Это интересно
- ОКД
- ЗКС
- ИПО
- КНПВ
- Мондиоринг
- Большой ринг
- Французский ринг
- Аджилити
- Фризби
Опрос
Полезные ссылки
РКФ
Все о дрессировке собак
Стрижка собак в Коломне
Поиск по сайту
Обзор изданий об искусстве регионов России. Журналы в россии об искусстве
Обзор изданий об искусстве регионов России
Край бунтарей. Современное искусство Владивостока. 1960–2010-е.
М.: Maier Publishing, 2016. — 144 с.
Издание приурочено к одноименной выставке, прошедшей в Центре современного искусства «Заря» во Владивостоке в 2015–2016 гг. Экспозиция включала произведения 23 художников, мало известных за пределами Приморья.
Для кураторов Алисы Багдонайте и Веры Глазковой важным было показать прежде всего «неофициальное» искусство региона, сделав упор на его концептуальную ветвь и вписав его в общероссийский художественный контекст. В каталоге опубликовано несколько статей, авторы которых предлагают различные подходы к изучению представленных в проекте работ.
Искусствовед Наталья Левданская в статье «1960–1970-е — нонконформизм или андеграунд» акцентирует внимание на особой закрытости Приморского региона и Владивостока в силу их приграничного статуса — по этой причине объективных условий для появления «другого» искусства здесь почти не существовало. Неофициальное искусство края в итоге основывалось на живописи, авторы которой, несмотря на, казалось бы, роднящий их экспериментальный характер работ, не смогли объединиться или организовать хотя бы одну коллективную выставку. Актуальная художественная среда в регионе зародилась с появлением здесь художественных групп («Владивосток», «Штиль», «Триада») и частных галерей и салонов («Артэтаж», «Арка» и др.). Однако в своей карьере местные авторы ориентировались в большей степени на соседние страны — Китай, Корею, Японию — и потому зачастую оставались невидимыми для российского искусства.
В статье Арсения Штейнера «Близкий Дальний Восток» поднимается вопрос невозможности для современников адекватно описать реальный художественный процесс. Юлия Лидерман в тексте «Документ революции (заметки культуролога)», напротив, представляет убедительную методологию анализа этого процесса — через реконструкцию контекста конкретных произведений.
Кураторы выставки и составители каталога не ограничили свой выбор лишь признанными «неофициальными» художниками края, но включили в этот ряд молодых художников, среди которых проект «33+1», Кирилл Крючков и Алексей Круткин. И это делает проект по-настоящему интересным.
Настоящий каталог — одна из важнейших попыток ввести в научный оборот не только новые имена, но и историю искусства целого края. Вопрос же, каким образом произведение, возникшее в локальном контексте, может продолжить жизнь за его пределами, остается открытым. И. Б.
garagemca.org
«Издания об искусстве — перспективное направление» - Арт-рынок
Арт-медиа
На вопросы МедиаАтлас.ру отвечает Максим Маслаков, генеральный директор «Артмедиа Груп»...
Компания «Артмедиа Груп» в прошлом году запустила три проекта: два журнала — BLACKSQUARE, являющийся собственной разработкой, лицензионный Art+Auction Russia — и портал Openspace. ru. Если BLACKSQUARE и Openspace.ru появились на рынке еще в докризисное время, то Art+Auction вышел в декабре. Максим Маслаков, генеральный директор «Артмедиа Груп», рассказал МедиаАтласу о перспективах ниши изданий об искусстве и культуре и работе издательства.
— Вы издаете два арт-журнала. Насколько перспективна эта ниша?
— Надо отметить, что ниша изданий об искусстве практически свободна, ярких проектов в ней не существует. Но в этой области, как и в любом проекте о культуре, сложнее работать, она тоньше, не всегда привычна для рекламодателя. Вместе с тем, это однозначно перспективное направление. BLACKSQUARE — это art-lifestyle издание, журнал про креативность, про современное искусство и все, что с ним связано. Если раньше все хотели попасть на неделю моды, то сейчас идут на вернисажи, и наш журнал стал для многих путеводителем по миру искусства.
А Art+Auction Russia — чуть более строгое издание, рассчитанное на премиальную аудиторию и посвященное арт-рынку, аукционам и всему тому, что попадает на эти аукционы, всему, что расценивается как предметы искусство и коллекционирования — от картин до старинных автомобилей, главное, чтобы все это было качественно, дорого и со вкусом. Тема коллекционирования сегодня становится очень популярной. Видно, произошло накопление средств, одни захотели перевести их в нечто духовное, другие просто решили выглядеть изысканнее соседа, третьи инвестируют. Поэтому мы идем не против течения и не впереди паровоза, а движемся вместе с ним. Кризис экономический, конечно, не упрощает задачу, а наоборот. Кстати, арт-рынок в меньшей степени был задет кризисом.
— Вы запустили Art+Auction Russia в декабре. Повлиял ли кризис на первоначальные планы?
— Мы реалисты, все наши проекты коммерческие, задача, помимо гуманитарной и просветительской миссии, — выйти на прибыльность. Конечно, из-за экономической ситуации пришлось корректировать планы, заниматься оптимизацией. В этом году мы выпустим 6 номеров Art+Auction, а BLACKSQUARE будет выходить ежеквартально. Сейчас рекламодатель занял выжидательную позицию, но я убежден, что это временно. Считаю, что те, кто проходит и выдерживает кризис, достигают больших высот.
— Кто ваши основные рекламодатели?
— В Art+Auction Russia — это люксовые марки, которым интересна премиальная аудитория, причем даже не аудитория журналов про красивую жизнь, а те люди, которые уже всего достигли в жизни. Я не говорю, что нас читают только миллионеры, среди наших читателей есть и те, кто просто интересуется искусством, специалисты и консультанты. Наше издание интересно галереям, аукционным домам, в том числе и западным, которые смотрят в сторону российского рынка. К сожалению, наши галереи пока не созрели для размещения рекламы по нормальным ценовым шкалам. Поэтому основная реклама — люксовые марки автомобилей, ювелирка и услуги. До запуска нами активно интересовались финансовые компании и девелоперы. Но случился кризис, сейчас ни те, ни другие себя активно не рекламируют, но когда у них что-то прояснится, то, конечно, они придут к нам.
— Есть какая-то категория рекламодателей, которой Вы откажете?
— Мы оставляем за собой право отказывать. Вот, например, галереи хотят размещаться, но за 3 копейки, поэтому мы вынуждены отказывать. Конечно, мы делаем им скидки, но все равно это коммерческие расценки, мы не готовы заниматься благотворительностью. У журнала дорогой контент, дорогая печать.
— Вы печатаетесь в России?
— Да, но в России качественная печать тоже дорогая. Такие немассовые продукты, как наши, должны быть высшего качества. Печатаясь в России, мы можем контролировать процесс.
— Вы сказали, что проекты дорогие. А сколько было инвестировано в Art+Auction Russia и когда планируете окупить?
— Точные цифры я не назову, но это миллионные суммы. Мы планируем окупить их с учетом кризиса примерно за 4—5 лет.
Дорог не только журнал, но и лицензия. Компания LBM Media, с которой мы подписали лицензионное соглашение, — это специализированный издательский дом, во многом похожий на наш, который очень дорожит брендом. Журнал Art+Auction существует на рынке 30 лет и является одним из уважаемых в своем сегменте, поэтому наши материалы, которые составляют примерно 50% от контента, должны соответствовать заявленному уровню, так же как и западные материалы, которые мы переводим и адаптируем.
— А не проще было выпустить свой российский журнал, чтобы сэкономить на лицензии?
— BLACKSQUARE — собственный нелицензионный проект, но для запуска собственного проекта о коллекционировании в России пока нет соответствующих условий: здесь не так развиты аукционы, нет доступа к той информации, которая нужна изданию высокого уровня. Art+Auction уважают и Sotheby`s, и Christie`s, которые даже цитирует его в своих пресс-релизах. Это не только бренд, это репутация и открытые двери: любой художник, любая галерея с радостью дают интервью для Art+Auction.
Издавая журнал по лицензии, нам не надо создавать его от начала и до конца. Поскольку тема международная, искусство интернационально, мы с радостью берем американские материалы — и аналитику, и репортажи, и интервью — и адаптируем их для российского читателя.
— У каждого журнала своя редакция или объединенная?
— Своя. Журналы очень разные, они соприкасаются не так сильно, как может показаться на первый взгляд. В BLACKSQUARE, например, никогда не появится тема антиквариата, в нем меньше внимания уделяется аукционам. Основной акцент сделан на life-style — мода, дизайн, архитектура. Конечно, в Art+Auction дизайн и архитектура тоже рассматриваются, но под другим углом зрения. И аудитория у Art+Auction Russia, конечно, постарше.
— Максим, расскажите про Openspace. ru. На нем почти нет коммерческой рекламы.
— Реклама есть и достаточно много, правда, конечно, ее стало значительно меньше в начале этого года. Но если просмотреть портал, то можно увидеть известные одежные, автомобильные, FMCG бренды и многие другие. Openspace. ru стартовал в мае 2008 года и с тех пор растет вглубь и вширь. Это портал про культуру с элементами лайфстайла. Рассказываем мы про культуру — музыку, кино, искусство... по-новому; подчеркиваем, что культурным быть модно. Сейчас мы улучшаем структуру, стараясь сделать ее более понятной и удобной для пользователя. Скоро появятся еще 3 приложения. Одно из них — мировая афиша, в которой будут листинги, но не в стандартном варианте. Это будут рекомендованные события: выставки, фильмы, спектакли, концерты, которые мы считаем достойными внимания, — причем проходящие не только в Москве, но и во всех крупных городах мира. Человек, отправляясь в Лондон или Нью-Йорк, может заглянуть на сайт и узнать, что ему рекомендуют посмотреть в этом городе. Это очень трудоемкий проект, но занявшись им, мы получаем хорошие отзывы, в том числе и от рекламодателей.
— По сути, такого проекта ранее не существовало...
— Да, когда мы запустили портал, нам многие говорили, что мы попали в точку, идеи витали в воздухе. Но не все так просто, потому что все новое развивать всегда сложно. Я работал в Independent Media и помню, как начинались Cosmopolitan и Harper’s Bazaar в 90-х годах, когда люди еще закупались на вещевых рынках. Тогда про моду тоже сложно было говорить.
— Кто акционеры «Артмедиа Груп»?
— Несколько финансовых компаний, и мы существуем как их дочерняя часть, у которой есть четкие коммерческие задачи.
— Какова структура дохода компании?
— В процентном соотношении 40% приходится на интернет, но в будущем этот показатель должен вырасти до 60%, так как интернет активно развивается, собирая все больше рекламы, и кризис лишь способствует этому. Во-первых, она дешевле, во-вторых, прозрачнее, в-третьих, ее можно просто настроить на конкретные сегменты.
В интернете много поверхностного контента, и мало профессионально сделанных ресурсов, но сейчас уже становится важен не только трафик. За полгода работы Openspace. ru вышел на показатель полмиллиона уникальных посещений в месяц. Но помимо количества, у нас есть качество аудитории, которое заметил рекламодатель. На портал мы делам большую ставку.В перспективе, помимо банерной рекламы, мы планируем развивать формат видеорекламы (10-секундные ролики перед видео), поскольку на нашем портале видеоконтент пользуется большой популярностью, а значит, будет интересен и рекламодателю. На западных ресурсах видеореклама уже опередила баннеры.
— Есть планы по запуску других продуктов?
— Нет, конечно. Не сейчас. Мы в прошлом году запустили 3 продукта, даже большие издательские дома не запускают такое количество проектов, а мы начали с нуля. Дальше будем развивать их и укреплять.
— Каковы ваши прогнозы относительно медиаиндустрии?
— Если не брать болезненность всего этого времени, кризис в историческом масштабе всегда полезен. Он снимает пену. Появилось много проектов, сделанных на коленке для того, чтобы собирать рекламу. Уровень качества пострадал из-за количества. Останутся флагманы рынка, будут развиваться нишевые проекты, специализированные и интернет. Что касается нас, я с оптимизмом смотрю в будущее.
Светлана Кравцова, МедиаАтлас.ру
rupo.ru
50 самых влиятельных людей в современном российском искусстве | Артхроника
28.11.12 • 14:30
© Наталья Стручкова
2012 год оказался в буквальном смысле турбулентным для художественного сообщества, и рейтинг «Артхроники» зафиксировал многочисленные изменения, произошедшие в мире современного искусства. Появление новых звезд, приход арт-менеджеров высокого класса в госструктуры, переформатирование галерей и возникновение новых масштабных проектов значительно изменили расстановку сил. Многие герои прошлогоднего рейтинга потеряли лидирующие позиции. В 2012 году в составлении рейтинга самых влиятельных людей в современном российском искусстве приняли участие 11 экспертов – представители разных полюсов арт-сообщества: известные критики, кураторы, галеристы и коллекционеры.
Эксперты:Елена Баканова, галерист, совладелица галереи Paperworks;Евгений Барабанов, искусствовед, историк философии;Марат Гельман, директор музея PERMM, руководитель проекта «Культурный Альянс»;Валентин Дьяконов, арт-критик газеты «КоммерсантЪ»;Ирина Кулик, арт-критик, преподаватель Института проблем современного искусства;Марина Лошак, куратор, арт-директор МВО «Манеж»;Дмитрий Озерков, куратор, заведующий Отделом современного искусства Эрмитажа;Николай Палажченко, менеджер, арт-дилер;Сергей Попов, галерист, владелец галереи Pop/off/art;Мария Рогулёва, главный редактор журнала «Артхроника»;Игорь Цуканов, коллекционер.
1.Василий ЦеретелиИсполнительный директор Московского музей современного искусства
Московский музей современного искусства, в этом году переименованный на американский лад в ММОМА, ребрендинг пережил не только на уровне названия. И хотя процесс начался раньше, в 2012 году репутация музея укрепилась благодаря удачным ретроспективам дуэта «ТОТАРТ» и Леонида Сокова, выставкам современного искусства Японии и движения «Новых художников», проекту Московской молодежной биеннале под заголовком «Неокончательный анализ», а также прекрасным гостевым проектам вроде выставки Криса Маркера. Апофеозом года стала выставка Йозефа Бойса – в таком объеме работы этого классика в Москве показывали впервые. Осенью Василий Церетели был назначен советником министра культуры по вопросам современного искусства. Сближение с властью даже в случае директора государственного музея неизбежно провоцирует критику слева, но никто не будет отрицать, что профессионалы от искусства в окружении министра предпочтительнее, нежели «любители».(Позиция в прошлогоднем рейтинге – 3)
2.Ольга СвибловаДиректор Мультимедиа Арт Музея
Диапазон медиа, которые охватывают музей Ольги Свибловой, давно вышел за пределы собственно фотографии: в этом году в залах МАММ выставки Тарин Саймон, Роберта Франка, Мартина Парра и Ай Вэйвэя сменялись проектами Василия Ермилова, Гриши Брускина, Марка Куинна и многих других. В дополнение к зарубежным проектам российских авторов (выставки русских художников, организованные Свибловой, прошли в Дюссельдорфе и Турине) деятельность Ольги Львовны продолжает питать и местную сцену: очередной десант студентов и выпускников Школы фотографии им. А. Родченко, существующей под крылом музея, в этом году успешно выступил в рамках молодежной биеннале и на других площадках Москвы. Пока критики Свибловой упрекают ее музей в непродуманности и непроработанности концепции, московская публика ходит туда на выставки с удовольствием.
3.Роман Абрамович и Дарья ЖуковаМеценаты, основатели центра современной культуры «Гараж» и фонда Iris
Основанный знаменитой парой «Гараж» в этом году стал главным хитом переродившегося парка Горького, куда он переехал из здания Бахметьевского автобусного парка. Новые выставки пока что заметно уступают прежним, но у «Гаража», ожидающего еще два новых пространства, все впереди. Поле его деятельности существенно расширилось: совместно с Ad Marginem заработала издательская программа, розданы гранты молодым художникам и анонсирован проект по их поддержке. Стараниями Романа Абрамовича ожила и Новая Голландия: выставки здесь провели галереи «Победа» и Paperworks, остальная программа тоже была насыщенной. Дарья Жукова реализует себя еще и в журнальном деле (журнал Garage), и в радиовещании: цикл программ о Неделе моды выходил в эфир в сентябре.(Позиция в прошлогоднем рейтинге – 1)
4.Владимир ОвчаренкоВладелец галереи «Риджина», основатель Red October
Владимир Овчаренко остается одним из немногих московских галеристов, которого не затронул ни массовый исход галерей с «Винзавода», ни их во многом мнимое переформатирование. «Риджина» продолжает работать в прежнем режиме, предоставляя площадку авторам в Москве и Лондоне, соблюдая баланс молодых и уже признанных авторов. Осенью совместно с компанией «Гута-Девелопмент» Овчаренко также открыл пространство Red October на территории бывшей фабрики «Красный Октябрь», серьезность своих намерений подтвердив не только проектами Сергея Браткова и Владимира Архипова, но и пригласив сюда классиков московского концептуализма Илью и Эмилию Кабаковых с их проектом «Памятник исчезнувшей цивилизации».(Позиция в прошлогоднем рейтинге – 10)
5.Pussy Riot (new)Феминистская панк-группа
Панк-молебен в храме Христа Спасителя, который активистки группы провели в феврале, не просто обнажил противоречия и конфликты, назревшие в обществе, но и заставил многих людей задуматься о соотношении сил и приоритетов, не столь очевидном, как представлялось ранее. Главное здесь, пожалуй, заключалось в том, что игнорировать происходящее в суде над арестованными Надеждой Толоконниковой, Марией Алехиной и Екатериной Самуцевич было просто нельзя – не только и не столько сама акция, но в особенности реакция на нее властей вынуждала каждого занять собственную позицию. За ходом процесса следила вся страна у экранов телевизоров или компьютеров, а представители арт-сообщества заспорили о том, можно ли считать этот политический, по сути, жест искусством, да и нужно ли художникам вообще заниматься политикой.
6.Марина ЛошакКуратор, директор Московского выставочного объединения «Манеж»
В дополнение к своему любимому детищу – галерее «Проун», регулярно открывавшей для московской публики неизвестные страницы в истории авангарда, Марина Лошак занялась развитием масштабного государственного проекта – МВО «Манеж». В самом Манеже пока что открылась только выставка AES+F, но в будущем площадку обещают превратить в «русский Гран-Пале». Приют здесь уже нашла бездомная Московская биеннале, в 2014 году выставку об истории концептуализма сделает Жан-Юбер Мартен. Также обещают выставки Даниеля Бюрена и Бэнкси. Под крышей Манежа откроются Музей дизайна, Музей книги художника, Музей экранной культуры куратора Ольги Шишко. Помимо этого, Лошак займется ребрендингом Нового Манежа и комплекса «Рабочий и колхозница», который обещает стать новым музеем русского авангарда.(Позиция в прошлогоднем рейтинге – 28)
7.Андрей ЕрофеевИскусствовед, куратор
Некогда опальный куратор в этом году вернулся к своей профессиональной деятельности в полном объеме. Весной в Московском музее современного искусства открылась ретроспектива много лет в Москве не выставлявшегося классика соц-арта Леонида Сокова, для которой Ерофеев не только выстроил экспозицию, но и составил каталог. Летом в Барселоне прошла курируемая им выставка номинантов Премии Кандинского за все пять лет ее существования, которая превратилась во внушительную презентацию русского искусства. В ноябре Ерофеев выступил куратором проекта «Из-подо льда: неофициальное искусство в Москве в 1960–1980-е годы» в лондонской галерее Саатчи, организованного Tsukanov Family Foundation.(Позиция в прошлогоднем рейтинге – 20)
8.Ильия и Эмилия КабаковыХудожники
Московская выставка Ильи Кабакова, с 1989 года работающего в соавторстве со своей женой Эмилией, в очередной раз актуализировала наследие патриарха и отца-основателя московского концептуализма. «Памятник исчезнувшей цивилизации» в галерее Red October – своеобразный проект музея его инсталляций разных лет, призывающий заново пересмотреть наследие автора, давно разошедшееся на визуальные цитаты. Следующий год, кстати, обещает стать фактически годом Кабакова – заявлены как минимум три большие выставки, приуроченные к его 80-летнему юбилею, а в Эрмитаже откроется специальный зал с его работами. Впрочем, трудно переоценить влияние художника на арт-сцену в стране, которая сама в некотором смысле является музеем кабаковских инсталляций и где все еще актуальны разговоры о том, чтобы улететь в космос из собственной квартиры.(Позиция в прошлогоднем рейтинге – 14)
9.Стелла КесаеваОснователь Stella Art Foundation, комиссар российского павильона на Венецианской биеннале
Глава фонда Stella Art, при поддержке которого в этом году организован павильон Москвы на Шанхайской биеннале, по сути дела, формирует вполне благопристойный имидж России за рубежом. И для Венеции, и для Шанхая участниками выбраны признанные мэтры, как художники, так и кураторы (что, впрочем, принесло Стелле упреки в продвижении собственных художников). Среди выставок Stella Art в этом году, которых по традиции было не так много, – новая инсталляция Ирины Наховой, а также проект группы e-flux «Time/Food», сопровождавшийся серьезной образовательной программой, позволившей московской публике посетить лекции Бориса Гройса, Марты Рослер и Антона Видокле. Проект e-flux после Москвы при поддержке фонда перекочевал на кассельскую выставку dOCUMENTA (13).
10.Иосиф БакштейнКомиссар Московского биеннале современного искусства
Бессменный комиссар Московской биеннале, член Общественного совета при Министерстве культуры, главный чиновник от искусства, как никто умеющий лавировать в дебрях отечественной культурной политики. Иосифа Бакштейна можно также считать корифеем в области художественного образования в России: основанный им Институт проблем современного искусства ежегодно пополняет местную арт-сцену новыми авторами, которые не только освоили московские галереи и музеи, но и проникли на международные арт-форумы вроде биеннале в Венеции или Ливерпуле. Единственный российский участник кассельской dOCUMENTA – художница Александра Сухарева, также выпускница ИПСИ.(Позиция в прошлогоднем рейтинге – 4)
11.Марат Гельман, куратор
12.Дмитрий Озерков, заведующий отделов современного искусства в Эрмитаже
13.АЕС+Ф, художники
14.Виктор Мизиано, куратор
15.Сергей Капков (new), глава Департамента культуры Москвы
16.Юрий Альберт, художник
17.Александр Бродский, художник
18.Антон Белов, директор ЦСК «Гараж»
19.Михаил Пиотровский, директор Эрмитажа
20.Елена Селина, куратор
21.Михаил Миндлин, директор ГЦСИ
22.Андрей Монастырский, художник
23.Николай Полисский (new), художник
24.Софья Троценко, основатель ЦСИ «Винзавод»
25.Борис Гройс, философ
26.Дмитрий Ханкин и Емельян Захаров (new), галеристы
27.Екатерина Деготь, куратор, критик
28.Алиса Прудникова, директор екатеринбургского филиала ГЦСИ
29.Григорий Ревзин (new), критик
30.Александр Мамут, предприниматель
31.Тереза Мавика (new), директор фонда «Виктория»
32.Ирина Корина (new), художник
33.Айдан Салахова, художник
34.Леонид Михельсон (new), предприниматель
35.Евгений Асс (new), архитектор
36.Вадим Захаров (new), художник
37.Анатолий Осмоловский (new), художник
38.Андрей Кузькин, художник
39.Александр Боровский (new), куратор
40.Арсений Жиляев, художник
41.Дмитрий Гутов (new), художник
42.Кирилл Светляков (new), куратор
43.Юрий Аввакумов (new), художник, архитектор
44.Стас Шурипа (new), куратор
45.Ирина Антонова, директор ГМИИ им. А.С. Пушкина
46.Игорь Цуканов (new), коллекционер
47.Владимир и Екатерина Семенихины, коллекционеры, меценаты
48.Анна Желудь (new), художник
49.Яра Бубнова (new), куратор
50.Кирилл Кто (new), художник
artchronika.ru
Санкт-Петербург | Артхроника - журнал No.1 об искусстве в России
В этом году исполнилось 10 лет со смерти Тимура Новикова. Гегемония новой академии кончилась, и многим казалось, что питерская арт-жизнь умерла. Но вместо этого она вошла в принципиально новую фазу: об «академиках» здесь знают сегодня в основном по рассказам, и заняты все совсем другими делами
Анна Матвеева
Прощание с подпольем
«Она же буржуазная!» – поджимали губы художники, обсуждая в 2000 году открытие галереи Марины Гисич на Фонтанке. Это была первая по-настоящему коммерческая галерея в Петербурге. В ее помещение, дизайн, раскрутку и публику были вложены деньги, это было очевидно, и столь же очевидно она была намерена зарабатывать деньги. Нет, до этого галереи в Петербурге были, но это была совсем другая история.
Некоммерческие, почти квартирные пространства, созданные подвижниками, которые выставляли друзей. При случае могли и продать что-то, но роль их была, в первую и главную очередь, социальная – место общения единомышленников. Пространства эти были сделаны энтузиастами, прошедшими школу советского андерграунда и перестроечной вольницы, влюбленными в искусство и в богему. Они по-хорошему презирали любую коммерцию применительно к духовке и нетленке – и саму суть ее, и все ее внешние проявления, вплоть до элементарного бытового благополучия. «Буржуазной» называлась уже та галерея, где все лампочки горели и трубы не текли.
Забегая вперед, скажу, что ровно десятилетие понадобилось питерской арт-сцене, чтобы прожить и пережить пришествие арт-рынка в свое царство высокого творчества. В двухтысячные возникали и исчезали коммерческие галереи, появились коллекционеры и арт-ярмарки, художники узнали значение слов «гонорар» и «контракт» и научились не видеть позора в том, что картина будет висеть не в музее, а в спальне покупателя. За десятилетие прошло не всегда простое, но логичное взросление: с рынком научились иметь дело, чуть позже научились видеть и художественное пространство помимо рынка. Второе десятилетие XXI века ознаменуется как раз «вторым пришествием» некоммерческих пространств, творческих лабораторий и арт-фабрик.
Так или иначе с наступлением двухтысячных фокус зрения арт-среды переместился на ближнее пространство. Отчасти из-за внешних причин: перестроечная «красная волна» западного интереса к России угасла, грантовые и обменные программы как-то тихо позакрывались. (Для Питера это «Запад нас разлюбил» было особенно заметно: закрылась не только всероссийская арт-мамочка девяностых – ЦСИ Сороса, но постепенно сошли на нет и многочисленные программы грантовой поддержки и международных обменов, которые вели Скандинавские страны и на которых держался довольно большой сегмент культурной активности Балтийского региона.) Отчасти из-за причин внутренних: и в родных палестинах стало понятно, где и с кем работать. Двухтысячные – время становления местной арт-инфраструктуры.
И понеслась. Ко второй половине десятилетия сложился крепкий костяк из нескольких галерей – Гисич, «Д137», Anna Nova, еще парочка ныне несуществующих. Свой, хотя и весьма скудный, круг коллекционеров. Петербургские покупатели искусства по сей день стараются не афишировать свои финансовые возможности, все покупки только в кулуарах, не дай бог засветить имя собирателя. Галереи этой новой формации начали невиданную ранее практику – участие в международных ярмарках, и не только в тогда лишь начавшей поднимать голову «Арт-Москве», но и в ARCO, FIAC и Art Basel. Художники неожиданно начали смотреть друг на друга не только с точки зрения «ну, тот талантик, а этот-то – талантище», но и с точки зрения социального и денежного успеха. Как нельзя более кстати появились глянцевые журналы – «Афиша», TimeOut, «Собака.ру», российские версии модных женских и мужских изданий, которые с удовольствием ставили художников (особенно молодых и фотогеничных) в ряд с диджеями, дизайнерами и светскими звездами. Профессия художника стала публичной.
Этот факт, кстати, достаточно болезненно переживался арт-средой. Толерантные к внешним влияниям петербуржцы впервые явили миру классическое «понаехали тут». Искусствоведы, критики, просто фанаты искусства воспринимали приход в родную песочницу «эффективных менеджеров» как личный провал. «Пришли говномальчики и говнодевочки с пиаровским образованием!», «Они не любят художников, они любят бабло и тусовки!». Художники тем не менее скрепя сердце полюбили эффективных менеджеров: оставаться ветеранами андерграунда никому не улыбалось.
Тем временем на унавоженной почве подросли цветы жизни. По своему опыту помню, как в первой половине двухтысячных годов кураторы по пальцам пересчитывали действующих художников моложе сорока. «Среднее поколение» было в самом цвету, а вот следующего не было вообще. К концу десятилетия случилось нечто. Новое поколение поперло, как тесто из кадки. Неожиданно появились те, о ком говорить и на кого смотреть. Более того, они стали еще и начинать собственные инициативы – галереи, оффспейсы. Какие-то из них существуют по сей день, как студия «Непокоренные», какие-то отыграли свою роль и закрылись, как Comic Art Gallery, но новую топографию они обозначили.
Топография эта была обусловлена в первую очередь тем, что поколение, которое сегодня уже завоевало право не проходить по ранжиру «молодых (и только этим ценных) художников», – первое европейски образованное поколение в современном искусстве. Это первые несамоучки. В двухтысячные у них появилась возможность учиться: художникам – в Pro Arte, искусствоведам – в Смольном институте и Европейском университете. Не передавать из рук в руки зачитанный до дыр номер Flash Art пятилетней давности, а читать свежую художественную периодику. Ездить на биеннале в качестве зрителей, а нередко и участников. Поступать наконец в европейские и американские арт-колледжи. И даже, отучившись, возвращаться оттуда.
Это поколение впервые научилось свободно говорить на нескольких языках – и не только говорить в смысле устной речи, но и свободно пользоваться интернациональным визуальным языком. Ему первым удалось преодолеть вечное проклятие русской культуры – литературность во всех видах искусств, и заняться такими чисто художественными вещами, как концепция и форма.
Между тем подтянулись и музеи. Долгое время роль музея современного искусства в Петербурге играл один-единственный Отдел новейших течений Русского музея под руководством Александра Боровского. В середине девяностых отдел вступил во владение частью коллекции Петера и Ирены Людвиг. Отбирали экспонаты сами музейщики, они сумели привезти в Петербург вполне полноценный для музея современного искусства набор, от Энди Уорхола до Джеффа Кунса. Кроме того, отдел делал выставки практически всех заметных российских современных художников и многих зарубежных. И как-то уже народ привык, что вот он, наш местный МоМА. Однако в начале XXI века искусства стало слишком много для одной площадки. Современное искусство стали выставлять музеи, в непосредственную тематику которых оно даже не входило – Музей Анны Ахматовой, Музей городской скульптуры. Институт ProArte и вовсе запустил свой самый известный проект – ежегодный фестиваль «Современное искусство в традиционном музее», охватывающий десятки малых и средних, и всегда строго нехудожественных музеев, от Музея связи до Музея ветеринарной медицины. Эрмитаж запустил свой проект «Эрмитаж 20/21» с искусством ХХ и XXI веков, который, кстати, только выходит на многообещающий взлет. Петербургский университет открыл кафедру музейного дела. Наконец, обычно предпочитающий скромничать и не высовываться петербургский олигархат неожиданно переступил сам через себя, открыв два невиданных доселе чуда – частных музея: Новый музей (с ядром в виде коллекции «второго авангарда») и «Эрарту» (с ядром в виде коллекции всего подряд). Все это дало Петербургу россыпь музейных технологий – от самых академических, как в Эрмитаже, до entertainment, как в «Эрарте», и без усилий лишило лидерства Русский музей, который, к сожалению, в последние годы окончательно дискредитировал себя обилием некачественных коммерческих выставок.
Итак, вот у нас галереи для денег, а вот у нас музеи для вечности. Не хватало только пространств «для души» или, что то же самое, для тусовки. Они, как вишенка на торте, могли появиться только тогда, когда денежные и карьерные ячейки уже не то чтобы заполнены, но хотя бы галочки в них проставлены – и по ним об этом можно судить.
История художественных оффспейсов в Петербурге, впрочем, достаточно длинная. Арт-сквоты восьмидесятых, такие как превратившаяся ныне в солидный арт-центр «Пушкинская, 10» или канувший в Лету «НЧ/ВЧ», до сих пор с ностальгией вспоминают ветераны сцены. Но это было подполье и для своих. В формате «не подполье, просто весело и для всех» первой из удачных значительных попыток стал лофт-проект «Этажи». Здание бывшего хлебозавода на Лиговке никак не удавалось сдать под офисы, и от отчаяния его на выгодных условиях отдали братьям-архитекторам Савелию и Егору Архипенко. Те заселили семь этажей бывших цехов галереями, дизайнерскими шоу-румами и выставочными залами плюс открыли ресторан и хостел. Начинание каким-то неведомым образом попало в яблочко: в «Этажи» потекли реки юных хипстеров, и сегодня это, пожалуй, лучший в городе выставочный центр, принимавший такие крупные события, как World Рress Photo или комикс-фестиваль Boomfest.
Тут открылась золотая жила. Заброшенных промышленных зданий в Петербурге – вагон и маленькая тележка. Многие из них являются памятниками архитектуры, то есть снести их и построить на освободившемся месте офисный центр нельзя. На соблазн джентрификации клюнули многие владельцы. Практически одновременно, с дистанцией максимум в год, возникли мегапроекты вроде культурного центра «Красное знамя» (на бывшей трикотажной фабрике на Петроградской), «Ткачи» (в здании бывшей мануфактуры на Обводном канале), Rizzordi (в здании по сей день работающего пивзавода). Почти все они работают лишь время от времени, с большими перерывами – но работы не прекращают. Плюс менее масштабные artist-run spaces, содружества единомышленников в удачно подвернувшихся помещениях, которые возникают на один-два сезона и гаснут: покойный «Дворец», ныне существующие «Кухня», «Тайга», «Звездочка». Великолепных пространств в Петербурге полно, осталось дождаться, пока жизнь в них разгорится по-настоящему.
artchronika.ru
Как создать независимый журнал об искусстве и эротике
В середине мая в Петербурге вышел второй номер Meow Magazine — независимого журнала про секс, моду и красоту, который выпускается небольшим тиражом без привлечения спонсоров и рекламы. Занимается им один человек — фотограф Иван Перец. В прошлой моей статье многим понравилась концепция журнала, поэтому я решил, что будет интересно узнать у его автора, зачем ему вообще это нужно, как выстраивать работу с авторами, типографиями и точками продаж и какие перспективы могут быть у такого рода проекта.Журнал, конечно, мне тоже не приносит ничего. За печать первого номера я просто расплатился кредиткой — на него ушло около 70 тысяч рублей. По большей части я его раздал, ну и что-то продал. С помощью первого выпуска я надеялся найти спонсоров, но, как раз когда я стал искать деньги, грянул кризис. Второй номер, который вышел 15 мая, стоил 300 тысяч рублей — за тысячу экземпляров. Главное сейчас — это понять, нужен ли мой журнал целой тысяче человек. Продав этот тираж, я хочу только вернуть потраченные средства, так как в этот раз я взял их в долг. Поэтому сейчас я езжу по разным точкам и предлагаю им продавать Meow Magazine. Номер стоит от 450 рублей — кто-то говорит, что это нормальная цена для независимого журнала, а кто-то не понимает, что вообще такое независимый журнал, и впадает в шок.Поиск стиля и работа с авторамиВ России у нас ничего подобного не выпускают. Журналы, на которые я ориентируюсь, делают за рубежом. Это, например, Tissue или S Magazine — фешн-издания с эротическим уклоном и интернациональной командой. Ещё есть OE — очень красивый журнал с кучей фотографий, отпечатанный в виде тетрадочек из разных видов бумаги, над каждой из которых работал отдельный фотограф и дизайнер.В момент выпуска первого номера я называл Meow Magazine эротическим журналом, но сейчас отошёл от такой интерпретации. Эротика — это не главное, красота тела играет здесь большую роль, но не центральную. Так же как и S Magazine — это тоже не журнал для взрослых, просто такой стиль. Даже в Vogue можно найти что-то подобное: женское тело очень красиво и фотографы его любят. Второй номер Meow Magazine получился совсем не таким, как первый: бумага другая и двух видов, переплёт другой, и вообще всё стало меньше походить на зин.
В основном в журнале публикуются фотографии, текста очень мало, хотя он есть. Я работаю над номером как любой другой редактор: просто сижу и выбираю, что мне нравится, а что — нет. Каких-то авторов мне советуют друзья, про каких-то я узнаю сам, кого-то целенаправленно ищу в интернете, затем связываюсь с человеком и выбираю подходящие среди его работ. Некоторые фотографы — например, Евгений Дюжакин и Макс Морев — сами предложили сделать для меня съёмки, и я в них уверен, так как точно знаю, что они попадают в точку по стилю. Если это фотосессия, то я стараюсь рассказать какую-то историю. Если это выборка фотографий одного автора, то я могу перерыть весь Flickr и отобрать десять работ, которые хорошо сочетаются друг с другом, даже если они сняты с разницей в два года. За это я люблю процесс создания журнала: из разрозненных кусков ты создаёшь нечто цельное. Моих работ в первом номере было процентов 15 — не больше, чем у любого другого автора, во втором номере — совсем мало.С фотографами я сотрудничаю на некоммерческой основе: все, кто предоставили свои работы, сделали это ради красоты. Кто-то сочувствует проекту и хочет поддержать его, кто-то просто хочет публикаций — мне бы тоже было бы приятно, если какой-то европейский журнал типа Tissue опубликовал мои работы. Журнал ведь для чего создан? Чтобы все вылезали из интернета и выход не был сиюсекундным, чтобы потом можно было взять журнал с полки и показать его внуку.
Сам я снимаю только на плёнку, и в журнале она преобладает. Мне нравится её стиль, глубина и живой рисунок
Сам я снимаю только на плёнку, и в журнале она преобладает. Мне нравится её стиль, глубина и живой рисунок. Ещё мне нравится видеть на фотографиях живых настоящих людей без всякой ретуши — подправленных поп и зауженной талии. Сейчас мода на это только появляется, и фешн-журналы начинают втыкать, что настоящие люди красивее, чем вылизанная картинка.
Так как я занимаюсь журналом в свободное от основной работы время, нельзя сказать, сколько точно требует подготовка номера. Каждый день я думаю о нём как о своём проекте и делаю маленькие шажочки к его осуществлению, с кем-то переписываюсь, нахожу авторов. Грубо говоря, на общение с ними у меня есть три месяца, а потом я ставлю себе дедлайн: сразу планирую мероприятие-презентацию, за две недели отдаю журнал в типографию, и остаётся месяц на то, чтобы в тихой панике делать журнал. Вёрсткой я до сих пор в основном занимаюсь сам, в первый раз мне помогал мой друг Костя Котов, во второй — Роман Манихин, который сам написал мне после выхода пилотного номера. Весь апрель и конец марта я вообще не выходил из дома.
ТипографииПока я не удовлетворён ни одной типографией, в которой что-либо делал. У нас в Петербурге это всё либо устаревший подход, либо какие-то сочувствующие, читай понимающие, люди из креативных кластеров, которые любят дизайн и печатают красивые приглашения на мероприятия, но не способны сделать серьёзный проект из-за разгильдяйского отношения. Они говорят: «Да, у тебя классный проект, давай вместе его делать», — а потом кормят завтраками. В итоге я начал ездить в обычные типографии, где сидят тётушки-менеджеры под 50 лет, которые меня убеждают, например, что конгрев и тиснение — это разные вещи.
Точки распространенияВ первую очередь мой журнал начал продаваться в Lebigmag Кости Котова. В остальных случаях я либо пользуюсь дружескими отношениями — как было, например, в случае с баром «Пиф-Паф», — либо просто захожу с улицы и спрашиваю, можно ли здесь продаваться, как было с Новым музеем: я зашёл к ним на выставку и случайно увидел, что у них есть маленький магазин, сразу же выцепил директора музея, который меня отправил к заведующей магазином, и за 15 минут всё разрешилось. В некоторых магазинах типа «Книги-Подарки», где вроде бы есть всё, от кусочков мыла и магнитов до хороших книг, говорят, что им нужно подумать. Большинство людей, которые работают с печатной продукцией, делают наценку в 50 %, но бывает стопроцентная — обычно это магазины, работающие с подарками или дизайнерскими вещами. Наценки в 70 % почему-то не существует, все делают только 50 и 100 %.Я бы хотел, чтобы журнал продавался не только в хороших книжных магазинах, но и в магазинах красивых шмоток: «День и Ночь», допустим, или «ДЛТ», там же дико скучно, надо немного разбавлять всё странным журналом с сиськами. Но над этим ещё надо работать. Уже можно купить Meow Magazine в 8-store в Петербурге и Brandshop в Москве. С регионами я пока не сотрудничаю: я занимаюсь журналом один и у меня нет какой-то огромной команды людей, которая отвечала бы за продажу. 7 июня я поеду в Москву и буду презентовать Meow Magazine на корабле «Брюсов», где он потом тоже будет продаваться — там у меня друзья. Жители регионов могут заказать его с доставкой через Lebigmag.
Будущее журналаЯ хочу выпускать Meow Magazine раз в полгода и сейчас жду каких-то заинтересованных людей, спонсоров и рекламу. Вряд ли куча фешн-брендов купит у меня разворот, но есть люди, которым интересен сам проект. Также пытаюсь выйти в Европу, продавать журнал там и, может, заполучить рекламу, например, Saint Laurent, которые заинтересовались проектом. Эта марка часто поддерживает подобные молодые, независимые и красивые проекты: так, на задней обложке Tissue есть их реклама, скорее всего это им окупает тираж.Продажи второго номера только начались, посмотрим, как будут они продолжаться дальше. Есть психологическая отдача — от людей, которые пишут тебе, что это классный проект, или предлагают помочь. Павел Пепперштейн, например, прислал кусок из неизданного романа и несколько своих фотографий, нарисовал для презентации несколько картин, московский фотограф Даша Ястребова хочет сделать красивую съёмку с парнями для следующего номера (а то многие жалуются, что у нас одни девушки). Эта поддержка, казалось бы, подпитывает больше, чем какие-то продажи, но если никто не будет покупать журнал, то будет просто непонятно, для кого я это делаю. Может быть, это останется проектом для себя с тиражом в сто экземпляров, но мне этого бы не хотелось.
Запуск магазинаТак как я общаюсь с очень многими авторами, кто-то не влезает в журнал просто физически: не хватает страниц, или съёмка не попадает в общий контекст номера. Мне кажется, что, если у журнала появится какое-то узнаваемое имя, будет здорово открыть на его основе сначала интернет-магазин, а потом офлайн-магазин в Петербурге с принтами и фотографиями, отпечатанными на хорошей бумаге музейного качества, но при этом доступными. У нас есть, например, Yellow Korner, где почти всё интерьерное, а большие красивые работы стоят заоблачных денег. У многих дома белые стены, на которые надо что-то повесить. А молодые авторы чувствуют удовлетворение от того, что их покупают. Поэтому моя глобальная цель — попытаться продвинуть доступное искусство. К счастью, наработки уже огромные, и многие люди о нас знают.
your-lifestyle.livejournal.com
