». Ну, он не стал сопротивляться, взял мои записки.

Ну вот, пост идет. И я сама поминаю, и в трех местах поминают.

И вот под Чистый четверг… Я куличи сделала. А поздно уже было, а утром надо идти причащаться. Я решила пойти в Никольский собор на раннюю, к семи часам. И завела часы. Часы прозвонили, а мне сил нет встать. Думаю, ну куда я такая пойду на службу, что это будет за молитва? Ладно, думаю, пойду на позднюю. Часы перевела и легла. И не успела уснуть, как вдруг засиял свет. И вот с этой стороны [показывает рукой на иконы] вдруг появились… ну как дети. Четыре, пять лет, ну вот такие. Все они в белых одеяниях. И у них по горлу рюшечки, знаете, как в старину было. Ручки, лица, вот так… На рукавах рюшечки, а ножек я не вижу, потому что и там рюшечки. И их так много, много. И они все идут, идут. (Еще бы не много, сколько я человек поминаю.) А я, главное думаю, что их много и где они поместятся, видите, комнатка маленькая. И я взяла и подвинулась в угол. Все двигаюсь и двигаюсь, чтобы они поместились. Они все набились, у многих только головки торчат. Все белые, веселые. А вот где холодильник, вот в том месте, кучка в черных одеяниях. И они плакали. В таких же одеяниях, но плакали. И вдруг расступаются они, и появляется дева. Да, дева! Лет где-то шестнадцати. Красивая такая. Точно так же одета, как и они. И она вот так подходит (а я забилась в угол кровати). А она подходит и кланяется. И говорит: «Ну вот, мы все и пришли к тебе». А я не знаю, что сказать, и говорю: «Как же я вам рада!» И вдруг все исчезает. Я встаю, сама не своя, и бегу на раннюю службу в Никольский собор.

…Прощаемся. — Батюшка, еще: тут мне явилась во сне Державная Божия Матерь. К чему, как вы думаете? Я понимаю, страдание… Но почему именно Державная? Стала я говорить одной прихожанке, она: «Это знак, что нужно молиться, чтобы вернулся Советский Союз». Я говорю: «А на фига он мне нужен, твой Советский Союз? Сколько погибло людей! Кровью все умытое. Да зачем ты в Церковь-то ходишь, ядреная твоя воша?..».

 

Боец «невидимого фронта» на своем обычном месте – у икон

 

21 ноября 2008

…Середина 80-х годов ушедшего века. Рождественские дни. Духовная семинария. Гулкая, пустая. Почти все студенты разъехались на каникулы. Осталась малая часть для поддержания порядка в здании, певцы хора, несущие различные послушания.

В Рождество оставшиеся студенты предпринимают веселое и весьма выгодное мероприятие – колядования. С праздничными песнопениями ходят по квартирам преподавателей, живущих в особом корпусе. Стучатся в двери, вваливаются шумной толпой и поют рождественские колядки. Выпроводить гостей хозяин может, лишь угостив или одарив деньгами и подарками. Если же студенты встречают педагога в коридоре Семинарии, окружают его, поздравляют и поют песнопения. Поют до тех пор, пока озадаченный преподаватель не полезет в карман. Это знак – можно заканчивать…

И вот семинаристы идут по коридору Семинарии и думают, кого бы еще посетить. И тут в конце коридора видят фигуру молодого преподавателя, иеромонаха Маркелла. Нагоняют его, окружают… Начинается концерт. Поют, поют, а отец Маркелл внимательно слушает. Когда все понимают, что концерт затянулся, руки его (не одна, а обе!) поднимаются к глубоким карманам подрясника. Хористы замирают. Руки исчезают на несколько секунд – и выворачивают пустые карманы… Отец Маркелл смущенно улыбается. Этого преподавателя все мы, студенты, очень любили. Болезненный и грустный, он был широк и терпим. И самые смешные вещи говорил с печальным и серьезным видом.

И вот я еду на службу, которую возглавляет владыка Маркелл, уже в сане епископа Петергофского Удивительный морозный день с розовым небом, под ногами хрустит лед. Мы в Ломоносове (прежде – Ораниенбаум), на престольном празднике собора Архистратига Михаила. Сегодня рукополагают моего друга, диакона Н., в сан священника. Прекрасная служба – и настроением, которое рождает, и счастьем молодых, новорукоположенных служителей алтаря. Один посвящен в сан иерея, другой – диакона. Потом обед, с поздравлениями. Здравицы, многолетия. Владыка Маркелл сказал ставленникам очень искренние и сильные слова: «Вы прошли точку невозврата… Теперь назад уже не повернуть, нужно идти только вперед. Да, только вперед!..»

 

Таинство рукоположения совершает епископ Маркелл

 

Возвращаемся в Петербург. Встреча в библиотеке, которая раньше была храмом, посвященная дню памяти иконы «Скоропослушница». Чудотворная икона, находившаяся здесь, сегодня – в Свято-Троицком соборе Александро-Невской Лавры. Председатель общества почитателей иконы подготовил замечательный слайд-фильм об истории иконы, о тех иконах «Скоропослушница», которые существуют в России и в Петербурге. Аудитория – молодые девушки и ребята: «юные разведчики». Я говорил о чудесах, совершаемых по молитвам к Божией Матери, вообще о феномене чуда. Служили молебен и окропили всех святой водой. Скауты подготовили свои маленькие доклады. Радостно было видеть чистые и умные глаза этих верующих ребят.

Поздно вечером – на Радио. «Пастырский час».

 

26 ноября 2008

Целый день с историком, отцом А., ездим по храмам Петербурга – готовим Интернет-проект «Святыни Петербурга».

 

Паломничество по храмам Петербурга…

 

Конечно, это большое событие – такое паломничество. Каждый храм – свой маленький мир, со своей жизнью, своими святынями. В каждом тихо ставят свечи, молятся, где-то в уголке сидит батюшка и беседует с людьми. (Нет ничего ужасней, как закрывать храм днем: «на просушку», «на проветривание», «на уборку» и прочие нелепые аргументы, как делается в Москве и некоторых иных городах. В Петербурге, слава Богу, этого почти нет.)

Вообще это хорошая идея – время от времени посвящать день паломничеству по храмам города.

Спустя день осмыслял свои впечатления. И вот какие мысли не дают покоя:

Приезжаем в один храм: – Какие у вас есть святыни? – А какие вам нужно? – ??? – У нас есть практически все святыни… И перечисление, от которого кружится голова, – поистине практически все святыни. Разве что нет Ангельских перьев и кувшинчиков с тьмой египетской (популярные святыни в средние века).

С одной стороны, это очень хорошо – такое изобилие святынь, но нет ли в этой тенденции приобретения, накопления святынь некоторого изъяна?.. Не напоминает ли это средневековые представления, что главное – не быть, не стать, а обладать?.. Разве христианство – в том, чтобы хранить завернутые в бумажки мощи, а не ежедневной молитвой стремиться стяжать Дух Святой, чтобы самому стать мощами?

Характерно, что именно этот храм оказался днем запертым – «на уборку».

И второе, еще более очевидное, впечатление. Много современных маленьких храмов. Сперва думаешь, что, если бы была возможность, деньги, построили бы отцы-настоятели огромный, но ловишь себя на мысли – не все так просто, ведь строят же люди, у которых есть деньги, на одной площадке не один большой, а те же несколько маленьких храмов. Создается впечатление, что многих священников устраивают такие вот крошечные храмы. Стоит себе, аккуратненький такой, на продуваемом поле, свет горит, свечечки теплятся… И нет желания рядом строить что-то более масштабное.

Почему? И понимаешь, что сегодня акценты в духовной жизни сильно сместились в сторону от тех, что были в первохристианские времена. Тогда основой всего был храм. Туда собиралась община. На Евхаристию, которая всех соединяла с Господом и всех объединяла друг с другом. Тогда был нужен именно большой храм. Чтобы все смогли прийти на службу. Или древнее Крещение… Это достаточно редкое событие (раз-два в год), в котором принимает участие вся полнота прихода. Это огромное событие, и все его переживают как личное.

Сегодня ситуация иная. Причащаться часто, говорят некоторые батюшки, – вредно для души, «этак можно привыкнуть», да и еженедельного участия в богослужении не требуют. Главное – «ходить» в церковь: подавать записки (о здравии, о упокоении), ставить свечки и проч. Вот и все… Собственно, Церковь для этого, по их мнению, и необходима. И маленький храм, в котором весь день идет торговля свечками и просфорками, прекрасно удовлетворяет всем этим представлениям. А большой храм… С ним хлопот, мороки. Опять же, убирать, обогревать и проч. Почему-то думается, что именно маленький храмик, такой «маленький бизнес» прекрасно удовлетворяет некоторых батюшек. «Есть Евхаристическое богословие, а это, видимо, Требное, записочное богословие», – смеется мой спутник, о. А.

Известны в епархии священники, которые на приходе занимаются активной деятельностью. И знаешь, что они борются за большой храм. Маленький их не устраивает… И они получают большой, или строят. Им нужен большой храм не для того, чтобы там продавать свечки, а чтобы привлечь людей и работать с людьми!

Но есть, к сожалению и те, которых очень даже устраивает маленький. Делать ничего не надо. Сиди, продавай свечки, просфорки и принимай записки. На жизнь хватит.

 

…Темно и холодно. Моросит дождь. Расстаемся с о.А. на Марсовом поле. Я – в Исаакиевский собор, на съемку фильма о соборе. В который раз в камеру озвучивается ложь чиновников и «людей музея»: «Собор был построен и использовался как музей, богослужения здесь совершались редко, по большим праздникам…». Этот миф нужен, чтобы собор продолжал оставаться, прежде всего, музеем.

Мое выступление. Открыто никого не обвиняю, но говорю, что некоторые считают, что собор был, прежде всего, музеем. А этот собор был, прежде всего, приходским храмом. Да, в главном алтаре служили по праздникам, но в боковых приделах служили ежедневно. Здесь ежедневно совершались требы – крещение, венчание, отпевание. Священники ходили по домам, напутствуя Святыми Таинами Христовыми умирающих. Рассказываю, что в первые годы священства еще застал старичков, которые были прихожанами этого собора (наш, Троицкий Измайловский, собор находится в 2 километрах, так что наши приходы – соседние).Есть дореволюционные книги о приходской жизни Исаакиевского собора, здесь выпускалась своя газета, в которой печатались воскресные проповеди и приходские новости.Да – музей и памятник искусства, но и ежедневно действующий храм!

Дома в половине двенадцати. Все в постелях. Возбужденно рассказываю Лизе. Она, зевая: «Бесполезно, все равно вырежут».

 

29 ноября 2008

В New American Bible («Новой американской Библии») при переводе последнего прошения Молитвы Господней – «но избавь нас от лукавого» – переводчики добавили слово «final» – «последнего». Таким образом они показывают свое видение ситуации: «но избавь нас от последнего лукавого». Получается, мы молимся не о ежедневном избавлении нас от бесовской агрессии, а о том, чтобы когда-то, при конце мира, Бог избавил нас от диавола и позволил войти в Царство Небесное. То есть, по сути, просьба утилитарная, откровенней можно было бы выразиться так: «И дай нам попасть в Рай».

Мне кажется, что в этом не просто неправда, искажение, а великая неправда! Это совершенно искажает подход к жизни нашей, которая есть – противостояние сатане. Американцы убрали эту тему противостояния, сняли остроту. И дальше лавинообразные, логично вытекающие из этого выводы: нет ежедневного врага – нет борьбы, не надо никакой духовной жизни, не надо наблюдать за собою, бороться с грехом. Сам сатана – абстрактный персонаж, не имеющий к нам никакого отношения…

 

1 декабря 2008

В течение последних дней несколько раз дорогие мне люди говорили, что пережили то время, когда сердце горело, когда хотелось молиться ночи напролет, поститься, творить добрые дела и жить верой…

О, как хотелось бы мне быть услышанным, что то, что все мы переживаем, когда приходим к вере, называется на богословском языке «благодатью призывающей». У духовидцев и подвижников читаем о том, что, как только мы приходим к вере, Господь нам дает особую благодать. Даром, изобильно. Эта благодать нам дается для того, чтобы ощутить аромат Царства Небесного, прикоснуться губами к его живительной радости и красоте.

Но через какое-то время эта благодать от нас отступает. Теперь для ее приобретения, для приобретения того, что вначале было дано нам даром, мы должны трудиться. Будут и уныние, и тяжесть, и периодами искусительные мысли – а нужно ли все это?.. Но другого пути нет. Труд и работа! «Царство Божие нудится», в оригинале – «захватывается», как крепость, со всем напряжением сил – и душевных, и даже физических. И, надо сказать, приобретенная через труд благодать будет ярче, слаще, чем данная даром. Это как с влюбленностью. Хорошо быть влюбленным, но это чувство неглубокое, эмоциональное. А когда пожил с человеком и по-настоящему полюбил его, так что он для тебя как бы одна плоть, твоя часть, – открываешь по-настоящему это чувство.

…От того момента, когда, второкурсник, сидел я в темной комнате на кровати друга (сегодня известный игумен М.) и он плакал: «Почему я не чувствую Бога так, как раньше, почему так трудно молиться? Неужели я стал таким плохим?», и до сегодняшнего дня со всеми подобными вопросами сотен людей… какая огромная прошла жизнь.

Но духовные законы остаются те же.

 

4 декабря 2008

Праздник Введения во Храм Божией Матери. Праздник говорящий, трубящий о том, как важно детей приводить в храм, пред лицо Божие, воспитывать в вере.

И с грустью в этот день вспоминаешь о недавнем российском прошлом, когда детей запрещали водить в храмы. Уполномоченные – чиновники от КГБ, контролирующие жизнь приходов, епархий, в 50-е – 70-е годы так затерроризировали многих епископов и священников, что те собственных детей боялись причастить.

В Ставропольской епархии местный епископ проповедовал, что детей не нужно водить в храм – А почему Дева Мария была введена в храм? Значит, можно? – спросили его прихожане. – А тогда не было школ, и детей научали в храме. А теперь детей надо водить в школу, а не в храм, – нашелся владыка.

Но дети нуждаются в Боге (как и взрослые), просто если душа взрослого находит какие-то суррогаты и ими живет, то душа ребенка, обделенная духовными дарами, благодатью, будет тосковать и страдать. Одна маленькая прихожанка недавно согрешила. Мама ей: «Почему ты так поступила, как ты могла?» Девочка: «Потому, мама, что ты давно меня в Церковь не водила».

Вспоминает Евгений Шварц: «Когда я принял причастие, я почувствовал то, чего никогда не переживал до сих пор. Я сказал бабушке, что причастие прошло по всем моим жилочкам, до самых ног. Она ответила, что так и полагается. Много спустя я узнал, что дома она плакала. Она увидела, что я дрожал в церкви, – значит, Святой Дух сошел на меня»10.

 

5 декабря 2008

Утром, в 11, звонок: «Скончался Святейший Патриарх». Первая мысль – не может быть, он вчера только служил… А потом шквал звонков с соболезнованиями, из газет и телепрограмм с просьбой дать комментарий, рассказать о Патриархе.

…Удивительнейший человек! За 18 лет поднять Русскую Православную Церковь из руин. Уберечь от расколов, привести к соединению с Зарубежной Церковью…

На радио «Эхо Москвы» весь день приглашают людей (деятелей культуры, политиков), знавших Патриарха, и те рассказывают о личных встречах с ним, о деятельности Святейшего. Журналисты в растерянности разводят руками: «Такой человек, оказывается был, такие дела, а мы и не знали…». Конечно, не знали – потому что не хотели знать. Выискивали сплетни, слухи, глупости и верили этому и другим навязывали…

Вечером – на радио. Час говорим о Патриархе. Звонят люди, делятся тем теплом, светом, которым согрел и осветил их Святейший Патриарх.

Очень хочется привести текст этой передачи на этих страницах. Потому что это то, чем живет в эти дни Церковь, Россия…

 

ВЕНОК СВЯТЕЙШЕМУ ПАТРИАРХУ АЛЕКСИЮ

Передача ПАСТЫРСКИЙ ЧАС, прозвучавшая на волнах православной радиостанции «Град Петров» вечером 5 декабря 2008 года

Отец Константин:

Я хотел бы, прежде всего, открывая сегодняшнюю программу, выразить всем православным людям и вообще всем людям нашей многонациональной Родины соболезнование в связи с кончиной великого деятеля Церкви, культуры, общества Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексея II. И хотел бы сегодняшнюю нашу передачу посвятить его памяти.

Сегодня утром перестало биться сердце Святейшего Патриарха Алексия. О ком, как не о нем, пристало говорить сегодня, собравшись здесь, в студии православной радиостанции. Я был бы рад озвучить какие-то факты, может быть, мало известные или более или менее известные, поделиться своим опытом общения со Святейшим Патриархом, попросить вас позвонить и засвидетельствовать вашу встречу со Святейшим Патриархом. Какое место Святейший Патриарх Алексий занимает в вашем сердце и что в вашей жизни, в вашей душе, может быть, перевернулось от каких-то слов, действий, деяний этого великого церковного деятеля.

Итак, сегодняшний наш эфир посвящен памяти Святейшего Патриарха Алексия, и назовем его так: Венок Святейшему Патриарху Алексию.

Я озвучу краткую биографию Святейшего Патриарха и поразмышляю о его жизни. А потом расскажу о собственном опыте общения со Святейшим.

 

Патриарх Алексий в Троицком Измайловском соборе после пожара (осень 2006)

 

Германский дворянский род фон Ридигеров (Рюдигеров) имеет курляндское происхождение. Патриарх принадлежит к древней немецкой ветви. Этот род перешел в Православие в 18-м веке, в царствование Екатерины II.

Отец Патриарха, протоиерей Михаил Александрович Ридигер, родился в 1902 году, а умер в 1964 году, в возрасте шестидесяти двух лет. Такой век был отмерен тогдашним нашим священнослужителям, находившимся под страшным прессингом советской власти. Большинство из них – две трети – не доживали до старости. Жили 50-60 лет и умирали от сердечных приступов, такая тяжелая была обрушена на них масса злобы и непонимания. Очень тяжело было этим людям прожить дольше.

Мать Святейшего, Елена Иосифовна Писарева, тоже родилась в 1902 году, а умерла в 1959-м. Она родилась в Ревеле (нынешний Таллинн). Она была дочерью расстрелянного большевиками полковника царской армии.

Святейший Патриарх по происхождению был самым что ни на есть рафинированным дворянином. И оставался им до самых последних своих дней. Он был человеком ушедших времен, прежних поколений, человеком прежней закалки, культуры, высокообразованным, красивым, благородным во всех отношениях.

Слушатель:

Я был знаком с новопреставленным Патриархом, когда он еще служил в Йыхви, в Эстонии. Я ходил на Причастие к нему с бабушкой, и первое Причастие получил из его рук. Пусть земля ему будет пухом. Алексий был, действительно, мощным столпом в восстановлении России.

Отец Константин:

Мы знаем, что при постриге в монашество дается другое имя человеку. Алексий – светское имя Патриарха, но то же имя получил отец Алексий при монашеском постриге, правда, в честь другого святого.

В детстве Алексей неоднократно посещал с родителями (повторю, что отец у него был священником, и мама тоже была верующей женщиной) Валаамский монастырь. Там будущий Святейший Патриарх познакомился со старцами. Теми старцами, которые в 1940-е годы покинули Валаам, бежали в Финляндию и основали Новый Валаам. Сейчас на книжных прилавках нередко можно встретить книгу старца Иоанна Валаамского – «Письма Валаамского старца». Это один из духовников Валаамского монастыря, которого знал юный Алеша Ридигер.

Итак, в начале 1940-х годов мальчик Алеша посещает Валаамский монастырь с родителями. Как вы думаете, почему Святейший Патриарх так любил Валаамский монастырь? Почему он так много его посещал, так много сил приложил на восстановление этих святынь? Да потому, что свет Евангельский воссиял в его сердце по-настоящему после посещения Валаамских старцев. Помните, как говорил митрополит Сурожский Антоний, что никто не может обратиться от неверия и прийти к Богу, если не увидит сияния Бога на лице человека. Так вот, Алеша Ридигер видел на лице многих старцев Валаамских это сияние вечной жизни. Он в многочисленных своих интервью, публикациях постоянно писал, как много дали ему эти Валаамские святители, эти Валаамские старцы – живые носители Духа Святого, духоносные старцы.

Уже в раннем отрочестве под воздействием посещения Валаама, под воздействием воспитания в семье у Алексея Ридигера появилось желание стать священником. В 1941-1944 годах он служил алтарником. Тогда Эстония была оккупированной территорией. Сейчас можно прочитать в Интернете самые чудовищные, клеветнические измышления о том, что он сотрудничал с немцами и чуть ли не был агентом гестапо. Если бы это действительно было так, ему не разрешили бы окормлять никого и никогда – ни ему, ни его отцу. На самом деле, мы это знаем, немцы, при всех их ужасных злодеяниях, давали православным священникам возможность служить на оккупированных территориях. Одним из таких священников был и отец Святейшего Патриарха, Михаил Александрович Ридигер. В Интернете я читал: «А как же мальчик Алеша Ридигер посещал заключенных в концлагерях? Значит, он сотрудничал с фашистами». Нет, просто он был на оккупированной территории. К тем, кто находился в лагерях, за колючей проволокой, пропускали священников. Пропускали, в частности, и отца Святейшего Патриарха, и он брал с собой сына. Мальчик с детства видел людей, находящихся в заключении, истощенных, умирающих. Он плакал и молился за них, помогал отцу в совершении Богослужения и Причащения. Не потому, что он сотрудничал с фашистами, а потому, что была предоставлена немецкими властями такая возможность православным священникам – посещать этих умирающих людей.

В 15 лет Алексей стал иподиаконом архиепископа Нарвского – впоследствии Таллиннского и Эстонского – Павла. В 1947 году со второй попытки он поступил в Ленинградскую Духовную семинарию. Причиной неудачи первой попытки послужило то, что он был на оккупированной территории, а к таким людям у советской власти были особые требования. Итак, он поступил в Духовную семинарию в 1947-м и закончил ее в 1949 году, то есть за два года. Сами видите, какие высокие успехи он показал.

Один из моих прихожан, сейчас уже старичок, учился вместе с Алексеем Ридигером. Он рассказывает, как они бегали на Невский, как они иногда прогуливали уроки. Алеша, говорит он, всегда был очень прилежным учеником, и все брали с него пример, в том смысле, что он каждую секунду пытался использовать для обучения (уговорить его прогулять урок было нелегко, но Леша шел на это, чтобы не откалываться от товарищей). Волею судьбы этот человек потом оказался на мирской работе. Но он учился со Святейшим Патриархом и какие-то уникальные эпизоды из детства и семинарской юности Патриарха мне рассказывает.

15 апреля 1950 года, то есть пятьдесят восемь лет назад, Ленинградским митрополитом Григорием Чуковым (это совершенно потрясающий человек, бывший настоятель Казанского собора, переживший ссылку и лагеря, который ожидал расстрела в соседней камере с митрополитом Вениамином Петроградским, но чудом Божьим его выпустили) Алексей Ридигер был рукоположен во диакона и тогда же, через день, 17 апреля 1950 года рукоположен во пресвитера и определен настоятелем Богоявленского храма в городе Йыхви Таллиннской епархии. Одиннадцать лет продолжалось служение отца Алексия в сане священника, и только в 1961 году ему было поручено определением Священного Синода стать епископом Таллиннским и Эстонским, и совершилась его хиротония. 3 сентября 1961 года он был возведен в сан епископа Таллиннского. На Таллиннской кафедре епископ Алексий, потом архиепископ и митрополит, находился четверть века.

В 1986 году митрополит Алексий управляет Эстонской епархией и также управляет делами Московской патриархии. (То есть все дела Московской патриархии в самые тяжелые годы, когда шло противостояние между Церковью и властью, все это приходилось на его сердце, на его плечи.)

Недавно я читал интервью со Святейшим Патриархом, в котором он с юмором рассказывает, как в те 1960-е – 1970-е годы (надо сказать, что юмор надо было тогда сохранять где-то в запасниках души) ему приходилось бороться за права верующих. Например, он говорит: «Я узнал, что в одной епархии (мне написал епископ) для того, чтобы был крещен школьник, требовалось разрешение школы, и школа выдавала справки о том, что директор и школьный комитет не возражают. Некоторые школы, рискуя всем, выдавали такие справки». И митрополит Алексий, тогда управляющий делами Московской патриархии, пошел в совет по делам религии (это своеобразное скрытое министерство при КГБ, которое контролировало жизнь Церкви) и сказал, что школа отделена от Церкви, что это еще Владимир Ильич Ленин сказал. Его просили не разглашать инцидент на высоком уровне и отменили резолюцию местного ревнителя атеизма. Теперь школьники могли креститься тайно, без того, чтобы школа давала (чаще не давала) какие-то резолюции. Святейший Патриарх в этом интервью с юмором приводит десятки подобных случаев. А чего на самом деле стоила борьба с этой атеистической гидрой, которая всеми силами пыталась затормозить жизнь Церкви, затормозить проповедь Божью!..

В 1986 году умирает митрополит Ленинградский Антоний, и митрополитом Ленинградским становится Алексий. На самом деле все было не так просто. Дело в том, что в 1985 году пришел к власти Михаил Сергеевич Горбачев, началась перестройка, подули ветры перемен. Как в открытую форточку дует свежий ветер, так и в государстве показалось, что все стало свободнее, все стало лучше. И вот тогда митрополит Таллиннский, управляющий делами Московской патриархии Алексий, человек высокоавторитетный, всем известный, обратился к Горбачеву с просьбой пересмотреть отношения между государством и Церковью. Он сказал, что эти отношения строятся по неверному принципу, тоталитарному, и нужно их пересмотреть. Это письмо было размножено и роздано членам Политбюро ЦК КПСС, но в результате члены Политбюро стали шикать, сердиться, злиться на этого выскочку-митрополита – и его отстранили от дел управления Московской патриархией и отправили в почетную ссылку в Ленинградскую епархию.

 

Слово поддержки духовенству и прихожанам Собора

 

В 1988 году митрополит Алексий принимает самое активное участие в торжествах, посвященных тысячелетию Крещения Руси. Иностранцы, которые приезжали в Советский Союз на торжества, показали власти, что нельзя делать вид, что все в порядке, когда Церковь стоит на коленях, когда Церковь терроризируется. И власть понемногу, со скрипом начала поворачиваться к Церкви. Тогда же, в 1988 году, Михаил Сергеевич Горбачев принял Святейшего Патриарха Пимена с иерархами, и начался поворот к возврату наших ценностей. Тогда имя митрополита Ленинградского и Новгородского (по совместительству, Таллиннского и Эстонского) Алексия взлетело на небывалую высоту. Алексий стал одной из первых персон. Когда в 1990 году умер Святейший Патриарх Пимен и были выборы, тайным голосованием иерархи определили быть Святейшим Патриархом Алексию, митрополиту Ленинградскому, Новгородскому и Эстонскому.

Я прекрасно помню тот момент, когда умер Святейший Патриарх Пимен. Я первый раз был в Ленинграде, ехал в автобусе с экскурсией. Вдруг экскурсовод нам говорит, что только что получено сообщение, что умер Святейший Патриарх Пимен. Я тогда уже прислуживал в алтаре и собирался поступать в Духовную семинарию, и, конечно, это отозвалось в моем сердце тяжелой скорбью. Потом все мы, и священники, и церковнослужители города Перми, с напряжением следили за событиями. Мы радовались избранию митрополита Алексия. Мы не знали, кто он такой, насколько он связан с КГБ, насколько он свободен от КГБ. Мы молились, чтобы Господь помог ему быть достойным архипастырем на этой кафедре. Чудом Божьим так и совершилось. Впоследствии Святейший Патриарх с юмором говорил, что власти и КГБ делали ставку на самого лояльного к советской власти человека, на митрополита Киевского Филарета (Денисенко), который, кстати, когда его не избрали в Патриархи, бросился в раскол и организовал на Украине свою Церковь. Все думали, что Патриархом станет митрополит Филарет, но так как голосование было тайным, то Патриархом стал тот, кого избрали епископы, вся полнота епископата нашей Церкви. Им стал митрополит Алексий. Как он сам говорил, для него это было потрясением, он этого не ожидал. И вот, он стал Патриархом и пробыл им восемнадцать лет – с июня 1990 по декабрь 2008 года.

Невероятное избрание и поистине чудесное правление!

Если в 1988 году верующими себя называли 20% россиян, то сегодня – более 60%. Если в 1986 году в стране насчитывалось лишь 6800 православных храмов, то сегодня – 30 000 храмов. В 1986 году было только 18 монастырей, а сейчас их 680, то есть количество монастырей увеличилось в 40 раз Численность духовенства и монашествующих увеличилась в тех же пропорциях. В одной Московской епархии сегодня 1700 священнослужителей.

Слушатель:

А как началось служение епископа Алексия?

Отец Константин:

Я вспоминаю интервью со Святейшим Патриархом. Он много раз рассказывал, как начиналось его епископство. Он стал епископом Таллиннским, и в этот же день он узнал, что власти хотят закрыть Пюхтицкий монастырь. Тогда он сказал властям: «Мне очень не хочется начинать свое епископство с того, что будет закрыт монастырь. Давайте немного отодвинем это решение». Власти поколебались, но все-таки разрешили. Действительно, резонанс будет не очень хороший: только стал епископом – и сразу закрытие монастыря. В мировой общественности это может произвести впечатление, будто епископ поставлен руками КГБ. Но как только власти отсрочили закрытие монастыря, Патриарх (тогда еще епископ) тут же пригласил делегацию из заграницы. Приехала делегация из Германии, из других социалистических стран с посещением Пюхтицкого монастыря. В западной прессе появились восторженные отклики на посещение этой святыни, и власти поняли, что этот монастырь выгодно не закрывать, потому что, если закрыть, то будет какой-то резонанс и негативное отношение к советской власти. Такими хитрыми ходами приходилось Святейшему Патриарху в советское время действовать, защищая наши православные святыни.

Слушатель:

У нас в Питере – владыка Владимир, который пришел из Ростова-на-Дону по настоянию Алексия II. Теперь нет Патриарха Алексия. Надо будет выбирать нового Патриарха. Каким образом будет действовать Священный Синод?

Отец Константин:

Я не очень-то компетентен в церковных административных делах, но я знаю, что Святейшего Патриарха выбирает Поместный Собор. Это Собор, в котором принимают участие все епископы Русской Православной Церкви. Все епископы съедутся на Собор и выберут нового Патриарха. Все они будут на равных правах участвовать, и можно будет любого епископа избрать Патриархом. Когда будет выбран новый Патриарх, возможно, будут какие-то кадровые перестановки. Коснется ли это нашей епархии или владыка Владимир останется на кафедре, мы этого не знаем. Это будет решаться на самом высоком церковном уровне. Меня сегодня из СМИ много раз спрашивали, кто станет преемником. Я говорил, что в течение сорока дней епархия Московская и Патриархия будут «вдовствующими», то есть там не будет никакого преемника. Установлено, что после смерти епископа епархия сорок дней должна быть вдовствующей, одинокой, у нее не должно быть предстоятеля. Будет кто-то исполнять обязанности управляющего делами Патриархии, один из высших чинов Синода или викарий Святейшего Патриарха (он станет Местоблюстителем – думаю, им станет наиболее яркий среди иерархов, митрополит Кирилл Смоленский).

Но никто не знает, кто станет Святейшим Патриархом. Мы не знаем, какой человек, с какими мыслями, чувствами, идеями станет у кормила церковной власти. Служение Святейшего Патриарха – это очень ответственное и важное служение, потому что это не просто личность, а церковный политик, церковный администратор, тот, кто ведет корабль Церкви, несмотря на свои личные симпатии, антипатии, приоритеты, к спасению, победе, торжеству идеи Божьей в нашем мире. Но сказать, кто будет Святейшим Патриархом, никто сегодня не осмелится. Один Господь это знает. Что касается судеб отдельных епархий, каких-то перемещений, мы тоже не знаем. Все это в руке Божьей, и только Господь знает, что случится.

Слушатель:

Мне очень хотелось бы, чтобы у нас Патриархом стал митрополит Кирилл, председатель отдела внешних церковных связей.

Отец Константин:

На все воля Божия, хотя Ваши симпатии я разделяю.

…Расскажу о своих встречах со Святейшим Патриархом. Много раз я видел его на расстоянии, когда еще был студентом Духовной семинарии и Академии, но я расскажу о личных встречах. Одна из встреч произошла в 1999 году, когда я был диаконом и служил в Казанском кафедральном соборе. Туда приехал Святейший Патриарх Алексий II. Я помню какую-то мощь, исходящую от Патриарха, меня поразившую. Тогда в соборе была такая проблема. Сделали алтарь, который был слишком мал: власти так распорядились (сегодня иконостас передвинут вперед). Я стоял рядом с Владимиром Анатольевичем Яковлевым, который был тогда губернатором. Помню, как Яковлев, как школьник, вел себя перед Патриархом. Патриарх грозно спросил: «Почему алтарь такой маленький?» Настоятель, отец Павел, начал оправдываться, что, мол, власти не разрешают. Патриарх перевел взгляд на Яковлева и спросил: «Правда, власти не разрешают? Неужели ничего нельзя сделать? Нам нужен другой алтарь». Он так грозно это сказал. Яковлев затрепетал и, как школьник, стал оправдываться, говорить, что все решат и сделают. Святейший сказал: «Я очень надеюсь, что вы сделаете то, что нужно для пользы Церкви, передвинете этот иконостас». Меня поразило, с какой внутренней силой и властью говорил с губернатором Петербурга Святейший Патриарх. И обещал сделать все, что только можно. Действительно, все разрешения в скором времени были получены. Власти города препятствовали, не разрешали делать большой алтарь, и вот одно слово Патриарха, одна его беседа – и все изменилось.

В тот же самый день на Литургии очень громко плакал ребенок и мешал богослужению. Святейший Патриарх подзывает меня (тогда еще диакона) и говорит: «Кто виноват?» Я отвечаю: «Мама, потому что она не выносит ребенка». Патриарх: «Нет». – «Ребенок?..» – «Нет». Я недоумеваю: «А кто же?» Патриарх говорит: «Ты виноват! Ты, диакон, виноват. Твоя задача – пресечь беспорядок в храме, выйти и навести порядок. Ты увидел, что плачет ребенок, – выйди и попроси маму, чтобы она побродила около храма или в притворе, чтобы не искушать людей». Меня такие слова Патриарха очень наставили, вразумили и вдохновили к более ответственному и активному диаконскому служению.

Слушатель:

Очень скорбно. Я сегодня целый день хожу и плачу. Не положено, конечно, но как-то… Я один раз была на патриаршей службе в Казанском соборе, в этом году летом. У меня было такое чувство, будто я на небесах была, хотя я в этот день и не причащалась. Мы должны молиться, чтобы Господь дал нам такого же Патриарха.

Отец Константин:

…Потом я был переведен на должность настоятеля храма святых равноапостольных Константина и Елены в поселке Ленинское под Репино. А в 2001 году я был митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Владимиром переведен на должность штатного священника в Троицкий Измайловский собор, где служу и поныне. Здесь у меня состоялись две встречи со Святейшим Патриархом. Он приезжал в наш собор в 2002 году и в 2006 году, после пожара.

Первый приезд Святейшего Патриарха был в очень светлый и теплый день. Патриарх пришел и, выступая перед нами, перед священниками, перед прихожанами, сказал: «Я ваш собор получил последним. Это был мой последний собор, когда я был митрополитом Ленинградским и Новгородским. Когда я зашел сюда и увидел этот ужас, который здесь творился, я подумал, что этот собор не будет никогда восстановлен. Сегодня, находясь здесь, я вижу все великолепие восстанавливаемого собора. Я вижу, как собор возрождается к жизни, и я счастлив, что он наполняется людьми».

В 2006 году Святейший Патриарх прибыл рано утром. Меня поразила такая деталь. Он осмотрел последствия пожара, потом зашел в придел святого мученика Иоанна Воина, где совершалось богослужение. Я совершал Литургию. Святейший Патриарх остановился, как прихожанин, в притворе и стоял, крестился, молился, кланялся, как обычный прихожанин. Литургия шла своим ходом, по определенному обычаю, и никто не просил поскорее ее закончить. А мы знали, какое у него напряженное расписание.

Можно было бы после Причастия на какое-то время прервать службу, чтобы Патриарх сказал слово, а потом продолжить обычным порядком, но Патриарх сказал, чтобы службу совершали, как положено, до конца.

Сам стоял и молился. И, глядя на него, я видел разгадку феномена – он все время совершал богослужения, он все время служил, – именно это и было его подлинной жизнью, именно это по-настоящему радовало его. Служба Божия!

Я закончил эту Литургию обычным порядком. То есть минут двадцать Святейший Патриарх, если можно так выразиться, потерял, он просто стоял и молился. Потом он зашел в алтарь, приложился к иконам. Потом хор пел длинное песнопение, и опять было желание остановить это песнопение, но Патриарх сказал: «Пусть допоют». То, что нас всех поразило тогда, – огромное смирение перед церковной службой. Патриарх понимал, что, каким бы высоким церковным чином он ни обладал, но, тем не менее, Церковь с ее ходом службы важнее, чем все его дела, встречи с губернатором, с Президентом. Этого понимания очень часто не находишь в чиновниках. Но Святейший Патриарх не был чиновником, он был именно Патриархом, то есть отцом и примером для православного народа.

Отец Андрей Кураев говорит: «Для меня тестом на профессиональную пригодность любого иерарха или служителя Церкви является его желание служить». Святейший Патриарх служил почти каждый день, на пределе сил. Заметьте, еще вчера, на праздник Введения во храм Божьей Матери он служил Литургию, проповедовал. И вот Господь дал ему ту самую кончину, о которой мы молимся, – «безболезненну, непостыдну, мирну». Он любил служить и служил почти каждый день. Если мы часто после службы чувствуем себя опустошенными, обессиленными, то он черпал, как поистине Божий человек, в службе источник вдохновения, источник духовных и жизненных сил.

 

Первосвятительское благословение…

 

Слушатель:

Сегодня, когда я узнала, что Патриарха не стало, физически ощутила свое духовное сиротство. Помню, как несколько лет назад меня Господь привел в Москву и я попала на патриаршую службу в маленький храм. Меня очень удивила личная скромность Патриарха. Была зима. Выпал снег. Я думала, где же дорожка, где цветы, чтобы встретить Патриарха. Уже служба вот-вот должна начаться. Когда его автомобиль подъехал к крылечку, люди просто расступились, и он очень осторожно, по-отечески прошел к алтарю, и началась служба. Было ощущение, что он простужен, из-за немного охрипшего голоса, но такая теплая служба получилась, что воспоминание о ней меня грело целый год.

Отец Константин:

В мае 2007 года состоялось объединение Русской Православной Церкви и Зарубежной Православной Церкви. У меня одно СМИ брало интервью. Я говорил о том, как это важно, что это священнейшая миссия – восстановить утерянное единство. Мы его потеряли по греху, по глупости. Святейший Патриарх всю свою жизнь шел к этому единству. Он все полагал, чтобы это единство состоялось. И вот оно состоялось. Я видел фотографии, видел на них лицо Патриарха, и было очевидно: те искорки, которые блестели в глазах Патриарха, – не световые блики, а настоящие слезы. Святейший Патриарх был счастлив этому обретенному единству. Давая интервью СМИ, я сказал, что именно теперь Патриарх может сказать, как праведный Симеон: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко!» Он сделал очень важное. Он соединил Запад и Восток. Он соединил наших братьев здесь, на Руси, с их отцами и дедами, которые уехали за рубеж. Это было едва ли не самое важное, огромное деяние Святейшего Патриарха.

Мне сказали, что неуместно оставить слова «ныне отпущаеши», они производят впечатление, как будто Патриарх собирается умирать. Я согласился и сказал, чтобы эти слова убрали. Но мне кажется, что все-таки в этих словах есть правда. Если говорить о великих деяниях Святейшего Патриарха, то это, безусловно, и изменение отношений между государством и Церковью, когда государство стало уважать Церковь, это и всеобщее возрождение Православия и духовности на Руси, но это и такое гигантское деяние Божье, как соединение Русской Православной Церкви в России и Церкви за рубежом. Это деяние неотменимое, вечное, актуальное, это завет Самого Господа – да будут все едино (Ин. 17, 21)!

…Вы сказали, дорогая сестра, что Патриарх был скромен. Он, действительно, был скромен. Когда он приезжал к нам в собор, то за день до него приезжали крепкие ребята из охраны. Я с ними беседовал. Они спрашивали, где будет стоять Святейший Патриарх, куда он пойдет, – чтобы проверить, нет ли там каких-нибудь опасностей. Я спросил: «Актуальна ли эта предосторожность?» Они сказали: «Отец Константин, вы не представляете, как много раз на Святейшего Патриарха нападали!» – «Да, кто же нападал на него?»

И они рассказали: «Вы не найдете в прессе сообщений о том, как какой-нибудь сумасшедший фанатик с ножом бросился на него, это засекреченная информация, но вот, например, две недели назад на Патриарха набросился человек с бритвой, чтобы перерезать ему горло. Параноиков много, которые считают, что Церковь виновата во всех их бедах. С кем свести счеты? Со Святейшим Патриархом».

Святейший никогда не устраивал каких-то особых мер безопасности для своей персоны. Да, о нем пеклись, как о пожилом человеке, о нем заботились, как о старике, а не как о Президенте или каком-то духовном лидере, он сам всегда выходил в народ, общался с людьми, благословлял их, и лишь ребята из охраны знают, что это такое – внимательное отслеживание опасностей («нападают каждый месяц») и предотвращение трагедий.

Слушатель:

Когда Святейший Патриарх еще до своей болезни приезжал в Санкт-Петербург, в Казанский собор, меня Господь сподобил прийти и причащаться у него. Когда я подошла к Чаше и приняла Причастие из рук Патриарха, меня настолько поразило его лицо, добрые глаза. У меня было такое ощущение, как будто я причащалась у ангела. Прошло уже много лет, но это ощущение никуда не уходило.

Отец Константин:

Конечно, мы, с одной стороны, скорбим, но, с другой стороны, в православном понимании смерть не есть смерть, а лишь переход. Мы говорим «новопреставленный», то есть он переставился: раньше он стоял здесь, рядом с нами, а теперь он переставился, перешел в другой мир и стоит с Богом. Многие святые, являвшиеся оттуда, говорили, что то дело, которое делал человек при жизни, он продолжает делать, и попадая в тот мир. Какое было главное дело Святейшего Патриарха? Возрождение Православия в России. Мы можем быть счастливы, что такого великого молитвенника обрели, который переставился на небеса и там молится за нас и молитвами своими способствует возрождению Православия, святынь, приходу людей к вере. Сегодня я читал интервью Святейшего Патриарха, в котором его спрашивали: «Вам с кем приятнее общаться – с верующими или неверующими?» Он ответил: «Я никогда не делаю различий между людьми. Любой человек – это драгоценное чадо Божье. Какое различие?! Если кто-то еще не пришел к вере, это наше общее горе, наша общая беда, но ни в коем случае это не должно никак сказываться на нашем отношении к человеку».

Слушатель:

Когда умирает мирянин, по нему читают Псалтирь, а что нам, мирянам, читать о Патриархе?

Отец Константин:

О Патриархе, как и о вообще о священниках, читают Евангелие. Кто по-настоящему хочет о нем помолиться, возьмите Евангелие и до сорока дней, сколько можете, читайте. Каждой раз чтение Евангелия начинайте краткой молитвой за усопшего и после каждой главы говорите: «Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего новопреставленного Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия».

Каждый раз мы за Литургией молимся о непостыдной, мирной кончине. Непостыдной – это чтобы ты не оказался за каким-то греховным делом застан Богом и умер. Об этом мы каждый день молимся. В отношении же Святейшего Патриарха, Господь дал ему такую кончину, кончину, о которой все мы можем только мечтать. Он послужил Литургию на двунадесятый праздник Введения во храм Божьей Матери и под покровом Божьей Матери утром перешел в мир иной.

Слушатель:

Меня связывали с нашим любимым Патриархом все те годы, что он был митрополитом Ленинградским и Новгородским. Он благословил мою первую православную программу «Колокол», а потом и детскую, «Колокольчик». Он, по сути дела, был моим крестным отцом, поэтому скорбь моя сегодня очень велика…

Отец Константин:

Милость Божия и молитвы Святейшего Алексия, который, верю, находится сегодня среди небесных праведников, да будут со всеми нами. Храни всех Бог!

У микрофона был священник Константин Пархоменко.

 

6 декабря 2008

Утром Божественная литургия (на проповеди говорил о патриаршестве XX века и о том кресте, который взял на свои плечи Святейший Алексий в 1990-м году).

Целый день люди. Подходят и спрашивают: как можно правильно помолиться за Святейшего. Один мужчина в залатанной телогрейке, в стоптанных, обмотанных бечевкой башмаках с огромной свечей: «Это, батя, куда Патриарху свечку поставить?» Некоторые, похоже, первый раз переступили порог храма, чтобы помолиться за новопреставленного. Робкая женщина дает записку: «Почитайте, пожалуйста: Об упокоении Светлейшего [правильно – Святейшего] Патриарха Алексия».

Состояние грусти, но не отчаяния, а светлой печали. Ушел огромный человек и, верю, ушел к Богу.

И как ирония – рассказ прихожанки. Когда в день смерти Патриарха она кинулась в один из храмов с вопросом: «Как молиться о новопреставленном Патриархе?..» – ей батюшка ответил: «Не знаем. Пока указания не получили…». Ирония в том, что вся деятельность почившего Святейшего была направлена на преодоление узости и тоталитаризма в сознании людей и, тем более, в сознании духовенства. И вот оказывается, что еще работать и работать в этом направлении…

 

12 декабря

К слову о Патриархе: Священник Н. рассказывает про своего друга, священника И., у которого сын родился в день смерти Святейшего Патриарха. Благоговейные родители назвали сына Алексеем.

В этот же день на радио «Град Петров» рассказывают: «Вы не представляете, сколько грязи льют некоторые радиослушатели на Патриарха. Все из одной компании. Видимо, согласовали свои звонки. Звонят один за другим и одинаковым визгливым скандальным тоном спрашивают: «Почему соболезнования выражают мусульмане и иудеи? Потому, что Патриарх продался жидам, он предатель Православия?..»

Мне кажется, что одного этого достаточно, чтобы поставить диагноз подобным «ревнителям Православия». Если когда-то они могли обмануть нас тем, что вдохновлены ревностью по Богу, то нынешние их поступки свидетельствуют лишь о том, что это бессовестная и греховная человеческая спекуляция. Если не беснование.

 

14 декабря 2008

Разбирая письменный стол, нашел записи одной хорошей знакомой, Л.

Записи были переданы мне 5 лет назад вместе с иллюстрациями к книге о крещении (Л. – художник), которую я тогда готовил к новому изданию. Потом навалились другие дела, и книгу эту пришлось отложить. Только сейчас пытаюсь ее довести до ума. Пригодятся и иллюстрации.

И вот из конверта выпадают листки свидетельств… Маленькие свидетельства о участии в ее жизни Отца Небесного…

«Я прекрасно помню день своего Крещения. Типичная петербургская промозглая зимо-весна, шлепухи сырого снега, летящие почти горизонтально. Помню напряжённые лица людей, согбенные фигуры, задранные воротники… Я видела всё, как на экране кинотеатра, ничего не ощущая на себе. Шла, подняв голову, мне было тепло, и ни одна снежная лепёшка не попала на моё лицо. В тот день я выполнила все намеченные задачи, а это представлялось абсолютно нереальным.

Думаю, что нет на свете человека, не испытавшего на себе действия НЕКИХ СИЛ. Только объясняет это каждый по-своему.

Был момент, когда я шла, глотая слёзы, всеми силами желая оглянуться… и не могла этого сделать. Только спустя год смогла понять, от какой беды убережена была.

Позже произошли другие истории…

 

Как Господь хлеба подал

Было это в те времена, когда хлебные ценники в магазинах цепочкой нолей напоминали ионический ордер. Я, будучи студенткой, отсиживалась после больницы в «академке». Питалась «чем Бог пошлёт». Наскребла как-то денег на четвертушку хлеба. Пересчитала многократно. Прихожу в магазин, а в кошельке среди учтённых голубеньких одна зелёненькая лежит! Обрадовалась неописуемо – ещё бы, хлеба-то в два раза больше купила! «И как это, – думаю, – могла я эту бумажку не заметить за столько просмотров?!» И подложить её было абсолютно некому…

Через некоторое время ситуация повторилась, но тут меня уже охватил мистический ужас… Больше меня не пугали.

 

Чудо на чужбине

В Будапеште приключилась со мной неприятность. Понадобились деньги. Выход один – написать пейзаж и срочно продать его некоему туристу за 5000 форинтов. Иду и молюсь: «Подай мне, Господи, эти деньги!».

Бегущие облака. Холодный солнечный день. Освещённые арки Цепного моста и указующий в небо перст Матияш Темплом на противоположном берегу Дуная…

Пожилой немец долго следил за моей работой, качал головой, удивлялся и восхищался – даже аплодировал, но кошелёк из кармана не достал. Собрала негнущимися пальцами этюдник, поплелась по пустой октябрьской набережной. Вдруг вижу: лежит почти прямо на моём пути синенькая купюра, и чуть взмахивает отогнутым краешком. Вот так Господь послал мне долгожданную сумму, оставив на память удачный этюд! Да только взять эти деньги я постеснялась…

Но ситуация разрешилась и без них.

 

Исцеление

За что – говорить не буду, но наказали меня. И распухло веко моё, и покраснело, и зазудело. Перепугалась до полусмерти. Намазалась всевозможными антибиотиками, а результата нет. Не берут лекарства болячку – только на Церковь надежда. Побежала утром на Исповедь. Причастилась. Вернулась домой – а опухоли и след простыл!!!

 

Исцеление-2

Случилась беда с моей четвероногой «дочкой». Каким образом – неизвестно. Возможно, полакомилась отравленным тараканом. Слегла Пиритка. Два дня не ела, не пила. Начала остывать – до конца дней своих её страдающий взгляд не забуду. Перепугалась я, заплакала. Обложила грелками, стала молиться. Услышал Господь! Поправилась моя кучеряшка! Снова грызёт палки на улице, гоняет птиц и звонким лаем заливается.

 

Исцеление елеем

Любая острая боль проходит – проверено неоднократно на своём многострадальном теле! Обувью изувечила ногу до такой степени, что не могла надеть даже тапочки. Даже босиком было больно стоять. Как быть?! ХОЧУ НА ЛИТУРГИЮ! Нарисовала святым елеем крест – и нога, как новая. Весь день пробегала без устали в своих «испанских» …не сапогах, а ботинках!

 

Консервы

Потерялась в холодильнике кастрюля с кашей. Бывает такое. Простояла она по времени примерно столько, что дивные зелёные кружева должны бы уже прорасти наружу. Снимаю крышку – свежий запах. Удивилась. Поели мы с Пириткой, а остатки снова отправились в дальний угол. Прошло время. Снова изумилась, сняв крышку. И только после того, как каша была доедена, вспомнила я, что кинула в неё щепотку риса с Соборования. Вот так: освящённые продукты порчению не поддаются.

 

Как бесы меня домой не пускали

Побежала среди бела дня домой, чтобы перекусить. Вставляю ключ в замочную скважину… а он не проворачивается. Минут десять – пятнадцать страдала, едва не плача, борясь с ключом опухшими и покрасневшими пальцами. Уже будучи обессиленной, уткнувшись лбом в неподдающуюся дверь, помолилась. Перекрестила дверь трижды и вставила ключ. Замок громко крякнул и впустил в квартиру!»

Случайности?.. Для зрячего, внимательного человека ничего не бывает случайным. Все пронизано любовью Божией, которая по-разному, иногда через объяснимые причины, иногда через «случайности» изливается на нас.

 

15 декабря 2008

Удивительные предрождественские дни. Светлое настроение, на Всенощной в богослужение уже вкраплены рождественские песнопения.

Праздник Рождества – поистине праздник человеколюбия. Бог стал человеком. И уже этим показал, как ценен человек. И то, что в тот момент, когда пришло время родить, Марии не нашлось места среди людей, в человеческом обществе, в городе, и пристанищем для неё послужила пещера, говорит само за себя. Мало в мире человеколюбия! Скудна любовь в людях! Всегда говорю в эти дни на проповедях о чёрствости. О том, что нужно быть обращённым к другим, на других.

Совершал крещение младенца. Как драгоценность держал на руках хрупкую новорожденную. Закончил крещение – просит благословения женщина. Благословение на что? Бороться с чиновниками за дочь. Прошу рассказать, и слышу следующее:

У магазина «Копейка» нашли брошенного в свёртке ребёнка. Люди позвонили в милицию. Новорожденного ребёнка забрали и передали в Дом малютки. Там по инстанциям ребёнка передали в спецбольницу. И уже там (дело происходит в Московской области) принимают некоторые врачи решение у ребёнка изъять органы. Изымают одну почку и берут костный мозг. Пока ребёнок в реанимации, принято решение избавиться от него для сокрытия сделанного. Выписывают официальное свидетельство о смерти. Поручают медсестре убить ребёнка. Та, сама мать (но участвующая в подобных делах), не хочет убивать младенца. Пишет в Интернете срочное воззвание: «Люди, откликнитесь!» С ней связывается одна христианка (та, которая и пришла ко мне в храм). И она с мужем встречается с этой медсестрой, и та передаёт ей ребёнка со свидетельством о смерти.

И вот уже три года эта женщина пытается удочерить ребёнка. Лечат её, прошли экспертизу в Институте криминалистики, где доказали, что у ребёнка изъяты органы. А врачебное заведение, в котором проводили эту операцию, все документы сокрыло. Так как в этом бизнесе замешаны многие чиновники, то сделано всё, чтобы не было возможности их найти. Не дают и удочерения: «А откуда вы взяли ребёнка?» Вот эта женщина просит благословения идти дальше в этой борьбе: «Мы уже дошли до Петровки». Продумали с ней план дальнейших действий. Оказалось, что это её пятый приёмный ребёнок. И у одного из них – другая, но, может, ещё более страшная ситуация. Вот такие мысли в канун Рождества. Убийство человека – и спасение человека. Сатана – и Бог. И каждый из нас на чьей-то стороне…

 

18 декабря 2008

Священник Н., месяц назад рукоположенный и служащий свой сорокоуст (40 Литургий день за днем), входящий в круг священнических обязанностей, рассказывает, что стало для него потрясением после рукоположения – Исповедь прихожан.

«Я, – говорит, – представить не мог, что столько в человеческой душе нечистоты, ужаса, грязи… Каждый раз иду на исповедь, как на Голгофу… Боюсь этого».

Думаю над его словами. Вспоминаю, что сам я не содрогался от грехов исповедующихся. Наверное, потому, что сам был нечист, за спиной груз прошлого, безбожного детства и юности. Но чистый, с детства воспитанный в благочестии человек от всего этого содрогается…

Можно себе представить, как больны наши грехи и нечистота абсолютному Свету и Чистоте – Богу…

Не об этом ли читаем у Ф.М. Достоевского, в «Униженных и оскорбленных», где устами князя произносятся слова: «О, если бы только открылось то, что в человеке, то, что в нем, не то даже, что он боится открыть другим, и даже не то, что он боится открыть своим самым близким друзьям, и даже не то, что он самому себе боится открыть, о если бы это все открылось, то мир наполнился бы таким зловонием, что и жить было бы невозможно».

 

19 декабря 2008

День Святителя Николая.

Какой великий и таинственный святой! Такая духовная сила!

Накануне праздника вечером¸ всей семьей, читали ему службу по Праздничной Минее: «Отче Николае, аще и Мирская страна молчит, но мир весь, иже тобою просвещенный, мира же благоухании, и чудес множествы, взывает благохвальными песньми…». Поистине так! Сегодня в Мирах Ликийских – турецкая территория, лишь небольшая пыльная деревенька. Турки еще в древности уничтожили все христианские святыни, а сейчас не торопятся восстанавливать.

 

Миры Ликийские… (фото Нины Пархоменко)

 

Так выглядят улочки Мир Ликийских сегодня (фото Нины Пархоменко)

 

Иконная лавка, покупатели которой – преимущественно русские (фото Нины Пархоменко)

 

Развалины городского театра. Вдали видны гробницы, высеченные в скалах.Это еще дохристианские, римские погребения (фото Нины Пархоменко)

 

Мирская страна молчит… Поистине так. Турки, сегодняшние земляки Святителя Николая, о нем забыли. Но мир весь торжествует и радуется!

Сколько чудес и милостей от Святителя Николая! Вспоминаю один эпизод из нашего страшного недавнего прошлого, поразивший меня рассказ из книги воспоминаний княгини Натальи Урусовой11:

«В июне 1917 г. стало известно всем жителям, что на следующий день будет избиение всей интеллигенции, причем цинизм этих обезумевших от злобы людей дошел до того, что об этом по всему городу вывешены были безграмотные объявления: «Завтра днем приказ собраться всем в 12 ч. в доме, бывшем губернаторском, для Варфоломеевской ночи, чтобы избить до последнего всех буржуев».

Перспектива была не из особенно приятных. Все кто мог, стали спасаться на поездах, пароходах и пешком. К удивлению, большевики не догадались этому препятствовать. Муж мой в этот день был дома и объявил мне, что, раз он управляющий банком, то не имеет права его бросить и должен остаться. Все служащие, до последнего, бежали. Моя жизнь была вся в моих семерых детях, дороже которых не было у меня никого, но я думала, что, если убьют моего мужа, мой долг быть при нем.

Рано утром, на рассвете этого дня, я проводила детей на пароход в Николо-Бабаевский монастырь за 25 верст. В то время у нас спасалась графиня Т., бежавшая со всеми детьми из Царского Села. Ей я доверила все свое счастье в жизни и благословила детей, с мыслью их больше не увидеть. Уехала также вся наша прислуга, кроме одного лакея Николая, который был трогательно привязан ко мне и который, несмотря на всем мои увещевания и просьбы, не поехал и остался, думая, что может как-нибудь охранить меня. У него в другой губернии была жена и дочь, но он говорил, что если нужно, то умрет, как преданный слуга. И так мы остались.

Дом банка был во дворе, а наша двухэтажна квартира выходила на набережную Волги. В городе была зловещая тишина. День был ясный, жаркий, безоблачный. Я смотрела на синее небо, такое Божественно чистое, и мысленно прощалась с небом, с детьми, с Волгой, по которой утром увез их пароход в монастырь для спасения.

Чем ближе к 12-ти часам подходило время, тем тяжелее и тревожнее становилось на душе. Губернаторский дом был также на набережной в пяти минутах расстояния.

Я поставила на окно гостиной образ свят. Николая, полученный мною при особых мистических обстоятельствах… который неоднократно спасал меня и детей от неминуемой, казалось, смерти или несчастия. Лицом я его поставила обращенным в ту сторону, откуда должна была двинуться толпа убийц, зажгла перед ним лампаду. Никто из нас троих не говорил ни слова. Что можно было сказать? – «Господи, спаси и помилуй». Минут за десять до двенадцати начался безобразный трезвон во все колокола и стали доноситься, даже не крики, а какой-то вой обезумевших от жажды крови людей.

Мы простились. Рев приближался, и показалась толпа в несколько сот человек, но что это было, невозможно описать. Прошло 28 лет, и не могу писать, так бьется сердце, словно вновь я все переживаю.

Одетые большей частью в красные рубашки, с засученными рукавами и красной краской выкрашенными руками, чтобы напоминало кровь, с ружьями, топорами, ножами, они бежали к нашему дому, т. к. из тех домов, что отделяли нас от губернаторского дома, все скрылись из города. С утра муж мой запер тяжелые чугунные ворота, но разве это могло помочь!

Небо было все так же прекрасно, сине и безоблачно! Один миг – и ворота, поддавшись навалившейся на них массе людей, раскрылись. До входной парадной двери несколько шагов. И вот, когда первые из толпы с криком «Ломай двери!» коснулись их, произошло непостижимое Божье чудо. Одному Милосердному Ему возможное. Он не дал нас этим людям. Но как! Все это, что случилось, было тоже одним мигом.

Ударил страшнейший гром и хлынул такой ливень из мгновенно почерневшего неба, что обезумевшие сперва от звериной злобы, люди обезумели от ужаса и бросились врассыпную спасаться по колено в воде. Никогда нельзя себе было представить подобного ливня, это не был обычный земной дождь, это было Чудо Божие, повторяю, явленное нам по молитве и предстательству святителя Николая.

Разбежались люди, рассеялись тучи, снова осветило мир яркое солнце, и новая картина открылась нашим глазам: по набережной текла река воды, и нигде ни звука, все опять погрузилось в тишину, но уже не зловещую, а исполнившую наши, охваченные благодарностью Богу, сердца великою, непередаваемою радостью. Господи! Я не только жива, но увижу детей и буду опять с ними.

Вот какую Милость Божию мы, грешные, испытали и пережили. Ведь подумать только! Озверелые люди, настроенные на пролитие крови, бежали в панике от дождя. Да! Дождя, состоящего, как всегда, из небесной воды, но в этой воде был грозный для преступников и всемилостивый для нас Дух Божий. Когда стекла вода, не медля ни минуты, пошли мы на пристань и уехали в монастырь с первым отходящим пароходом».

 

…Наш Дневник не окончен, потому что жизнь продолжается. И каждый день в храм приходят люди: со своей болью, страданием. И каждый день происходит чудо преображения души, исцеления какой-то жизненной ситуации.

Когда мы думали о том, как назвать эту книгу, один мой хороший друг предложил: «И над каждым замереть…»12. Мне это название не близко, но, по правде говоря, что-то в нем есть. Что? Да то, что мы все – не единицы какого-то коллектива, организации, а драгоценные дети Отца Небесного – все рáвно любимые, равно драгоценные. Как нежно Он ведет нас ко спасению. Порой с юмором, порой – весьма ощутимо вразумляя… Несомненно одно – Бог нас любит. Любит каждого. И священник, который выступает на стороне Бога, от лица Бога так же старается дать максимум человеку. Для его изменения, спасения.

В этих заключительных словах Дневника, который сейчас перед вами, я хотел бы вам пожелать, дорогие, жить с Богом. Потому что человек так создан, у него такая душа, что она не может не стремиться к высшему, не может довольствоваться только миром сим. Какие бы мы ни были – иногда очень и очень несовершенные, – мы дети Отца Небесного. Если мы вдали от Отчего дома, Он ждет нашего возвращения. Он приглашает нас к пиру. Пиру радости, полноты жизни. Если мы остановились на духовном пути, Он зовет нас вперед.

Практически все, начавшие путь воцерковления через какое-то время говорят мне: мы счастливы, что обрели веру. Это правда. Жизнь в Церкви – жизнь в благодати и радости. Быть сыном-дочерью Творца Вселенной значит быть подключенным к источнику неиссякаемой помощи, быть уверенным, что никакая сила (и даже бесовская) не может нас отлучить от благодати и любви Божией. Что может быть прекрасней?..

И с нами – наши духовные наставники – священники. Друзья и помощники. Каждый день я благодарю Господа, что Он сподобил меня этого служения. Отнимающего все силы и все время, подчиняющего жизнь особому ритму и порядку, но и позволяющего прикоснуться к самому тайному и драгоценному, тому, что обычно прячется в глубинах души, но для нас, священников, обнаруживаемому – духовной жизни человека.

Священник – помощник всякому христианину. Он поможет сделать первые шаги в церковной жизни, подскажет, как начинать молиться, как изменять себя. За две тысячи лет в Церкви накоплен колоссальный опыт душепопечения, то есть заботы о душе. Но священник – не психолог. Психология не имеет того, самого важного, что имеет Церковь, – мистического компонента. В Церкви исцеление души человеческой происходит на двух уровнях: психологическом и мистическом. Человек что-то меняет в своей жизни, переосмысляет (по совету священника), начинает молиться – и через это он открывается благодати, которая и производит в нем некую работу.

Итак: с помощью Церкви пойдем путем веры.

К исцелению души. К исправлению жизни. К Жизни Вечной.

Милость Господа и Его благодать да пребудет со всеми нами.

Ваш священник Константин Пархоменко. До встречи!..

 

Следующая часть Дневника, если Богу будет угодно,будет размещена 1 июня 2009 года.

 

1 Это, конечно, касается именно людей, живущих в миру. Монашеское служение заключается в другом, не в социальном служении, а в молитве за мир, в духовной помощи этому измученному миру и человечеству.

2 Бегбедер Ф., Ди Фалько Ж.-М. Я верую – Я тоже нет. М.: «Иностранка». 2008.

3 Паламизм – мистическая богословская система, названная по имени великого ее автора святителя Григория Паламы.

4 Ему принадлежит известная коротенькая молитва: «Упование мое Отец, прибежище мое Сын, покров мой Дух Святый: Троице Святая, слава Тебе» (Из: Молитвы на сон грядущим).

5 В нашем, Синодальном, переводе передано как «находящейся».

6 Цит.по: [иеросхимонах Сергий (Веснин)] Письма Святогорца к друзьям своим о Горе Афонской. М.: «Отчий дом», 2007. С. 122-124. (Эта замечательная книга – сборник писем со Святой горы Афон – впервые была издана в Петербурге в 1850 году. До революции она переиздавалась больше 10 раз.)

7 В то время Афон был под турками.

8 Стихотворение В.К.Афанасьевой.

9 Имеется в виду Книга Жизни из Апокалипсиса: глава 20, стих 15.

10 Из статьи: Исправить «Вывихнутые души». Тайная проповедь Евгения Шварца. //Фома. Декабрь 2008.

11 Урусова Н.В. Материнский Плачъ Святой Руси. Издательский дом «Русский Паломник». Валаамское общество Америки. М. 2006. С. 21-27.

12 Это цитата из архиепископа Иоанна (Шаховского).

 

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12

azbyka.ru

Из дневника священника » Сайт священника Константина Пархоменко

священник Константин Пархоменко

(5 голосов: 3.4 из 5)

^ 2009 (часть четвертая)

3 сентября 2009

Удивительная, необычайная радость наших дней: обретены мощи апостола Павла!

Гробница, где, по преданию, лежат его останки, известна с древности. На каменном саркофаге 4-го столетия надпись: «Павел апостол мученик». Но там ли его останки, ведь прошло 2 тысячи лет и столько событий?.. Рим горел, перестраивался, захватывался…

И вот папа Римский дает ученым возможность проникнуть в гробницу и исследовать ее содержимое. Трудность заключается в том, что открывать саркофаг нельзя. Любая древность от соприкосновения с воздухом превратится в пыль. И вот исследования завершены. Папа сделал официальное заявление: «В саркофаге, никогда ранее не открывавшемся на протяжении веков, было проделано малейшее отверстие для введения зонда, посредством которого были обнаружены следы драгоценной льняной ткани, окрашенной в пурпурный цвет, пластина из чистого золота и ткань голубого цвета с волокнами льна. Было также обнаружено присутствие красного ладана, а также белковых и известковых соединений… Кроме того, были найдены мельчайшие фрагменты костей, которые были подвергнуты исследованию с использованием углерода-14 экспертами, не знавшими об их происхождении. Согласно результатам, они принадлежат человеку, жившему между I и II веком».

Римский престол, согласно с заключением ученых экспертов, заявляет, что обретены мощи святого апостола Павла.

Ошеломительная новость. Но как отреагировали на нее православные… «Ничего особенного», «а что в гробнице еще могло быть?», «это внутренние дела Католической Церкви»…

Я не понимаю, что вижу и что слышу…

Это не внутренние дела какой-либо церкви, это событие, имеющее огромное значение для всего христианства! И дело не в том, что найдены очередные мощи, а в том, что обретение мощей ап. Павла – знак, весть, послание современному миру.

Миру, все более забывающему с каждым годом Бога, явился самый великий Апостол, чтобы напомнить о Господе, о Вере, об Истине.

Это обретение мощей лично я воспринимаю, как то, что к нам вновь обращается божественный Павел. Он опять пытается достучаться до людей: о чем вы думаете, чем озаботились? Все человеческие чаяния, мечты сбылись – миру явилось спасение!

4 сентября 2009

И снова об ап. Павле.

Вчера:

Человек с лицом, на которое наложила печать наркотическая зависимость:

– Я уже не употребляю, вы не подумайте. Вот, пришел, хочу воцерковиться.

Спрашиваю:

– Что привело, почему вот такое решение – начать ходить в храм и исправляться?

– Много всего. Но вот последняя капля… Я хотел наложить на себя руки. На даче взял веревку, все приготовил… Ну, понимаете. И вдруг из угла выходит старик и подходит ко мне: «Что ты делаешь, у тебя же дочь!..» И тут я вспомнил про дочь, про которую уже и забыл, бросил ее…

Говорю:

– Простите, не совсем понял. Это вы спали, вам приснилось?

– Да нет. В самом деле. Старик вышел из угла, в котором висела иконка. Это был святой Павел.

– Почему вы так думаете? Вы знаете, как выглядит апостол Павел?

– Не знаю, почему, но я понял, что это был Павел.

Сейчас человек вернулся к семье, к дочери. Пришел в храм. Первый раз исповедался и причастился. Горит желанием строить новую жизнь.

5 сентября 2009

Теплые осенние дни, мы с Уличкой в Стокгольме.

На десятипалубном пароме мы прибыли в город ранним утром.

 

Гудели пароходные трубы и кричали чайки.

Любуемся Стокгольмом: на заднем плане – городская ратуша…

Словно игрушечные, дома на набережной

Гуляем по солнечным старинным улочкам, слышим мелодичный бой часов на ратуше и колокольный звон.

 

Лаконичное изящество старого города…

…и очаровательные улочки…

Когда я был маленький, я, читая истории про волшебного летающего человечка Карлсона, думал: как же выглядел дом, на крыше которого он жил? Вот этот самый дом (розовый), в который поселила его Астрид Линдгрен, а наверху – домик Карлсона. Сегодня там кафе. Присев за столик, можно выпить кофе…

На маленькой площади, у которой жил Карлсон, стоит памятник св. Георгию Победоносцу, убивающему дракона

Старый город начинается прямо от набережной. Отсюда в 13-м веке началось строительство Стокгольма. В Средние века на набережной стояла крепостная стена, которая защищала город от неприятеля. Вдалеке стоит огромный паром, на котором мы сюда прибыли

Самая узкая улица Стокгольма…

…ширина которой в иных местах не превышает 60 см

Когда гуляешь по старинным кварталам, нельзя не заметить, как любовно все сохранено, отреставрировано

Всему нашлось место, как, например, вот этому камню с руническими надписями, которому больше тысячи лет

Мы на Stortorget – Сторторгет, рыночной площади Старого города. Здесь в ноябре 1520 года состоялась массовая казнь противников датского короля Кристиана II, вошедшая в историю под названием «Кровавая баня»

Результатом Стокгольмской «Кровавой бани» стало восстание (которое возглавил будущий король Густав Васа), приведшее к освобождению Швеции от датского господства. О нестроениях того времени красноречиво свидетельствуют пушечные ядра, застрявшие в стенах домов с тех времен

Бесконечное обаяние улочек Старого города

 

 

На одной из улочек мы увидели магазин старинных игрушек. Для моей двенадцатилетней спутницы пройти мимо такого магазина оказалось выше сил…

Кукольная посуда, целлулоидные пупсы, мебель… Богатство и мечта любого ребенка. Продавщица любезно разрешила нам сделать снимки

Уличные музыканты…

Как я уже сказал, здесь сберегается все то, что несет на себе аромат прежних столетий. Как эта вот средневековая дверная ручка

Или эта ручка, более позднего времени

Забавный тоннель

Пожалуй, даже неудивительно встретить на этих улицах людей в средневековых одеждах

Конечно, чтобы ощутить дух этих улиц, здесь надо побродить. Кофейный аромат, свежий морской воздух, гомон туристов…

…тишина улиц, лежащих в стороне от туристических маршрутов (обратите внимание на традиционный почтовый ящик на стене дома с правой стороны)

Уютные кафе, многим из которых по 200 лет

В самом сердце старого города стоит древнейшее здание Стокгольма – церковь свт. Николая. Этот храм начали строить в 12-м веке и закончили через два столетия.

Мы у церкви святителя Николая, или Сторчюрки (швед. Storkyrkan — Большая церковь). Когда-то она была католической, но в 16-м веке ее захватили протестанты

Так храм выглядит с парадной стороны. Упоминание о церкви мы находим в документах с 1279 года

А это его кресты. Обратим внимание на петушка, символ популярный в Средневековой Европе

Входим в гулкую церковь

На переднем плане – кафедра для проповедника, на втором плане мы видим королевское место. В этом храме проводятся церемонии, связанные с королевским домом

Этому храму более 700 лет. В Средние века знать любила завещать хоронить себя под гранитными плитами пола. Собственно говоря, весь пол – это чьи-то надгробия

Святыня собора – деревянная скульптура св. Георгия Победоносца 1489 года. Ее авторство приписывается Бернту Нотке. Статуя, с одной стороны, является памятником сражения на Брунгеберге (1471 г.), с другой – служит реликварием (мощевиком) для частиц мощей св. Георгия

В начале 20-го века в храме были сделаны кое-какие ремонтные работы, например, заменены окна. На каждом окне, под гербом храма, стоит год: 1923, 1924, 1925… Эти даты кажутся очень горькими для паломника из России. В России в это время окна в храмах не вставляли, а выламывали…

Здесь же подсвечник: глобус мира. На этот подсвечник люди ставят свечи с молитвой о мире

В случае со Скандинавией мы встречаемся с последовательным протестантизмом, победившим в этих странах давно и однозначно. Если в Германии протестантизм соседствует с католичеством, то здесь – чистый протестантизм. И вот что интересно: вместе с уходом древнехристианского мировоззрения (того же католического) исчезла и мистика. Намека на мистичность, на тайну, на мистерию обнаружить невозможно. Но ведь человек несводим к биосу, в нем есть еще иные глубины и сферы.

Потеряв знание о мистическом измерении человеческой души, скандинавские протестанты видят всю тайну, всю глубину и непознанность человека в его психологии. То есть максимальная глубина, на которую опускается протестантизм, – это сфера психологии, эмоций, переживаний. Здесь невероятное количество статуэток, скульптур, картинок, обыгрывающих человеческие чувства.

 

Очень милые статуэтки, иллюстрирующие диапазон человеческих чувств

 

 

Чувства – это прекрасно, но мы, например, православные, видим человека глубже. Мне кажется, что Достоевский тут не может быть понят.

Уезжали, вернее, уплывали из Стокгольма поздно вечером. Но, думаю, о непередаваемом ощущении красоты лучше всяких слов скажут фотографии.

 

 

15 сентября 2009

Наверное, самое тяжелое в священническом служении – это духовничество, то есть духовное окормление людей (окормление не от слова корм, а от слова корма; окормление значит направление в верную сторону, к Царству Небесному). Как не навредить душе приходящего, но помочь?..

Основой нашего пастырского служения является Священное Писание и опыт святых отцов. Практически любой вопрос имеет свой ответ, данный когда-то либо Самим Христом, либо апостолами, либо святыми богомудрыми отцами. Священнику лишь нужно обратиться к опыту жизни Церкви и черпать оттуда мед Истины.

Но тут нужно все же быть осторожным. Человек – живое существо, и механическое применение к нему каких-то древних схем невозможно. Так получилось, например, с абортами. В древности на вытравление плода решались крайне редко, это был исключительный поступок. Это однозначно порицалось и обществом, это подвергало риску жизнь самой женщины (заражение и проч.). Поэтому совершить аборт в то время значило бросить вызов Богу, пойти наперекор всем традициям и самому здравому смыслу. Наказывали совершивших аборт епитимьей (отлучением от Церкви) не менее чем на 10 лет.

Но в 20-м веке ситуация изменилась. Под воздействием материалистической безбожной пропаганды человеческий эмбрион стал восприниматься не как полноценный живой человек, а лишь как бездушный зародыш, а то и просто как «биологический материал». И аборты стали делать с использованием самых совершенных медицинских средств, что свело опасность для жизни женщины практически на нет. В советское время большинство женщин делали аборты (многие по нескольку раз).

И вот эти женщины от безверия приходят к вере. И начинают осознавать, что прежде жили неправильно. И узнают, что такое «привычное» дело, как аборт, – убийство. И как строить после этого свою христианскую жизнь? Вообще, можно ли им приходить в храм, исповедоваться, причащаться?

И вот перед Церковью встает вопрос: как относиться к таким женщинам? Применять к ним древние канонические нормы? Это значит выгнать из храма половину прихожанок. Закрыть для них возможность молиться, возрастать в вере…

Конечно, это невозможно. И поэтому к женщинам, совершившим в период своего безверия аборт, но впоследствии прозревшим, применяются достаточно мягкие епитимьи.

…С абортами, так как, к сожалению, и сегодня это явление частое, схема как-то отработана. Но очень часто возникают вопросы и ситуации, в которых пастырь попадает в сложное положение.

Как поступить, что сказать? Как не отвратить от Церкви, не ввергнуть в уныние строгими мерами – и в то же время как не стать «потаковником» – так на Руси называли священников, которые по какой-либо причине потакали грехам прихожан?..

Сегодня на исповеди женщина рассказывает, что муж так ее довел своим пьянством, что она в отчаянии выпила упаковку сильного снотворного. «Я хотела не проснуться… Но утром встала, как ни в чем не бывало: Господь помиловал…».

Я развожу руками:

– И что мне делать? Сделать вид, что ничего не было? Вы понимаете, что вы могли быть уже мертвой и ваши родственники пришли бы просить, чтобы мы вас отпели? А мы бы им отказали…

– Но ведь все обошлось…

– Стойте, молитесь, – отвечаю, – после службы поговорим.

– А причащаться мне нельзя?

– Нельзя, конечно.

Всю службу молился, чтобы Господь просветил, как поступать в такой ситуации. По церковным канонам, покушающегося на самоубийство судили как убийцу. На 15 лет подвергали епитимьи. Запрещали причащаться, предписывали особые покаянные действия. Понятно, что такие епитимьи сегодня нереальны. Да и наказывать женщину, которая сломалась под гнетом обстоятельств, жестокими прещениями тоже не человеколюбиво. Но нельзя и делать вид, что ничего страшного не произошло. Я просил Бога подсказать ответ, но ответ не приходил.

После службы беседовали. И вот, когда я думал, что Господь ждет от меня моего собственного рассуждения и решения, вдруг пришел ответ. Когда я почти открыл рот, чтобы сказать, какую епитимью я даю женщине, внутри меня, но не от меня, а как будто извне, пришел другой, более мягкий ответ.

Я сказал этой женщине, что отлучаю ее от Причастия до Рождества Христова. В течение этого времени она должна еженедельно (как, собственно, и предписывается всякому христианину) приходить в храм, молиться и каяться в своем желании покончить жизнь самоубийством. Кроме того, она должна в удобное время, но в течение этого периода прочитать 40 раз Покаянный канон Господу Иисусу Христу и столько же раз – Акафист Божией Матери. Это чтение также нужно связать с покаянными размышлениями о задуманном, но по милости Божией неосуществившемся поступке.

20 сентября 2009

Всякое дыхание да хвалит Господа!

Для нас животные – либо объект сентиментального умиления, либо пища. Слова о том, что это «братья наши меньшие», оказываются лишь красивыми словами. Но ведь между человеком и животными, в самом деле, по замыслу Божию должны быть не враждебные и не потребительские отношения, но дружественные, братские…

Господь сотворил животных как помощников человеку. Они должны были вместе с человеком наследовать вечность. Грехопадение людей исказило Богом задуманные отношения людей и природы. Человек теперь воспринимает животных через призму потребительского и эгоистического отношения, либо впадает в противоположную крайность, одевая животных в дорогие одежды, оставляя им огромные состояния в наследство. Истинное и богомудрое отношение почти исчезло.

Изучая жизнеописания святых отцов, тем не менее, обоняешь и осязаешь эту правду. Недавно я вновь испытал такое погружение в правду отношений между Богом и человеком, когда мне подарили редкую книгу – житие святого Коламбы Айонского, просветителя Шотландии:

«Инок по имени Берах пришел одним утром к нашему отцу за благословением. Он намеревался отплыть с Ио на остров Этх. Святой внимательно посмотрел на монаха и сказал: “Сын мой, будь осторожен и сегодня не пытайся даже пересекать открытое море… Иди кругом, через малые острова, иначе тебе грозит встреча с огромным морским чудовищем, бежать от которого почти невозможно”.

Получив благословение и такой совет, Берах отправился в гавань. Там он сел на корабль, но почему-то решил плыть вопреки указаниям святого. И вот, когда морское судно шло открытыми просторами, моряки с ужасом увидели, как из воды, подобно горе, поднимается животное. Невероятных размеров кит, открывая пасть с многочисленными зубами, двигался им навстречу. Перепуганные гребцы опустили парус и на веслах поспешили в другую сторону. С большим трудом им удалось скрыться от грозного существа, и они еще долго дивились, вспоминая пророческие слова святого.

На следующий день Коламба рассказал про кита Байтену, что собирался отправиться к той же земле: “В середине прошлой ночи из глубины океана всплыло жутких размеров существо. Сегодня оно окажется между островами Ио и Этх”. Байтен в ответ произнес: “Я и это животное во власти Господней”.

“Иди с миром, – сказал преподобный, – твоя вера во Христа защитит тебя от всех опасностей”.

Заручившись благословением святого, Байтен покинул Ио. Посередине океана он с товарищами увидел того кита. Все пришли в смятение, но Байтен, твердо стоя на палубе, простер обе руки к небу, а затем благословил море и рыбину. В тот же миг огромная бестия нырнула в пучины и более не появлялась».

А вот другой замечательный рассказ из жития, озаглавленный так: «О журавле, прилетевшем из Ирландии»:

«Одним утром, когда святой жил на Ио, он призвал к себе нeкoeгo инока и дал ему поручение: “На третий день от теперешнего рассвета ты станешь сидеть на морском берегу, наблюдая за западной частью нашего острова. После девятого часа с севера Ирландии прибудет гость – измученный ветрами журавль. Его силы истощены, и он упадет на берег. Ты должен будешь осторожно поднять птицу, отнести в домик неподалеку, а затем в течение трех дней и ночей кормить и ухаживать за ослабевшим пилигримом. По прошествии необходимого времени журавль отдохнет и соберется в милую Ирландию, откуда прибыл…”

Брат отправился исполнять послушание Коламбы. На третий день он ожидал появления гостя. Когда журавль прилетел, монах бережно взял изнуренного путешественника и отнес в жилище. Там инок накормил птицу, а сам вечером возвратился в монастырь. Встретив собрата, св. Коламба сказал: “Благослови тебя Бог, сынок, ибо ты хорошо обошелся с нашим посетителем. Он не останется здесь и скоро вернется домой”.

Все исполнилось в точности по словам святого. На третий день журавль на глазах своего попечителя поднялся с земли, затем взлетел ввысь, некоторое время поискал путь среди воздушных потоков и, оказавшись над просторами Океана, при тихой погоде полетел назад в Ирландию».

На первый взгляд, этот рассказ – лишь о прозорливости святого Коламбы и о его милосердном отношении к птицам. Но посмотрим чуть пристальнее.

Птица прибыла из Ирландии к старцу на остров, а потом улетела на родину. Зачем она совершила изнурительный и опасный перелет? Зачем лететь из родной земли неизвестно куда, чтобы потом возвратиться обратно?

Святой называет птицу пилигримом. Это значит паломник. Как утомленного паломника принимают в монастыре, дают ему кров, пищу, так и здесь приняли этого журавля. Так что, по мысли жития, птица не просто летает туда-сюда, а прилетает к старцу с паломническими целями. Как мы посещаем монастыри, святыни, ездим в Святую Землю, так и тут птица Божия совершает духовное путешествие.

Листаю книгу… Вот удивительный рассказ о чудовище, водившемся в реке Несс. Не тот ли это доисторический монстр (ихтиозавр, плезиозавр?), о котором сообщали даже до последнего времени? Напомню, что наша история произошла полторы тысячи лет назад.

«Посещая провинцию пиктов, наш отец должен был переправиться через peкy Несс (впадает в озеро Лох Несс). Добравшись до берега, святой встретил там похоронную процессию. Местные жители готовились предать земле тело юноши. Они рассказали Коламбе, что совсем недавно несчастный плавал в реке, но его схватило и жестоко пoкycaлo водное животное. Крестьяне слышали крики, но слишком поздно сумели прибежать на помощь. Узнав печальную историю, святой, тем не менее, велел одному из своих спутников переплыть к противоположному берегу, где стояла пустая лодка, и вернуться обратно, но уже на веслах. Сбросив одежду и оставшись в одной тунике, монах, по имени Лугне мoкy-Мин, без промедления прыгнул в воду. Злобное существо, чей аппетит еще не удовлетворился, тем временем притаилось на глубине. Когда Лугне достиг середины реки, оно метнулось вверх. С открытой пастью, издавая жуткое рычание, животное погналось за пловцом.

Стоявшие на берегу пикты и братия застыли от ужаса, а святой Коламба поднял руку и, сотворив крестное знамение, воскликнул: «Замри на месте, злая бестия! Не прикасайся к человеку и убирайся прочь!» Между зверем и монахом оставалось чуть меньше длины короткого багра, но, словно завороженное, существо прекратило свое преследование и стало погружаться ко дну.

Позднее, когда бестия исчезла, а Лугне вернулся на лoдкe невредимым, изумленные иноки прославляли Господа в нашем благословенном настоятеле и язычники-пикты с трепетом величали Бога христиан».

…Когда св. Коламба понял, что приблизился его смертный час, он находился в пути. Коламба сообщил об этом келейнику (монаху-помощнику), и тот горько заплакал. Святой присел отдохнуть, и в это время к нему подошел белый конь, послушный слуга, доставлявший с пастбища в обитель сосуды с молоком. А теперь процитируем житие:

«Он положил голову на грудь преподобного. Вдохновленный Богом, перед Которым вcякaя живая тварь имеет разумение, конь знал, что хозяин покидает его, отчего и начал, словно чeлoвeк, скорбеть и плакать. Слезы текли из его глаз и падали на одежду святого.

Монах, увидев это, начал отгонять коня, но святой остановил его словами: “Пусть друг, любящий нас, выплачет здесь свою горькую печаль. Ты, хотя и человек с разумной душой, но ничего не мог знать о моем уходе, пока я сам только что не открыл тебе. Грубому же и несмышленому созданию Господь дал понять, что наступило время прощания”. Говоря так, он благословил своего слугу-коня, и тот тихо покинул любимого хозяина».

Удивительные отношения дружбы и братства с животными… Неужели это прошло и никогда не вернется? Но вот сообщение новостной ленты:

«Клетки с кроликами и аквариумы с аллигаторами с недавнего времени существуют под одной крышей с приходом во имя святителя Спиридона в городе Ломоносов (под Петербургом).

“У меня цель – привить детям любовь к творению Божию. Своего рода это живая проповедь. Когда дети приходят – восхищаются всем увиденным. Я им поясняю, что это все творения Божии”, – так настоятель храма протоиерей Олег Емельяненко объяснил в интервью свою идею организовать при храме живой уголок.

Более того, отец Олег, воспитывая в своих юных прихожанах любовь к животным, надеется отвлечь детей от компьютера.

Идея создания живого уголка при церкви пришла к священнику после того, как один из прихожан подарил ему игуану. Сейчас в коллекции более 30 особей, в том числе два хамелеона – самец и самка, и тараканы нескольких видов, рыжие и кубинские. Последние размножаются особенно быстро.

Живой уголок и приход временно располагаются в бывшем клубе, поскольку церковное здание находится на реставрации. После окончания ремонта приход вернется в прежнее здание, а в клубной части разрастется зоосад».

Замечательный веселый священник, заряжающий своим оптимизмом всякого, с кем общается. Слава Богу, что традиция православного дружественного и милующего отношения к животным продолжается…

28 сентября 2009

Одна старушка очень искушает прихожан. Она подходит во время исповеди и начинает долго беседовать со священником. Преимущественно плачет и жалуется на то, как над ней издеваются соседи по коммунальной квартире. Старушка задерживает очередь, и больших сил стоит нам, священникам, деликатно ее проводить. А некоторые прихожане делают потом замечания: «Батюшка, вы же видите, сколько народа, нельзя ли побыстрей исповедовать?» (То, что некоторые люди обращаются к священнику с такими, мягко говоря, странными советами, – совершенная правда. Около года назад на исповеди я услышал: «Солнце мое. Ты кого учишь? Я тебе в матери гожусь. Нашел, кого учить!»)

…Соседи на самом деле издеваются. И у старушки несомненные проблемы с психикой. Я говорю прихожанам: «Давайте быть терпимей», но, кажется, напрасно. И как стыдно стало бы нам, если бы мы, проявляющие так мало терпения, увидели жизнь этого человека…

Старушка рассказывает:

– Я знаю, за что меня Господь наказывает, так мне и надо.

– За что?

– Во время войны я была девочкой. И моего отца убили. А маму немцы стали увозить. Я бежала за ними, кричала, а они в меня стреляли. Но не попали. Так и увезли маму. И когда я вернулась домой, я плакала и молилась: «Не хочу жить, забери меня, Боженька, отсюда…»

Вот за то, что я пожелала себе смерти, за этот страшный грех и должна нести я наказание.

Если бы мы знали, что стоит подчас за странным поведением кого-то из прихожан, относились бы стократ терпимей. Недаром Церковь все время учит: Не осуждай! Это может делать Бог, но не мы. Мы всего не знаем.

29 сентября 2009

Вновь и вновь мысленно возвращаюсь в Норвегию, которую удалось посетить три недели тому назад.

Собственно, о самой Норвегии говорить не буду, это слишком большая тема. Лишь о некоторых моментах путешествия.

Одно из самых потрясающих впечатлений – посещение фьордов.

Началось оно задолго до самих фьордов.

Мы ехали через всю Норвегию, петляя на узких дорогах, высеченных в горах, пересекали живописные равнины, огибали изумительной красоты озера и реки.

Мы в Норвегии. Моросит дождь, поля уже убраны… Где-то далеко раздается звон колокола и тепловозный гудок

Типичная стоянка. Уютный мотель, в котором можно передохнуть с дороги, подкрепиться

Храм и традиционное кладбище возле него. Хотя норвежцы не слишком религиозны, быть похороненными они предпочитают у церкви. Надо сказать, что уровень жизни здесь очень высокий. Средняя продолжительность жизни норвежцев: у женщин – 83 года, у мужчин –  78 лет

А это – небольшая ферма

Норвежцы… суеверны. Так, в то, что тролли, горные духи, существуют, верит больше половины норвежцев. На окнах домов, в садах стоят фигурки троллей, которые препятствуют проникновению на эту территорию чужих троллей. В школе дети учат памятку: «Как себя вести при встрече с троллем?» Несколько лет назад в Норвегии вышла книга, в которой собраны современные истории о встречах людей с необъяснимыми существами. Другое дело, что все эти рассказы укладываются в православную концепцию учения о бесовском мире. Конечно, эти существа – любимый норвежский сувенир

На пути к знаменитым норвежским фьордам мы остановились на ночлег в замечательной горной деревушке

После многочасового автобусного броска через всю Норвегию пройтись по молчаливым засыпающим улицам было одним удовольствием Над моей головой проносились летучие мыши. Было тихо и спокойно. Где-то вдалеке шумел водопад

Типичный норвежский домик. Здесь не встретишь каменных коттеджей, многоэтажных частных домов. Норвежцы очень скромны и непритязательны. Находясь здесь, я ломал голову над вопросом: откуда это в их характере? Непритязательность, скромность…

Я вернулся на эти улочки при свете дня. Не покидало ощущение, что оказался в прошлом

Интересная традиция. Здесь нередки домики, крыша которых покрыта дерном. Делается это для теплоизоляции

А это – совсем старые традиционные крестьянские дома

Мы поднимаемся в горы на поезде по Фломской железной дороге. Это одна из самых крутых железных дорог в мире (подъем – 55 метров на каждый километр).

Но это не только, возможно, самый крутой маршрут, но и самый прекрасный

Мы дивились водопаду, который насытил воздух мельчайшей водяной пылью, как вдруг услышали пение. Вдали появилась девушка в старинном платье. Это хюльдра, горная ведьма человеческой наружности, но с коровьим хвостом.

Хюльдра прекрасным пением соблазняет земных мужчин и уводит их внутрь гор. Норвежцы верят, что горная ведьма может и сама так сильно влюбиться в своего избранника, что согласится венчаться с ним в церкви. Тогда у нее есть шанс стать человеком. Нужно лишь успеть подхватить коровий хвост хюльдры, который отвалится в момент произнесения супружеских клятв. Если хвост хюльдры упадет на землю, то горная ведьма так и не станет земной женщиной. Для посетителей нашего поезда (в основном туристов) хюльдра тоже пела. Ее старинная грустная песня усиливалась динамиками и эхом разносилась по горам.

Мы продолжаем взбираться в горы на стареньком поезде…

…фотографируем из открытых окон вагонов

Наконец, пересаживаемся на небольшой теплоход, и начинается новый этап нашего путешествия – по фьорду

Что такое фьорд? Это разлом в земной коре, заполненный водою. Чаще всего фьорды имеют тектоническое происхождение и возникли при резком и внезапном изменении направления движения тектонических плит со встречного на противоположное. В результате этого на краях плит, уже сжатых предварительным встречным движением, образуются многочисленные трещины и разломы, которые заполняются морской водой. В этом случае фьорд может иметь значительную глубину, до 800 метров. В ряде случаев фьорды возникли под действием ледяных масс, имевшим место в последний ледниковый период

По берегам фьордов разбросаны маленькие поселки, фермы…

туристические базы

Был хмурый день, моросил дождь…

однако иногда появлялось и солнце

Типичный норвежский поселок.

На этой фотографии хорошо видно, что фьорд – это лента воды, зажатая с двух сторон горами, высота которых достигает километра. Под нами – толща воды тоже почти в километр

Вот как раз миг, когда солнце выглянуло на несколько минут и пролилось согревающими лучами на прибрежный поселок

Пасторальную красоту этих мест…

…сложно передать фотографией. В 2004 году американский журнал National Geographic присудил норвежским фьордам звание самой привлекательной туристической достопримечательности в мире из 115 лучших объектов.

На какое-то время мы причаливаем

На берегу – еще одна маленькая деревушка и крохотная церковь

Официальная норвежская церковь – лютеранская. 88% населения принадлежат к государственной церкви Норвегии. Однако норвежцы мало посещают храмы. Лишь 10% людей, называющих себя лютеранами, посещают церковные службы или другие религиозные мероприятия чаще, чем раз в месяц

1 октября 2009

Получаю вопрос на интернет-сайте:

«О. Константин, благословите.

Интересно Ваше мнение. Нынешним летом на молодежном форуме “Селигер-2009” была смена “Православие”, участников которой сейчас привлекают к созданию Всероссийской православной молодёжной организации. Привлекают – комиссары прорежимного движения “Наши”. Так вот, эта организация предлагает провести такие акции: 1) Раздача икон на улице. Кто берёт, должен оставить свои контакты и пообещать прийти её освятить в назначенное время в определенном храме. 2) Раздача икон в супермаркете тем, кто купит подгузники и пожертвует их для нуждающихся или детей-сирот. 3) “Забей гвоздь в свой грех” – суть акции: прохожим предлагается написать на бумаге свои грехи, прибить записку к бревну, исповедоваться в ближайшем храме, вернуться и забить гвоздь в записку до конца. Я считаю, что раздача икон недопустима, так как это святыня и часть прохожих может их брать, что называется, “по приколу”, будучи в нетрезвом состоянии и используя потом неприемлемо. Что до акции – то это, на мой взгляд, профанация Таинства. То же самое: гуляющие прохожие приглашаются к какой-то игре в “исповедь”.

Об этом бы и не стоило говорить, если бы такие акции не организовывались в ряде городов.

Поскольку случай не единичный и, что самое главное, эта деятельность подается как пик активности православной молодежи, хочу узнать Ваше мнение.

Спаси Господи!»

Конечно, эти «находки», которые, по мысли идеологов проекта, должны расположить к вере, недопустимы. Но как много теперь подобного. За час до того, как прочитал вышеприведенный вопрос, поступил звонок. Некие околоправославные активисты предлагают создать супер-сайт (и уже нашли спонсоров на этот проект), на котором можно было бы исповедоваться, получить духовный совет. В возбуждении делятся идеями: «При регистрации на сайте вы получаете пароль к своей страничке. Там диаграмма грехов. Тысячи грехов! Вы побеждаете один грех, боретесь с другим, диаграмма колеблется. Все на ваших глазах…»

Говорю:

– Духовничество – это не сидение у компьютера, а личное общение, глаза в глаза. И борьба с грехом – не компьютерная игра: диаграммы, зачисление очков победителю, а ежедневная, кропотливая работа над собой…

– Отец Константин, вы отстали от жизни…

8 октября 2009

Из всех текстов Нового Завета один из самых пререкаемых, неоднозначных, смущающих людей – следующий: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч…» (Мф. 10, 34).

Как раз сегодня говорил об этом проповедь.

Понять слова Христовы мы сможем, если вспомним о том, кто хвалился тем, что принес мир людям земли. А хвалились этим римские императоры.

После кровопролитных войн, после покорения народов, после присоединения к Римской империи все цивилизованные народы были порабощены. Вспомним пример Израиля, с высшей властью в лице римского прокуратора Понтия Пилата, со сборщиками налогов – мытарями, которые обирали людей, собирая деньги в римскую казну, и т.д. И вот эта ситуация, если ее можно назвать «миром», называлась «мир Рима» – «Pax Romana»5.

Этот мир Рима был терпим ко всякого рода притеснениям, допускал грехи в нравственной сфере, половую распущенность и проч. То есть этот мнимый мир был при-мирением с грехом.

Но Спаситель говорит, что то, что проповедует Он, не имеет ничего общего с грехом. Такому миру, грехолюбному, Он выносит приговор: «не мир пришел Я принести, но меч…» Никакого компромисса, никакой толерантности к греху, ко злу.

Сразу вспоминается случай, когда сатана возвел Спасителя на высокую гору и искушал Его. Показав все царства мира, сатана предлагал отдать их Христу, если Тот поклонится ему.

Поклониться до земли (именно это имеется в виду в греческом тексте) значило признать сатану царем (земной поклон делали перед царем). Признать сатану царем значит признать, что он хорошо правит, что мир, такой, какой он есть, – в нормальном состоянии. Тот мир, где процветали язычество, притеснения, разврат, войны и проч… Но может ли Христос согласиться, что мир этот в нормальном состоянии?.. Нет! Этот мир больной, прокаженный, сбившийся с пути.

Вот всему этому Спаситель и объявляет войну – меч. Никакой терпимости ко злу!

Всему злому – война, всему доброму и светлому в человеке и вселенной – приветствие и поддержка от Господа. «Мир оставляю вам, мир Мой даю вам; не так, как мир дает, Я даю вам» (Ин. 14, 27), говорит Христос, показывая, что Своим ученикам и всем, кто хочет идти путем Истины, Он даст мир, радость, но совсем иного свойства, нежели может предложить мир сей.

Слыша слова «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч», нам всегда следует вспоминать это. Вспоминать, чему объявляет войну Христос, к чему Он непримирим.

9 октября 2009

Сегодня я исполняю необычное послушание: комментирую Патриаршее богослужение, которое транслируется в интернете. Когда-нибудь прямые трансляции в интернете, на сайтах, станут обычным явлением. Сегодня это лишь первые попытки. Собственно, может быть, самая первая.

Суета в Духовной академии. Привычные запахи: все время поражаюсь, как за десятилетия запахи в читальном зале, на кухне, в прохладной рекреации, академическом храме – не изменились.

Студия оборудована возле читального зала. Компьютеры, путаница проводов, все бегают, нервничают.

В храме св. апостола Иоанна Богослова установлены 3 камеры. Я щелчком тумблера между ними переключаюсь, и нужная картинка транслируется. Рассказываю об алтаре. Один батюшка достает мобильный телефон и прикладывает к уху. Я тут же переключаюсь на другую камеру в храме, чтобы не соблазнять людей. Есть люди, для которых увидеть мобильный телефон у батюшки, – уже потрясение. Я лично знаю женщину, которая «разуверилась», как она говорит, в Боге из-за того, что увидела в одном храме, в свечном ларьке, электронные часы.

Но разговор не об этом… Служба прошла, как всегда, четко, красиво, комментарии и пояснения тоже, в общем, удались. Сказать я хочу о другом. Когда я ехал в Академию, я всматривался в лица людей. Они были серыми и погасшими. Несомненно: жизнь людей не радует! Как донести до людей, думал я, истинную радость, которая состоит в сопряжении своей жизни с замыслом Божиим, с верой?..

Потом суета, заботы… И вот, когда я после Божественной литургии встретил Патриарха, я увидел на его лице сияние света и радости. Этот свет настолько зримо, ощутимо излучался, что передавался и окружающим. Это было похоже на то, когда в серый пасмурный день вдруг выйдет солнце. И все вокруг начинает светиться и радуется.

Я не остался на праздничные мероприятия, ушел домой и так и нес с собой ощущение этого света и радости.

И думалось: вот так мы – священники, все христиане – должны светиться, быть жизнерадостными, солнечными. Не это ли, в числе прочего, имел в виду Христос, который сказал ученикам: «Вы свет миру!»

А навстречу шли люди с погасшими, хмурыми лицами…

11 октября 2009

На улице промозгло, холодно. И я снова переношусь в Осло, в еще в теплые сентябрьские дни…

В один из дней нашего путешествия по Норвегии мы посетили удивительный парк скульптур норвежского скульптора Вигеланда.

Этот парк создавался всю творческую жизнь скульптора, с 1907 по 1943 год. В парке, расположенном в сердце Осло, – 227 скульптур и скульптурных композиций, объединенных темой жизни.

Жизнь – от ее зарождения до финала. Все самые яркие эмоции, чувства, размышления, которые волнуют человека.

Удивительные скульптуры, в которых «заморозились» моменты нашей жизни. Здесь нет духа, мистического компонента, что характерно для скандинавского протестантизма. Здесь высшая точка душевной, эмоциональной жизни. Кажется, все, что об эмоциях можно сказать, – здесь сказано, но выхода на другой уровень нет.

Мы в удивительном парке норвежского скульптора Вигеланда, в Осло

Здесь все: от ворот до планировки парка – принадлежит Вигеланду. Все творчество мастера пронизывает эротичность. Но это не грубая чувственность, а упоение красотой и гармонией Богом созданного человеческого тела

Недалеко от входа в парк сооружена «Детская площадка», то есть площадка, на которой изваяно 8 небольших скульптур играющих малышей

В центре – зародыш человека. Он сгруппировался и повернулся головкой книзу, он готов родиться в наш мир. В мир чувств, эмоций, радостей и огорчений, в тот мир, который изобразил Вигеланд в сотнях скульптур

Один из малышей этой Детской площадки

А это – Sinnataggen (буквально – «Злюка»), или, как принято переводить на русский язык, «Сердитый мальчик»

Удивленная девочка. А может, не удивленная?.. Сам мастер не давал названий своим работам. Он говорил, что предпочитает, чтобы люди получали не разжеванную информацию, а сами до всего додумывались.

Некий папа с дочерью решили повторить игру бронзового отца

Внук с дедом. С какой замечательной пытливостью, доверием и любовью малыш смотрит на своего умудренного и спокойного деда…

А это сестренка играет с братиком

Ссора молодых?.. Почти всегда хочется поставить в конце предложения вопросительный знак. Ссора ли? А может, любовная игра? А может, эту девушку похищают? Еще раз повторю, что скульптор дал нам самим право ответить на вопрос, что же он изобразил

Ну, здесь, похоже, однозначно все понятно: отец играет с малышом. По-моему, такие полеты – любимая забава всех маленьких детей

А здесь девушка бросается на юношу и чуть ли не сбивает его с ног. Зачем?

Судя по ее лицу – от большой любви… Но посмотрим на его лицо. Он не хочет этой любви?..

А этот малыш, кажется, просто задумался

Мальчики куда-то радостно бегут.

Мне очень нравится эта скульптура. Мама с дочкой. Понятно, что мама задумалась, на то она и мама

Но вот если мы обойдем скульптуру с другой стороны, то увидим, что и кроха думает о чем-то своем. Не надо недооценивать мысли и чувства детей

Мальчики смотрят в небо

Мать уносит дитя от опасности? Но слишком юна мать и слишком большой ребенок…

А тут, похоже, простое материнское счастье

И любовь отца. Более сдержанная, но не менее нежная

Огромный монумент из сплетенных тел. По поводу этой монолитной и невероятно сложной композиции Вигеланд сказал: «Это моя религия». В чем религия? Вопрос остается без ответа. В электронной энциклопедии я прочитал, что «идея [монумента] подразумевалась как желание человека стать ближе с чем-то духовным и божественным. Ансамбль изображает чувство близости, поскольку человеческие фигуры обнимают друг друга, их ведут навстречу спасению». Однако если внимательно всмотреться, мы не увидим тут никакого желания фигур «стать ближе с чем-то духовным и божественным». Скорее, здесь показана философия жизни: одни умирают (среди них – и старики, и молодые, и даже дети), другие – живут

Вот подножие монумента – тут царствует смерть

А вот вершина – тут торжествует жизнь. Сам монумент выполнен в виде фаллоса, древнего символа жизни, энергии, деторождения

Монумент окружают скульптуры из гранита. Тут более сложные и многозначительные зарисовки человеческих чувств и отношений

Многодетная мать…

Мать, которую оседлали малыши…

Драка мальчиков… Поломаешь голову над потаенным смыслом трех этих композиций

А это – несомненно, любовь и нежность

Важный момент: преемство поколений. Внучки должны общаться с бабушками, должны их слушать и от них учиться. Не от этого ли беды молодых, что не прислушиваемся к мнению старших?

Эти молодые просто наслаждаются друг другом

А о чем задумались эти молодые? Положив руку на скульптуру, о чем-то своем думал и этот пожилой турист-немец

Удивительный диалог красивых, любящих друг друга людей. Как важно учиться слушать друг друга...

А эта скульптура изображает разрыв в отношениях между любящими. Если обойти эти фигуры с другой стороны и заглянуть в лицо мужчине, видно, что он хочет освободиться от этой связи, но не может. Девушка покорна. Она себя не навязывает, наоборот, приняла самую пассивную позу. Но отношения эти не разорвать.

Разговор и отдых любящих

Ласки?

А чего испугалась эта пожилая женщина? И что говорит ей старая подруга? И почему она с тревогой всматривается в даль?

И о чем здесь увещевает мать сына?

Мы покидаем храм человеческих чувств и отношений, созданный Вигеландом. В воздухе стоит аромат 120 сортов роз, высаженных здесь, солнце уже клонится к закату. Потом, дома, я буду внимательно рассматривать сделанные в парке несколько сотен фотографий, которые передают разные ракурсы той или иной скульптуры, композиции. Рассматривать и открывать новые грани человеческих чувств и эмоций, что полезно всякому человеку, а пастырю просто необходимо.

12 октября 2009

Каждый день соприкасаешься с грехом человеческим в самых обнаженных, уродливых формах. Вот и сегодня, во время ужина, несколько звонков, которые совершенно уничтожили внутренний покой.

Юноша-повар, устроившийся работать в столовую при техникуме, спрашивает совета, как ему себя вести с дирекцией. Продукты закупают просроченные, по дешевке, а заявляют как свежие. Разницу кладут в карман. Суп трехдневный дали, который откровенно скис – пена плавала сверху: молчи, провари и разливай. Разбился стакан в большую кастрюлю с борщом – наливай со стеклом. Взмолился: «Увольняйте, не буду со стеклом…» Подумали: «Ладно, не будем разливать, но ты смотри, не умничай тут…»

Т., работающая в Петропавловской крепости, Спрашивает, как реагировать на то, что ежедневно растлеваются души детей и подростков. А дело в том, что уже несколько лет в Петропавловской крепости работает музей пыток. Воссозданы орудия пыток. Народ идет туда бесперебойно. Женщины с хохотом фотографируются на виселице, мужчины любят позировать на дыбе. Все делают жуткие лица и хохочут. Готы и эмо со всего города устраивают тут свои мероприятия, этот музей – их любимое место отдыха и прогулок. Музей этот несет не образовательную, как можно было бы предположить, миссию, но растлевающую . Дети и молодые люди привыкают с юмором, не всерьез относиться к ужасу, страданию. Вырабатывается циничное отношение, душа черствеет и становится жестокой.

«Я не могу все это видеть, слышать этот постоянный смех и шуточки».

Старая женщина, которая 40 лет жизни отдала инспектированию лечебных заведений и вот теперь тяжело болеет – я приехал ее причастить, – тихо говорит: «Я представить не могу, что можно не лечить больного, а делать так, чтобы он болел: прописывать бесполезные дорогие лекарства, продлевать его болезнь… Но вот коллеги говорят, что это сейчас – обычная ситуация, и на себе убедилась…»

И вот такие грустные рассказы постоянно. Видишь, как люди ради денег готовы поступиться всем: и совестью, и душой. Почему? О чем эти люди думают?..

15 октября 2009

Вчера И.:

– Отец. К., я хотела бы ради Господа что-то доброе делать…»

И., красивая молодая женщина, болела онкологией, но сейчас, после курса химиотерапии, операции, вроде чувствует себя неплохо. Неплохо-то неплохо, но болезнь коварная и, конечно, может проявиться опять.

– Отец Н. предложил мне взять ребенка из детского дома. Но я подумала: я много работаю, и получится, что этот ребенок будет на моей маме».

Задумчиво говорю:

– Это правда. Ребенка сейчас брать нельзя. Может быть, потом, но не сейчас. А чем вы занимаетесь?

– Я юрист.

– Очень хорошо. Будем служить Господу своей профессией. Давайте помогать верующим людям в смысле юридической консультации, юридической помощи.

– Я согласна. А как это сделать?

– А вот как, – говорю: – Сделайте визитки: христианский юрист такая-то, и свой телефон. И, когда ко мне будут люди за помощью обращаться и им нужна будет юридическая помощь, я буду им давать ваши визитки.

Сегодня, в 9 часов утра я в соборе. Готовлюсь к службе. Вдруг И., моя вчерашняя собеседница:

– Батюшка, возьмите, пожалуйста, – и протягивает пачку визиток. 100 штук, изящно отпечатанные на глянцевых картонках: ХРИСТИАНСКИЙ ЮРИСТ. Ниже – имя, фамилия и телефоны.

– Как вы успели? – переворачиваю упаковку и читаю рекламу: «Для тех, кто любит быстрее. Оперативная цифровая печать».

Какие замечательные люди! Дочь – вся в маму. Про ее маму я писал в Дневнике, в самой первой записи (зима 2003 г.):

«Вот пятидесятилетняя Л. Сегодня она работает в котельной, раньше была маляром. Со своей подругой, В., они сделали бесплатный ремонт в квартире одного хорошего, но малоимущего человека. Она… имеет добровольно взятое на себя послушание, навещает и окормляет больную старушку. А каждый год (КАЖДЫЙ!) она на свою дачу, где сама ухаживает за мужем, детьми, внуками, берет из дома инвалидов безногую женщину. И, представьте себе, безногий инвалид, эта женщина, знает, что каждое лето она будет не в городе, не в своей палате, а на природе, где поют птицы, шелестит ветер. Она как член семьи будет есть вместе со всеми, смеяться и радоваться».

Не сомневаюсь, что И. окончательно поправится с таким подходом к жизни. И жизнь ее будет долгой и светлой.

…В Петербурге дожди.

А я вспоминаю пребывание в одном из самых дождливых городов мира, в норвежском Бергене…

 

Практически в каждом скандинавском городке, в котором мы побывали, я, фотографировал… канализационные люки. Даже по этой детали, штриху можно сделать вывод о том, как любят и ценят свою культуру, историю, как гордятся своим городом местные жители.

Берген – один из самых дождливых городов мира. Здесь идут дожди или выпадают иные осадки не менее 300 дней в году. Вот и в наш приезд здесь был сильный, пронизывающий ветер и в прямом смысле ливень. Борясь со стихией (на фотографии видно, что все, как в дымке, – это пелена дождя), мы решили подняться на фуникулере на смотровую площадку, с которой открывается вид на город с высоты птичьего полета. На фотографии Floibanen – знаменитый фуникулер, возносящий нас на вершину горы Floien

Мы на высоте 320 метров.

С помощью телеобъектива выхватываю фрагменты города…

Мешает пелена дождя, набрасывая на город дождевую вуаль

Мы в старой части города. Это набережная. Дома реконструированы так, как это выглядело на самом деле в 16-м веке.

В старом квартале Брюгген вдоль восточной стороны гавани расположены удивительные старинные (или восстановленные по старинным образцам) здания. Этот квартал включен ЮНЕСКО в список мирового наследия. Берген был одним из городов Ганзейского союза, объединявшим лучших купцов Европы. На фотографии – конторы и магазинчики ганзейских купцов.

Улочка старого Бергена Берген, второй по величине город Норвегии, был основан между 1066 и 1093 годами, когда норвежский король Улав Кире провозгласил городом эту древнюю гавань викингов. В XIII веке Берген стал столицей Норвежского королевства, оставаясь самым большим городом страны вплоть до XX века, когда первое место занял Осло. А потом?

Вдали видна крыша церкви, которая была построена вскоре после основания Бергена, в 1130 году. Правда, попасть мне туда не удалось. Так как церкви в обмирщенной Скандинавии используются преимущественно как концертные залы, а не храмы молитвы, эта церковь оказалась закрытой. Дубовая резная дверь была оклеена рекламами предстоящих концертов. Время было не концертное, поэтому храм был закрыт. Но отметить хотелось даже не это. Промокший насквозь и продрогший я поражался, насколько бергенцы равнодушно относятся к дождю. Они живут так постоянно. На жителях – «боевой комплект» защитной одежды, и они живут в привычном ритме

Когда дождь переходит в ливень, они не обращают на это внимания. Работа происходит в обычном темпе и от дождя никто не морщится

В ливень папа едет с малышом на велосипеде, я прохожу мимо школы и слышу упругие удары по мячу. Под проливным дождем дети бегают на улице и играют в волейбол (был урок физкультуры)

Петляя по старинным улочкам, вижу еще одну церковь и спешу: может, она открыта?..

Открыта. Но где алтарь?..

Что значит где? Вот стол, на котором можно служить службу, даже горит свеча. Если присмотреться, можно увидеть и Распятие. Но доминантой алтаря, конечно же, является концертный рояль…

На самом деле, сколько бы мы ни восхищались норвежцами, их культура достаточно примитивна. Это культура рыбаков, охотников и пастухов. Специально заглянул в антикварный магазин. Здесь нет изящных безделушек, какими переполнены наши антикварные магазины. Здесь весь антиквариат состоит из алюминиевых бидонов начала прошлого века, старых ружей и гарпунов, грубой посуды. Пропорционально их культурному скачку вперед за последние 100 лет, мы сделали такой же рывок в обратную сторону

В Старом городе – старинный дом ганзейских купцов

Если кое-где можно говорить о «репликах», то есть точных копиях старинных домов, то этому дому на самом деле 500 лет

Мы на знаменитом рыбном рынке Бергена. Особенной популярностью пользуется китовое мясо. Норвегия – одна из немногих стран, которой разрешено охотиться на китов, и норвежцы за год отстреливают несколько сотен китов. На фотографии: Продавец режет китовое мясо на ломтики и дает попробовать желающим

Китовое мясо, темно-красное, почти черное, на вкус очень походит на обычное мясо (говядину), только с сильным рыбным привкусом. Напомню, что кит – не рыба, но млекопитающее, некогда поселившееся в воде.

В другом магазине туши вяленых рыб висят под потолком. Запах здесь концентрированно рыбный. По-моему, десять минут побыть в таком магазине – и ты уже практически сыт…

В двадцати минутах езды от Бергена на берегу живописного озера находится поместье Трольхауген (Холм Троллей), дом Эдварда Грига. Чтобы попасть в дом-музей великого композитора, нужно пройти по аллее, засаженной столетними деревьями, современниками Грига. Их перекрученные стволы, покрытые мхом, говорят о той культуре природной стихии, которая сформировала великого норвежского композитора

У дома, любовно построенного Григом. Здесь все подлинное

Памятник Григу в натуральную величину (Григ был маленького роста). Вдали видна красная избушка. Здесь композитор, уединившись от всех, сочинял музыку. На переднем плане слева – современная постройка. Это концертный зал с великолепным роялем. Здесь проходят выступления музыкантов, исполняющих музыку Грига. Григ был знаком со многими современными ему знаменитостями, например, был близок с П.И. Чайковским. Среди друзей был и великий Ференц Лист. Встреча Эдварда Грига с Ференцем Листом произошла в Риме, в 1870 году, когда Григу было около двадцати семи лет, а Лист готовился встретить свое шестидесятилетие. Григ показал Листу вместе с другими своими сочинениями свой фортепианный Концерт ля минор, который был чрезвычайно трудным. Затаив дыхание, молодой композитор ждал, что скажет великий Лист. Просмотрев партитуру, Лист спросил: – Вы мне его сыграете? – Нет! Я не могу! Даже если стану репетировать месяц, и то вряд ли сыграю, я ведь никогда специально не занимался на фортепиано. – Я тоже не смогу, это слишком необычно, но давайте попробуем. – С этими словами Лист сел за рояль и начал играть. Причем лучше всего он сыграл самые трудные места в Концерте. Когда Лист окончил играть, изумленный Эдвард Григ выдохнул: – Великолепно! Непостижимо… – Присоединяюсь к вашему мнению. Концерт действительно великолепный, – добродушно улыбнулся Лист

Весь этот день шел дождь и дул пронзительный ветер. Когда мы присутствовали на фортепианном концерте Грига, в домике при музее, в большое окно за роялем бил дождь, вытягивались в струну ветви деревьев. Потом наступало краткое затишье. Я, слушая музыку Грига, открыл удивительное совпадение настроений, создаваемых погодой и музыкой. Недаром Григ всю жизнь мечтал стать певцом Норвегии, ее природы, ее характера. Музыка Грига абсолютно точно передает эмоциональное впечатление от встречи с этой потрясающей страной – Норвегией. На фотографии: Мы направляемся к месту, где захоронен прах Грига. Эта дорожка – любимый маршрут прогулок композитора

Место его захоронения в нескольких метрах выше (его прах был кремирован) и вмурован в скалу над скамейкой – любимой скамьей Грига. Но буря не дает передохнуть ни секунды

Мы возвращаемся в Берген. Очаровательные велосипедисты: мама с ребенком

Мы гуляем по городу, расположившемуся на холмах…

Увидев церковь, взбираемся в гору, чтобы приобщиться к святыне, но… она заперта. На сегодня все концерты закончились

Странная, даже подчеркнутая любовь к разбойничьему прошлому…

Характерные для Скандинавии картины, выставленные в витрине одного из магазинов. Вся мистика сведена к эмоциональности. Христос баюкает младенца…

Христос забавляется с малышом…

 

Наконец, просто хохочет. Вся мистика сведена здесь к эмоциональности. И откуда эти апокрифические картинки? Евангелие ничего подобного не сообщает…

16 октября 2009

Сегодня – женщина-чиновник: «Я так устала от людей, что они меня все раздражают. Только входят в кабинет – и уже сразу раздражают…».

Говорил с ней о том, что Евангелие дает нам замечательное указание, как относиться к человеку, который к нам приходит. Христос говорит: «Что сделали одному из людей – Мне сделали». Как важно в любом приходящем к нам видеть Христа. Так поступать с каждым, будто это Христос пришел к тебе и обращается к тебе.

А через два часа я совершал отпевание. Красивый мужчина, лет 50. У гроба плачет хрупкая дочь, рядом – жена в оцепенении. Уже и не плачет, слезы кончились. Спрашиваю, от чего умер.

– Врачи залечили. Не те лекарства назначили, небрежно отнеслись.

Я с грустью вспомнил недавний рассказ пришедшего на исповедь детского реаниматолога. Врачи праздновали Новый год. Налили, положили закуску, а тут привезли умирающего малыша. «Ну, ты давай побыстрее, – говорят коллеги, – не порть праздник». Он и сделал все быстро и небрежно. И мальчик умер. Врачи своего коллегу, конечно, прикрыли. Никто ни про что не узнал. И только спустя годы, придя к христианству, этот врач вдруг содрогнулся: а ведь он – убийца.

Говорил об этом у гроба. «Может быть, – говорю, – это и не совсем уместные слова у гроба человека, который мог бы еще жить и жить, если бы к нему не проявили невнимательности, небрежности. Эта смерть должна нас с вами встряхнуть и убедить: как бы мы ни были усталы, озабочены собственными проблемами, к каждому человеку мы должны относиться, как ко Христу! Никакой небрежности к человеку… может быть, мы никого и не убьем, и не нанесем вреда жизни, но ведь убивать можно не только тело, но и душу… Наш формальный, отстраненный, равнодушный подход причиняет людям боль, огорчение… Надо так строить общение с людьми, чтобы, представ перед Господом (а мы все предстанем, это несомненно), мы могли сказать: «Мы, Господи, старались в каждом человеке, по слову Твоему, видеть Тебя».

… И не только людям я говорю это, но и себе, себе, по 10 раз в день.

18 октября 2009

Сегодня утром надел на шею новый нательный крест, купленный в лавке в норвежской деревушке. Крест викингов…

 

Моя дочь вручает мне крест викингов, который дотоле сама торжественно поносила

Вот он, с мордой пса на одной из сторон, – крест XI века

Страшная, дикая и неприятная культура варваров, разбойников. Жители суровых скандинавских земель основной своей деятельностью сделали грабежи. Вместо труда на своей земле, как у других народов, викинги все свои силы тратили на то, чтобы строить легкие и быстроходные ладьи. И на этих ладьях они отправлялись в захватнические рейды в окрестные страны.

Началом эпохи страшных грабителей викингов считается 8 июня 793 года, когда викинги достигли на своих ладьях Британии, разрушили и опустошили древний монастырь св. Кутберта. Английский ученый-богослов Алькуин (735–804) писал:

«Вероломное разрушение язычниками церкви Божией сопровождалось грабежом и кровопролитием. Никогда раньше Британия не переживала такого ужаса, как теперь от языческого племени, сама мысль о вторжении с моря казалась невозможной. Так, церковь святого Кутберта была залита кровью священнослужителей Божиих и лишена всей утвари; величайшая святыня Британии пала жертвой язычников».

В 845 году викинги разграбили Гамбург и Париж. В 1000-м – достигли берега Северной Америки (Винланд).

Но 11-й век – это век христианства, пришло оно и к викингам. И постепенно совершается процесс «перевоспитания» скандинавских жителей. Да, еще много было темного, суеверного, языческого, но постепенно христианское мировоззрение, этика исцеляют эти народы. Происходит что-то похожее на то, что случилось и на Руси. Просто Скандинавия в принципе во много раз меньше, народ там селится компактней, поэтому христианство практически за столетье охватило все эти земли.

Мы приближаемся к одной из уникальных достопримечательностей Норвегии, храму XII века

Когда христианство распространилось по Норвегии, было построено более 700 подобных храмов. До наших дней сохранилось 27. Итак, деревянный храм, которому 800 лет… Дерево почернело и, кажется, от старости обуглилось. На крыше – страшные драконы. Вчерашние язычники еще не изжили своих языческих страхов. Морское чудовище Ёрмунганд – змей, который плавает в водах, летает по небу, – для этих людей еще страшен. И, как когда-то на носах своих ладей, так и на крыше храма изображаются все те же обереги – морды дракона

Понятно, что это «родная» культура для жителей Скандинавии, но, пожалуй, слишком много романтизации и культивирования. Везде продаются сувениры викингов, амулеты, языческие символы. Если же попросту вспомнить, что эта культура несла разрушение и смерть, это может отрезвить. Опять же, приходит на ум сравнение с Русью. Культура славян-язычников была, наверное, такой же кровожадной и захватнической. То же варварство, капища… Но вот приняли Христа – и все изменилось. С каким трепетом, радостью свидетельствует об этом митрополит Иларион, современник этих событий, примерно в 1050 году:

«…И уже не идолопоклонниками зовёмся, но христианами, не без упования ещё живущими, но уповающими на жизнь вечную. И уже не капища сатанинские воздвигаем, но церкви Христовы созидаем; уже не друг друга бесам закалаем, но Христос за нас закалаем, закалаем и раздробляем в Жертву Богу и Отцу. И уже не как прежде, жертвенную кровь вкушая, погибаем, но, пречистую Кровь Христову вкушая, спасаемся.

Все народы помиловал преблагой Бог наш, и нас не презрел Он: восхотел – и спас нас и привёл в познание истины!

Тогда как пуста и иссохша была земля наша, ибо идольский зной иссушил её, внезапно разлился источник Евангельский, напояя всю землю нашу. Как говорит Исаия: прольются воды странствующим в пустыне, и превратится земля безводная в езеро и в земле жаждущей будет источник вод.

Тогда как слепы мы были и не видели света истины, но блуждали во лжи идольской, к тому же и глухи были к спасительному учению, помиловал нас Бог – и воссиял и в нас свет разума к познанию Его…

Тогда как претыкались мы на путях погибели, бесам последуя, и не ведали пути, ведущего в жизнь вечную, к тому же и коснели мы языками нашими, молясь идолам, а не Богу и Творцу своему, посетило нас человеколюбие Божие. И уже не последуем бесам, но доброгласно славим Христа Бога нашего…

…Прежде пребывали мы в подобии зверином и скотском.

…И в единовремение вся земля наша восславила Христа со Отцом и со Святым Духом. Тогда идольский мрак стал удаляться от нас – и явилась заря правоверия; тогда тьма служения бесовского исчезла – и слово Евангельское осияло нашу землю. Тогда капища разрушались, а церкви поставлялись, идолы сокрушались, а иконы святых являлись, бесы убегали, а крест освящал грады» (Слово о законе и благодати).

Дохристианская культура Руси известна, но не культивируется, как что-то доброе и высокое. Таким высоким и добрым мы почитаем «исход» из тьмы язычества в эпоху христианства на Руси.

Здесь же, в Норвегии, найти сувениры, говорящие об эпохе духовного перерождения, очень сложно. Тем радостнее было найти в лавке крест викингов, крест, который появился именно в 11-м веке и который даже самой своей формой показывает, какое противостояние света и тьмы происходило, какая ломка сознания шла во время принятия Скандинавией христианства.

Здесь нередки магазины, где можно купить практически все, что было у среднего викинга. Оружие, одежду, обереги, столовые приборы и проч.

И везде, конечно, статуэтки викингов: от мала до велика

Кстати сказать, шлемы с рогами – выдумка художников. Никаких рогов на шлемах викингов не было

. . .

Идолы и боги викингов. Купи – и молись им на здоровье.

 

Кубки и кружки любого размера

В Осло есть удивительный музей, в котором находятся подлинные корабли викингов, найденные в раскопках.

Первый из этих кораблей был найден в 1903 году в Осберге. Это судно использовалось при погребении, поэтому оказалось закопанным в землю. Корабль был привязан веревкой к каменному блоку и уложен на глиняное ложе, затем засыпан плотным слоем камней, а сверху покрыт торфяным курганом. Таким образом, воздух не поступал к кораблю и позволил ему сохраниться более чем на тысячу лет. Внутри кургана условия были такими, что сохранились даже растения. Однако корпус был раздавлен под весом камней, а нос корабля повредили грабители, пробившие топором ход внутрь кургана. Человеческие останки были разбросаны, а ценные предметы исчезли. Этот корабль датируется примерно 800-м годом.

Корабль был извлечен в крайне разрушенном состоянии. Он был расколот на тысячи обломков, но сама древесина дуба оставалась твердой и крепкой. Инженерам Морского ведомства пришлось измерить и пронумеровать каждый обломок, чтобы затем восстановить корабль. Все деревянные детали просушили и придали им изначальную форму. Все заклепки, фиксировавшие борта, сняли, и корабль реконструировали с помощью деревянного муляжа. Его реставрировали в специально построенном ангаре, а затем он был перевезен в музей кораблей викингов близ Осло.

 

Сувенир из ближайшей лавки

И подлинный корабль из музея

Удивительная тонкость и изящество резьбы

Доски «внахлест», скрепленные особыми гвоздями

Все в этом корабле, которому больше тысячи лет, – подлинное

Типичная повозка викингов

И обязательные идолы…

которые охраняют хозяина, его семью и имущество от порчи, вреда

Как известно, носы своих ладей викинги украшали головами драконов. Зачем? Два слова о космологии викингов. Вселенная представлялась викингам в виде гигантского ясеня Иггдрасиль, который соединяет небо, землю и подземный мир (поэтому древнейшие храмы, как и тот, что мы уже видели, тоже построены из ясеня). Корни этого «древа жизни» неустанно грызет подземный дракон Нидхёгг, и это в конце концов приведет к гибели мира. Второй скандинавский дракон прячется в холодных океанских глубинах, охватив кольцом всю обитаемую землю. Это Мировой змей Ёрмунганд, порождение бога огня Локи. В норвежских мифах неоднократно упоминается также бог морских бурь. Он изображался в виде страшного дракона, несущегося по небу среди мрака и разъяренных волн. Своим единственным оком высматривает он внизу добычу – все, что можно предать разрушению. Совсем не случайно скандинавские викинги украшали носы своих драккаров («драконьих судов») головами морских чудовищ. С точки зрения викинга, океан был населен всевозможными злобными существами. Здесь можно встретить каменного великана, выставившего навстречу острые зубы – коварные подводные рифы. К кораблю мог подобраться колдун, обернувшийся китом, громадной акулой или тюленем. Да мало ли еще кто? Как же отделаться от всех этих тварей? Показать им изображение того, кто был их повелителем и кого они смертельно боялись, – Мирового змея (Ёрмунганда). И драконьи головы, которые украшали ростры кораблей, служили пугалами для морской нечисти, способной накликать беду на отважных мореходов

До нынешнего времени сохранилось немало таких носов кораблей, найденных в раскопках

В таком чане викинги готовили еду

А на таких санях перемещались зимой

Подлинная кожаная обувь викингов

И сундук, в котором хранился личный скарб

24 октября 2009

Когда мы читаем о православных раскольниках, создавших свои церкви с громкими названиями, вроде «Истинная Православная Церковь», где-то на периферии сознания появляется мысль: а может, это от любви к Богу, от ревности по Богу? Вот видят они несовершенство официальной Церкви Московской Патриархии, болит у них сердце, и они искренне хотят построить что-то более чистое и правдивое…

Но все их дела и их слова обнаруживают, что нет тут горения сердца, нет тут христианского духа. А есть ненависть, мщение официальной Церкви, злоба. Вот и последние события дали тому горькое подтверждение.

Вчера в Санкт-Петербургском Государственном университете проходила конференция на тему: «Религия в современной системе международных отношений».

Во время выступления представителя Московского Патриархата иеромонаха Филиппа в зал ворвалась группа ряженых студентов, изображавших гопников, проституток, гомосексуалистов, шахидов, сатанистов и чертей. Они начали кричать: «Долой попов из универа!», «Бога нет, царя не надо!» и разбрасывать листовки с заголовком: «Вылечим православие головного мозга!» (для тех, кто не понял последнего: намек на сифилис мозга. – свящ. К.П.).

Организовала скандальную акцию неофициальная студенческая организация «Комитет 68-ми». Бог с ними, с глупыми подростками, хотя они очень четко и честно показали, с кем они, как часть современной молодежи, солидаризируются и почему боятся Церкви и христианства.

Но ошеломило другое: комментарий к этой акции представителя раскольников.

Яков Кротов, «священник» «Украинской Автокефальной Православной Церкви (обновленной)» – раскольнической организации, которая не имеет общения ни с кем, даже с раскольниками Украины, – комментирует: «Эти студенты-антиклерикалы мне чрезвычайно симпатичны, потому что это люди христианского духа, из разряда тех, кто бросал всё и шел за Христом, потому что сердце звало, а не потому, что начальство распорядилось организовать…»

Для Я. Кротова, в таком случае, самыми симпатичными должны быть комсомольцы 20-х –30-х, с задором, с искоркой в глазах рушивших храмы и складывавших костры из икон…

Неужели, если сатанисты, например, выступят против Московской Патриархии, то раскольники и им раскроют объятья и станут рукоплескать? Есть ли какие-то принципы, кроме злобы против официальной Церкви, у этих людей?

 

Дочь молится…

Мы подошли к концу нашего повествования. Уже сегодня, когда мы редактируем эти записи, комментируем фотографии, – пишется новая часть дневника. Потому, что милостью Божией жизнь продолжается.

«Сами себе и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим», – молимся мы ежедневно за Литургией, и в этих словах заключена большая правда. Только с помощью Божией, лишь скрепя свою жизнь с Ним связью любви и общения, можно выстоять посреди тех испытаний, которые обрушивает на нас современность.

Помощи Вам Божией, друзья и читатели!

Храни Вас и Ваших близких Господь!

Ваш священник Константин Пархоменко

 

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12

azbyka.ru

Дневник сельского священника | Православие и мир

«Мне хочется, чтобы люди, которые смотрят фильм,почувствовали присутствие Бога в обыденной жизни…Вы можете ощутить нечто… присутствие того, что яназываю Богом, но мне не хочется показывать это совсей очевидностью. Я предпочитаю сделать так,чтобы зрители почувствовали это сами».

Робер Брессон

Сегодня, дорогой мой читатель, мы отправляемся в добрую старую Францию, чтобы погрузиться в атмосферу одной из самых знаменитых кинокартин ХХ века.

Фильм, который Андрей Тарковский назвал «великим», снят по роману писателя, чье творчество особенно ценил митрополит Антоний Сурожский. Фильм, без упоминания которого, пожалуй, не обходится ни один историк кино. О нем написано много статей и даже книг, и тем не менее по сей день тема кажется неисчерпаемой.

«Дневник сельского священника» Робера Брессона, хорошо знакомый многим христианам, одновременно является шедевром мирового кинематографа.

Строки, вынесенные мной в эпиграф, взяты из весьма известного интервью, которое Брессон дал режиссеру, сценаристу и кинокритику Полу Шредеру (Paul Joseph Schrader) в 1976 году в Париже. Брессон готовился к съемкам нового фильма «Вероятно, дьявол», а Шредер направлялся в Канны, где вскоре «Таксист», снятый по его сценарию, получил «Золотую пальмовую ветвь».

Шредер, к слову сказать, фигура для нашей темы очень интересная, к нему мы в будущем еще вернемся. Ведь, в частности, именно он написал сценарий «Последнего искушения Христа», а также книгу «Трансцендентальный стиль в кино: Одзу, Брессон и Дрейер».

На русском языке это знаменитое интервью, цитируемое всеми киноведами, в переводе Нины Цыркун было опубликовано в 46 номере журнала «Киноведческие записки» в 2000 году, английский же оригинал все заинтересованные читатели могут прочесть здесь.

Робер Брессон

Интервью Брессона, несмотря на давность лет, удивительно актуально. Особенно в те моменты, когда он говорит о мире, в котором деньги стали целью и смыслом жизни, об одиночестве, жестокости, равнодушии, пустоте и поисках Бога.

Так, пересказывая сюжет собственного фильма, он упоминает о молодом человеке, который приходит в храм, чтобы ощутить Бога и «не может почувствовать божественного в присутствии множества снующих туда-сюда людей и священников». Не приходилось ли и вам переживать нечто подобное?

В тот год, когда Брессон разговаривал со Шредером, с момента съемок «Дневника сельского священника» минула уже четверть века.

Брессон экранизировал роман известного французского писателя первой половины ХХ века Жоржа Бернаноса (1888-1948). И Брессон, и Бернанос – глубоко верующие люди, для которых вера выступает как фундаментальная основа жизни. Проза Бернаноса – это постоянное памятование Страстей Христовых. Как и Брессона,  более всего его волнует присутствие Бога в обыденной жизни человека, соприкосновение горнего и дольнего. Поэтому, хотя, с одной стороны, и фильм, и книгу можно назвать католическими, речь в них идет не о догматах, а о внутреннем опыте соприкосновения с невидимой реальностью.

Хотя Бернанос сам и не принял священного сана лично, его всегда захватывала идея пастырского служения. Поэтому священники часто становились героями его романов. В России Бернанос, тем не менее, известен гораздо меньше Г.К. Честертона, К.С. Льюиса и Г.Грина, чья «Сила и слава», пожалуй, ближе всего «Дневнику сельского священника».

Жорж Бернанос

Известно, что Бернаносу не пришлись по душе те варианты киноадаптации романа, которые были предложены ему до Брессона, но до окончания съемок он не дожил и фильма так и не увидел. Однако работа Брессона, как утверждал киновед Пьер Лепроон, «получила полное одобрение аббата Пезериля, личного друга Бернаноса и его душеприказчика».

Брессон снимал фильм не в павильонах, а в сельской местности, недалеко от реального Амбрикура. На главную роль Брессон искал не того, кто сыграл бы верующего, а того, кто верил сам. Поэтому он и пригласил почти никому неизвестного актера Клода Лейдю, и больше года готовил его к предстоящим съемкам. Итогом совместной работы стало нечто удивительное.

Смотреть сегодня этот фильм, наверное, довольно сложно. И не только потому, что фильм – черно-белый, а действие в нем разворачивается медленно.

Брессон словно идет против течения, прибегая к приему, который озадачил многих кинокритиков: наложению текста и изображения. Герой отстраненным голосом сначала проговаривает вслух то, что записывает в своем дневнике, а потом то же самое мы видим уже на экране. Подобный прием антикинематографичен по своей сути, поскольку главное, на что способно кино – это рассказывать, не прибегая к словам.

Нарочитая эмоциональная отстраненность, приглушенность действия и позволяет Брессону добиться потрясающего эффекта – показать, как вечность сквозит сквозь самые обыденные предметы, сквозь саму плоть бытия.

Тем, кто решит пойти дальше и лучше разобраться в стилистике и методе режиссера, я настоятельно рекомендую обратиться к лучшему критическому анализу шедевра Брессона, который принадлежит перу французского кинокритика Анри Базена.

Я же хотела предложить вам подумать о том, что сегодня, наверное, вызывает основное сопротивление зрителя. И речь не о стилистических особенностях картины, а о самой личности главного героя – безымянного сельского кюре из Амбрикура.

Задумывая свой роман, Бернанос писал издателю, что хочет рассказать о молодом священнике, который служит Богу в той мере, в какой, как самому ему кажется, он терпит неудачу. Наглядно изобразить Благую весть о спасении перед лицом поражения и смерти.

Молодой выпускник семинарии приезжает на свой первый приход. Здесь все ему враждебно, нигде не встречает он ни сострадания, ни понимания. Сможет ли он спасти хотя бы одну душу, если сам не может обрести мира с самим собой?

Единственный, кто проявляет участие к молодому собрату – кюре из Торси, пышущий силой, уверенностью и здоровьем – полная противоположность беспомощному в быту, страдающему и больному священнику из Амбрикура.

Пересматривая фильм и перечитывая роман сегодня, я все время ловила себя на мысли, что, скорее всего, именно кюре из Торси и должен вызвать больше симпатий у современного верующего человека в России.

По всем меркам, священник из Амбрикура, по глупости запустивший свое здоровье, не умеющий вести дела на приходе, не осмеливающийся противостоять силе, не умеющий верно управлять своей паствой – просто неудачник.

Ведущим трендом последнего десятилетия стало утверждение, что «Православие – это религия успешных людей». Да, обычно после этой фразы ставят знак вопроса, обсуждают то с той, то с другой стороны, но ответ на этот вопрос сами себе многие уже дали.

Клод Лейдю в фильме “Дневник сельского священника”

Если говорить о каких-либо критериях успешности на приходе, то современный сельский пастырь должен как минимум отстроить или восстановить один храм, обязательно вести миссионерскую и социальную работу на приходе, встречаться с интеллигенцией и молодежью, выступать по радио и телевидению, а также в обязательном порядке активно присутствовать в социальных сетях. Хорошо, если он возглавит местное самоуправление и поднимет разваливающееся сельское хозяйство, откроет приют, усыновит нескольких детей и издаст книгу.

В современной художественной православной литературе такой пастырь выступает как авторитетный локальный чудотворец, решающий все проблемы своей паствы силой своей молитвы. Несмотря на сельский антураж, ключевой посыл, лежащий в основе этого образа – все та же идея личного успеха. Причем уже здесь, на земле.

Конечно, успех – желанная и в целом, хорошая цель. Однако вопрос в том, как мы готовы относиться к неудачам.

Современное сознание отвергает поражение. В этом, как много раз уже говорилось, причина того, что опыт Новомучеников и Исповедников Российских с таким трудом принимается общественным сознанием.

Современная жизнь Церкви состоит из множества разных пластов. Здесь и общественно-политические споры, и интеллектуальные дискуссии, и благотворительность, и культура, и миссионерство… Перечислять можно долго. Но при этом подлинная жизнь Церкви – это путь каждого человека к Богу. Храм, Таинства, исповедь, покаяние. То, что практически невозможно увидеть и описать. Особенно в терминах успеха и удачи.

Вершина всей жизни сельского священника и кульминация всего фильма – это спор с графиней. Обратите внимание на эту сцену, которую Анри Базен назвал самым прекрасным эпизодом во всем французском кино и всей французской литературе. То, что происходит в этот момент между двумя людьми на экране – обращено ко всем нам.

Именно поэтому нам так нужен «Дневник сельского священника». Чтобы заглянуть за границу телесного, почувствовать то, что невозможно услышать и увидеть. Пройти путем страданий, чтобы сподобиться милости и благодати.

Читайте также:

Есть ли христианству место в кино?

Глубина обыденных историй, или что делает фильм христианским?

Две стороны кинохроники

Логика цензуры

Религия, вера и кинематограф. Глава № 0. Вступить в права наследования

Словарь Правмира – Священники, священство

www.pravmir.ru

«Дневник сельского священника»

Впечатлениями от просмотра фильма «Дневник сельского священника»поделился протоиерей Вячеслав Перевезенцев.

Хочу поделиться интересным опытом. Так получилось, что буквально подряд, с разницей в один день, я посмотрел один и тот же фильм, и не просто посмотрел, а поучаствовал в его обсуждении после просмотра. Сначала я был в гостях на приходском киноклубе у о. Алексея Уминского, а через день, на нашем черноголовском киноклубе, мы также смотрели «Дневник сельского священника» Робера Брессона снятого по роману Жоржа Бернаноса, в рамках нового цикла «Киновселенная Андрея Тарковского». Я не припомню, чтобы со мною такое раньше случалось, и надо сказать, опыт мне этот очень понравился. Второй раз я смотрел фильм совсем другими глазами, мне было не то, что менее интересно, а как раз совсем наоборот. Это очень похоже на то, как, когда ты смотришь на стереоскопическую картинку, но еще не словил этого стереоэффекта и видишь просто обычное изображение, а потом вдруг появляется глубина, все вроде тоже самое, а видится иначе. Я бы мог много написать про этот фильм, но и времени маловато, да и читать вряд ли кто будет, все таки это фб и на его страницы заглядывают, как правило люди, которые живут в бешенном ритме и даже картинки не всегда успевают толком рассмотреть. Поэтому напишу о самом, с моей точке зрения, главном, хотя букв все равно получится многовато. Конечно, самой яркой и в каком-то смысле центральной сценой и фильма и романа является разговор священника с графиней. Бессмысленно передавать содержание этой беседы, кстати тем, кто смотрел только фильм, я настоятельно советую прочитать это место в романе (ровно середина книги). После этой беседы графиня, женщина страшно одинокая, потерявшая маленького сына, а вместе с ним все, и даже веру в Бога, пишет письмо, где есть такие строчки: «Я не верила, что могу смириться. И в самом деле, то что пришло ко мне, — не смирение. Смирение не в моей натуре, предчувствие не обманывало меня на этот счет. Я не смирилась, я счастлива». Чуть позже, священник, который постоянно жалуется в своем дневнике, что он не может молиться, которого многие воспринимают, как слабого юношу, депрессивного склада, вечно сомневающегося и по большому счету не верующего в Бога, говорит о том, что был свидетелем чуда. И чудо состоит для него совсем не в том, что он спас душу отчаявшейся, несчастной женщины, как естественно было бы подумать на его месте. Он говорит: «Какое чудо подарить то, чем не обладаешь сам. Какое чудо». Только смотря фильм во второй раз, я можно сказать расслышал эти слова. Мне кажется до конца их может понять только священник, но м.б. еще учитель, в смысле, наставник. Прожив вот уже 50 лет, простояв у престола ровно половину из них, я все больше убеждаюсь, что не становлюсь духовней, молитвенней, милосердней, смиренней и т. д., а так или иначе именно об этом мне приходится говорить, этому учить, об этом свидетельствовать. В общем, вы понимаете… Это не оправдание нашей лени, нашей жестоковыйности, нет. Просто я тоже не раз был свидетелем похожего чуда, это про то, что «сила Божия в немощи совершается»(2 Кор. 12.9). И, наверно, это главное про что этот фильм Брессона и роман Бернаноса, и этим он м.б. похож на более известный у нас роман Грема Грина «Сила и слава». «Какое чудо подарить то, чем не обладаешь сам», написав сейчас эти слова, я вспомнил старое присловие, которое так любил повторять митр. Антоний Сурожский, что невозможно довести ученика дальше, чем куда ты сам дошел. Противоречие? Скорее парадокс, без которых вообще духовная жизнь не возможна. И выход из этого парадокса я, как мне кажется, нашел у того же митр. Антония. Митр. Антоний в своих беседах не раз обращался к роману Ж.Бернаноса и как правило останавливался именно на этом моменте: «Есть книга французского писателя Жоржа Бернаноса «Дневник сельского священника». И там такой эпизод. Молодой священник назначен на приход и изо всех сил хочет творить добро, и у него ничего не получается, потому что у него никаких сил нет; впоследствии оказывается, что у него рак, от которого он и умирает. Но он борется, борется, борется, и все не может, все не получается. Как-то молодой офицер его встречает на дороге и предлагает подвезти его на мотоцикле. И по дороге этот офицер ему говорит: «Нас так поражает в вас молитвенный дух, который в вас живет». Молодой священник с отчаянием ему возражает: «Да молитвы-то у меня нет! Я всю жизнь кричу к Богу, рвусь к Нему и не могу пробиться»… И офицер отвечает: «Вот это-то нас и поражает в вас». Потому что, если бы у него была просто пламенная молитва, которая текла бы, как река, вероятно, люди смотрели бы и говорили: «Ну, счастливый человек, это у него удается». А этот человек всем своим существом был устремлен к Богу, и эта волна, поднимаясь, разбивалась, как об утес, о его умирающее тело. И я думаю, что если люди вокруг нас видят, что мы искренне боремся, хотя нам и не удается ничего, они могут поверить в то, куда мы устремлены». Да, мы многое можем так и не обрести, и молитвенного духа, и смирения, и милосердия, но оказывается самое важное, насколько мы всего этого хотели, как сильно были к этому устремлены. Наверно, самый распространенный вопрос, который ставился после просмотра этого фильма, был следующий — «Почему этот священник не может молиться?» Мы видим, что это не м.б. связано с ленью, обмирщенностью или «земностью», как называл наше пленение земным, тленным и приходящим, свят. Феофан Затворник. У нас, как правило, именно так и бывает, нам трудно молиться потому что душа целиком и полностью погружена в земное, где так много забот и тревог, что совсем нет ни сил ни времени поднять ее к Небу. Но этот молодой священник был явно «не от мира сего», ничего земное его не пленяло, он не имел ни семьи, ни друзей, ни планов на будущее, более того был тяжело болен, казалось бы — «молись не хочу». И он хотел, а молитва не шла. В каком-то смысле разрешение этого парадокса мы видим в его словах, что он все время находится в агонии. На вопрос своего старшего наставника, кюре из Тарси: «Где он видит себя в Евангелии?». Священник отвечает: «Я всегда видел себя в оливковой роще, в Гефсиманском саду». Там, в этом саду, если вы помните Христос просит своих учеников побыть с Ним и бодрствовать, а они не могут, то же, конечно, не потому что ленивы и приземлены, просто: «Дух бодр; плоть же немощна» (Мф. 26.41). Но есть в связи с этим еще очень важный момент, который невозможно уловить в фильме, но если внимательно читать роман он бросается в глаза и все становится на свои места. В том самом эпизоде разговора с графиней в самый кульминационный момент мы читаем: «И тут — нет! Этого невозможно выразить словами, — в то время как я изо всех сил боролся с сомнением, со страхом, ко мне вернулся дар молитвы. Пусть меня поймут правильно: я не переставал молиться с самого начала этого необыкновенного разговора, молиться в том смысле, в каком понимают это слово легкомысленные христиане. Несчастное животное может делать дыхательные движения и под пневматическим колоколом, но что толку! И вдруг воздух вновь со свистом врывается в его бронхи, разглаживает одну за другой складочки тонкой легочной ткани, уже успевшей скукожиться, артерии вздрагивают под напором тарана красной крови — и все его существо напрягается, как корабль, когда паруса, оглушительно грохоча, полнятся ветром». Оказывается он никогда не переставал молится, в том смысле как это понимают легкомысленные христиане, а тосковал он по тому дару молитвы, когда воздух Неба со свистом наполняет твои паруса. Согласитесь, что это совсем не то, что мы понимаем под словами «не могу молится». И еще одна очень важная тема, которая затрагивается в этом фильме. Тема свободы. Тема необъятная и неисчерпаемая. Я попытаюсь всего лишь к ней прикоснуться исключительно в связи с мироощущением Робера Брессона. Многими было замечено, что своеобразие творчества Брессона связано не столько с сюжетами, или персонажами, или религиозными идеями, сколько с самой экранной формой, т. е. специфическим способом кинематографической трактовки реальности. Как не раз отмечал А. Тарковский, восхищавшийся фильмами Брессона, что Брессон — это гений простоты. «У Брессона какой-то невероятный, совершенный аскетизм. Это уже абсолютное отсутствие формы перед лицом правды жизни, и это уже смыкается со своей противоположностью и превращается в абсолютную форму». Художественная форма у Брессона — это нечто вроде монастыря, куда режиссер запирает не в меру расходившуюся жизнь. Такая манера художника имеет непосредственное отношение к его представлению о человеке. Такое впечатление, что Брессон видит человека всегда детерминированным  некоей силой, действующей извне. Недаром в одном интервью он говорил о «невидимой руке, которая направляет события». Недаром в его фильмах так часто повторяется тема тюрьмы. Когда его спросили: «Почему это так?» «Я этого не замечал», — ответил Брессон и тут же добавил: «Может быть, потому, что все мы узники». В фильме «Дневник сельского священника» мы, вроде бы, не видим ни какой тюрьмы, если не считать тюрьмой, болезнь священника, которая буквально пожирает его. И в то же время на протяжении всего фильма нас не покидает это ощущение замкнутости мира в котором разворачиваются события, это ощущение оставляет нас только один раз, когда священник едет на станцию на мотоцикле вместе с Оливье. Ощущение неизбежности и неотвратимости происходящих событий. Когда похоронили графиню священник говорит: «Она освободилась, ее испытания закончились, а мои только начались». На упрек графа, что он вмешивается в дела его семьи, он отвечает: «Священнику приходится действовать не по своей воле». В другом месте он говорит: «Священник не вправе иметь личное мнение». Так что это — свобода или не свобода? Чтобы ответить на этот вопрос надо вспомнить еще один эпизод фильма, где Тарсийский кюре говорит своему младшему другу: «Тебя не любят твои прихожане, потому что ты такой какой есть, ты верен себе, а не пытаешься подстроится под их социальные устои». Митр. Антоний, ссылается на А.С. Хомякова, который производит слово «свобода» от быть самим собой. Может быть это и сомнительная этимология, но она имеет непосредственное отношение к сельскому кюре из Амбрикура. Еще большее отношение к нему и нашему размышлению на тему свободы имеют следующие мысли митр. Антония: «Дисциплина – тоже слово латинское; оно определяет не совсем то, что мы в ней видим всегда. Когда мы говорим о дисциплине, то думаем, как нас порой зажимают в железные рукавицы. Но дисциплина происходит от слова disciрulus, ученик: это не только фактическое, но внутреннее состояние того, кто стал учеником, кто хочет научиться и готов оставить свои собственные привычки, свои собственные мысли, свои собственные суждения и чувства для того, чтобы слиться с большим умом, с более глубоким сердцем, с волей более совершенной. И только этим путем приобщения к большему человек делается свободным от меньшего, от самого себя, каким он есть сейчас». Свободным человек становится только на пути, когда он ясно осознает цель своего пути, свободным от того, что сбивает с этого пути. «Познайте истину и истина сделает вас свободными» (Ин. 8.32). Со стороны это может выглядеть как не свобода, человек много себе не может позволить, он, как бы, не принадлежит сам себе. Так, наверно, выглядит альпинист идущий к заветной вершине, лишая себя многого, что кажется таким важным жителям низин, вверяя себя своему проводнику и становясь только на этом пути самим собой — горновосходителем. Это похоже на Иисуса, самого свободного Человека ходившего по земле. Путь, Которого, по слову Честертона, был не просто блужданием по дорогам Палестины, а стрелой устремленной в цель. И цель эта была — Голгофа. Не случайно в конце этого драматического фильма мы видим Крест. Молодой священник, несмотря на свою агонию, никогда не терял из виду свою цель и он дошел до конца, явив нам пример подлинной свободы, которая, как и любовь, в этом мире не может не быть не пригвожденной ко Кресту, почему и выглядит порою как не свобода. «Что с того? Все — благодать», — были последние слова молодого сельского священника, который казалось бы потерпел поражение в мире, где как он говорит, «так мало любви», но к которому так подходят слова апостола: «Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил. А теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный; и не только мне, но и всем, возлюбившим явление Его»(2 Тим. 4.7-8).

Протоиерей Вячеслав Перевезенцев

Источник: — Страничка протоиерея Вячеслава Перевезенцева на www.facebook.com 

hram-chg.ru

Из дневника священника » Сайт священника Константина Пархоменко

священник Константин Пархоменко

^ 2009 (часть вторая)

11 февраля 

Мы живем в совершенно другую эпоху… Свидетели тех событий умерли или, в любом случае, не писали мемуаров – своими свидетельствами они могли повредить живущим. Общаясь с людьми и узнавая, что передо мной – свидетель жизни полувековой давности (а то и почти вековой), спешу записать и сохранить их свидетельства. В назидание нам, живущим в 21-м веке.

Вот еще фрагменты рассказа Л.Ф.:

 

«Я воспитывалась в обеспеченной семье. Мой дедушка был очень хороший врач. Он получил медицинское образование в России, а потом целый год жил среди тибетских лам, изучал тибетскую медицину. Вернувшись из своей поездки на Тибет, он сказал, что он так укрепился в православной вере, как никогда, и что его никогда не сможет заинтересовать другая вера. У нас в семье было не обрядоверие, а настоящая, глубокая вера. С детства меня научили молиться, научили делать добро. Как это было? Специально никаких бесед со мной не было, а просто смотрели, что я делаю, чем я занимаюсь.

Например, был такой случай. Я очень любила есть варенье из банки, а бабушка мне говорила, что это нехорошо, чтобы я положила хоть целое блюдце, но только бы не ела из банки. Она ушла, а я по-прежнему открыла банку, съела сколько хотела, закрыла и поставила ее обратно. Мне казалось, что я закрыла ее так же, как бабушка. Когда бабушка пришла и стала класть принесенные покупки в буфет, она увидела и спросила: “Ты ела варенье?” Я сказала: “Нет, я не ела варенье”. Тогда бабушка сказала: “Знаешь, Люда, ты можешь обмануть меня, других людей, но Бога обмануть ты не можешь. Он все видит и все знает”. Мне стало так страшно и стыдно, потому что я вспомнила, сколько раз я бабушку обманывала. Еще когда-то обманывала, а Бог все видит. Это произвело на меня огромное впечатление. Я не могу сказать, что в жизни я никогда не лгала, но всякий раз меня это очень вразумляло. За этим последовал другой эпизод дня через три. У меня была подружка, и я пошла с ней погулять. Она пыталась убить муху на стене. Пока муха была низко, мы могли ее достать, но потом она улетела. Я говорю: “Пойдем гулять! Ну, далась тебе эта муха!” А она отвечает: “Нет, надо убить эту муху, потому что, когда мама уходит и я остаюсь одна, а эта муха потом все маме рассказывает, что я делала”. Теперь я взрослый человек и могу увидеть, что один человек говорит, что все Бог видит, а другой говорит: “Убей свидетеля – и делай, что хочешь”.

 

Я, как и все дети, хотела все себе, была какая-то жадность. В те времена у нас были копилки. У меня была кошка-копилка. Когда накопили денег, разбили эту копилку и домработница поменяла накопленное на бумажные деньги. Я не помню, что я хотела купить, но дедушка сказал: “У тебя здесь немного не хватает денег. Завтра у меня неприемный день, больных не будет, так что мы с тобой пойдем и купим то, что ты захочешь, а я добавлю”. Мы шли с дедушкой, вели оживленную беседу (мы с ним всегда много говорили), и вдруг он мне говорит: “Люда, посмотри, вон там сидит нищий. Пойди и дай ему денежку, и посмотри ему в глаза”. Я так возненавидела этого нищего! Зачем он там сидит?! Почему я должна поделиться теми деньгами, на которые я хочу что-то купить? А теперь что будет? Когда я подошла к нему, сначала дала немножко денег, а потом отдала все, и я возвращалась от этого нищего совершенно другим человеком. Вернулась к дедушке и говорю: “Я ему все деньги отдала”. – “Ну, и молодец. У тебя есть игрушки. Ты очень хорошо сделала. Мы просто погуляем”. Пришли домой. Сели есть. А у меня – эти глаза нищего передо мной. А вдруг он голоден? А вдруг он ничего не ел? Потом играю и забуду про него. А вечером ложусь спать в теплую постель и снова думаю: “А где спит этот человек? Какой ужас!” И так продолжалось очень долго. Я не могла забыть этого момента. Это сохранилось у меня до сих пор, потому что мне трудно пройти мимо нищего.

 

У меня было много кукол. Я играла с девочкой, в семье которой было много детей, и игрушек у нее было мало. Я не видела, как она украла, но я видела, как, когда она уходила, кукольные ноги из-под одежды болтались. Я сказала дедушке: “Я больше с этой девочкой играть не буду. Она украла у меня куклу». Дедушка посмотрел на меня и сказал: “Это твой грех, а не ее. Ты ее вынудила украсть. У тебя столько кукол! Почему ты с ней не поделилась? Да, она плохо сделала. Надо было попросить у тебя, но она, видимо, стеснялась. Это твой грех, что ты не поделилась. С этой девочкой ты должна дружить. Я сам с ней поговорю». Это тоже для меня было большим уроком.

 

А вот еще. Мы гуляем с дедушкой по лесу. Я сорву цветок и брошу, сорву и брошу. Дедушка спрашивает: “Зачем ты это делаешь? Если ты хочешь нарвать букетик, то нарвешь около дома, поставишь его в воду и он будет радовать нас всех какое-то время. А ты знаешь, кто написал первую книгу?” – “Нет”. – “Бог написал первую книгу. Вот природа и есть первая книга. Ты была с бабушкой в деревне и сказала, что там люди не умеют читать, но какие они хорошие. Так вот, люди читают эту природу. Они сеют, сажают, они даже могут сказать, какая погода будет, потому что они эту книгу читают, а мы с тобой не умеем, потому что мы не среди природы живем, и мы читаем книжки. А это для них книжка”.

С тех пор мне всегда жалко что-то сорвать и бросить, потому что я всегда думала, что это Бог создал, а если Он создал, значит, для чего-то. Поэтому, мне кажется, никаких специальных бесед не надо. Просто появился случай – и надо объяснить. Так это и было. Мы всегда молились перед едой, после еды. Было еще и такое. Когда бабушка и женщины ее возраста собирались у кого-нибудь дома, все приходили со своими внуками. Мы играли, а они разговаривали, но то, о чем они говорили, было очень интересно слушать, потому что они говорили о Боге, вместе молились, пели песни.

 

 

…Мама меня очень строго воспитывала. У нас были домработница, повар-китаец, но когда приходила новая домработница, мама говорила: “Это комната нашей дочери. Здесь вы ничего не делайте. Она сама заправляет постель, моет посуду, галоши. Все она делает сама”.

Мне всегда было обидно, почему всем делают, а мне нет. Но мама сказала: “Потому что все это умеют делать, а ты нет. Если ты ничего не будешь уметь делать, ты будешь неряха. Если ты не научишься класть вещи на место, то будешь всю жизнь что-то искать и у тебя не останется времени ни на чтение, ни на что другое». И когда я плохо заправляла постель, мама говорила: “Ты будешь десять раз заправлять постель, но заправишь, как следует, потому что я тебе показывала и ты знаешь, как это сделать. Но тебе лень и ты не хочешь это делать. Но ты будешь это делать». И я знала, что, раз мама сказала, то это все. Поэтому я научилась сразу все делать. То же самое и с посудой. Если я вымою как попало, мама говорила: “Эту посуду можно поставить на стол? Как ты вымыла! Сейчас же пойди и вымой все заново!” Мне всегда казалось, что мама придирается.

 

У нас во Владивостоке все заведения были закрыты – там ждали войны. Я уехала заканчивать в Н., и там я жила в общежитии. Вот тут-то я и поняла, как мама была права, потому что было соревнование за чистоту и порядок в комнате. Если девочка была неряшлива, плохо заправляла постель… то сразу двойка за поведение. Поэтому если девочка неаккуратна, ее никто не хотел брать к себе в комнату. Тогда я села и написала маме письмо: “Мамочка, я только сейчас поняла, как ты была права, что так меня воспитывала и наказывала, потому что мне не стыдно, меня все хотят в свою комнату”. Мама мне написала: “Ты знаешь, как у меня далеко слезы, но когда я получила это письмо, я так плакала! Плакала слезами радости, что ты поняла и оценила”. Многие из маминых подруг говорили: “Девочка так хорошо учится! Что ты ее заставляешь все делать? Дай я сделаю”. Мама говорила: “Я тоже могу это сделать за нее, но зачем я это буду делать, ведь так она не научится сама”.

 

Я не любила играть в куклы, но шить им я любила. Мама вывернула наизнанку кофточку куклы и сказала: “Люда, посмотри, какую кофту ты надеваешь и что ты сделала со своей куклой». Подруга мамы говорит: “Но это же для куклы”. Мама отвечает: “Если она научится так шить для куклы, для себя она будет делать то же самое”. Я хочу сказать, что такие вещи запоминаются надолго. И это не то, чтобы тебя пилят…

 

Вот еще один эпизод из моего воспитания. Дедушка мне сказал, что нельзя никогда лгать. У дедушки был друг – тоже врач. Он не был женат. Он очень любил к нам приходить. Когда я была маленькой, он любил меня подкидывать, а мне это не нравилось. Но я молчала, потому что не хотела его обидеть. Я всегда молчала, хотя ведь это ложь, потому что мне не нравится, а я делаю вид, что нравится. Один раз, когда он пришел, я сказала: “Не делайте так. Мне это не нравится». И ушла к себе. А он был настолько обескуражен. Когда он ушел, дедушка сказал: “Люда, как ты себя вела?!” – “Но ты же сам говорил, что нельзя лгать! Я и не солгала. Сказала, что думаю”. Он сказал: “Ты меня извини, Люда, но я сказал тебе не совсем правду. Вежливость – почти всегда ложь. Мы можем своему близкому другу сказать правду, даже очень тяжелую”. И он объяснил мне, что такое этикет, но на моем, понятном мне, языке. Он сказал, что есть правила, которые должны в обществе людей существовать, а иначе жить будет невозможно. Через неделю у меня был день рождения, и все принесли мне одну и ту же игрушку. Первому человеку я улыбнулась, сказала “спасибо”. Второму человеку тоже, и так всем. Когда все ушли, дедушка посадил меня на стол в своем кабинете (это означало, что он очень мною доволен) и сказал: “Людочка, какая ты молодец! Если ты сказала бы, что у тебя уже есть такая игрушка, то люди огорчились бы. Ведь люди так старались! Они хотели купить тебе самое лучшее, и каждый купил тебе самую лучшую игрушку (в то время игрушек было мало), а она одинаковая. Но ты не расстраивайся. Ты подаришь всем своим девочкам, и все будет хорошо”. Так меня учили этикету…

 

В детстве я очень любила читать и рассказывать прочитанное своим друзьям, ребятам с соседних дворов. Мы играли, искали клад, кто-то стоял заколдованный, и, пока его не расколдуют, он будет стоять. Или, например, я написала пьесу, и мы ее играли. Все меня любили, и я всех очень любила. Если я говорила, что кто-то мне не нравится, то дедушка спрашивал, за что. Когда я объясняла, он говорил: “Люда, ты думаешь, у тебя нет плохих качеств? А Бог тебя любит. Бог всех любит. Кто ты такая, чтобы не любить этого мальчика? А ты ему помоги исправиться”. Поэтому у меня проблем в общении с детьми не было.

Когда я училась в школе, то слабых учеников прикрепляли к тем ученикам, которые учатся хорошо. Ко мне прикрепили одного мальчика. Он приходил ко мне. Мы вместе делали уроки. Я ему помогала. Однажды я куда-то очень торопилась, да и надоело мне все это, и я с ним обращалась не очень хорошо. Когда он ушел, бабушка мне сказала: “Люда, как ты посмела с этим мальчиком так обращаться?” – “Бабушка, я так устала! Он мне надоел!” – “А ты думаешь, я от тебя не устала? И ты мне не надоела? Ты когда-нибудь слышала, чтобы я тебе это сказала? Как тебе не стыдно! Бог дал тебе эти способности, и ты должна быть благодарна Богу. Надо делиться всем хорошим, что есть у тебя, потому что все, что есть у тебя хорошее, это от Бога. А не будешь делиться – и Бог заберет у тебя это”.

 

Когда я стала постарше, дедушка подарил мне поэму Эдгара По “Если”. Там очень много чего перечисляется, а заканчивается тем, что, если ты можешь говорить с царем и не смущаться, и будешь говорить с самым простым человеком о сложных вещах, и он будет тебя понимать, то тогда ты можешь называться человеком. Эта поэма есть у меня на английском языке. Когда я ездила в Англию, я ее купила. Долго я знала ее наизусть, и она была моим как бы руководством.

 

На день рождения дедушка всегда дарил мне какой-то подарок и обязательно письмо, в котором он, наблюдая меня целый год, рассказывал про меня и писал, что и как надо. Однажды он подарил мне тетрадку, разлинованную вдоль, и сказал: “Вот здесь ты будешь записывать все, что ты делала за день, и как ты это делала. А я буду смотреть эту тетрадку и буду тебе помогать”. Сделал он это потому, что я, начитавшись разных книг, разрезала у себя палец и кровью написала: “При всех обстоятельствах я буду…» И дальше написала четыре пункта, четыре “буду”. Этот листок я повесила у себя над кроватью. Дедушка, когда это увидел, воскликнул: “Люда, это что? А где ты кровь взяла?» Я созналась. Тогда он спросил, почему я не написала это ручкой. Я объяснила. “Люда, – сказал дедушка. – это невозможно выполнить, что ты написала”. – “Почему невозможно?” – “Хорошо, я тебе сейчас напишу: вставать каждое утро, независимо от того, идешь ли ты в школу или нет, во столько-то, сделать утреннюю гимнастику, прочитать молитву… Если ты за неделю все это сделаешь, ты совершишь героический поступок”.

Прошел один день, а я и половины не сделала. Второй день прошел еще хуже. Прошла неделя, и я во всем созналась дедушке. А он сказал: “Не надо брать на себя то, что ты сделать не можешь, но то, что ты можешь, это надо делать”. В тетрадку, которую он мне подарил, я должна была записывать все. Прошел один день, а я ничего хорошего не сделала. Правда, и плохого ничего, но хорошего-то не сделала. После второго дня я подхожу к дедушке и говорю: “Я ничего доброго не сделала”. – “Ладно, не расстраивайся. Завтра пойдешь на кухню, возьмешь хлеб и покормишь птиц. Это всегда угодно Богу, и это всегда хороший поступок”. С тех пор, если я за день ничего доброго не сделала, я птичек кормлю. Все эти вещи в жизни мне очень пригодились.

 

У дедушки была очень большая библиотека. У него была сестра, которая была не замужем, и она заведовала ею. Мне разрешали заходить в библиотеку и читать. Дедушка предупредил меня: “Люда, те книжки, которые ты читаешь, ты о них никому не рассказывай. Это не к тому, что я тебе говорил, что со всеми надо делиться. Но эти книжки сейчас не разрешают читать всем. Поэтому, если ты кому-то расскажешь, то будет плохо и этой девочке, и тебе, и нам, и всем будет плохо”.

Он мне очень подробно на доступном мне языке рассказал и по поводу молитвы и крестика. Крестик у меня был зашит. Иконы у нас не висели, а стояли в шкафу – мы молились, а потом их обратно ставили. Я об этом была осведомлена. Сказали мне это перед тем, как я пошла в школу.

Перед первым классом я пошла в библиотеку и взяла первый том Энциклопедии. Когда дедушка нашел меня за этим занятием, он спросил, что я тут делаю. Я ответила, что прочту все эти книги и в школу ходить не буду. Дедушка сказал: “Люда, это справочники, и они школу тебе не заменят”. Я сначала не хотела ходить в школу. Это потом мне понравилось. Когда я узнала про молитвы, иконы, то, начиная со школы, я жила, как шизофреник, потому что у меня было два мира – мир в школе и мир дома. Когда я была студенткой, уехала учиться, мне было очень тяжело, потому что я могла молиться только лежа в постели, очень рано утром и вечером, когда все лягут спать. А ведь, бывало, девочки лягут и еще долго разговаривают. Я хочу спать, но я не могу уснуть без молитвы. Поэтому, когда все засыпали, я минут 15 молилась. Но зато какая молитва была за эти 15 минут! Я думаю, что у меня никогда не было такой сильной молитвы, как тогда, потому что я была не дома, мне не с кем было поделиться, спросить. Тогда я чувствовала какую-то близость Божью. Если мне было страшно, я про себя помолюсь. Или, например, когда иду к доске, я молилась. Но молилась я тогда глубже, чем когда была дома, среди своих людей и перед иконой».

 

12 февраля 2009 

Какая злоба и агрессия у бесов, какая «непорядочность», как выразилась одна интеллигентная прихожанка, по отношению к людям, желающим начать церковную жизнь!..

Сидим на лавочке и разговариваем с прихожанкой, которая вместе с мужем и дочерью делает первые шаги в вере. Красивая семья, красивые люди, но в прежней жизни было много неправильного…

И вот – прозрение. Хотят перестроить жизнь на основах веры и чистоты.

Поехали всей семьей в паломничество по монастырям Санкт-Петербургской епархии – «столько света в душе, столько всего узнали, наполнились». И вот, поздно вечером возвращаются – и тут же страшно ругаются. Муж хватает куртку – и в дверь, ночевать у друзей.

Потом созваниваются и долго друг друга обвиняют. Вдруг жене приходит SMS-сообщение: «Если так относиться к мужу, то его легко потерять».

Пытается дозвониться – бесполезно. И понимает, что муж может совершить непоправимое. Падает на колени перед иконами и молится. Чувствует чудовищную тяжесть, но молится изо всех сил…

Из комнаты выбегает восьмилетняя дочь: «Мамочка, мне страшно, меня пугают…»

 

Утром прибежал муж и рассказывает, что вечером у него был такой мрак, что он не знал, что делать. И тут слышит в душе голос: «Ты в этом мире никому не нужен, ничего не имеет смысла, ты должен уйти из жизни».

Он пытался сопротивляться этому голосу, психологическому давлению, но не имел сил – «был как бы парализован». И тут как луч вошел в душу. Стало отпускать. Это было то время, когда жена начала молиться.

– И вот, представляете, отец К., – говорит женщина, – как только они поняли, что тут ничего не получится, накинулись на ребенка. Стали пугать мою девочку… Но зачем же ребенка? Какая непорядочность…

 

Еще и еще нужно людям, желающим начать духовную жизнь, напоминать: бесы приложат все силы, чтобы помешать человеку идти путем веры. Надо быть к этому готовым. Но идти нужно. Только с молитвой, только не в одиночку, а ухватившись за Христа, мы пройдем по мосту от прежней жизни к жизни в Церкви.

 

13 февраля 2009 

С этой женщиной, И., мы познакомились случайно лет семь назад.

На скамейке в храме плакала женщина. Я подошел, попросил, если можно, рассказать о причине слез.

Оказалось, что она попала в зависимость от одного экстрасенса. Сначала общение казалось интересным, потом почувствовала рабство. Пыталась освободиться от наваждения – ничего не получилось. Разрушалась семья, она была постоянно подавлена, мысли об этом человеке стали наваждением.

Решив покончить жизнь самоубийством, И. отправилась на реку, но по пути увидела рекламное приглашение на консультацию с психологом.

Тот, поговорив, отправил ее в храм.

Таким нелегким путем И. пришла в храм.

Она никогда не исповедовалась, не причащалась. Можно сказать, что вообще в первый раз по-настоящему пришла в храм. Что делать?

Тут и произошла наша встреча.

И. воцерковилась. Стала исповедоваться, причащаться. Семья восстановилась, пришел мир в душу, зависимость от экстрасенса исчезла. Сегодня И. – прихожанка другого храма, но периодически бывает и у нас, со всей семьей: «Я опытно ощутила заботы Бога обо мне. Он есть! Он действует!»

Как-то, готовя материалы к передаче о участии Божием в нашей жизни, я попросил ее рассказать о чудесах в ее жизни.

 

«Я хочу рассказать о чуде, которое произошло со мною. Некоторое время назад я устроилась на работу, которую считала своей любимой: она соответствовала моей специальности.. И все было прекрасно. Отношения в коллективе тоже были чудесными, и я очень радовалась этому обстоятельству. Я бежала всегда на работу пораньше, уходила попозже для того, чтобы все успеть сделать. Моя работа была связана с оформлением загранпаспортов. Недавно со мной произошла такая вещь, которая могла произойти с любым из нас, то есть от этого никто не застрахован. Когда я шла с этими паспортами в МИД, то по дороге у меня сумку вырвал воришка. Денег там было немного, но там были очень важные документы – паспорта, которые я уже должна была сдавать. Когда я прибежала на работу, то сотрудники были буквально в шоке… Мы все очень переживали, и, естественно, шансов вернуть документы не было практически никаких. Конечно, мы обратились в милицию, сделали все, что могли.

Когда пришли люди, которые доверили нам документы, мы с начальником начали оправдываться и говорить, что такое могло произойти с каждым. Они сказали: “Извинения ваши нам понятны, но, тем не менее, возместите нам материально тот ущерб, который мы потерпели”. Они за это потребовали очень приличную сумму. Я сказала начальнику, что могу не получать свою зарплату и возмещу им… Но начальник сказал, что не стоит этого делать, что нужно подождать: возможно, паспорта все-таки вернут, хотя шансов на это мало. Кроме того, он сказал, чтобы я сходила к начальнику того отделения милиции, он согласен выдать загранпаспорта без предъявления российских паспортов. Соответственно, риск здесь сводился к минимуму, а затраты на восстановление российских паспортов у нас небольшие. Другое дело, что моральные издержки были у людей, никакими деньгами их не оплатишь. И все же мне казалось необоснованным платить им такие большие деньги. Но клиенты все равно настаивали. Мало того, они даже сказали, что, если мы не заплатим им деньги, которые они хотят, они вообще перестанут работать с нашей фирмой. А имидж для нас – это все-таки многое. Поэтому я сказала, что все-таки не буду получать свою зарплату, и все заплатим им. Так начальник и сделал.

Мы с мужем, естественно, сразу сменили замок на дверях, потому что в сумочке у меня были ключи. Я очень переживала, но муж сказал: “Не волнуйся. Все-таки по нашим молениям, я думаю, это решится”. Но я сказала, что не может такого быть, что они просто возьмут деньги, а документы выбросят, и на этом все закончится. Но тут мой муж напомнил один случай: когда мы ездили по “Золотому кольцу”, то во Владимирском соборе одна монахиня из Пюхтицкого монастыря потеряла сумку с документами и деньгами, и батюшка, который там служил и к которому она подошла и со слезами спросила, что же ей делать, сказал ей: “Господь посетил”. Она не поняла и повторила: “Я потеряла в вашем храме сумку. Наверное, ее украли”. Он сказал: “Да нет, возвращайтесь в автобус – и сумка будет там”. Монахиня ему не поверила, но все оказалось именно так – она нашла сумку в автобусе.

Муж напомнил мне этот случай, и мы стали молиться и думать только о хорошем. И в самом деле, на следующий день мне позвонил мужчина и сказал, что он готов со мной встретиться, что он нашел сумку у себя в гараже. Денег там не было, но зато были паспорта и документы. Он передал все документы, которые там были, и все закончилось хорошо. Конечно, мы поблагодарили Господа за такое чудо.

Мой муж пришел к начальнику и сказал, что клиенты должны вернуть те деньги, которые мы заплатили в возмещение ущерба, потому что ущерба как такового не было. Они стали просить прощения и деньги вернули. После этого мне вернули мою зарплату и сказали, что я могу продолжить свою работу, что все нормально, но я отказалась и решила поехать трудницей в какой-нибудь монастырь поработать во славу Божью».

 

А вот еще свидетельство, одной моей знакомой, которая попросила ее рассказ предать огласке, но нигде не упоминать ни ее имени, ни имени мужа.

 

«Мой муж – музыкант. На протяжении двадцати пяти лет он выпивал, так что к концу этой двадцатипятилетки, можно сказать, спился. Он известный музыкант, солист оркестра, и во всем мире он известен. День приезда, день отъезда, приемы с королями, послами – всегда была выпивка. Это порочная практика всей нашей жизни, во всех коллективах. Человек уже погибал. Когда он пил, он не понимал, что он погибает, утверждал, что не пьет, говорил: “Да пойдем хоть на экспертизу!” Звать его лечиться было бесполезно, потому что, когда человек не осознает своего падения, он не может никуда пойти.

Конечно, мы с дочкой молились. Дочка была подростком, а детская молитва, наверное, очень сильная. Однажды он уехал на гастроли в Америку, и я осталась дома одна. Он уже уезжал достаточно выпившим. Я училась во всяких бесовских школах – школах энергетики, экстрасенсорики и так далее. Но к Богу я пришла. Я поняла, что есть какая-то сила, и эта сила – Бог. У меня уже было так, что по моей молитве совершилось чудо. В этих школах нас учили, что надо молиться. Как молиться – нас тоже учили. Нас учили, что молиться нужно, сосредоточившись на проблеме.

 

Но как может человек, который только пришел к вере, на чем-то сосредоточиться? Молиться я не умела. Я села на диван, а знала я только молитву “Отче наш”, и стала ее читать. Я стала просить: “Господи, помоги ему, ведь он человек хороший!” Когда человек 25 лет пьет, то про него очень трудно сказать, что он человек хороший, но я все равно говорю: “Господи, он хороший музыкант, он хорошо работает, его во всем мире ценят, его студенты ценят (они без него просто пропадут), он очень хороший и талантливый педагог, он моей маме помогает и своей маме помогает, моему брату помогает и своему брату помогает. Я всю жизнь дома сижу, детей воспитываю. Как семьянин он очень хороший человек!” Так я произносила молитву “Отче наш” и почти все одно и то же наизусть четыре раза, не вставая с дивана.

 

Он приехал из Америки, и приехал выпивший. Попросил бутылочку купить, а бутылочку я никогда не покупала. Тогда он говорит: “Купи бутылочку, войди в положение! Точно завтра брошу!” Конечно, он хотел бросить пить, но как человеку бросить пить в пьющей стране, в пьющем коллективе, когда все вокруг пьют и все уговаривают, чтобы выпил. Всем дико, когда человек за столом сидит и не пьет. Надо хотя бы воды в бутылку наливать, чтобы никто не обращал внимания.

 

На следующий день после приезда ему надо было ехать к его маме, а мама его всегда угощала. Я и говорю: “Ты к маме поедешь, как ты ей скажешь, что ты не пьешь? Давай скажем, что ты подшился?” Он согласился. Я набираю ее номер и говорю: “Мы подшили вашего сына. Не угощайте его”. Она меня выслушала. На следующий день он поехал, а она мне говорит: “Ну, как же так! Он не хочет даже выпить! Я такого хорошего винца купила, а он даже выпить не хочет”. А я говорю: “Я жена, и я вас всю жизнь просила не поить его. Как вы не понимаете, что, если человек алкоголик, то он выпьет рюмку – и пойдет добавить. А потом придет в семью такой. Но если вы этого не понимаете, то, в конце концов, это ваш сын, и умрет он у вас за столом, а не у меня, так что на вас и будет этот грех”. Долго я ее убеждала, но, наконец, она убедилась. Он уехал и там не выпил. Я ему сказала: “Тебя будут везде заставлять. Когда будет собираться компания, ты вкладывай деньги, как все, чтобы не думали, что ты из-за денег”. В какой-то компании он говорил, что смертельно болен, в какой-то говорил, что подшился. Постепенно от него отстали. Даже сок ему покупали. Он постоит-постоит с ними, пока они пьют, и увидит, в какое состояние они приходят. Ему стало это так дико! У него было такое покаяние! Он увидел себя, каким он был, глядя на этих людей. Он увидел, как на него смотрели люди трезвыми глазами. Его, конечно, это очень ужасало. Потом он сказал, почему он бросил пить в один день и как ему Бог помог вразумиться.

Когда он был в Америке, он там тоже выпил на каком-то приеме и заснул. Во сне он попал в длинную, продолговатую, наполненную смрадом комнату. Там стояли столики. К ним подходил служитель, ставил стакан, а они как бы сами себя поминали. Он понимал, что все понимают, что они поминают сами себя. Они опрокидывали содержимое стакана в себя, вставали и подходили к служителю, который стоял в углу, и вставали в очередь. Когда человек к нему подходил, ему давали чемоданчик черненький, как раньше были у сантехника. Сбоку от служителя был проем, в котором виднелись два эскалатора – один вниз, а другой вверх. Но все ехали вниз. Они туда как бы проваливались. Он тоже встал в эту очередь. Служитель этот выглядел, как в кино показывают инопланетян с огромными глазами, которые уменьшаются к ушам. Он встал в очередь, а когда дошел до служителя, то понял, что тот его не видит. Он даже во сне понял, что он еще не умер, а все остальные люди – уже умершие души. Он понял, что, если он сейчас туда спустится, то это уже конец. Тогда он стал искать выход, стал прощупывать стены. Он даже сам не понял, как он вышел из этого помещения, в котором не было ни окон, ни дверей. Просто было огромное напряжение воли. Он напрягся – и произошел сильный щелчок, и вдруг он оказался на поляне, поросшей изумрудной травкой. Неземная тишина. Но его поразило, что на этой поляне стоял самолет “кукурузник”. Потом он проснулся и подумал: “Вот, приснится же такое!” Он совершенно спокойно повернулся на другой бок и снова заснул. И снова попал в ту же комнату. Тогда до его сознания дошло, что это не сон. На этот раз ему пришлось преодолеть еще большее напряжение, чтобы оказаться на той полянке и проснуться. Всю эту ночь он просидел за столом, и держа глаза руками, чтобы не заснуть. Еще две ночи он не спал и все боялся заснуть.

 

Этот опыт он помнил всю жизнь. С этого дня он ни одной капли никогда не выпил – даже никакого лекарства на спирту не пил. Он всегда говорил: “Если, когда я умру, мне кто-нибудь нальет в рот водки, я найду силы, чтобы ее выплюнуть”. Он говорил, что, если он первый умрет, чтобы я поминала его без алкоголя. Когда он умер, мы все поминки справили без алкоголя».

 

17 февраля 2009

Священник произносит проповедь о вреде примет и суеверий. Посреди очередного обличения вдруг чихает – и сразу же: «Вот, братья и сестры, видите? Я правду говорю!»

 

****

 

Отец Димитрий Дудко как-то поведал рассказ одного новообращенного. Этот человек пришел к католикам – там встретили приветливо, посадили на скамейку в первый ряд. Затем заглянул к баптистам – там и чаем напоили, и невесту обещали подыскать. Пришел в православный храм – там лишь одна старушка оглянулась, фыркнула и опять отвернулась. «Батюшка, я экономист, – сказал этот человек отцу Димитрию, – и знаю, что хороший товар навязывать не будут».

 

24 февраля 2009 

Знамение…

А., который безуспешно уже несколько лет пытается победить увлечение спиртным, молится об избавлении от зависимости, но постоянно срывается, рассказывает:

 – Представляете, отец Константин. Вчера жена на сутках, я думаю, ну, праздник, надо отметить. Взял две бутылочки коньяку. Пришел домой. Сделал хороший ужин. Поставил стопочку. Перед едой встал помолиться. И думаю – угодно ли, что я вот так… со спиртным. С другой стороны – все-таки праздник. И как только я закончил молиться и хотел сесть, иконка, которая была над столом закреплена, отрывается и падает. Прямо вот так, падает со стены на стол. Я думаю: что бы это значило? Ну сел. Налил, выпил. Еще… Допил бутылочку и открыл вторую. А сам думаю: что за знак, что иконка упала? И вот, знаете, половину второй выпил, и оказалось, что лишку… Как то стало плоховато. Зачем, думаю, я вторую купил?.. Вот те и знак. Вторая была явно лишняя…

Я, иронично:

– А вы не подумали, что икона упала, чтобы вы вообще не пили? Такой мысли не было? А., подумав:

– Да не, это знак, что вторая была лишняя…

 

28 февраля 2009 

Почти каждый год в этот день на Никольском кладбище Александро-Невской Лавры собираются люди, чтобы почтить память архиепископа Михаила (Мудьюгина) (я уже писал о владыке в дневниковой записи от 22 июня 2006 года).

 

 

Вот и в этот раз мы на кладбище. Капель, теплый ветер, но здесь еще лежит снег. Головокружительно пахнет весной. На кладбище тинькают птички, за стенами гудит шум автомобильной трассы.

Молимся небольшой общинкой, разговариваем, вспоминаем владыку Михаила.

Один Интернет-портал, занимающийся сохранением и изданием наследия владыки Михаила, записал нашу встречу, свидетельства. Расшифровку и фотографии нашей встречи попросил и я…

 

Слово свящ. Константина Пархоменко

 

 

«Мы сейчас стоим у могилы владыки Михаила, который в жизни каждого из нас имеет значение, большее или меньшее. Прошло уже девять лет, и пройдет еще столько же, и больше, и мы все равно будем собираться у этой могилы. Хотя я не часто бываю здесь, но каждый день, когда я совершаю Божественную литургию, всегда поминаю архиепископа Михаила. Я его люблю, чту и помню.

Начну я с маленького свидетельства, маленького, в каком-то отношении – курьеза. Владыка Михаил был во многом человек нестандартный, особенный. Господь по отношению к нему тоже проявлял, если так можно выразиться, некую “нестандартность» и какие-то маленькие чудеса творил в нестандартном виде.

Несколько дней назад я ехал в машине с одной доброй женщиной, мама которой здесь присутствует. И вот едем, а я ей говорю, что в ближайшую субботу поеду служить панихиду по владыке Михаилу. Моя спутница задумалась, а потом говорит: “А вы знаете, что и мой приход в Церковь связан с именем владыки Михаила?”.

Я попросил рассказать, как это произошло. Я недаром начал с того, что Господь иногда курьезным образом подает свои знаки. И вот эта женщина рассказывает, что ее мама очень почитала владыку и организовывала беседы с врачами, педагогами, которые проводил владыка. Эта женщина была далека от веры, и когда мама ей однажды сказала, что надо владыку подвезти к лекции на машине, так как владыка плохо видит, то она отреагировала резко: “Да что вы носитесь с этим владыкой? По радио постоянно упоминают, на встречи приглашают… Какое-то нездоровое внимание этому пенсионеру уделяете!”

В тот раз владыку она довезла, но в ее сердце ничего не тронулось. Более того, несмотря на то, что владыка тепло благодарил ее за поездку, она чувствовала раздражение и недовольство.

“Вдруг, – говорит, – к вечеру я почувствовала себя плохо, и на следующий день у меня высыпали какие-то большие гнойники вокруг рта. А я же работаю с людьми (она врач), и для меня это было очень неудобно, приходилось надевать марлевую повязку, чтобы это скрыть. День, второй, ничего не помогает… Тогда я стала думать, почему Господь дал мне это. Наверное, потому что я не слежу за своим языком и болтаю много лишнего». Тогда она искренне перед Господом покаялась в том, что высмеяла владыку. Она говорит: ”Могу свидетельствовать о чуде: на следующий день у меня все прошло”.

 

Этот реальный эпизод показывает, как Господь благоволит к верным своим, что даже жестокое, неправильное слово все равно каким-то образом дает о себе знать. Владыку мы все знаем. Я говорю «знаем», потому что со смертью жизнь не заканчивается, душа после смерти просто переходит в иное качество бытия. Поэтому под словом “знаем” я имею в виду и тех, кто никогда при жизни владыку не видел, но познакомился с ним через его книги, лекции, рассказы о нем и кто сегодня сюда пришел.

Мне очень радостно, что сегодня так много людей собралось у его могилы. Мне хочется, чтобы каждый из нас на протяжении своей жизни нес людям то служение, то отношение, которое имел владыка.

 

Говорить о нем можно бесконечно.

Владыка сам признавался, что он человек вспыльчивый, что это его грех и что он всю жизнь с этим борется. Бывало, вспылит, но, замечательное его качество – исполняя слова Священного Писания “Да не зайдет солнце во гневе вашем”, – он не стеснялся просить прощения, и он старался сделать это как можно скорее.

Я помню случай, как мой сокурсник диакон пришел на службу в сандалиях, надетых на босую ногу. Служил владыка. Владыка рассердился и говорит: «Что ты тут юродствуешь? Что за неблагоговение к службе! Зачем ты сандалии без носков, на голую ногу надел?» Тот говорит: “Мне так нравится”. (Надо сказать, что апостолы тоже на голую ногу носили сандалии.) Владыка на диакона рассердился и говорит: “Нравится?.. Если ты сейчас же не наденешь носки на ноги, я тебя прогоню со службы!” Скрипя зубами от досады, этот диакон (он был очень молодой и любил всех эпатировать своим поведением) пошел, надел носки и вышел служить. Заканчивается служба – и перед Причастием вдруг владыка подходит к этому диакону и говорит: “Прости, брат, что я вышел из себя и позволил себе вот так накричать на тебя, обидел тебя!” Этот диакон сам стал говорить: “Да что вы, владыка! Вы имели полное право так сказать!”

После службы он всем нам, сокурсникам, рассказывал это и говорил: “Владыка поистине святой человек! Он так просил прощения…”

Вот нам нужно этому учиться! Иметь такое качество.

 

Или, например, другое качество владыки – его миссионерская харизма, то есть его способность, где бы он ни был, в любом обществе, в любой компании всегда на самом высоком уровне – и на научном, и на человеческом уровне – вести беседы, свидетельствовать о Боге. Эта его даже не природная способность, а развитая в себе, с помощью Божьей лелеемая, возгреваемая, дисциплина ума сделала очень много доброго. Я не буду перечислять людей, которые под воздействием проповеди владыки обратились к Господу. Мне вспомнился маленький эпизод. Однажды я дежурил в соборе, и ко мне пришел человек (сейчас этот человек – мой прихожанин, врач-анестезиолог), который рассказывал мне, как он, будучи 16-летним юношей, зашел с приятелями в начале 1960-х годов в собор Александро-Невской Лавры. Зашли, огляделись. Увидели, что священник совершает какую-то службу. Скоро служба закончилась. Священник, улыбаясь, подошел к ним, поздоровался. Сказал несколько слов о храме, о вере. Своей теплотой просто покорил. “Мы, – говорит, – советские мальчишки, были поражены, увидев образованного, яркого, живого священника. Оказывается Церковь – это не древние старушки, не какие-то выжившие из ума фанатики”. Священник спросил, сколько нам лет. Огорчился, что еще нет восемнадцати. “Приходите через два года, и я вам буду рассказывать о вере, а пока не могу, вы несовершеннолетние”[12]. Мы ушли и унесли с собой свет, исходивший от этого человека. “Потом я ходил в разные храмы. А лет через 25 по голосу узнал в одном служившем священнослужителе того священника. Присмотрелся – точно, он. Спрашиваю: “Кто это?” Отвечают: “Архиепископ Михаил (Мудьюгин)”.

 

Можно рассказывать бесконечно о том, как владыка своим словом, жестом, фразой привел людей к Господу. Хочется, чтобы мы подражали ему, во-первых, в самоотверженности до конца, чтобы, не щадя себя, нести Слово Божье людям, с которыми мы встречаемся.

Чтобы мы имели такое же настроение – я имею в виду не вспыльчивость, а смирение, которое имел владыка.

Чтобы мы постоянно работали над собой, над своим образованием – и интеллектуальным, и духовным, – как этим занимался владыка (когда он был уже совсем престарелым, он просил читать ему что-то духовное, потому что и в 90 лет в нем шла мыслительная работа).

Дай Бог и нам, хотя бы немного, ему подражать. Давайте пропоем ему еще раз “Вечную память”. Когда мы поем “вечную память”, то это значит память не у людей, а у Господа, чтобы Господь всегда имел его, как друга, при Себе… Аминь».

 

***

 

Потом пришедшие делились своими мыслями о владыке Михаиле.

 

N.: …Когда я его увидела в первый раз, у меня было ощущение, что ко мне прикоснулся Господь. У меня было много вопросов о Церкви. В то время я была формально верующей, а во владыке Михаиле я увидела настоящего православного человека. Он показал всю глубину православной веры. Я жила от вторника до вторника – дня его лекций. Я не могла дожить до следующего вторника, когда снова погружусь в эту совершенно изумительную сферу видения Господа и видения нашей православной веры. Это было замечательно.

 

Сергей Степучев: А мне вспоминается такой момент: Владыка как-то сказал, что нехорошо, когда во время молитвы мыслями отвлекаешься, и всегда когда я мыслями куда-то от молитвы ухожу, я вспоминаю эти слова. Во владыке удивительным образом сочетались и его религиозность и светскость. Он всегда был человеком цельным в любой обстановке. Где бы он ни был, с кем бы ни общался, в нем всегда был виден человек Божий. А у нас часто церковь отдельно, а жизнь отдельно. А так, чтобы жизнь всегда была гармонична и посвящена всегда Богу, – этого нет. Нам многому можно поучиться у владыки…

 

Свящ. К. Пархоменко: Я, Сергей, учился у владыки, и тому, что ты сейчас говоришь, у меня есть замечательный пример.

Когда я учился в Семинарии и услышал первую проповедь владыки, она меня просто потрясла – настолько она была живая. Владыка рассказывал, что, когда он был мальчиком, в начале 1920-х годов, он прислуживал одному владыке (может, это был священномученик Вениамин Петроградский, но, может быть, и не он, не помню, какое имя называл владыка). Этот епископ был очень молитвенным. А мальчик ему прислуживал. И вот владыка Михаил рассказывал, как шла служба, а он, стоя на коленях у столика, покрытого покрывалом с бахромой, заплетал косички у бахромы. Владыка увидел это, подошел и говорит: «Что ты делаешь! Ангелы служат с нами! Ангелы трепещут, а ты тут бахрому заплетаешь!» Тогда его, как он говорил, как ошпарило. Он на всю жизнь понял, как нужно относиться к молитве, что тут невидимо ангелы присутствуют.

 

N.: Я в то время ходила в лютеранскую церковь. Я еще не знала, что есть какие-то конфессии. Но как-то на работе меня спросили, в какой храм я хожу. Я ответила, что в храм святой Екатерины. «Так это ж лютеранский!» – сказали мне. Я сразу задумалась. Потом поняла, что я крещена в Православии, и стала искать пути к православной вере. Сначала, когда я приходила, я вообще ничего не понимала. Мне так было страшно, что все всё знают, а я ничего не знаю. У меня были сомнения, но вдруг я услышала по радио «Теос», что архиепископ Михаил читает лекции в немецкой школе, «Петер Шуле». Я пошла туда. Мне сначала было очень тяжело, но владыка Михаил открыл мне всю красоту, правоту и любовь к Православию. Я стала понимать, что это такое, но для меня сначала это было очень тяжело. Я на старославянском ничего не понимала. Я молитву «Богородица» учила два месяца, так как мне все это было не понять. Тогда он сказал: «Читайте на русском. Когда поймете на русском, тогда будете читать на старославянском». Это мне все как-то облегчило, поскольку у нас на работе все православные были жесткие, а владыка Михаил открыл мне терпимость, и я поняла, что Православие – это любовь. До этого я стеснялась задавать какие-то вопросы и очень жалею, потому что он мог ответить на любой вопрос – и на церковный, и на житейский. Он нам очень много дал. Он всегда говорил, что у Бога можно просить все, хотя это не значит, что мне это полезно. «Вот, я долго просил, а выпросил – и понял, что мне это неполезно, недаром Бог мне это и не хотел давать». С тех пор, когда я что-то прошу, я думаю, а будет ли мне это в пользу. Мне его очень не хватает.

…Однажды я спросила, как насчет снов, ведь бывают разные сны вещие от Бога. Он сказал: «Я скажу слова своей тетушки, которая была очень верующим человеком. Она говорила: “Десять процентов снов – от Бога, десять процентов – от диавола, а остальное – от несварения желудка”».

 

 

Свящ. К. Пархоменко: Да, меня тоже владыка всегда поражал. Он говорил очень просто. Многие считали его простачком, а не богословом. На самом деле его простота прошла несколько этапов: сначала простота от малознания, потом знание, умудренность, а затем… снова простота, но уже обновленная, от того, что все это растворилось в тебе, стало твоим.

На все вопросы отвечено, все сформулировано, все обдумано. Меня поразило, когда, еще до моей учебы в Семинарии, когда я еще жил в другом городе и, естественно, еще не знал имени владыки Михаила, я читал сборник, посвященный тысячелетию Крещения Руси. Это было в 1990 году. Там была статья одного богослова, который говорил, как нужно относиться к Богу. Святые отцы отмечают, что существует три принципа отношения к Богу:

Можно относиться к Богу, как рабы относятся к господину. Раб боится наказания. Так и человек, который строит на таком принципе отношения с Богом: он служит Господу, боясь ада, адских мук.

Можно относиться к Богу, как слуга-наемник, который получает за это деньги, то есть заключает с Богом негласный договор, что ты трудишься, выполняешь предписания, постишься, молишься, а Господь все хорошее организует в этой жизни и загробной.

И, наконец, – как сын, который все делает ради любви к отцу, ради истины, ради закона, который в семье установлен.

Об этих принципах говорят многие святые отцы. И лектор, делавший доклад на симпозиуме, посвященном тысячелетию Крещения Руси, говорил, что мы должны проповедовать отношение к Богу только как к Отцу. Все остальное – ложные подходы и они к Богу не ведут. И вот я читаю прения по докладу, и среди них – мнение епископа Вологодского и Великоустюжского Михаила. Я тогда еще не знал, кто это такой. Он говорит: «Вы все правильно сказали, но получается, что вы как бы вычеркиваете других людей, которые еще не умеют, как дети, относиться к Богу, которые немощны в вере, которые пока находятся на уровне раба, на уровне слуги. Нужно не отметать эти пути, а вести к высшему пути. Но ставить крест на этих людях нельзя».

Меня тогда поразило, насколько этот епископ человеколюбив и насколько он всеобъемлющ для людей, которые, может быть, имеют неправильную религиозную ориентацию. Он их не отвергает. Он на них не ставит клеймо, как будто они какие-то неправильные люди. Кстати сказать, такое отношение широты, терпимости, всеприемлемости было очень характерно для владыки. Он не боялся с протестантами общаться, чего еще многие лет 10 назад боялись. Владыка говорил, что не надо бояться, но надо свидетельствовать, общаться, надо говорить о Господе, о своей вере. Почему многие боятся общаться и сотрудничать? Потому что не уверены в своих знаниях. А владыка был уверен в себе. Простите, всегда вспоминается курьезное. Помню, он как-то по радио «Теос» вел пастырский час и одна женщина, дозвонившаяся до него, все время владыку перебивала. Тогда он рассердился – это было слышно по радио – И сказал: «Что вы архиепископа перебиваете? Молчите лучше и слушайте умного человека!» И продолжал отвечать дальше. Это было в его стиле.

 

N.: Я вспоминаю последние годы его жизни и могу сказать, что на нем было явлено чудо для нас, поскольку в таком возрасте он перенес инсульт, и речи у него не было, и видеть он не мог. Но он полностью восстановился, стал ходить, говорить, прада, на пианино он не мог играть, так как одна рука действовала не так, как раньше. И это нас всегда умиляло. Жалко, что он ушел от нас.

 

Свящ. К. Пархоменко: Я вспоминаю, как у владыки сдавал экзамен (он вел основное богословие – несложный предмет) и мне надо было ехать на радио. Я решил прежде всех сдать. Пришел владыка, разложил билеты, сказал, чтобы мы тянули билеты и отвечали. Я говорю: «Владыка, мне нужно на радио. Можно, я первый сдам?». А он и говорит: «Ну и что, что на радио?» Я говорю: «Что все-таки на радио: Вы и сами там ведь ведете передачи, неудобно подводить людей, они ждут…» И нехотя – он не любил, когда кто-то лез вперед, выпячивался, даже из благородных побуждений, – говорит: «Ладно, сдавай первым…»

Я вытащил билет, бойко отвечаю. Ответил хорошо, на однозначную пятерку. Владыка задает дополнительные вопросы. На все отвечаю. Вот он и спрашивает: «Кто сказал из святых отцов, что Бог при Сотворении мира, как птица, высиживал, его?» Это из библейского рассказа про то, что при Сотворении мира «Дух Божий носился над водою». В оригинале стоит оборот речи, означающий высиживание птенцов наседкой.

Я говорю: «Владыка, в вашей книге, которая недавно вышла, говорится, что это сказал Василий Великий, но на самом деле Василий Великий процитировал талмудическое предание, ведь еще евреи до нашей эры говорили об этом».

Владыка насупился и говорит: «Нет, Василий Великий». Я снова стал говорить, что это талмудисты, что это известный факт, что я могу принести книги, подтверждающие то, что Василий Великий взял это у талмудистов.

Владыка рассердился на меня за упрямство: «Все, иди. Четыре». «Почему, – спрашиваю, – четыре? Я же все ответил!»

«Для смирения. Иди на радио».

 

2 марта 2009. Чистый Понедельник (начало Великого поста) 

Покаянный фольклор: Одно из 50 полученных накануне SMS-сообщений:

 

«Простите, родные, простите друзья,

за все, что мороз продирает по коже.

Простите за то, что исправить нельзя,

а только простить, ради милости Божей».

 

Нынешний Пост начался невероятно. Вместо гулкого прохладного храма, черных облачений, запаха жидких щей из кухни собора, который по вентиляционным шахтам попадает всегда прямиком в алтарь, – я в студии популярной петербургской радиостанции. С наушниками на голове, передо мной чашка кофе.

Постоянная аудитория слушателей – 200 тыс. человек, а потенциально весь Северо-Запад, где есть прием. Я веду утренний эфир (в это время люди едут на работу в автомобилях и слушают радио).

Мы говорим о Посте. О том, зачем поститься, что это дает душе и телу, какую щадящую норму поста можно принять людям, еще не церковным, но которые сделали первый шаг в сторону веры.

Конечно, священник в студии, на волнах молодежной развлекательной радиостанции, – это очень необычно. И люди реагируют по-разному.

Сначала шок.

Потом начинаются звонки. Н.: «Когда я еще ходила в церковь, то батюшка на вопрос – можно ли есть майонез, ведь в нем яйцо, сказал: “А вы видели, как туда яйцо клали? Ешьте”. Вот так все в Православной Церкви – лицемерие и обман…»

И брошена трубка.

Другие звонят: «Как хорошо! Как мы благодарны, что вы пригласили священника на радио!»

…И для нас, священников, это уникальная возможность обратиться сразу к такой большой и преимущественно светской, молодежной аудитории.

Общее впечатление от эфира – воодушевление слушателей.

 

 

Вечером – в храме. Мой любимый Канон Андрея Критского. Окунуться в пост удается только теперь, с вечера.

 

P.S. По сообщению статистических центров, проводивших накануне Великого поста опрос, строго поститься в этом году собираются 3% россиян. 70% сказали, что пост никак не отразится на их рационе. Будут питаться так же, как и обычно.

 

6 марта 2009 

Лиза до ночи вразумляет старшую дочь Катю, которая, наслушавшись сверстников (вечная проблема), говорит, что счастливы в жизни лишь красивые девушки. Их любят, они всем нужны, у них все хорошо складывается… Около половины второго ложимся спать. Катя что-то бурчит. Я не выдерживаю: «Так. Чтобы этот разговор не был впустую, напишешь завтра сочинение на тему: “Не родись красивой…”».

Катя – иронично, под нос: «…а родись боголюбивой…»

 

* * *

 

Читаю записки моего друга и редактора Л.А. А там… про нас…

«Была по одному делу в доме у отца К. “Покажи, как ты умеешь креститься!” – говорит он своей младшенькой (второй год), беря со стены деревянное распятие и поднося к ней. После нескольких попыток изобразить с помощью отца крестное знамение девочка прижимает ручку к своему лбу, а затем, пристально и серьезно глядя Распятому в сомкнутые очи, прижимает ручку к Его лбу. И так несколько раз: к Нему – к себе, к Нему – к себе. Богоообщение».

 

 

7 марта 2009 

Глубокая и страшная по ответственности беседа.

Женщина-врач рассказывает, как в 1970-е годы работала в особом засекреченном институте, в котором ставили опыты на младенцах. Что-то вживляли, что-то отрезали. Потом «списывали» отработанный материал. Младенцев брали из спецроддомов, рожденных от проституток и бродяг.

Все, конечно, были неверующие, все относились к жизни ребенка, как к научному материалу.

Шли годы. И вот у этих молодых ученых пошли проблемы… Со здоровьем, с собственными детьми. Дети рождались больными, умирали, или эти врачи не могли иметь детей. Так как коллектив этого института был не таким уж большим, то все друг друга знали и общались. И делились жизненными неурядицами. Вот тогда и открыли коллеги страшную истину, что все они как бы расплачиваются за содеянное.

Каждый решал проблемы по-своему. Кто-то спился, кто-то стал циником и старался брать от жизни все. Вот и эта женщина много лет пыталась бороться со своими проблемами. Но теперь сломалась. Тяжело болеет, страдает любимая дочь.

Переступила порог храма. Хочет каяться и спрашивает: что делать? Возможно ли для нее спасение? Даже не для нее, а для дочери… При всем этом, прекрасно понимает, что была… убийцей…

 

Что ответить такому человеку? Возможно ли какое-то искупление грехов?

Что может сказать Церковь убийце?.. И убийце младенцев, и, в более широком смысле, вообще убийце?

 

На помощь нам приходит святоотеческая древность. Дело в том, что в Византии суд над убийцами находился в ведении… Патриарха и Синода. Убийц судил преимущественно духовный суд, так как только он имел компетенцию в боговедомых вопросах жизни и смерти.

Читая древние документы (IX–X века), мы узнаем о позиции Церкви по отношению к убийцам следующее:

Убийца отлучался от Причастия на 15 лет (по канону св. Василия Великого). Если с ним случалась болезнь, грозящая смертью, то он мог причаститься, если после этой болезни выздоравливал, то опять лишался Причастия, пока не пройдут все 15 лет.

В течение трех лет убийца стоит в притворе храма, не заходя в него. Он оплакивает свой грех и просит прощения у всех приходящих в храм. По окончании богослужения может войти в храм, приложиться к иконам. Антидор не ест, святую воду пьет только в великие праздники.

В течение трех лет несет послушание строгого поста. Не ест мясо, молочные продукты и яйца (как в Великий пост), в среду и пятницу несет подвиг сугубого поста (только суровая пища без масла) и пьет лишь воду. Мясные и молочные продукты разрешено вкушать только в дни от Рождества Христова до Крещения, в сплошные недели перед Великим постом, в недели св. Пасхи и Троицы.

Св. Василий Великий сказал: «Ты совершил убийство? – Иди на мученичество, или соверши равное мученичеству по значению». Это значило, что убийце рекомендовали или уйти в монастырь, чтобы «умереть для мира», или всю жизнь служить другим активными делами любви.

Одному убийце, который исполнил все епитимьи, но чувствовал угрызения совести, Патриарх послал такое: «Как добровольный убийца ты, Диасорин [имя убийцы], должен постоянно думать о своем грехе и, хотя исполнил назначенное правило и получил прощение от Церкви, обязан и впредь пребывать в душевном сокрушении и скорби о грехе и совершать ежедневные молитвы о прощении. Ведь лучше здесь, в настоящей жизни, подвергнуться малому наказанию, чем явиться неоправданным на будущем Суде Божьем. Необходимо всю жизнь пребывать в сокрушении, бодрствовании, покаянии, посте, смирении, воздержании от всякого злого поступка и в прилежании ко всякому доброму делу».

Патриарх далее предписывал: «…плачь, припадай и умоляй о прощении, совершай Литургии и Таинство Елеосвящения, потом узнай, не остались ли родственники у убитых тобой лиц, найди их и соверши возможную милостыню. Если ты приобрел какую-либо выгоду от своего преступления, отдай все, на эти средства приобретенное, ибо это цена крови и тебе не должно ей владеть. Если не найдешь родственников, отдай бедным и нуждающимся.

Затем, ты должен быть кротким ко всем, милостивым, внимательным, подражая во всем Господу и стремясь к жизни крестной, то есть мученической, и, хотя бы ты подвергся оскорблению от другого, побоям, презрению, несправедливости, ты все должен терпеть и переносить ради Царства Божия».

 

Можно было бы приводить и приводить примеры древнего православного отношения к убийцам, однако и так понятно, что к греху убийства Церковь относилась с крайней строгостью.

Понятно, что сегодня древнюю практику нельзя применять во всем объеме, однако не нужно и накрывать голову кающегося убийцы епитрахилью и читать разрешительную молитву. Убийца должен понести епитимью, которой искупит преступление.

 

Эта епитимья, как мне кажется, сегодня может быть такой:

– Отлучение от Причастия. но отлучение от него не на очень длительный срок, чтобы человек вообще не ушел из Церкви. Это отлучение должно даваться на 3–5 лет.

– Усиление поста и строгое соблюдение предписанных Церковью постов.

– Дела доброделания. Не обычные, как у всех людей, а особенные, сугубые подвиги милосердия и служения людям.

– Если убийство было соединено с наживой, то человек, даже если он отсидел в тюрьме положенный срок, должен взять на себя попечение о семье, которую он обездолил. Древнехристианские отцы писали кающимся убийцам: «Вы лишили семью кормильца, ввергли ее в тяготы, лишения. Желая искупить свой грех, возьмите на себя заботу об этой семье, возьмите на себя тяготы и лишения, которые она претерпевает из-за вас».

 

Об этом можно думать и думать, но не должно быть механического, как у нас, по замотанности нашей, бывает, отпущения греха. Это исключительнейший грех, и к делу искупления его нужно подойти со всей серьезностью.

 

8 марта 2009. Праздник Торжества Православия

А по совпадению – и любимый всеми с советских времен Женский день.

Утром подвозит до храма человек: «Везде пьяные… Ладно, мужики, так и женщины, ну все пьяные. Сейчас видел, как шла одна… ну как на ногах держится – непонятно, телепает ее из стороны в сторону. Так ее даже трамвай пропустил… Это правильно, что пропустил, ведь женщины – они украшение жизни, эти хрупкие создания. Как такую нимфу не пропустить…»

 

В соборе светло, много людей. Исповедь более чем 150 человек. Потом Чин прославления Православия, и уже плачут младенцы, ожидающие крещения. Передохнуть и пообедать удается к 15 часам и опять люди-люди.

На торжественном чине прославления Православия, когда читалось Евангелие, задумался о том, какое удивительное Евангельское чтение положено читать в этот день. Только представим себе: имперский пафос, византийское витийство текстов праздника – и Евангельское чтение… как кажется, совсем о другом.

О чем же? О любви, которую мы должны иметь к каждому, о ценности каждого.

«…Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих; ибо говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лице Отца Моего Небесного. Ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее. Как вам кажется? Если бы у кого было сто овец, и одна из них заблудилась, то не оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли искать заблудившуюся? и если случится найти ее, то, истинно говорю вам, он радуется о ней более, нежели о девяноста девяти незаблудившихся. Так, нет воли Отца вашего Небесного, чтобы погиб один из малых сих…»

Как мудро! Ведь за великим, грандиозным так легко не заметить малого, так легко не обратить внимания на какого-то отдельного человека. В этом было все строительство коммунизма: «Лес рубят – щепки летят» – официальное мнение Сталина на этот счет.

Но Церковь со своими задачами, проектами никогда не упускала из поля зрения отдельного человека. Нет воли Отца нашего Небесного, «чтобы погиб один из малых сих»!

Во всей своей жизни мы должны помнить о безмерной ценности каждого. Никого не оттолкнуть, ни к кому не быть невнимательным, черствым, небрежным – как бы мы ни уставали от своих собственных дел и забот.

И, конечно, иметь терпение. Об этом говорит нынешнее Евангельское чтение далее: «Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего; если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово; если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь»…

 

Кстати, вот эта приведенная мною вторая часть чтения также очень полезна нам, и вот в каком отношении: через эти советы Христа мы имеем четкое указание о том, как строить общение с людьми (например, с подчиненными, коллегами).

Видим согрешающего – обличим наедине.

Не исправился – обличим при одном или двух свидетелях.

Если и тут исправления не наступило, Христос советует: «скажи церкви» [церковь с греч. – «собрание людей»], то есть всем, объединенным с тобой общим делом. В случае с нерадивым работником нужно поставить вопрос об этом человеке перед всем коллективом.

Наконец, если и тут человек не исправился, – отвергнитесь его: «…да будет он тебе, как язычник и мытарь».

Один священник на днях: «А я строгий начальник. Один раз скажу, а на второй раз выгоняю». Говорю: «А разве это по заповеди Христовой? Христос-то какие указания дал на этот счет?..»

 

Вечером – лекция на тему Торжества Православия. Рассказываю, как в этот день была прославлена и незыблемо утверждена Православная вера в отношении святых икон.

Икона – это не картина, не портрет. Это лик Бога, явившегося в наш мир для его спасения. Святые отцы приводили очень смелые примеры. Святой Иоанн Дамаскин говорил, что икона похожа на зеркало. Мы знаем, что, если мы подойдем к зеркалу, то наше лицо изобразится в нем. Так вот, в иконе изображается лик Господа Иисуса Христа. И когда мы целуем зеркало, то мы целуем свое изображение, а когда мы целуем икону, мы целуем само изображение и даже как бы реальное присутствие Самого Господа в этой иконе.

Или, св. Иоанн Дамаскин приводил другой пример. Если царь возьмет свой перстень и поставит печать, оттиск в глине, сургуче, каком-то другом материале, то эта печать не просто уже изображает самого царя, печать царя. Она несет как бы силу, власть царя. Вот так же и икона – это не просто портрет, это не просто благочестивое изображение, икона – это как бы само присутствие Господа в этом мире.

 

Ухожу из храма – мне дарят книгу Евгения Каширского «Записки пастора». Книга о жизни протестантской общины на окраине Москвы[13]. И тоже, в этот же день, в который было незыблемо утверждена Православная вера относительно икон, читаю в книге пастора… про иконы. Но… совсем иное.

 

«…Глеб сказал, что его мать убедительно просит меня прийти. Говорит, что приняла важное решение.

Мария Васильевна встретила нас на пороге своего домика. На ней было шерстяное синее платье, которое она надевала в Новый год и на годовщину Октябрьской революции.

– Извините, если я что неправильно скажу… – обратилась она ко мне, когда мы расселись вокруг сто­ла. – Я хотела бы вступить в вашу церковь, хочу вместе с вами молиться Богу. Только мне уже 79 лет, возраст не маленький. Примете?

– Прекрасно, все наши будут очень рады.

– Но вы же знаете… я всю жизнь молилась на иконы. Вон у меня их сколько накопилось. Мне ничего за это не будет?

– Не беспокойтесь, Бог видит ваше доброе сердце. А что теперь вы с ними намерены делать? – спросил я.

– Не знаю. А что полагается?

Глеб подошел к комоду и взял одну из икон:

– Ну, сама подумай, зачем тебе их хранить?

– А что вы сами об этом думаете? – спросил я.

– Да, держать их в доме неправильно, – сказала она, помолчав.

Было видно, что решение далось ей непросто.

– Почему? – спросил я.

Мария Васильевна задумалась и сказала:

– Все эти иконы – неправильное дело. Надо от них избавляться! Всех вон из моего дома.

– Наконец-то! – сказал Глеб, не скрывая своей радости.

Мы приступили к обсуждению технической проблемы. Куда деть эти произведения рук человеческих? Икон было шесть штук: две в деревянной оправе, стоявшие в спальне, и четыре – простые картон­ки, украшавшие комод.

Я посоветовал закопать эту наглядную агитацию в землю. Глеб и Мария Васильевна решили иначе. Они предложили отправить иконы по реке. Пусть Господь Сам решит, как с ними поступить.

Глеб прихватил с собой фотоаппарат. «Сделаем пару снимков для истории», – сказал он.

Пошли на реку. Признаться, я чувствовал себя не­много странно, сознавая себя участником какого-то ритуального действа. Будто мы хотели что-то дока­зать окружающему нас миру.

На берегу долго не находилось подходящего брев­на или доски. Мы взмолились Богу, затем продолжи­ли поиски. Вдруг в кустах обнаружилась хорошая большая доска – пятидесятка. Скорее всего, ее припрятал работяга с близлежащего предприятия, наме­реваясь отнести вечером домой.

Найденная доска придала нам решимости. Господь ответил на нашу молитву. Положили иконы на доску, и Глеб оттолкнул ее подальше от берега. Пускай плывут!

Я взял фотоаппарат и запечатлел эту историческую сцену. Кто его знает, может, действительно пригодит­ся… для музея Реформации.

Вдалеке стояла группа людей, стараясь понять, что мы делаем.

Так Мария Васильевна рассталась с иконами и сво­им семидесятидевятилетним православным про­шлым. Потом мы вернулись в ее дом и напились чаю. Глеб прочитал отрывок из Евангелия от Матфея. По­молились по очереди. Настроение было превосходное, будто мы сделали большое и важное дело.

 

Всю свою жизнь эта маленькая хрупкая женщина жила тихой жизнью советского служащего. Честно трудилась и боялась начальства. Казалось, ее интере­сы были навечно ограничены кругом привычных по­нятий.

Однако сегодня эта женщина сделала свой религи­озный выбор, расставшись с верованием, которое ничего не дало ее душе. Отныне в ее жизнь вошли Евангелие и сердечная молитва Богу».

 

9 марта 2009 

Прихожанка говорит, что они с сыном решили в Пост не смотреть телевизор. Сыну далось это решение нелегко, но он его принял.

И вот в понедельник приходит в гости двоюродная сестра, крестная мальчика. «Фанатики! Бедный ребенок!» И включает телевизор. Мама говорит: не надо.

«Надо! Я как крестная говорю».

Спрашивает, что делать? Все-таки крестная…

Спрашиваю, насколько церковная эта крестная. Вообще нецерковная, в храм не ходит, не исповедуется и не причащается.

Объясняю, что она только по названию крестная. И что, если ее советы идут вразрез с учением Церкви, то слушать ее не надо.

 

Вспоминается в этой связи древняя практика Церкви. Для младенцев крестные… не требовались, поскольку крестными считались сами родители малыша. Ведь кто такие крестные? Духовные наставники. В случае, если крестился взрослый человек, ему такие наставники были нужны. Ими могли стать друзья-христиане, просто авторитетные прихожане, которых назначит священник. А для младенцев, у которых были верующие родители, крестные не требовались. Зачем? Ведь сами родители будут их наставлять и укреплять в вере.

Сегодня, конечно, уважая сложившуюся традицию, мы просим, чтобы и у детей воцерковленных родителей были крестные. Просим, но не настаиваем.

 

Сегодня же еще один разговор на эту тему: «Батюшка, тут наш крестный приходил. Напился, как свинья. Всех унижал и обижал. Дети от него рыдали…»

Ох, расплачиваемся за то, что в крестные берем кого попало, не из соображений пользы, а из соображений дружбы.

Но в любом случае от таких крестных нужно дистанцироваться. Если начинает учить плохому, ведет себя соблазнительно – отстраним от себя. Грешника ведь Церковь тоже отлучает, отвергает. Так и грешащего или учащего антихристианским вещам крестного нужно отлучить от семьи.

 

****

 

Меткие высказывания прихожан:

 

«Все время в душе какие-то обрывки мыслей, звуки, шум. Моя душа – не храм Божий, а проходной двор».

 

Прихожанка о прожорливости в дни Поста: «Ем все, что не приколочено».

 

13 марта 2009 

Десять лет воцерковлению Л.А. Отметили этот день молитвенно, в храме. (Хотя Л.А. внесла в этот праздник нотку изящной светскости: принесла своему духовнику – автору этих заметок – сетку экзотических фруктов, вино и другие приятные сувениры.)

У меня сохранилась запись, сделанная на предыдущий «юбилей» – пятилетний. Я тогда собирал свидетельства людей о различных чудесах и попросил и Л.А. рассказать о чудесах Божиих в ее жизни. Она сказала, что вся ее жизнь, с тех пор, как в нее вошел Бог, наполнена чудесами. Но если говорить о самых ей запомнившихся, то это были, как я думаю, чудеса-знаки о присутствии Божием, чудеса-поддержка в том, чтобы не унывала, но шла вперед.

Этот путь горė (вспомним возглас Литургии: «Горė имеим сердца!»; горė означает «вверх и вперед, на гору») в Л.А. совершается.

Дай Бог, чтобы, как 5 лет назад, как – теперь уже – 10, мы могли отметить и 15-, и 20-летие, и иные «круглые» даты ее воцерковления…

 

«Меня попросили вспомнить о чудесах, которые были в моей жизни. Но, естественно, речь может идти только о том, что было после Святого крещения, потому что, если до этого какие-то чудеса со мной и происходили, я их не воспринимала как чудо. То, о чем я хочу сейчас рассказать, было и увидено, и понято мной именно как чудо.

Я с 16 лет курила, и курила очень много. Еще Марк Твен говорил: “Нет ничего легче, чем бросить курить. Я это делал миллион раз”. Я тоже делала это много раз и даже с большими перерывами, на рождение детей, но потом снова к этому возвращалась. Мне казалось, что я потеряю лучшего друга, если брошу курить. Сигарета была моей как бы исповедницей.

Когда я приняла осознанное решение креститься, на предварительной беседе священник, отец Г., сказал, что окрестит меня на первой седмице Великого поста. Правда, это состоялось чуть позже, но я очень хорошо помню, как вечером Прощеного воскресенья, в 11 часов, сказала сыну: “Саша, пойдем на кухню, выкурим по последней”. (К сожалению, я, видимо, плохая мать, ведь сын когда-то начал курить, глядя на меня… Сначала курил тайно, а потом уже и открыто.) Мы с ним тихонечко посидели, ни о чем особенном не говорили и разошлись.

Утром, когда я проснулась… Не буду брать на себя грех и говорить, что даже не вспомнила. Нет, я вспомнила, что в это время я всегда вставала и первым делом плелась на кухню закурить сигарету. Но в это утро я с радостью поняла, что свободна, что больше никогда этого не сделаю. Мне это было настолько ясно! В этом, наверное, и было чудо: что мне это было абсолютно ясно. Мне не нужно было зарекаться, брать сигарету сына, класть ее, а потом в отчаянии снова брать, проходить все эти многократно пройденные муки. Я знала: с этого утра больше никогда этого не будет. Начинается новая жизнь, совершенно новая, мне неведомая, и я должна войти в нее с чистым сердцем и чистыми устами. Больше я никогда не брала в руки сигарету и даже не хотелось.

 

И еще я хочу рассказать об одном маленьком, но очень красивом чуде, случившемся вскоре после моего Крещения. Это было пять лет назад, но я очень четко помню все краски, все звуки, сопровождавшие то чудо, что случилось со мной 27 мая 1999 года. Я даже помню число.

Я пришла домой поздно, так как было одно очень важное для меня дело, и очень коротко помолилась на ночь, потому что у меня просто не было сил долго молиться, при всем моем неофитском рвении. У меня тогда еще подсвечника не было, а был маленький кругленький подсвечник из-под католической свечи. Чтобы свечки там держались, у меня был как бы припаян к донышку маленький-маленький остаток красной пасхальной свечи. На него я и ставила, как в гнездышко, свечи, когда молилась потом, уже после Пасхи. Я помолилась, легла и как-то очень-очень быстро заснула.

Проснулась я от какого-то непонятного треска. В то время пресса, телевидение были полны рассказов о рушащихся домах, тресках, которые этому предшествовали, пожарах. Этот треск меня встревожил, и я в тревоге устремила глаза в тот угол, откуда он доносился, – и увидала пламя свечи. Я поняла, что это свеча трещит, но уже не тревожно для меня, а весело. Я вскочила, не веря глазам своим, потому что этого в естественном, в земном порядке не могло, не должно было быть, ведь у меня оставался совершенно крохотный остаточек свечи – с ноготь мизинца. И вот он пылал.

 

Первое, что я сделала, я побежала к сыну, разбудила его и сказала: “Саша, иди скорее посмотри. Мне ведь никто не поверит!” Он пришел со мной, обнял, постоял немного и ушел, а я продолжала молиться около этого огонька. Я не знаю, когда он загорелся. Может быть, он горел всю ночь, а может быть, он зажегся только утром. Когда я проснулась от треска этой свечи, комната была залита солнцем. Я не знаю, сколько времени это продолжалось. Может быть, минуты две, может быть, три, может быть, пять, но я помню, что в моем ощущении это было долго, невероятно долго для такого маленького огарочка свечи. Когда же он, наконец, догорел, мой маленький подсвечник оказался изнутри девственно чист: донышко его сияло, как надраенное.

Я потом спрашивала у своей подруги (она химик по образованию): “Оля, скажи, могло все это произойти? Могла там быть какая-то скрытая теплота? И она стала искать себе выхода и нашла в этом пламени? Ну как этот огарочек мог сам зажечься?”. “Ты что, с ума сошла? – сказала она. – Этого не может быть! Это невозможно ни по каким химическим законам”.

 

Прибавлю к этому, что буквально через несколько дней у меня зацвел лимон, который вот уже двадцать лет рос из обыкновенного семечка, не от черенка. Он не был привит. Я вообще никак за ним не ухаживала, а давала ему расти так, как он хочет. И вот однажды, придя домой, я услышала очень сильный и незнакомый мне аромат. Ища носом источник запаха, я набрела на лимон. Стала его рассматривать и нашла на нем крохотный невзрачный белый бутончик, только-только приоткрывший свои лепестки. На следующий день я увидела еще один бутончик. Я крестилась в Духовной академии и первое время ходила туда исповедоваться. Чаще всего исповедь у меня принимал отец Стефан (Садо). Когда я ему на очередной исповеди об этом рассказала, он так улыбнулся хорошо и сказал: “А это чудо Божье!..”»

 

14 марта 2009 

Рассказываю жене вечером:

– Апофеоз абсурда! Представь себе: сегодня утром получаю SMS-сообщение: «Батюшка, помогите. Это беременная Н., которую Вы обручали. Я не хочу больше жить». Созваниваемся, встречаемся.

Ситуация такая: ее бросил жених. А бросил вот почему – он безумно ревнив. И он следит за невестой. И для этого в ее телефоне поставил программу, через которую он будет знать, где она находится. Сам уехал на другой конец земли, за границу, но через ноутбук, который всегда с ним, он следит, где находится невеста.

Прошла неделя, другая. Н. стало скучно. Она по Интернету общалась с разными людьми, и одна пара пригласила ее в гости. Она поехала за город, в гости. Там – гостеприимный дом, много детей, собаки. Словом, она там провела день, ночевала, а наутро вернулась домой.

Жених проследил, что она была не дома, а за городом. Навигация, спутниковые карты… Он определил, что это было за дом, что это была за семья. Узнал то, что сама Н. не знала: что эти люди состоят в клубе свингеров. (Свингеры – супружеские пары, которые обмениваются партнерами с другими парами.)

Звонит утром ей и говорит: «Ты мне изменила, прощай…»

Невеста (5 месяц беременности) в ужасе, пытается связаться, но бесполезно. Я не знала, что это свингеры, меня прекрасно принимали, да что же это такое?.. Ее вопросы повисают в пустоте. Бросил бесповоротно!..

 

– Ну, не бред ли? – говорю жене. – Современные технологии на службе греха ревности!

Лиза говорит.

– Нет, апофеоз абсурда – это другое. Знаешь, сегодня А. (сиделка нашей больной бабушки) впустила в квартиру посторонних людей.

– Как? – спрашиваю – Она, что ли, не спросила, кто там?

– В том-то и дело, что спросила. А ей ответили: «Ваша мама пришла, молочка принесла»[14]. Вот она и впустила… Когда я ее потом спрашивала, почему она это сделала, она не понимала, а что тут такого. Объясняла: «А я думала – мама… молочка…». (При том, что наши мамы находятся за тысячи километров.)

 

16 марта 2009 

Перед отпеванием стою у открытого гроба. Там – опрятная старушка в белом платочке. Подходит хорист:

– Кого отпеваем, мужчину или женщину?

(Это нужно для того, чтобы знать, как поминать покойного – в мужском или женском роде.)

– Сами посмотрите, – говорю.

– Нет, вы скажите…

 

Что это? Болезненная тенденция профессионального церковного певца самому не думать, а все спрашивать у батюшки? И некоторые батюшки поощряют это и даже культивируют.

А, может, желание абстрагироваться от происходящего? Попели, получили деньги – и разошлись. Не впускать трагизм в свою жизнь, не задумываться о том, что это реальная смерть реального человека. Который лежит перед нами?..

Непонятно…

 

18 марта 2009 

Фотоочерк: Один день пастырского служения…

 

Почему этот день?

Так случилось, что со мной весь день был фотоаппарат. И день оказался достаточно разнообразным.

Неверно думать, что священник живет «очень яркой, насыщенной жизнью, не то, что мы…» – как приходилось слышать не раз. Может быть, правда, есть насыщенность и яркость, но они – душевного характера, они внутри.

Из чего складывается жизнь священника?

 

Пастырство:

Целый день в храме.

Богослужения и встречи.

Чаще всего в беседах с людьми, у которых в жизни – в семье, на работе – неприятности и скорби… Большинство из них жили небрежно и теперь пожинают плоды. Как мне ни жалко, ни горько это говорить людям, приходится. Люди, которые не воспитывали по-настоящему детей, которые обманывали и изменяли, не верили в Бога и жили мелкой обывательской жизнью. И вот теперь, когда отворачиваются дети, когда рядом нет настоящих друзей, когда разваливается или развалилась семья, начались проблемы со здоровьем и многое-многое другое, эти люди, приходят в храм со словами, что их сглазили, и с вопросом, как снять порчу.

Не к Богу, с покаянием, а к священнику с вопросом: как все поправить.

Спрашиваю: – Для чего поправить? Чтобы вы опять так жили?..

 

Недавно женщина первый раз переступила порог храма и плачет:

– Помогите! Мне поставили диагноз – онкология. Я должна жить!

Спрашиваю:

– Почему должны жить? Посмотрите на свою жизнь. Есть что-то, ради чего вы действительно, по Божьим, по человеческим меркам, должны жить? Есть ли миру от вас польза?

Она, подумав, в ужасе:

– Не-е-ет.

И начинается беседа…

 

…Множество людей, которые приходят в храм с просьбой отслужить молебен о какой-то нужде, панихиду.

Всегда беседую. И почти всегда оказывается, что люди далеки от веры. Не участвуют в Таинствах, ничем не служат миру и людям. Но кто-то посоветовал «отслужить» молебен, и тогда, якобы, все поправится.

 

Требы:

Ездить по домам, совершать требы – великая миссия, которая также отнимает много сил и времени (Когда я иду по району своего храма, я могу вспомнить о требах, которые были практически в каждом доме, мимо которого прохожу. За время служения приходским священником я побывал в сотнях домов.) Требы отнимают много сил, душевной энергии, но это то, чем живет священник.

За свое общение с людьми священник денег не получает, поэтому не осуждайте священников, которые уделяют вам в храме мало времени или неохотно общаются. Общаться или не общаться – их частная инициатива, а ведь надо кормить семью. Я говорю предельно честно. Куда-то поехать и что-то освятить выгоднее, чем сидеть с прихожанином на лавочке. В первом случае – хоть фруктов детям купишь…

 

Послушания:

Почти все священники несут различные послушания. Их деятельность в храме – лишь часть их жизни. Кто-то имеет послушание окормлять тюрьму, кто-то ведет воскресную школу, кто-то окормляет дальний приход… Деятельность разнообразная, и работы много.

 

Сегодня с 9 утра я в храме. Исповедал более 50 человек.

Прихожанка:

– Я, отец Константин, на батюшку П. обиделась…

– Почему?..

– Да… у меня несколько лет назад умер муж. И вот мне стал оказывать знаки внимания один человек. Пригласил в театр. Я спросила отца Павла, можно ли пойти в театр, а он не разрешил.

Спрашиваю:

– А человек женатый?

– Женатый.

– Зачем же вы с ним в театр бы пошли?

– А мне подруга говорит: дура, может быть, это твое счастье. Надо же и для себя, наконец, пожить…

Закончилась беседа:

– Ой, отец Константин, кажется, я и на вас уже обиделась…

 

После исповеди фотографирую Литургию Преждеосвященных Даров для создания Интернет-альбома.

 

 

 

 

 

Потом – в приют, который окормляет наш собор. По пути присоединяются мои друзья. Священник Николай и чтец Андрей.

Фотографии из приюта отправим в Америку, где заинтересованные люди помогут найти спонсоров.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Потом – на метро на другой конец города, в одну семью: наших прихожан, у которых случилось чудо – стали мироточить иконы.

Миро появилось в виде маслянистых тягучих капель несколько дней назад. В случае с одной иконой капли выступили на стекле, в случае с другой – на ламинате.

Какие-то естественные причины появления масла исключены – мы все осмотрели, иконы вне доступа детей, на полочке, на высоте вытянутой руки взрослого человека. Капли появлялись несколько дней и все увеличивались, пока не стали сползать вниз по иконе. Ко дню нашего прибытия они остановились и застыли, как смола на дереве.

 

 

 

 

 

 

 

После чудесного чая и строго постной закуски в компании очаровательных детей и хозяев – опять на другой конец города, в семью О. Освящение квартиры в ультрасовременном небоскребе.

 

 

После освящения ужинаем «чем Бог послал». Красивый, но исключительно постный стол.

 

 

Радушная хозяйка: – Батюшка, благословите рыбки подрезать?

Говорю: – Благословляю.

Хозяйка, уходя на кухню, под нос: – Сами мы, конечно, рыбку не едим, но для вас поставим…

Андрей: – Э, матушка, это можно было бы и не говорить. Или, в крайнем случае, про себя…

 

Спешим домой в темноте. В городе автомобильные пробки, гам, но на душе светло от встреч и общения с дивными людьми, которое подарил сегодня Бог.

 

 

Недалеко от дома, проходя мимо Князь-Владимирского собора в одиннадцать ночи, наблюдал сюрреалистическую картину. Женщины жгли старые православные газеты (чтобы те не осквернили неблагоговейным использованием).

 

 

19 марта 2009 

– Вот вам праведный гнев трудящихся. Простых русских людей.

И протягивают листочек. Там стихотворение:

…

Мамино последнее желанье:

В храме, где вели ее к венцу,

Литургическое поминанье

Заказать по ней и по отцу.

 

И вошла я, как из паствы дикой,

В лоно злата, серебра, парчи;

В лоно иерархии великой,

Знающей от вечности ключи.

 

«Все же, повезло тебе, старуха,

Все-таки, пришла твоя пора:

Ты – в пресветлом государстве духа,

Веры, справедливости, добра».

 

Мне казалось, нет нигде красивей

Райских ликов, Божьего чела…

Имена Надежда и Василий

В поминальном списке я ждала.

 

Но в красе, рассчитанной по рангам,

Склонной к ритуалам дорогим,

Места не нашлось простым трудягам,

Праведным родителям моим.

 

Мне растолковали, что публично

Поминанья всех умерших нет..

Но, как исключение, мне лично

Храм поможет выполнить обет.

 

…Как прекрасен наш народ, как страшен:

То мы верой пламенной горим,

То уничтожаем храмы наши,

То их пуще прежнего творим;

Путаем бездумно чад и ладан,

Плохо различаем свет и тьму…

 

Я сказала: – Лично мне? Не надо!

Ничего, пожалуйста, не надо.

Почему? Не знаю, почему.

(Е. Шевелева)

 

Как реагировать на просьбы, которые идут вразрез с принятой, продуманной, логичной практикой жизни Церкви?.. Уверен, что не потакать невежественным вещам, но возводить к культуре подлинного понимания веры. Другое дело, что мы должны это делать крайне деликатно. Всякое резкое слово или невнимательное отношение воспринимается болезненно. Трижды болезненно – в храме.

 

Из этой же серии обид, которые отталкивают от веры:

Только что закончил дневники Юрия Нагибина. Сложная жизнь умного, но гордого и очень привязанного к земным удовольствиям человека.

Бога он не знает, хотя эта тоска по Богу, по небу, по вечности прорывается:

«Дивная весна! И хочется кому-то громко крикнуть: спасибо за весну! – но кому? Бог упорно связывается для меня с неприятностями. Я отчетливо проглядываю Его мстительную руку в делах Ильина и ему подобных, но как-то не верю, что Он заставил светить солнце так жарко, небо так ярко голубеть, а землю гнать из себя всю эту сочную, густую, добрую зелень. Прости меня, Боже, но милости Твои изливаются только на негодяев, и мне трудно постигнуть тот высокий и упрямый замысел, который в это вложен» (16 апреля 1974).

 

Но вот собственно выписка, которую хочу привести к теме обид и разочарований:

«Были в Печерском монастыре. Настоятель отец Гавриил нас не принял, хотя мы передали ему письмо от Гейченко. В монастыре противно: шизофренические слюнявые монахи, какие-то бабы разного возраста и назначения. Настоятеля, кстати, тоже обслуживает нестарая баба. Великолепные клумбы, дивные розарии, но все слишком пестро, не строго, не чинно; Богом тут не пахнет. Царит мирская суета, какая-то смесь из обмана, КГБ и психической неполноценности» (20 июля 1979).

 

Так увидел и написал, потому что разобиделся. Но может быть, будь отец Гавриил внимательней, можно было бы для души писателя что-то сделать?.. 

 

22 марта 2009

Подарил прихожанке свои книги. Среди них – Дневник, вернее, та часть его, которая доходит до лета 2008 года. Она дала почитать мужу: неверующему мучителю и тирану (об этой прихожанке я писал в записи от 12 апреля 2008 года). Рассказывает о его впечатлении: «Искренне. Сильно. Но как мне его [то есть меня, автора. – свящ. К.П.] жалко стало. Все с такими дурочками, как ты, возится».

Думаю про себя: «Все от таких, как ты, мужей, защищаю».

 

3 апреля 2009 

Вновь и вновь люди свидетельствуют о дивной помощи нашего петербургского светильника, преподобного Серафима Вырицкого.

Разговариваю с Ю., постоянным прихожанином храма в Вырице, «серафимо-вырицким птенцом», моим хорошим другом.

Говорит о том, что сложно перечислить, сколько раз преподобный прямо или косвенно являл свои чудеса в его жизни, да и вообще, насколько жизнь наполнена чудесным.

 

«Года полтора назад у меня был такой эпизод. Был воскресный день, и я решил поехать в Вырицу. Там есть храм в честь Казанской иконы Божьей Матери, и в нем удивительная икона. Более красивого лика я не видел. Въехал в Вырицу, и вижу: идут две женщины – наверное, на могилку преподобного, думаю я. Приехал в храм. Там у меня есть знакомый, N. Он очень своеобразный человек. Ко всем подойдет, спросит, как дела. Вдруг в храм входят те две женщины, которых я обогнал, когда ехал на машине. Он с ними начинает шутить, но я вижу, что одна из этих женщин как-то не так смеется, скорее из приличия, что что-то у нее произошло. Причем, видно, произошло что-то очень серьезное.

И эти женщины рассказывают, что приехали вытащить записку с ответом, брошенную на могилу одной местной старицы… Я удивляюсь, как у нас люди путают богословие с суемудрием, с суеверием. Они готовы поверить любой глупости, сделать все, что угодно, вместо того, чтобы помолиться, поговорить с Богом, попросить о помощи, хотя это, конечно, дается не сразу. Надо исповедоваться, причащаться, а не верить в гадание с могилки.

Я на эту тему с женщинами говорил.

Мне уже нужно было собираться назад. Воскресный день, лето, вечер. Я поехал. Они попросили взять их с собой, и я взял. Одна из женщин шутит, смеется, но чувствуется, что ей это тяжело.

Не знаю, что меня гнало, но я ехал на очень большой скорости, и мы неожиданно скоро приехали в Санкт-Петербург. Когда мы подъехали к станции метро “Московская”, я предложил довезти до метро “Технологический институт” или до центра, но они сказали, что выйдут здесь. Они вышли из машины, а я и говорю: “Ну ладно, сидите здесь три минуты и только потом уходите”. Почему так сказал, что имел в виду – не понимаю и не помню, кажется, сказал просто так.

Я оставил женщин, еще раз настоятельно посоветовав им не верить в приметы, а через неделю узнал следующее. У этой женщины было серьезное горе – у нее пропала дочка. Этой дочери не было уже около двух лет. И мать не знала, как о ней молиться – о здравии или об упокоении. Все старцы, к которым она обращалась, молчали, и только один сказал, чтобы она молилась о здравии.

И вот тут как раз об этом обычае. У нас есть суемудрие, когда люди приходят на могилку к тем или иным праведникам, поют панихиду и кидают две записочки – о здравии и об упокоении. Они кинули эти две записочки– на могилку некой блаженной Натальи в Вырице. После панихиды она вытащила записку об упокоении. Якобы Наталья дала ей такой ответ, что дочь умерла.

Вот почему у матери пропавшей женщины было такое странное, как мне сразу показалось, состояние.

И вот они сидят у метро, где я их высадил. Спустя минуту одна из них собралась идти, но другая женщина сказала: “Нет, нам сказано сидеть три минуты, так что посидим три”. В этот момент та женщина, которая тянула свой жребий на могилке у Натальи, вдруг падает в обморок. А упала она потому, что к ней подбежала девушка и говорит: “Мама, прости, я к тебе хотела прийти, но боялась”.

Потом эти женщины мне позвонили (мы до этого обменялись телефонами) и все это мне рассказали.

Вот как Господь являет нам чудеса. Он заставляет не мудрствовать, а просвещать свой ум и свое сердце, живя церковной жизнью. Разве все произошедшее – не чудо? По-моему, это явные чудеса. Мне кажется, что каким-то образом преподобный Серафим Вырицкий приложил тут руку.

Почему я внезапно поехал в Вырицу? Почему там познакомился с женщинами? Почему взял их с собой, почему так гнал по дороге в Питер? Самое невероятное – почему попросил сидеть три минуты у станции метро? Ответов нет. Ответ один – Промысл Божий и участие в нашей судьбе святого Серафима Вырицкого.

 

4 апреля 2009 

А вот еще один рассказ Ю.:

 

«Это даже не чудо, а совпадение. Но я, может быть, хоть и ошибаюсь, воспринимаю его как чудо. …Лет десять тому назад. Я ехал от отца Николая с острова Залита. Въезжаю в город, и вижу: стоит девушка с детьми и голосует. Одного ребенка, полутора годовалого примерно, она держит на руках, и рядом стоит дочка лет шести. Это было возле Витебского вокзала. Я не мог не довезти – все-таки ребенок. Я не знаю, что меня дернуло сказать ей об этом, но я сказал: “Почему ребенка-то не покрестили? Старшенькая крещеная, а младшая нет”. – “Ой, а откуда вы знаете?..”

А я молчу, сам не знаю, откуда.

Мы доехали до Большой Морской, и она хочет расплатиться. Я не взял, а еще дал своих денег, и говорю: «Вот тебе деньги. Лучше в ближайшее время пойди и покрести ребенка. Крестик купи». Когда мы еще ехали, то выяснилось, что у нее муж – художник. Вот так бывает: красивое видишь, а прекрасное не замечаешь…

Я на всю жизнь запомнил этот эпизод, потому что в ближайшую субботу я приехал в Пушкин. Там восстанавливали Софийский собор, и настоятель, мой хороший знакомый, отец Геннадий Зверев, показал мне новый пол в алтаре, который делала Балтийская строительная компания. Я был поражен работой, сделанной с любовью. Когда мы вышли из алтаря, я вижу… в храме сидит эта девушка. Муж ее действительно художник, и они всей семьей пришли крестить ребенка.

Вот такое чудо было…

Во всяком случае, для меня это чудо. Без веры невозможно жить, без Бога невозможно существовать. Чудес много, но их просто надо видеть, а мы иногда их сами не замечаем.

 

****

 

В городе – Патриарх Кирилл. Чувствуется воодушевление, которое захватило даже нецерковных людей.

Отец Сергий, бывший среди сопровождавших Патриарха, рассказывает: «Приезжает в храм… Настоятель ему: «А вот какие мы сделали фрески, а вот какие работы провели…» Патриарх перебивает: «Это все хорошо, Бог в помощь, только давайте-ка мне рассказывайте, как у вас поставлена воскресная школа, как с людьми работаете…» Настоятель поджимает губы.

Отец Сергий: «Да, не оценил Патриарх штукатурно-малярных работ….»

 

5 апреля 2009 

Наводя порядок в компьютере, натолкнулся на файл – свидетельство о действии Божием в судьбе одного священника. Этот священник приехал в наш храм к другу (нашему диакону) лет пять назад. Отец Г. вспомнил меня, я его. Когда я заканчивал Духовную академию, он поступил в Семинарию.

Как раз тогда я готовил цикл передач на радио, где рассказывал о Промысле Божием в нашей жизни. Отец Г., узнав об этом, попросил записать его свидетельство. Диктофон был рядом.

 

«…Я являюсь клириком в одной из епархий соседнего государства – Украины. Я родился в России и долгое время прожил в ней. Жил, как у нас говорят, номинально верующим до тех пор, пока в моей жизни не произошло событие, знаменательное для меня и моей семьи. Родился я в семье священнослужителя и долгое время ходил в церковь по большим праздникам, исповедовался и причащался Святых Христовых Таин. Но все это – как бы по привычке, не осознанно моим сердцем и моим разумом.

Так я прожил до 18 лет и был призван в ряды Вооруженных сил. После армии у меня, скажем так, было очень сложное положение в обустройстве гражданской жизни. Через три года после возвращения из армии я впал, можно сказать, в такое отчаянное состояние, что ни мои родители, ни мои родственники не могли мне каким-то образом помочь. Тогда, от безысходности, я согласился на то, что мне предлагали. А мне предложили быть сторожем в одном из вновь открытых церковных приходов. Работал я по ночам, а день у меня был, в общем-то, свободен. Тогда впервые, находясь на дежурстве в храме, я начал читать духовную литературу более углубленно. Мне было 23 года.

Спустя некоторое время мой отец, будучи священником, вызвал меня к себе (мы жили в разных городах) для того, чтобы совершить поездку к некому старцу. О старцах я читал, верил, что они были, но не подозревал, что они существуют и по сей день. Скептически относясь к его предложению, я все-таки поехал, так как другого выбора у меня просто не было: я находился в полном отчаянии от своего невостребованного положения в современном обществе. Мы с отцом поехали в хорошую глушь в центре черноземного района, где до ближайшего центра ехать пять часов на автобусе, который ходит только несколько раз в неделю. Приехав туда, мы обнаружили храм, который был достаточно большого размера для села (это был храм городского уровня). Само село было в запустении – там было буквально несколько домов. Но храм, на удивление, был в очень хорошем состоянии.

В этом храме был один священник, он же настоятель, – старенький батюшка. Я в своей жизни видел много священников – молодых и старых, интересных и не очень – но удивительно, что разговор, который у нас начался с этим священником, как-то странно и неожиданно стал касаться моей жизни, хотя обо мне его никто не предупреждал. Отец обо мне не говорил этому священнику, а священник не говорил со мной, но разговор касался каких-то внутренних моих переживаний. О них я даже отцу не рассказывал. Когда мы начали непосредственный разговор о моих проблемах, о моей жизни, я стал находить ответ, хотя прямых вопросов я не задавал. Именно этот человек сыграл в моей жизни самую первую и важную роль.

Когда мы закончили разговор, у меня на душе было такое состояние легкости! Хотя я не использовал его как психолога и не рассказывал о чаяниях своей души, но, тем не менее, легкость такая ощутилась. Он напутствовал меня благословением и сказал: “Ну что ж, отправляйся с Богом. Бог даст – сядете”. Вышел я из его дома, который находился при храме, и отец сразу спросил меня: “Что сказал тебе батюшка?” Я говорю: “Бог даст – сядете”.

 

Мы вышли. Времени уже было где-то девять часов вечера, а для зимы это достаточно позднее время. Находились мы от ближайшего центра километрах в ста – это при том, что до дороги еще около тридцати километров. Началась пурга. Мы идем с отцом, и я думаю, что мы у его знакомых переночуем. А отец шел уверенно вперед по дороге, взвалив на меня весь багаж, а он был немаленький. Так как отец был после аварии, ему нельзя было носить тяжести. Нес все я. Спустя час или больше силы начали меня покидать, и я спросил: “Отец, куда мы идем? Село уже закончилось, а мы все идем. Ты хоть соображаешь, куда мы двигаемся?” А он говорит: “Тебе что сказал батюшка? Бог даст – сядете”. Я не учел тот факт, что отец уже давно был знаком с этим священником и, вероятно, более серьезно, чем я, относился к каждому его слову. Так я шел, не надеясь ни на что абсолютно, потому что с точки зрения логики шансов выбраться не было.

 

Сколько прошло времени, я не могу сказать… вдруг сзади фары нам осветили дорогу. Мы не знали, что это – трактор, машина. Мы проголосовали. Оказалось, это было такси. Каким образом такси занесло в эту глухомань, непонятно. Как сказал водитель: “Мне вас Сам Бог послал, потому что погнался за длинным рублем из города, а теперь началась пурга, и я думал: как я буду выбираться на трассу?..» Мы не стали ему объяснять, кто, кому, кого послал, а просто тихо радовались. Денег особых у нас не было. Доехали мы до города, расплатились с ним. Он был очень доволен, хотя мы расплатились только за десятую часть пути. Но он был без всяких претензий. Это было первое знаменательное событие.

 

Старец сказал мне буквально следующее: “В чем смысл твоей жизни? Почему ты в отчаянии?” – “Я везде чувствую себя невостребованным”. – “А увлечения, хобби есть в твоей жизни?” – “Автомобиль”. – “А разве машина может быть целью жизни человека? Если одна машина совершенна, то другая будет еще более совершенна, так что это целью быть не может даже в принципе. Что же еще?” – “Ну, служение Богу, наверное, как мой отец”. – “Если служение Богу, тогда поступай в семинарию”. – “Но я не хочу быть священником! Я знаю, что такое быть священником. Я достаточно на них насмотрелся еще в советские времена”. – “Ты поступай и поучись, а там скажешь, в чем же смысл твоей жизни”.

Дальше я задавал ряд конкретных вопросов, как мне поступать, потому что документы у меня были не в порядке, да и я сам был на таком низком уровне, что к вступительным экзаменам в семинарию не был готов. А он и говорит: “Иди и поступай прямо сейчас». – “Но сейчас уже конец октября! В какие же учебные заведения меня сейчас примут? А тем более в семинарию и тем более в Санкт-Петербургскую”. – “А ты подойди к митрополиту и скажи, что тебе надо учиться в семинарии. У тебя же есть мама, которая является духовным чадом митрополита. Объясни всем саму ситуацию и посмотри, что получится”.

 

Так я и сделал. Я приехал в Санкт-Петербург, обратился к своему родственнику с тем, чтобы устроить встречу с митрополитом. Я попросил и маму. Так как она духовное чадо, то это могло быть смягчающим фактором. Было сделано все, чтобы устроить эту встречу. Мама моя побеседовала с митрополитом. Я к нему приехал, и у нас с ним вышел диалог. Он сказал: “Хорошо, давай сделаем так. Ты подойдешь к ректору, расскажешь о своей ситуации, дашь ему бумаги, которые требуются. Посмотрим, что решит совет”. Я пришел, и, к моему удивлению, ректор сказал: “Давайте рассмотрим это дело на совете, с тем чтобы определить время сдачи вступительных экзаменов”. Он сказал мне прийти послезавтра. Когда я пришел, мне сказали: “Вас в виде исключения зачислили в семинарию, а о подробностях спросите у ректора и в канцелярии”. Я поспешил к владыке поблагодарить, а он говорит: “А я еще не в курсе. Ты первый, кто мне об этом рассказал. Вот видишь, Бог подействовал”. Я говорю: “Да как же мне дальше-то жить?” – “Так и живи. Исполняй то благословение, которое дал тебе тот старый священник”.

 

Так я стал учиться в семинарии понемногу, скрепя сердце, как говорится. На каникулах я приезжал к этому священнику, говорил, что, наверное, уже хватит учиться, что я все равно никем не буду, что я не готов. А он говорит: “Нет-нет, ты поучись до конца…” О принятии священнического сана и речи не было, потому что я сразу сказал, что таким священником, каким бы я хотел стать, я не буду, а каким могу, я не хочу. Он на это не обратил внимания.

Моя учеба каким-то образом, каким-то чудом стала складываться. Сначала были плохие оценки – двойки, тройки, а потом стали получше, хотя многие мои одноклассники удивлялись, потому что я особо за учебниками не сидел. Информации в моей голове очень мало было. По окончании семинарии я снова приезжаю к этому человеку, а он говорит: “Ну, теперь поезжай в сопредельную Украину, в град Полтаву, и там ты будешь жениться». Мягко говоря, я был ошарашен, потому что никаких родственников или знакомых у меня на Украине не было. Но делать нечего. Отец сказал: “Раз тебе сказали так, значит, надо делать так”. Я поехал в этот город, пришел к местному архиерею и все ему рассказал. Он знал моего отца, и он сказал: “Посмотрим, как будет действовать благословение”.

По окончании богослужения священник этого храма говорит: “Я там вывел девушек, и сейчас мы тебя будем знакомить”. Ощущение было не из приятных. Меня перед всеми поставили (их было человек двадцать) и говорят: “Вот семинарист. По окончании Петербургской семинарии он приехал в наш город и, возможно, хочет здесь кого-то встретить”. И нас стали знакомить. Каково же было мое удивление, когда свою будущую супругу я как бы почувствовал. Она не была в моем вкусе, и я о ней скоро забыл. Но я запомнил ощущение, когда нас знакомили, что, если она станет моей женой, я смогу стать священником. Почему у меня были такие мысли, я до сих пор не могу сказать. Но дальше было еще более необычно, так как мой отец, который приехал со мной, сказал: “Ты останься в этом городе, послужи, попой, почитай. Побудь здесь несколько дней, а потом возвращайся в Россию”.

 

На следующий день отец меня покинул, а мы с ней опять повстречались. Я из деликатности спросил, чем она занимается после службы. Мы вышли с ней, пошли пешком , и тут я честно рассказал ей всю безумную историю своей жизни. Мы сразу перешли на “ты”, и она говорит: “Если так складывается и если так нужно, я согласна стать твоей женой”. То есть никакой влюбленности не было даже и близко. Тут настал мой черед удивляться. Я говорю: “Хорошо, я поеду и возьму благословение у своего наставника”. Собрал вещи и поехал в Россию. Спрашиваю его, а он и говорит: “А это и есть твоя жена. Нужно тебя женить и рукополагать”. Он тут же назначил дату. А мы в том государстве – иностранцы. Там много формальностей, которые так просто не преодолеть. Каково же было мое удивление, когда, едва я коснулся вопроса росписи и прочего, в виде исключения мне назначили венчание на ближайшее время. Я даже не успел всех родственников предупредить. А среди ее родственников были военнослужащие, и именно в это время они получили разрешение на приезд, как раз к этому дню. Так мы с ней совершили Таинство брака и стали мужем и женой.

 

Буквально через три дня архиерей сказал, чтобы я готовился к принятию сана. Я говорю, что я еще в себя не успел прийти, что так все быстро произошло. На что он сказал: “Ничего-ничего”. Я стал в спешном порядке что-то читать. Прихожу на службу, и там меня посвящают в иподиаконы, и, соответственно, на следующий день я становлюсь диаконом. Митрополит тут же, в конце Литургии, говорит: “А назавтра готовься стать священником”. Тут я еще больше опешил, потому что это, насколько я понимаю, из ряда вон выходящий случай. Тем более, кто я такой в чужой стране, в чужом городе? Но все произошло именно таким образом, и на следующий день я стал иереем. Дальше были суровые будни новоиспеченного священника. Сорок положенных служб я отслужил в соборе этого города, а потом меня отправили в село. Лишь спустя несколько месяцев я осознал, что я священник, что у меня есть семья, что я вообще исполняю то благословение, которое слышал много лет назад от того самого старого священника в глухом селе. Таким образом, я могу свидетельствовать о его ясновидении: если бы не было благословения Божьего, которое через этого священника было ниспослано мне, окаянному, никем бы я не был в этой жизни. Это уже однозначно. Может быть, я плохой священник и, может быть, даже нерадивый христианин, но одно я знаю точно: что не могут такие вещи исходить от диавола, потому что все было обустроено к спасению моей души».

 

От себя добавлю, что сегодня отец Г. – хороший и достаточно известный священник, о котором пишут в церковных журналах.

 

6 апреля 2009 

В начале 1990-х годов на прилавках церковных книжных лавок появилась книга, переиздававшаяся затем многократно и менявшая название, но по сути остававшаяся самою собой. Это так называемая полная исповедь некой анонимной прихожанки. Несколько сотен (в некоторых вариантах – больше тысячи) грехов, самых странных, патологических, бредовых. Всякому нормальному человеку, читающему эту книгу, было ясно, что это исповедь психически больного человека, а если присмотреться внимательней, становилось очевидно, что это никакая не реальная исповедь, а сборник, неизвестно кем и для чего составленный.

Могу засвидетельствовать, что эта книга подробным описанием извращений (телесных и душевных) соблазнила немало людей.

Мы, и священники, и просто образованные верующие (я тогда был студентом Духовной Семинарии, а затем – Академии), много сил потратили, объясняя людям, что на эту книгу как на эталон ориентироваться нельзя; что подобные книжки извращают Таинство Покаяния, уделяют внимание деталям, пусть некогда бывшим, но о которых и говорить, а не только смаковать подробности, неприлично.

Проблема усугублялась тем, что эта книга издавалась и переиздавалась авторитетными церковными издательствами – «по благословению». У меня, например, дома издание, выпущенное Оптиной пустыней.

Сколько ни пытался узнать я, беседуя с компетентными людьми, историю происхождения подобных брошюр, никакой конкретной информации не получил. Узнал лишь, что составил эту исповедь некий иеромонах, собиравший в книжечку многие годы разные грехи. Одни говорили, что сделал он это по «святой простоте»[15], другие – что это какая-то духовная патология, возомненная добродетелью…

И вот свет на причину появления этой работы проливает свидетельство монахини Валерии (Мокеевой), известной своими трудами на благо Церкви в годы хрущевских и брежневских гонений[16]:

 

«…Умерли постепенно почти все духовные люди, родившиеся в конце 19-го и начале 20-го века. Остались ровесники кровавого безбожного Октября, люди 1917-го, 20-го годов рождения, не получившие уже, в основном, церковного воспитания, таким образом, задача разложения церковной среды для властей облегчилась.

Появились отдельные “исповедники”, которые каждой мирянке, каждому без исключения говеющему задавали глубоко неприличные вопросы, такие, что “о них же срамно глаголати”. Спрашивали не просто о не венчанных браках и абортах, но о разных патологических извращениях, которые в 60-х годах еще не были свойственны поголовно всему народу, и сотни верующих этих самых скверных дел еще не ведали. Тем более не знали этого школьницы того периода, кому сейчас по 45–50 лет.

Но эти один-два духовника усердно зачем-то разъясняли на исповеди, как именно происходит тот или иной разврат. Делалось это якобы с целью предотвратить эти виды разврата, а на самом деле результат был сугубо обратный, – молодые исповедующиеся стали проявлять нездоровый интерес к этим нечистым подробностям. Кое-кто возмущался и протестовал. Другие увлекались описанием разных видов грехов. Появились печатные, так называемые “тайные исповеди”, в которых такая психопатическая мерзость, которой в реальной жизни и не случается: не жила ли исповедующаяся женщина со своим духовником и, извините, не ела ли она своих испражнений […] (дамского характера!). Ясно, что обычные верующие женщины, тем более 20–25 лет назад, ничего подобного не делали, а те, кто мог такое вытворять, на исповедь явно не пошли бы!

Отыскались нити связей этого прославленного духовника с КГБ. Он научил всему, такому же, другого, более молодого духовника. Тот был переведен потом в далекую украинскую Лавру и повел на исповедях те же беседы.

И там он сотворил еще одну проделку: нанял двух баб, которые за деньги записались на магнитофон, а называлась эта какофония “Исповедь блудницы Тамары и девицы Светланы”.

В Лавре случился в то время некий конфликт, налетела с обыском милиция и изъяла эти магнитофонные пленки, приняв их за антисоветские! Ну и хохотала же вся милиция! Ну и матерились же почаевские милиционеры от глубоко развращенного, небывалого текста этих магнитофонных пленок!

Третий духовник из этой же плеяды был запрещен, наконец, Святейшим Патриархом Пименом в священнослужении. Его духовные чада этого запрещения не признали. Самый же главный наставник и инициатор этой некрасивой тематики находится в таком зените [на 1993 год – время записи воспоминаний] своей земной славы, что из него сотворили кумира!

Впрочем, теперь, в 90-е годы, люди уже так массово развратились, что никто больше таким исповедям и беседам не удивляется!»

 

Что касается благословений на издание, то в большинстве случаев, когда это благословение ставится, его на самом деле нет.

Несколько лет назад Святейшего Алексия спросили, не хочет ли он благословить введение богословской цензуры. Лично я, как и все остальные священники, был за церковную цензуру, чтобы не плодить ереси и глупости, которых так много в книжках, продающихся в церковных ларьках.

Но всех поразил ответ Святейшего: «Мы не можем это сейчас сделать, чтобы не поднять против Церкви волну злобы и критики – А, вот они, церковники, свободу ущемляют…»

 

На самом деле это очень точно. Безбожным СМИ только дай повод, чтобы любую искру раздуть в пожар. А мы оказываемся заложниками этой глупой ситуации.

 

Огромное количество благословений на книжках: «По благословению…» – это липовые благословения. Одни мои знакомые издатели еще сегодня цинично ставят на своих книгах гриф: «По благословению Высокопреосвященнейшего Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна». При том, что владыка Иоанн умер в 1995 году.

Поэтому нужно доверять не грифам (кроме единственного официального: Издательский отдел Русской Православной Церкви), а смыслу.

 

7 апреля 2009 

Мысленно возвращаясь к вчерашней записи: бывают исповедующиеся, которые достают такую книжечку «полной исповеди» и испытывают себя по ней. Приходится останавливать, объяснять, что нельзя доверять подобным сочинениям. Но душе вред нанесен. (Знаю и тех, кто после знакомства с такой книжкой сделал вывод: «Все грех! А раз так, раз все грех, буду жить без тормозов». И люди эти пустились в еще более тяжкую греховную жизнь.)

 

Из другой серии – умилительные люди, самостоятельно составляющие свои исповеди:

 

Человек с лицом рабочего-механика. Кается конкретно: «Утилизация семени ручным способом».

 

Интеллигентная дама: – Каюсь в мшелоимстве.

Я: – В чем конкретно?..

Потупясь: –…Мышей ловила.

[На самом деле «мшелоимство» (от слав. мшел – мзда, корысть) – это грех неправедного приобретения.]

 

Маленькая девочка, краснея: – Грешна сребролюбием…

Я: – Как это?

– Люблю все блестящее.

 

12 апреля 2009. Вербное воскресенье 

Одиннадцатилетняя дочь Уличка слушает, как я разговариваю по телефону. А я беседую со старушкой-прихожанкой, которая жалуется, что у нее нет вербы, где купить, она не знает, и находится в полном расстройстве, потому что очень хочет иметь букетик из верб.

Я, прерывая прихожанку словами: «Ладно, я вам свой букет отдам, не расстраивайтесь…»

Уличка в лице меняется – она сама любит эти букеты. Когда я кладу трубку, она с экспрессией восклицает: «Папа. Ты не имеешь морального права отдавать кому-то свой букет, когда у тебя полный дом детей!»

 

13 апреля 2009 

Начало Страстной недели. Над городом, как шапка, висит покрывало бензиновых и газовых испарений. Утром вышел – нечем дышать. Когда подлетаешь к Петербургу на самолете, видишь, как город покрыт серым облаком – смогом.

Но сквозь гул клаксонов, шум толпы все же проглядывает ощущение приближающегося Праздника. Какая-то Тайна разлита в природе, чувствуется наступление священных событий.

Вечером гулял с Устиной в Петропавловской крепости. Залезала на пушки, смотрела, как рыбаки, выстроившиеся вереницей, ловят корюшку. По Неве плывут последние льдины. Две недели назад Нева была закована льдами. Хотя на улице было тепло, вблизи реки сильно несло холодом. Сегодня тепло разлито везде. И везде пробуждение жизни. Год кризиса, в который многие потеряли работу, многие просто сильно напугались. Обвально увеличилось количество абортов, клиники и медцентры переполнены – женщины боятся рожать детей, так как нет уверенности в завтрашнем дне.

Люди стали меньше ездить отдыхать за границу, пустуют кафе.

 

В газетах пишут о Страстной. Как всегда, стараются выудить «страшилки» для обывателя. Мистический ужас охватывает читателя бесплатной газеты Metro, №64 (1698), когда он читает, например, такое: «Всю неделю прихожане до блеска начищают храмы. Чтобы стекла на иконах блестели и благоухали, их протирают розовой водой. Подсвечники чистят раствором нашатыря. Вода, которой моют полы в храмах, сливается в специальный колодец, чтобы никто не мог ее осквернить, а пыль из пылесосов сжигается». Отец В., развернув газету, иронично качает головой: «Надо еще им посоветовать дописать: …а пепел развеивается над проточной водой».

 

В храмах много людей, светлые лица. Разные лица…

Прихожанка: «Как жить? Люди, батюшка, такие, стали… Все злые, нетерпимые… Прямо взяла бы автомат и всех постреляла…»

 

23 апреля 2009 

Часто спрашивают: почему батюшка уделяет мне мало времени? Как это так получается, что у священника нет времени на общение с людьми? Почему в древних книгах сказано, чтобы священник посещал дома духовных чад, а ныне священники не ходят по домам прихожан?

В самом деле, почему?

Тут необходимо вспомнить вот какую древнерусскую ситуацию.

Первое: Известно, что на Руси было много храмов, и приходы были очень невелики, например, храм строился на 15 дворов. Да и в этом храме служил не один, а два священника. Если приход был помноголюдней, в храме могло служить и 3, и 8, и даже 14 священников. Нередко, когда на 33 двора определяли четверых священников (С. Смирнов. «Древнерусский духовник»). Сегодня по статистике в крупных городах один священник приходится на 30-50 тысяч потенциальных прихожан. В реальности один священник общается, по крайней мере, с несколькими сотнями прихожан.

Второе: Исповедовались люди тогда же, когда и причащались, то есть 3-4 раза в год. Значит, священник не был загружен духовничеством. И то, количество его чад было невелико. В одном сборнике 15-го века говорится, что священник может «принимать на исповедь» (то есть иметь в духовных чадах) до 15-20 человек, и не больше. То же число встречаем в Поучении патр. Иосифа (1642 г.). У очень известного духовника протопопа Аввакума за 30 лет священства всего было духовных детей около 500. И такое количество он признает огромным и гордится им. Кто-то уезжал, иные переходили к другим духовникам, умирали. Всего же за всю его пастырскую деятельность было 500 человек.

Сегодня многие причащаются (и, соответственно, подходят исповедоваться) раз в неделю, раз в несколько недель. Несмотря на то, что исповедь (к большому сожалению) чаще всего совершается формально, ни о каком глубоком духовничестве нет и речи, это тоже отнимает у священника силы и время.

Третье: В древности не служились бесчисленные панихиды и молебны, которые очень любят современные прихожане – в течение дня постоянно подходят с просьбой послужить. О том, когда и почему молебны и панихиды вошли в нашу практику в нынешнем виде и почему полюбились людям, – говорить не будем[17], укажем только что нынешняя практика не совсем верна. Но эта прижившаяся практика «индивидуального благочестия» отнимает много сил и времени.

Есть и другие причины, но и указанных достаточно, чтобы показать, что современный священник (особенно имеющий семью) совершенно загружен, причем в последнем случае – искусственно, поэтому не имеет возможности посещать и уделять должное время не только вообще нуждающимся в этом христианам, но и своим духовным чадам.

 

24 апреля 2009 

Про нерадивое духовное чадо:

Протопоп Аввакум писал: «Не подобает приходящего к нам отгнать, а за бешеным не гоняться ж». Коротко и ясно.

 

1 Мая 2009 

Письмо от радиослушательницы Е.:

 

«Здравствуйте, уважаемый отец Константин! Услышала по радио «Град Петров» Вашу просьбу присылать рассказы о чудесах Божиих. Может быть, мой рассказ пригодится Вам. Если что-то не так, извините. Человек я очень грешный. В молодые годы, поддавшись убеждениям Свидетелей Иеговы, чтобы не поклоняться изображениям-идолам, разбила икону Спасителя и сломала крестики. Прошло несколько лет. Муж бросил. Осталась одна с маленькой дочкой. Познакомилась с мужчиной, встречались несколько месяцев, вроде бы все хорошо – щедрый, заботливый, внимательный, но уж очень ревнивый. Пыталась уговорить свое сердце, а оно в ответ: “Не тот”. Решила я расстаться с Игорем и сказала ему об этом по телефону, а в ответ услышала: “Сейчас приеду и зарежу, чтобы ты никому не досталась, пусть меня потом в тюрьму сажают”. Стало страшно и за себя, и за дочку. Защитить некому, идти некуда. Звоню приятельнице, плачу: “Зиночка, что делать?» «Дверь не открывай, что-нибудь придумаем”.

Только я положила трубку, перезванивает Зина и убедительным тоном говорит: «Ничего не бойся, все будет хорошо».

А произошло вот что. Телефонный аппарат стоял в темном коридоре, после моего звонка Зина положила трубку и на стене увидела сияющее изображение Спасителя – Господа нашего Иисуса Христа, которое вскоре исчезло. Как потом ни пыталась Зина приоткрывать дверь в коридор (может быть, это была игра света) или проделывать другие манипуляции, изображение больше не появлялось. После Зининого утешительного звонка сразу перезвонил Игорь, извинялся, говорил, что сам не знает, что на него напало и как он мог такое сказать. С Игорем мы расстались. Молилась Господу, чтобы мне послал хорошего человека. И Господь услышал. В тот же год я познакомилась с мужчиной, за которого вышла замуж. Через 6 лет всей семьей мы стали ходить в нашу родную Православную церковь. Вот такая история. Я обидела Господа, но Он меня не оставил. Теперь всем говорю: “Что бы у вас ни случилось в жизни, верьте Господу, молитесь, надейтесь только на Него, и Он вас не оставит”. Слава Богу за все! Отец Константин, спасибо Вам за Ваши полезные, нужные, важные передачи по радио и телевидению… С уважением и признательностью раба Божия Елена».

 

3 Мая 2009 

Письмо от простой петербурженки, которая меня никогда не видела, но слушает мои передачи по радио. Письмо пришло на радио, и здесь мне его передали. «Мое письмо – не свидетельство о чуде. Но рассказ о уверовании», – сказала слушательница, когда мы созвонились. И согласилась, «если это кому-то вдруг будет нужно», чтобы я его опубликовал.

 

В самом деле – письмо не о чуде. Здесь нет эффектных моментов. Но есть нечто очень важное. Что? Момент прозрения.

 

Я постоянно говорю приходящим ко мне людям, дезориентированным, запутавшимся, желающим улучшения во всех сферах жизни, что нужно прислушаться к совету Христову: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6, 33).

Начнем искать истины, Божьего, и жизнь станет поправляться.

Многие беды наши оттого, что живем без веры. Но стоит встать на путь веры и жизни по вере, как увидим, что и в здоровье, и в работе, и во всех других отношениях у нас начнутся улучшения.

Не сначала ждать улучшений, а потом уже верить, а сначала начать строить жизнь по вере – «Ищите же прежде Царства Божия», а потом и остальное приложится.

Итак, письмо:

 

«Я хочу рассказать о том, как в мою жизнь вошел Бог и как я начала точно знать, что Бог есть… Решающим и поворотным событием в моей жизни была смерть моей мамы. На кладбище со мной случился приступ, и я стала просить Бога, чтобы я осталась в живых и дальше воспитывала своих детей и не ушла сразу вслед за мамой. Мама моя была верующим человеком, очень добрым, воспитывала восьмерых детей, заботилась всегда о них, о своем муже. Она была такой, какой нужно быть женщине: как она слушалась мужа, как она правильно вела семью. От женщины очень многое зависит в семье. Мама умирает – и у меня начинаются приступы, я заболеваю очень серьезно. Меня лечат очень хорошие врачи… профессор Крылов, невропатолог Сайкова и многие другие, но причину моей болезни никак не могли найти. Тогда я начала задумываться и поняла, что в этой своей болезни виновата я сама, мои грехи, которые были совершены за мою жизнь.

Только меня выписали из больницы, я пошла в церковь, подготовилась к исповеди, купила молитвослов (к моему счастью, их как раз в то время начали продавать, ведь до 1989 года такой литературы в продаже практически не было). Я подготовилась и пошла. Я многого еще не знала. На исповеди мне было очень тяжело. Я ждала исповеди, стоя на коленях.

Священник мою исповедь очень внимательно выслушал, сказал, что Господь всех нас любит и все грехи Он прощает. Только надо всегда с верою, с надеждою, с любовью понимать, что есть Господь, десять Заповедей, которых надо придерживаться, вести правильную жизнь, чтобы больше грехов не допускать, которые я допустила, чтоб исправлять свою жизнь, постоянно следить за собой, смотреть, что Бог есть и Он ведет нас по нашему жизненному пути, больше полагаться на Бога, доверять Богу. До исповеди я с трудом передвигалась, а после исповеди у меня как камень с души упал, будто сердце мое освободили. Домой по Смоленскому кладбищу я побежала прямо бегом.. Потом священник заочно отпел маму. В тот день, в который мы отвезли землю на могилу к матери, мне тоже стало намного лучше.

С этого момента я стала понемножечку поправляться. Но болезнь еще долго длилась. Я начала часто ходить в церковь, а особенно на вечерние службы. Если утром у меня была высокая температура, то вечером я шла на вечернюю службу и после нее у меня уже не было температуры. Я молилась святому Пантелеимону Целителю, Николаю Чудотворцу, просила, чтобы Господь исцелил меня и я могла воспитывать своих деток. Дочкой я занималась больше, а сыном, так получилось, меньше. Дочку я тоже приобщила, и она тоже начала ходить в церковь.

Господь воспитывал меня. Я постепенно входила в Церковь. К Таинству исповеди и Причастию я ходила, но удавалось это редко. Постоянно что-то мешало, удерживало. В сорок лет я сделала аборт. Я решила, что больной человек нормального ребенка не сможет родить. Но Господь просто меня испытывал. Вдруг моя дочь, которая была умственно нормальной, начинает очень сильно болеть, не хочет жить. Я не думала, что совершаю такой грех, потому что везде говорилось, что не нужно больному рожать. Врач мне направление на аборт дал, но он мне сказал, что я должна родить. Теперь я понимаю, что это, наверное, говорил Бог, но я не вразумилась и не послушалась врача. Я все-таки решила, что все будут смеяться надо мной.

И вот, моя девочка очень сильно заболела. Я столько переживала, но не осознавала, что это все из-за моего греха. Я опять начала усиленно ходить к Ксении блаженной. Просила Господа, чтобы Он вернул дочке здоровье. Просила о ней, а о себе я забыла. Мои проблемы, мои болезни все ушли, а начались дочкины проблемы. Я по два раза в день – утром и вечером – ходила к Ксенье блаженной и там усердно молилась, чтобы она помогла и исцелила. Священники из храма Смоленской иконы Божьей Матери очень помогали. Но приключения моей дочери еще не закончились. Когда все наладилось, стало все хорошо, наладилась семейная жизнь, вдруг моя девочка попадает под машину. Мне стали все говорить, что вот ты ходишь в церковь, а вот так. А я говорю: “Это опять за мои грехи и мне вразумление”. Здесь я уже понимаю, что моя дочь попала под машину только по моим грехам. Я начинаю опять усиленно молиться. В день, когда это случилось, я пошла в церковь и стала просить помощи у святого Пантелеимона Целителя. Я понимала, что только Бог может помочь по молитвам, но сейчас нужна была и врачебная помощь. Я молилась, чтобы Господь послал ей хороших врачей. У нее действительно были очень хорошие врачи в Покровской больнице. Ее в реанимации выхаживали, потом травматолог выхаживал.

Когда в тот день я пришла из церкви домой, мне позвонили врачи, сказали, чтобы я пришла, что ей делают операцию, что, может быть, я увижу ее последний раз еще живую. Мы с мужем поехали. Врачи нам разрешили, и мы посмотрели на нее после операции… Потом одиннадцать дней ждали. Мне посоветовали, чтобы после того, как я посмотрю на свою дочку, легла спать и понадеялась только на Бога, чтобы я была готова ко всему. Мне сказали выспаться, так как мне понадобятся силы, и если она выживет, и если нет. Я пришла – физически сил уже не было – и сделала по этому совету. Я надеялась только на Бога, так как врачи сделали все возможное, чтобы мой ребенок был жив, а теперь все зависит от Бога. Когда на следующий день мы пришли, нам сказали, что моя девочка уже проснулась, что для реанимации состояние удовлетворительное, что все дальнейшее зависит от Бога. Все одиннадцать дней, пока она была в реанимации, я молилась, ходила в церковь и утром, и вечером. Ровно сорок дней у нее был кризис. На сороковой день ей стало лучше, и она начала поправляться. Девочка моя, слава Богу, поправилась. Она осталась и умственно нормальным человеком, закончила институт и сейчас работает. Вышла замуж, родила ребенка. Слава Богу. Это только по молитвам Ксении блаженной и всех святых.

В дальнейшей моей жизни я каждый момент чувствовала присутствие Божье. Сейчас мне стало легче жить, потому что я знаю: жизнь моя полностью зависит от Бога. Я стараюсь исправлять свою жизнь и чувствую помощь Божью. Дочке моей было трудно выйти замуж, родить, но мы с мужем молились, ездили в монастыри, и у нас родилась очень хорошая здоровая внучка, хотя врачи не советовали дочери рожать. Даже в час рождения ее предупредили, чтобы она не пугалась, если родится ненормальный ребенок. А родилась очень хорошая девочка, здоровенькая, и умственно, и физически. Я считаю, что материнская молитва – самая сильная молитва. Она может ребенка выручить из любой беды. Мать и жена обязательно должны молиться: жена за своего мужа, а мать за своих детей. Когда мать молится, то ангелы направляют жизнь этого ребенка и остановят его, если мать молится правдиво, честно, не выпрашивает что-то, а молится, чтобы ребенок был верующим, понимал других людей, был добрым, делился последним, напоил жаждущего, накормил голодного, ухаживал за больными. Теперь своей жизнью я стараюсь показывать пример своим детям. Конечно, это очень трудно. Я всегда анализирую, добро ли я делаю. Понять, добро ли это и правильное ли это добро, очень трудно. Но я стараюсь и все делаю с молитвой.

Я не выхожу из дома, не прочитав молитву: “Отрицаюсь от тебя, сатана, и гордыни твоей, и служения твоего. Сочетаюсь с Тобой, Господи Иисусе Христе, Сыне Божий”. Вера в Бога – это самое основное. Надо это осознать и чувствовать, что Господь есть, Господь с нами, Господь был, будет и вечен, а мы из земли пришли и в землю уйдем. Надо об этом задуматься и вести себя так, чтобы не только людям не мешать, но делать людям добро, стараться любить окружающих. Это очень трудно, но надо стараться, и тогда все в жизни будет исправляться. И дети наши будут добрыми, если мы сами будем добрыми.

Если неправа в чем – не судите, но простите. И, пожалуйста, молитесь за меня, а я за Вас».

 

Следующая часть Дневника, если Богу будет угодно,будет размещена 12 декабря 2009 года.

 

[12] Я уже рассказывал об этом в дневниковой записи от 22 июня 2006 года, но здесь не могу не повторить.

[13] СПб., «Мирт». 2007.

[14] Кто не понял – слова волка из сказки «Волк и семеро козлят».

[15] Та самая «простота», которая, по русской поговорке, «хуже воровства». Само выражение «святая простота» – надеюсь, читателю понятно, – несет в себе иронию. Это ставшие хрестоматийными слова Яна Гуса, сжигаемого на костре. Произнес он их, видя, как некая благочестивая старушка подложила по доброте душевной в его костер свою вязанку хвороста.

[16] Ее воспоминания доступны в Интернете на сайте www.swod.ru.

[17] Лишь два слова: Краткую заупокойную службу – литию положено совершать вечером, после окончания богослужения, или утром, перед началом Литургии. После Литургии – не положено совершать никаких богослужений.

Насчет молебнов вообще отдельный разговор. Молебен – это искусственная служба, по сути, это сильно сокращенная служба утрени. Сомнение вызывает и «нужность» молебнов. Моления с просьбами, с благодарностью и проч. уместнее всего обращать ко Господу во время Божественной литургии. А молебны святым – самый популярный тип молебнов – как уже было сказано, представляющие из себя сокращенную утреню, должны служиться в исключительных, торжественных случаях, а не через запятую, десятками, как принято сегодня.

 

 

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12

azbyka.ru

---

Смотрите также

• 
  Журналы мгппу
• 
  Журнал священника
• 
  Журнал роднулечка
• 
  Журнал царицыно
• 
  Журнал роднулечка
• 
  Журнал царицыно
• 
  Журнал кусп
• 
  Журнал кусп
• 
  Журнал дегельминтизации
• 
  Журнал дегельминтизации
• 
  Журнал modelarz