Это интересно
- ОКД
- ЗКС
- ИПО
- КНПВ
- Мондиоринг
- Большой ринг
- Французский ринг
- Аджилити
- Фризби
Опрос
Полезные ссылки
РКФ
Все о дрессировке собак
Стрижка собак в Коломне
Поиск по сайту
Журнал Борьба Миров № 1 1924 (Журнал приключений), стр. 1. Борьба миров журнал
Читать Журнал Борьба Миров № 3 1924 (Журнал приключений) - авторов Коллектив - Страница 1
БОРЬБА МИРОВ
Журнал приключений
№ 3, май 1924 г
Борис Перелешин
ЗАГОВОР МУРМАН-ПАМИР
(Продолжение)
РАМАЗАН еще не наступил. Тянули ковшами кишмишовку, чилим (трубка) переходила из рук в руки, танцевали бачи (мальчики).
Бурундук пригляделся. Среди гостей обращала на себя внимание женщина, чего обычно у сартов не принято. Тоненькая, стройная, видимо, молодая девушка, она сидела в глухом чашуане (одежда, закрывающая тело от головы до ног) и парандже (черная сетка на лице). Ни с кем не разговаривая, она, все же, чувствовалось, была центром общего внимания.
— Ханым? — подумал Бурундук. Но ведь ханым, выходит, в Москве. Ничего не понимаю. Женщин азиаты не допускают ни к какому общественному делу.
Вдруг узкая тонкая, но не по женски решительная, ручка высунулась из-под чашуана и кивком подозвала бачу, потом Атаваева, потом кой-кого из гостей. То, что говорилось, говорилось шепотом, но чувствовался тон безоговорочного приказания.
Атаваев как-то виновато топтался, потом подозвал Бурундука.
— Твой таварыш нехороший челавек. Чика он! Как ты его привел? Наши узнали.
Инкогнито Васильева было открыто. Грозило погубить все дело. Бурундук выкручивался.
— Он, значит, за мной и следит все время. Что же делать?
— Нада его сейчас убивать! Они Файсулова стрелили!
Сарт пытливо уставился на Бурундука. Со всех сторон тоже смотрели. Это явно было испытание. Бурундук сказал:
— Хорошо, я помогу. Но как же тело?
— В мешок положим и на арба везем.
— Отлично!
Бурундук обменялся взглядом с Васильевым. Тот без слов отлично понимал уже в чем дело и стал балагурить и веселиться вдвое.
Часть клетушек, как и во многих дворах старого Ташкента, была укреплена на балках над арыком. Берега Зах-арыка значительно круче и выше прочих. Бурундук развалился на балкончике, под ним где-то шумела вода. Приподнял ковер и увидел отверстие: бурлил арык, около воды, прислонясь к балке, застыл агент.
Бурундук распустил каемку кошмы, спустил в отверстие, задел агента. Тот сперва не понял, потом схватил тесьму, натянул ее. Тогда Бурундук, как бы играя концом тесьмы, стал посылать по ней легкие удары, применяя тюремную азбуку перестукивания. Переговоры быстро наладились.
Он передал следующее:
— Немедленно четырем агентам охватить и арестовать все сборище, в том числе и его, Бурундука. Васильев же будет держать себя, как представитель Чека.
Агент ушел предупредить остальных. Но события назревали.
Здоровенный сарт подошел вплотную к Васильеву, встал сзади него, приподнял довольно увесистую скамейку. Двое других подобрались также поближе. Васильев вел себя совершенно беспечно.
Сарт занес было скамейку над головой Васильева, но тот в то же мгновение исчез неизвестно куда.
Оказывается, он, как и Бурундук, не терял времени, расположился на таком же балкончике, нащупал отверстие под ковром и даже раздвинул доски. Теперь провалился в это отверстие.
Все вскочили.
Через перила балкончика перескочил агент с двумя револьверами в руках. Другой через глиняную загородку, отделявшую от соседнего дворика. Наружная дверь слетела с петель и с улицы ворвался матрос, лежавший в чай-хане.
Заварилась страшная кутерьма. Прозвучало несколько выстрелов. Девушка, сидевшая без движения, яростно вскочила, паранджа слетела с нее и открыла… правильное, удлиненное не тюркское, а почти семитическое лицо, с небольшой черной кудрявой бородой. Джигит отскочил в угол, сбросил с себя стеснявший чашуан и пропал.
Мгновенно все было приведено в «норму». Сборище было обезоружено и арестовано. Васильеву успели шепнуть о его роли. Бурундука для видимости пнули несколько раз по шее. Потом всех при свете занимавшейся зари и такого же, как вечером, медового неба, повели в Чека. Только девушки-джигита не было и в помине.
Рассвело. Бурундук и Атаваев сидели в одной камере.
Бурундука первого вызвали, якобы для допроса.
Работники Чека вопросительно на него смотрели.
— Что же дальше будет?
— Вызывайте всех по очереди, на допросе напирайте только на самогон и курение. Которых помельче, освобождайте, может и всех освободите. Тщательно изучите их и установите наблюдение. А мне в Памир придется податься!
— Что вы, голубчик, месяц туда, месяц обратно!
— Знаете, все нити там, Атаваев играет в Мурман-Памире некоторую роль, но о Москве сам ничего не знает. Надо ехать.
— Но как вы поедете.
— Старик дает мне мальчика в провожатые до города Оша. От Оша поведет меня какой-то узбек… А вот две писульки. Переводите-ка!
Две бумажки были испещрены арабскими буквами.
— Что за писульки?
— Одну Атаваев написал при мне, так сказать, официально, тому самому узбеку в Оше, препоручающую меня. А другую мальчику же сунул потихоньку. Но мальчуган славный, Атаваева не любит, я у него выманил обе бумажки. Больше мальчика в камеру к Атаваеву не пускайте.
— Ну-с, читаем. В одной говорится: веди посланного ханым к шайтану известными тебе перевалами и бродами, береги его от излишнего жара, а также на крутых подъемах, да пошлет тебе Аллах ясные звезды в пути и благоприятные оттепели, пади перед шайтаном ниц, поклонись также и от меня, по миновании надобности, веди русского обратно! Это официальное.
— А другое?
— Мм… Мм… Что за чорт! Ничего похожего. Дойдя до перевала у Назир-Таша, встретишь двух людей ханым. Тогда всади русскому нож между лопаток. Тело покажешь упомянутым, после чего брось в самую глубокую стремнину. Одежду и деньги возьмешь себе, бумаги же все, какие будут, немедля привезешь в Ош.
— Вот это номер! Сели бы вы в переплет!
— Я это и предполагал. Но как же их перехитрить?
— А вот как! Письмо это мы, конечно, перепишем заново. Кроме того, завтрашний поезд на Фергану отменим (поезда ходят раз в два дня). Вы же сейчас выезжайте на мотоцикле прямо через горы Таким образом люди ханым не будут предупреждены о вашем проезде через Назир-Таш. Мальчугану объясните мотоциклетку связями или взяткой.
— Идет.
Часа через два Бурундук, снабженный минимумом необходимого для дальнего пути, летел в сильнейшем в Ташкенте мотоцикле по тракту. В корзине, кроме него, сидел черномазый мальчуган, слуга из дома Атаваева. Обещанием не возвращать мальчика Атаваеву Бурундук быстро расположил мальчугана к себе и мальчуган крепко к нему привязался.
Истребляйте, граждане, клопов
ПО ВЗБУХШИМ от толченого снега пожелтевшим горбам переулков и улиц в сторону Самотеки и Цветного Сухаревка сбегала потоками весенней слякоти и грязными ручейками.
В пасмурное утро визг и изморозь валом стояли вокруг чернеющих балок веками недостроенной башни.
Все, что натоптано было толстыми валенками баб в дубленых полушубках, подкованными сапогами торговцев в белых фартуках, к полудню струилось под ногами черными струйками.
Тысячи сапог, давно разношенных и покоробленных, жирно чавкающих по воде, толкущихся на одном месте, разбухали и тяжелели.
И чем меньше становилось частной торговли по Москве, чем острей ложились линии вытянувшихся притихших зданий, с содранными порой вывесками, заколоченными лавками, тем шире и шире разбухала и разливалась Сухаревка, втекая в окружающие переулки, стекая по горбам в сторону Цветного и Самотеки.
— Да когда же, наконец, поставят у Красных ворот пулеметы, чтобы вымести всю эту мерзость? — не раз думал Точный, пробиваясь и огрызаясь среди чуждой ему бестолочи и нетрудового элемента.
— Или в самом деле нельзя еще этого сделать?
Теперь с поднятыми воротниками, в кепках, Точный и некий Ленька промозглым весенним утром входили в этот чуждый точности мир.
online-knigi.com
Читать Журнал Борьба Миров № 1 1924 (Журнал приключений) - авторов Коллектив - Страница 1
БОРЬБА МИРОВ
Журнал приключений
№ 1, февраль 1924 г.
От редакции
Борьба миров никогда не достигала такого напряжения, как в нашу эпоху. Пролетариат против капитала. Черные, желтые и оливковые рабы против белых империалистов.
Разверните газету: «Вооруженная демонстрация в Берлине… Шотландские углекопы предъявляют ультиматум… Забастовка в Чикаго… Восстание в Индии… Кровавая резня в Буэнос-Айресе… Схватка с англичанами в Афганистане… Коммунисты в Либерии…» и т. д и т. п.
Заголовки меняются ежедневно и читатель снова и снова носится по всему миру, напряженно наблюдая борьбу двух социальных миров.
Этой борьбе служит наука. В двадцатом веке не неуклюжие пушки, а легкокрылые аэро решают бои. Не чугунные ядра, а удушливые газы, не тяжелые и глупые берданки, а ручные пулеметы, стреляющие разрывными пулями.
Наша эпоха полна динамики, наша борьба всемирна, наши чувства обострены. Старосветские помещики, если бы их воскресили, сошли бы с ума на пятой минуте жизни. А мы, мы зеваем над старой литературой, которой они упивались.
Современному читателю нужна книга, которая соединяла бы динамичность кино с современной социальной фабулой. Красные дьяволята против Гарри Пилля. А мы имеем Тарзана, Атлантиду и выцветшие, затертые тетради дурно пахнущего «Мира приключений».
Не творить пережеванную уже вздорную кинолегенду, а дать правдивые образы нашей борьбы, которые превзошли все фантастические сказки киноавторов. Не занять и пощекотать нервы, а взбудоражить и взволновать и этим подготовить к новым неслыханным боям и к грядущей победе. Вот задача «Борьбы Миров».
Нужен новый писатель. Нужен новый журнал, который создаст этого писателя. Довольно Тарзанов. Пусть на вес бумаги продадут букинисты с Сухаревки пинкертоновскую заваль. Наш читатель, сам прошедший сквозь огонь гражданской войны, здесь получит картину сегодняшней жизни — романтику гигантской борьбы двух миров, бешено-упорные схватки, сложные авантюры и потрясающие приключения, которые стали реальностью сегодняшнего дня.
Редакция
Борис Перелешин
ЗАГОВОР МУРМАН-ПАМИР
Иллюстрации Гарри Клинч.
«Заговор Мурман-Памир» — большой приключенческий роман из эпохи 1918-19 гг.
По двум направлениям
В МАРТЕ тысяча девятьсот восемнадцатого белогвардейские организации Советской России росли, как грибы. Многие осмеливались работать, почти не скрываясь. На улицах провинциальных городов личности без погон, но в офицерских кокардах, шлялись, открыто ругая Советскую власть. За столиками кафе перебрасывались без стеснения замечания в роде:
— Выступаем в воскресенье?
— Опять отменят!
— А у нас завтра подпольный смотр.
Официанты льстиво извивались перед офицерами. Случайно забредший в кафе советский деятель чувствовал себя неловко среди злых взглядов.
Конечно, три четверти белогвардейских планов известны были Чрезвычайным Комиссиям. Но решительных мер не принималось.
Приближалось время, когда по картинному выражению тов. Маканциана в «Красной книге ВеЧеКа» Чрезвычайным Комиссиям «пришлось рубить с плеча», очищая города и деревни от врагов Советской власти.
Но это время только приближалось.
А пока — привлекали за несдачу оружия, — приговаривали к общественному порицанию.
Все грозное еще висело в воздухе.
Каледин был разгромлен, Дутов взят в плен. А на рынках и площадях мудрецы в истасканных солдатских шинелях, раскуривая цигарку, говорили:
— Грызутся только. Погоди, начнется.
Гадали, кто нанесет первый удар и где.
На Украине и в Прибалтике с громом шли немцы. Но внутри Советской России установилась недолгая жуткая тишина.
Назревала действительно страшная месть.
Белогвардейцы становились все развязнее и развязнее.
Только отдельные мелкие организации прибегали к тщательной конспирации.
Среди таких многие оказывались скороспелыми и лопались, как мыльный пузырь. Подчас они задавались необычайно широкими, совершенно нелепыми, планами.
Одна из них носила особенно странный характер. Даже и после полного раскрытия и ликвидации ее, история ее возникновения осталась неизвестной. Инициатор ее, белогвардейский поручик барон Г. и ближайший его соратник Н., погибли еще раньше ликвидации заговора.
Во всяком случае от организации при самом ее возникновении, по выражению следователя, «пахло диллетантизмом».
Почти первым же шагом ее был крупный провал.
Два студента, очень молодые, очень неподготовленные, неврастеники, в Твери должны были доставить мешок подмоченного охотничьего пороха на вокзал.
И сейчас же засыпались.
На извозчике оба волновались; не сдерживаясь, болтали всякую чушь.
Извозчик вместо вокзала подвез их прямо к Управлению милиции. Одному из студентов удалось вырваться и удрать. Другой, задержанный с мешком, разрыдался и наговорил дежурному целую кучу ерунды. О таинственном яде — взрывчатом веществе, о таинственных иностранных деньгах, о готовящемся в июне м-це взрыве Кремля, выдал явочные адреса организации в Мурманске и Ташкенте.
Посаженный в подвал сидел весь день, как убитый.
А вечером, воспользовавшись незакрытой по оплошности дверью — улизнул.
Найти его не удалось. В руках милиции остался упомянутый мешок пороха и отобранный клочок бумаги. Клочок бумаги был надорван сверху и снизу, на нем стояло:
«…и строжайшая конспирация.
Общество имеет только два отделения: в Мурманске и Пост-Памирском.
В Мурманске для связи с английскими доверенными, в Пост-Памирском для снабжения ядом „два икс“ от химика Берендеева.
Кроме того две транспортных секции Москва — Мурман и Москва — Памир с подотделом в Ташкенте. Центр в Москве. Общество принимает наименование Мурман— Памир.
Идейная цель через свержение большевизма, обвинение отпавших областей Империи под властью Российского Двухглавого».
В милиции только покрутили головой.
— Ну и чушь!
— Впрочем дело Московское.
И отослали в Москву.
Во Всероссийской Чрезвычайной листок с приложением коротенькой справки милиции носили из кабинета в кабинет. Попал он сперва в руки товарищей Б., М. и Н. Все трое возмущались. Еще больше возмущался товарищ Р.
— Ерунда. Чортова дребедень. Разыграть хотят Чрезвычайную Комиссию. Были мы здесь с некоторыми участками не в ладах, и если бы оттуда, так и решил бы: в милиции, для шутки и подстроили. Это все равно, как стихи, у которых из первых букв выходит: долой Советскую власть. Уберите этот листок и не показывайте его мне больше.
В кабинете товарищей П. и Л. коротко сказали:
— Писали сумасшедшие…
И опять отослали в первый кабинет. Теперь листок попал к товарищу Т. Товарищу Т. листок понравился.
— А все-таки…
Вечером он сидел за столом, вчитывался, ерошил волосы, раздумывал. На утро у него сидели Николай Петрович Бурундуков, сибиряк рабочий, 35 лет, старый подпольщик, и Моисей Осипович Файн, 28 лет, из эмигрантов.
Т. говорил:
— Решено ехать Николаю Петровичу в Пост-Памирский, а Моисею Осиповичу, он английским владеет, на Мурман.
Оба всполошились.
— Да куда он их гонит? В чортову прорву! Да ради чего? Из-за двух идиотов. Когда здесь-то, в центре, кишит белогвардейщиной, завтра же, может, придется отстаивать Красный Кремль, каждый боец на учете. — Памирами заниматься?
Т. заговорил:
— Я больше на том базируюсь, что на местах работники необходимы. Мы и так инструкторов посылаем. Подумай, на Мурман, английский десант, сложнейшая обстановка, ты найдешь, какую неотложную работу для нас выполнить. А ты, Николай Петрович, если окажется не заговор, а пустое место, дальше Ташкента не поезжай. Там поможешь наводить порядок…
online-knigi.com
Коллектив авторов - Журнал Борьба Миров № 1 1924
"Борьба миров" - малоизвестный общественно-политический журнал 20-х – 30-х прошлого века, имевший литературно-художественную направленность. В журнале печатались такие известные фантасты как Александр Беляев, Михаил Зуев-Ордынец, Б. Перелешин и др. Журнал также известен основной публикацией фантастико-утопического романа такого фантаста и популяризатора науки как Эммануил Зеликович (впоследствии в периодике более не переиздававшейся).
Содержание:
БОРЬБА МИРОВЖурнал приключений№ 1, февраль 1924 г.
От редакции
Борьба миров никогда не достигала такого напряжения, как в нашу эпоху. Пролетариат против капитала. Черные, желтые и оливковые рабы против белых империалистов.
Разверните газету: "Вооруженная демонстрация в Берлине… Шотландские углекопы предъявляют ультиматум… Забастовка в Чикаго… Восстание в Индии… Кровавая резня в Буэнос-Айресе… Схватка с англичанами в Афганистане… Коммунисты в Либерии…" и т. д и т. п.
Заголовки меняются ежедневно и читатель снова и снова носится по всему миру, напряженно наблюдая борьбу двух социальных миров.
Этой борьбе служит наука. В двадцатом веке не неуклюжие пушки, а легкокрылые аэро решают бои. Не чугунные ядра, а удушливые газы, не тяжелые и глупые берданки, а ручные пулеметы, стреляющие разрывными пулями.
Наша эпоха полна динамики, наша борьба всемирна, наши чувства обострены. Старосветские помещики, если бы их воскресили, сошли бы с ума на пятой минуте жизни. А мы, мы зеваем над старой литературой, которой они упивались.
Современному читателю нужна книга, которая соединяла бы динамичность кино с современной социальной фабулой. Красные дьяволята против Гарри Пилля. А мы имеем Тарзана, Атлантиду и выцветшие, затертые тетради дурно пахнущего "Мира приключений".
Не творить пережеванную уже вздорную кинолегенду, а дать правдивые образы нашей борьбы, которые превзошли все фантастические сказки киноавторов. Не занять и пощекотать нервы, а взбудоражить и взволновать и этим подготовить к новым неслыханным боям и к грядущей победе. Вот задача "Борьбы Миров".
Нужен новый писатель. Нужен новый журнал, который создаст этого писателя. Довольно Тарзанов. Пусть на вес бумаги продадут букинисты с Сухаревки пинкертоновскую заваль. Наш читатель, сам прошедший сквозь огонь гражданской войны, здесь получит картину сегодняшней жизни - романтику гигантской борьбы двух миров, бешено-упорные схватки, сложные авантюры и потрясающие приключения, которые стали реальностью сегодняшнего дня.
Редакция
Борис ПерелешинЗАГОВОР МУРМАН-ПАМИР
Иллюстрации Гарри Клинч.
"Заговор Мурман-Памир" - большой приключенческий роман из эпохи 1918-19 гг.
По двум направлениям
В МАРТЕ тысяча девятьсот восемнадцатого белогвардейские организации Советской России росли, как грибы. Многие осмеливались работать, почти не скрываясь. На улицах провинциальных городов личности без погон, но в офицерских кокардах, шлялись, открыто ругая Советскую власть. За столиками кафе перебрасывались без стеснения замечания в роде:
- Выступаем в воскресенье?
- Опять отменят!
- А у нас завтра подпольный смотр.
Официанты льстиво извивались перед офицерами. Случайно забредший в кафе советский деятель чувствовал себя неловко среди злых взглядов.
Конечно, три четверти белогвардейских планов известны были Чрезвычайным Комиссиям. Но решительных мер не принималось.
Приближалось время, когда по картинному выражению тов. Маканциана в "Красной книге ВеЧеКа" Чрезвычайным Комиссиям "пришлось рубить с плеча", очищая города и деревни от врагов Советской власти.
Но это время только приближалось.
А пока - привлекали за несдачу оружия, - приговаривали к общественному порицанию.
Все грозное еще висело в воздухе.
Каледин был разгромлен, Дутов взят в плен. А на рынках и площадях мудрецы в истасканных солдатских шинелях, раскуривая цигарку, говорили:
- Грызутся только. Погоди, начнется.
Гадали, кто нанесет первый удар и где.
На Украине и в Прибалтике с громом шли немцы. Но внутри Советской России установилась недолгая жуткая тишина.
Назревала действительно страшная месть.
Белогвардейцы становились все развязнее и развязнее.
Только отдельные мелкие организации прибегали к тщательной конспирации.
Среди таких многие оказывались скороспелыми и лопались, как мыльный пузырь. Подчас они задавались необычайно широкими, совершенно нелепыми, планами.
Одна из них носила особенно странный характер. Даже и после полного раскрытия и ликвидации ее, история ее возникновения осталась неизвестной. Инициатор ее, белогвардейский поручик барон Г. и ближайший его соратник Н., погибли еще раньше ликвидации заговора.
Во всяком случае от организации при самом ее возникновении, по выражению следователя, "пахло диллетантизмом".
Почти первым же шагом ее был крупный провал.
Два студента, очень молодые, очень неподготовленные, неврастеники, в Твери должны были доставить мешок подмоченного охотничьего пороха на вокзал.
И сейчас же засыпались.
На извозчике оба волновались; не сдерживаясь, болтали всякую чушь.
Извозчик вместо вокзала подвез их прямо к Управлению милиции. Одному из студентов удалось вырваться и удрать. Другой, задержанный с мешком, разрыдался и наговорил дежурному целую кучу ерунды. О таинственном яде - взрывчатом веществе, о таинственных иностранных деньгах, о готовящемся в июне м-це взрыве Кремля, выдал явочные адреса организации в Мурманске и Ташкенте.
Посаженный в подвал сидел весь день, как убитый.
А вечером, воспользовавшись незакрытой по оплошности дверью - улизнул.
Найти его не удалось. В руках милиции остался упомянутый мешок пороха и отобранный клочок бумаги. Клочок бумаги был надорван сверху и снизу, на нем стояло:
"…и строжайшая конспирация.
Общество имеет только два отделения: в Мурманске и Пост-Памирском.
В Мурманске для связи с английскими доверенными, в Пост-Памирском для снабжения ядом "два икс" от химика Берендеева.
Кроме того две транспортных секции Москва - Мурман и Москва - Памир с подотделом в Ташкенте. Центр в Москве. Общество принимает наименование Мурман- Памир.
Идейная цель через свержение большевизма, обвинение отпавших областей Империи под властью Российского Двухглавого".
В милиции только покрутили головой.
- Ну и чушь!
- Впрочем дело Московское.
И отослали в Москву.
Во Всероссийской Чрезвычайной листок с приложением коротенькой справки милиции носили из кабинета в кабинет. Попал он сперва в руки товарищей Б., М. и Н. Все трое возмущались. Еще больше возмущался товарищ Р.
- Ерунда. Чортова дребедень. Разыграть хотят Чрезвычайную Комиссию. Были мы здесь с некоторыми участками не в ладах, и если бы оттуда, так и решил бы: в милиции, для шутки и подстроили. Это все равно, как стихи, у которых из первых букв выходит: долой Советскую власть. Уберите этот листок и не показывайте его мне больше.
В кабинете товарищей П. и Л. коротко сказали:
- Писали сумасшедшие…
И опять отослали в первый кабинет. Теперь листок попал к товарищу Т. Товарищу Т. листок понравился.
- А все-таки…
Вечером он сидел за столом, вчитывался, ерошил волосы, раздумывал. На утро у него сидели Николай Петрович Бурундуков, сибиряк рабочий, 35 лет, старый подпольщик, и Моисей Осипович Файн, 28 лет, из эмигрантов.
Т. говорил:
- Решено ехать Николаю Петровичу в Пост-Памирский, а Моисею Осиповичу, он английским владеет, на Мурман.
Оба всполошились.
- Да куда он их гонит? В чортову прорву! Да ради чего? Из-за двух идиотов. Когда здесь-то, в центре, кишит белогвардейщиной, завтра же, может, придется отстаивать Красный Кремль, каждый боец на учете. - Памирами заниматься?
Т. заговорил:
- Я больше на том базируюсь, что на местах работники необходимы. Мы и так инструкторов посылаем. Подумай, на Мурман, английский десант, сложнейшая обстановка, ты найдешь, какую неотложную работу для нас выполнить. А ты, Николай Петрович, если окажется не заговор, а пустое место, дальше Ташкента не поезжай. Там поможешь наводить порядок…
profilib.net
Журнал Борьба Миров № 1 1924 читать онлайн, Коллектив авторов
От редакции
Борьба миров никогда не достигала такого напряжения, как в нашу эпоху. Пролетариат против капитала. Черные, желтые и оливковые рабы против белых империалистов.
Разверните газету: «Вооруженная демонстрация в Берлине… Шотландские углекопы предъявляют ультиматум… Забастовка в Чикаго… Восстание в Индии… Кровавая резня в Буэнос-Айресе… Схватка с англичанами в Афганистане… Коммунисты в Либерии…» и т. д и т. п.
Заголовки меняются ежедневно и читатель снова и снова носится по всему миру, напряженно наблюдая борьбу двух социальных миров.
Этой борьбе служит наука. В двадцатом веке не неуклюжие пушки, а легкокрылые аэро решают бои. Не чугунные ядра, а удушливые газы, не тяжелые и глупые берданки, а ручные пулеметы, стреляющие разрывными пулями.
Наша эпоха полна динамики, наша борьба всемирна, наши чувства обострены. Старосветские помещики, если бы их воскресили, сошли бы с ума на пятой минуте жизни. А мы, мы зеваем над старой литературой, которой они упивались.
Современному читателю нужна книга, которая соединяла бы динамичность кино с современной социальной фабулой. Красные дьяволята против Гарри Пилля. А мы имеем Тарзана, Атлантиду и выцветшие, затертые тетради дурно пахнущего «Мира приключений».
Не творить пережеванную уже вздорную кинолегенду, а дать правдивые образы нашей борьбы, которые превзошли все фантастические сказки киноавторов. Не занять и пощекотать нервы, а взбудоражить и взволновать и этим подготовить к новым неслыханным боям и к грядущей победе. Вот задача «Борьбы Миров».
Нужен новый писатель. Нужен новый журнал, который создаст этого писателя. Довольно Тарзанов. Пусть на вес бумаги продадут букинисты с Сухаревки пинкертоновскую заваль. Наш читатель, сам прошедший сквозь огонь гражданской войны, здесь получит картину сегодняшней жизни — романтику гигантской борьбы двух миров, бешено-упорные схватки, сложные авантюры и потрясающие приключения, которые стали реальностью сегодняшнего дня.
Редакция
Борис Перелешин
ЗАГОВОР МУРМАН-ПАМИР
Иллюстрации Гарри Клинч.
«Заговор Мурман-Памир» — большой приключенческий роман из эпохи 1918-19 гг.
По двум направлениям
В МАРТЕ тысяча девятьсот восемнадцатого белогвардейские организации Советской России росли, как грибы. Многие осмеливались работать, почти не скрываясь. На улицах провинциальных городов личности без погон, но в офицерских кокардах, шлялись, открыто ругая Советскую власть. За столиками кафе перебрасывались без стеснения замечания в роде:
— Выступаем в воскресенье?
— Опять отменят!
— А у нас завтра подпольный смотр.
Официанты льстиво извивались перед офицерами. Случайно забредший в кафе советский деятель чувствовал себя неловко среди злых взглядов.
Конечно, три четверти белогвардейских планов известны были Чрезвычайным Комиссиям. Но решительных мер не принималось.
Приближалось время, когда по картинному выражению тов. Маканциана в «Красной книге ВеЧеКа» Чрезвычайным Комиссиям «пришлось рубить с плеча», очищая города и деревни от врагов Советской власти.
Но это время только приближалось.
А пока — привлекали за несдачу оружия, — приговаривали к общественному порицанию.
Все грозное еще висело в воздухе.
Каледин был разгромлен, Дутов взят в плен. А на рынках и площадях мудрецы в истасканных солдатских шинелях, раскуривая цигарку, говорили:
— Грызутся только. Погоди, начнется.
Гадали, кто нанесет первый удар и где.
На Украине и в Прибалтике с громом шли немцы. Но внутри Советской России установилась недолгая жуткая тишина.
Назревала действительно страшная месть.
Белогвардейцы становились все развязнее и развязнее.
Только отдельные мелкие организации прибегали к тщательной конспирации.
Среди таких многие оказывались скороспелыми и лопались, как мыльный пузырь. Подчас они задавались необычайно широкими, совершенно нелепыми, планами.
Одна из них носила особенно странный характер. Даже и после полного раскрытия и ликвидации ее, история ее возникновения осталась неизвестной. Инициатор ее, белогвардейский поручик барон Г. и ближайший его соратник Н., погибли еще раньше ликвидации заговора.
Во всяком случае от организации при самом ее возникновении, по выражению следователя, «пахло диллетантизмом».
Почти первым же шагом ее был крупный провал.
Два студента, очень молодые, очень неподготовленные, неврастеники, в Твери должны были доставить мешок подмоченного охотничьего пороха на вокзал.
И сейчас же засыпались.
На извозчике оба волновались; не сдерживаясь, болтали всякую чушь.
Извозчик вместо вокзала подвез их прямо к Управлению милиции. Одному из студентов удалось вырваться и удрать. Другой, задержанный с мешком, разрыдался и наговорил дежурному целую кучу ерунды. О таинственном яде — взрывчатом веществе, о таинственных иностранных деньгах, о готовящемся в июне м-це взрыве Кремля, выдал явочные адреса организации в Мурманске и Ташкенте.
Посаженный в подвал сидел весь день, как убитый.
А вечером, воспользовавшись незакрытой по оплошности дверью — улизнул.
Найти его не удалось. В руках милиции остался упомянутый мешок пороха и отобранный клочок бумаги. Клочок бумаги был надорван сверху и снизу, на нем стояло:
«…и строжайшая конспирация.
Общество имеет только два отделения: в Мурманске и Пост-Памирском.
В Мурманске для связи с английскими доверенными, в Пост-Памирском для снабжения ядом „два икс“ от химика Берендеева.
Кроме того две транспортных секции Москва — Мурман и Москва — Памир с подотделом в Ташкенте. Центр в Москве. Общество принимает наименование Мурман— Памир.
Идейная цель через свержение большевизма, обвинение отпавших областей Империи под властью Российского Двухглавого».
В милиции только покрутили головой.
— Ну и чушь!
— Впрочем дело Московское.
И отослали в Москву.
Во Всероссийской Чрезвычайной листок с приложением коротенькой справки милиции носили из кабинета в кабинет. Попал он сперва в руки товарищей Б., М. и Н. Все трое возмущались. Еще больше возмущался товарищ Р.
— Ерунда. Чортова дребедень. Разыграть хотят Чрезвычайную Комиссию. Были мы здесь с некоторыми участками не в ладах, и если бы оттуда, так и решил бы: в милиции, для шутки и подстроили. Это все равно, как стихи, у которых из первых букв выходит: долой Советскую власть. Уберите этот листок и не показывайте его мне больше.
В кабинете товарищей П. и Л. коротко сказали:
— Писали сумасшедшие…
И опять отослали в первый кабинет. Теперь листок попал к товарищу Т. Товарищу Т. листок понравился.
— А все-таки…
Вечером он сидел за столом, вчитывался, ерошил волосы, раздумывал. На утро у него сидели Николай Петрович Бурундуков, сибиряк рабочий, 35 лет, старый подпольщик, и Моисей Осипович Файн, 28 лет, из эмигрантов.
Т. говорил:
— Решено ехать Николаю Петровичу в Пост-Памирский, а Моисею Осиповичу, он английским владеет, на Мурман.
Оба всполошились.
— Да куда он их гонит? В чортову прорву! Да ради чего? Из-за двух идиотов. Когда здесь-то, в центре, кишит белогвардейщиной, завтра же, может, придется отстаивать Красный Кремль, каждый боец на учете. — Памирами заниматься?
Т. заговорил:
— Я больше на том базируюсь, что на местах работники необходимы. Мы и так инструкторов посылаем. Подумай, на Мурман, английский десант, сложнейшая обстановка, ты найдешь, какую неотложную работу для нас выполнить. А ты, Николай Петрович, если окажется не заговор, а пустое место, дальше Ташкента не поезжай. Там поможешь наводить порядок…
— И нечего смущаться неизвестной обстановкой, отсутствием сил. Конечно, белогвардейцы строят широкие планы: объединить области, отторгнутые от Российской империи. Вот видите! Да, белогвардейская Россия, как бы зубаста ни была, — узкая. Кто она? Десятки в городах. А революция широка. Это не слова. Мы и среди остяков или ораченов находили себе помощников. Если этот заговор существует, понимаете, мы его охватим с тыла и флангов…
Взгляды всех троих расплылись по необъятной карте России, висевшей на стене.
— Через два месяца считаю, оба вернетесь.
Наступило молчание. Прервал его Бурундуков:
— Значит придется мне ехать!
Т. посмотрел на Файна.
— А ты?
Файн улыбнулся:
— Не хочется, конечно, но раз надо…
Т. встал:
— Не пустит вас только Коллегия. Я-то буду настаивать.
Вышел. В голове Бурундукова мчались мысли.
— Чорт-те что… Как бросает. Но куда я поеду. И не то будет. Придет время, к неграм куда-нибудь понесет, в Африку, а лотом сразу к эскимосам.
Мысль Файна, немножко поэта, не спавшего две ночи, выбивала какую-то дробь:
— Трижды, четырежды опояшу земной шар стальным поясом, бросил пламя на севере и на юге… Что за чорт?
Разрасталась какая-то минутная боязнь и радость огромных расстояний. Вдруг увидел перед собой раскрытые глаза Бурундукова. Они жили тем же. На одну только секунду. Потом Бурундуков спросил:
— Да сколько верст-то до Памира будет?
— Не знаю, тысяч десять.
— Больно много.
Стали считать по карте. Ничего не выходило. Вдруг на столе нашелся старый календарь ...
knigogid.ru
