Это интересно
- ОКД
- ЗКС
- ИПО
- КНПВ
- Мондиоринг
- Большой ринг
- Французский ринг
- Аджилити
- Фризби
Опрос
Полезные ссылки
РКФ
Все о дрессировке собак
Стрижка собак в Коломне
Поиск по сайту
Сны Фараона. Сноб журнал фараон
«Я постоянно депрессую»: читайте новое интервью Pharaoh
Pharaoh стал героем нового номера журнала Rolling Stone. Мы традиционно выбрали оттуда самые интересные моменты.
О влиянии на слушателя
Я бы не хотел, чтобы кто-то винил меня в своей тупости. Потому что это не я виноват в том, что у них нет мозгов и они сами не в состоянии оценивать, что им нужно в жизни, а что нет. Мне бы хотелось вдохновлять людей на адекватное восприятие жизни в России. И в этом дерьме, которое нас окружает, находить цветы, помогающие человеку совсем не падать.
О начале увлечения музыкой
Когда мне было 7-8 лет, двоюродный брат показал мне кассету Rammstein. Альбом, по-моему, назывался «Mutter». После того, как Rammstein услышал, пошел на немецкий. Но через месяц понял, что этот язык полное говно и ушел с курсов. Мне нравилось, что из себя представляет Снуп Догг как персонаж, меня цеплял голос, цепляли биты, на которые он читает, и то, про что он читает. Я был в четвертом классе, когда вышел альбом «Tha Blue Carpet Treatment». Помню, никогда из дома один не выходил, а тут впервые отпросился у мамы дойти до торгового центра, который был километрах в двух от дома, чтобы купить этот альбом. На улице зима, меня сметает. Купил себе альбом — и так счастлив был. Затер я его потом, конечно. Тогда и началось все это с музыкой — по накатанной пошло.
Большинство одноклассников слушали Эминема и Фифти Сента. У меня Снуп был на первом месте и еще Ти-Ай. Хотя Фифтика и Эминема я тоже слушал. По музыкальным вкусам никого похожего не было в школе — только одного человека такого обрел, с ним и общаюсь по сей день.
О спортивной карьере
Я с 6 до 13 лет в футбол играл профессионально, и в то время, когда мои сверстники в первый раз накидывались в пятом классе, я собирал вещи и ехал на тренировку. Возвращался, делал домашнее задание и ложился спать. Слушал перед сном музыку, играл во второй Playstation. И так продолжалось шесть лет моей жизни. По выходным, когда все шли куда-нибудь тусоваться, у меня были свои дела. Надо было ехать на игру.
Я начал выступать за «Локомотив», потом, когда стало понятно, что отношения с тренером не складываются, перешел в ЦСКА (приходилось ежедневно ездить из Измайлово на «Аэропорт», а маме, беременной моим братом, приходилось возить меня на тренировки).
Из ЦСКА перешел в «Динамо» и уже сам стал ездить на метрохе. Было много моментов для эмоционального слома, но музыка тащила вперед. Когда я понял, что вряд ли сыграю на мировом уровне, все закончилось, я просто забил. Пошел учиться, понимал, что у меня три года до поступления, и если я не хочу дальше все просрать, надо что-то делать со своим мозгом.
О первом в жизни рэп-концерте – выступлении The Chemodan Clan
Мне было 15 лет, я общался с торчками из старших классов. Никто кроме них подобную музыку не слушал. Приехали на тачке к клубу уже никакие. Это был клуб «Пипл» на Павелецкой, он тогда уже был таким перестроенным говнарским клубом типа «Плана Б». Я высаживаюсь в широких штанах, в балахоне, и понимаю, что я в зале самый мелкий. О том, что чуваки из 11 класса ушли в туалет и их там приняли, я узнал только через полчаса. В общем, я понимаю, что стою один, а вокруг какие-то говнари. По сцене прыгает Obe 1 Kanobe со стаканом портвейна в руке — просто прыгает и что-то орет. Я отстоял весь концерт, но до сих пор каждый трек помню. А чуваков, с которыми пришел, забыл давно. После этого мне пришло в голову, что я тоже могу так.
О покупке первого бита
Пришлось просить двоюродного брата сделать денежный перевод, так как мне не было 18 лет, — говорит он. - Я же не мог попросить родителей, потому что они сказали: «Что за ерундой ты занимаешься?» Я понимал, что у меня нет денег, ничего под жопой, никаких связей, в общем, никого.
О выборе звучания
Я думал, после поступления в университет что-то изменится. Не буду один, найду людей, которые что-то шарят и видят дальше собственного носа. Трэп и свэг поднадоели в том виде, в котором они были, и я начал искать то, что в Америке происходит. Raider Klan тогда начали делать свой исходный саунд — зажеванный и запитченный утробный звук. На тот момент они вообще для меня иконой были. В общем, заобщался я с девушкой, она тоже была подписана в инстаграме на этих чуваков. Она мне предложила покурить. Слушали музло. И тут она мне говорит: «Мне это ужасно нравится — чувак читает, а ощущение, что это звуки преисподней». И у меня тогда щелкнуло — я понял, что это как раз то, что нужно. Так я пришел к тому, что имею сейчас. И за эти два года все изменилось.
О «Скр, скр, скр»
Мимо техникумов мне ходить нельзя. Сразу начинают мне вслед орать: «Скр, скр, скр». Это я в свое время у Ту Чейнза подцепил — читал на Rap Genius объяснения и аннотации к его строчкам. Я решил, что это прикольная тема, и заюзал ее. Проснулся с утра у своей бывшей телки и подумал, что хочу записать какой-нибудь прикольный трек, попросил пацанов скинуть бит. Ходил, ходил, написал эту хрень «Black Siemens». «Я бы ни разу не расстроился, если бы не было этого «Сименса» и шести миллионов просмотров на YouTube. Как правило, самые массовые треки — это самые дебильные. Аудитория прирастает, но это идет за счет тех людей, которые нам абсолютно не нужны. Я недавно видел ролик, где ученики на уроке музыки пели этот трек под фортепиано. Тут ты, конечно, думаешь: «Что я создал?»
О том, что происходит после концертов
У нас не бывает так — выступили, упоролись, потрахали кого-то и уехали. А потом с утра друг на друга смотрим, улыбаемся и даем друг другу пять. Гораздо важнее сохранять настроение творческой депрессии, которое поддерживать очень сложно — нужно все время находиться где-то между эйфорией и полным дном.
О депрессии
Я постоянно депрессую. Иногда нахожу способы как-то уходить от этого и решать проблему. В такой момент мне важно ходить по грани. И это та самая грань, которая порождает мое творчество. Главное – не переусердствовать — приходится обратно себя выталкивать, чтобы сохранить и тело, и голову, и здоровье. Я как саксофонист из «Шоссе в никуда» в тот момент, когда он смотрит видео, где его жена разделена на две части. А потом находится вне понимания — было это или не было? Я здесь или все же уже по ту сторону?
С полной версией интервью можно ознакомиться здесь.
www.rap.ru
Сны Фараона – Довид Карпов – Блог – Сноб
«И было, по истечении двух лет, и Фараону снилось: И вот, он стоит на берегу реки Нила» («Бытие», 41:1)
Пресс-конференция Путина (которая стала логическим продолжением недавнего послания Федеральному собранию), безусловно, стала событием номер один на прошедшей неделе. Вопросы, как водится, были самые разнообразные, но главная тема – будущее страны и ее текущее экономическое положение. В частности, много рассуждали о прошлых «тучных годах», сравнивая и сопоставляя их с «голодными годами», которые наступают.
Но вот мы открываем недельную главу, которую мы читали как раз на прошлой неделе, и находим там … рассказ о Фараоне и его вещих снах. Именно там упоминается выражение: «тучные годы» и «голодные годы». Получается, наш «фараон», даже о том не подозревая, процитировал недельную главу из Писания!
Думаю, все знают содержание снов Фараона (семь худых коров, которые поглотили семь тучных коров, и т.д.), и как их растолковал Йосеф. На смену семи тучным годам придут семь голодных, так, что забудется былая сытость, как сказано (41:29-30): «Вот, наступают семь лет большого урожая во всей земле Египетской. И настанут после них семь лет голода - и забудется весь урожай в земле Египетской, и истощит голод страну». А повторение сна дважды означает, что «верно это дело от Б-га, и что Б-г вскоре исполнит сие».
Что касается древнего Египта, то по счастью, там-таки нашелся один еврей, о котором в нужный момент вспомнил начальник виночерпиев, как сказано (41:12): «А там был с нами молодой еврей, раб начальника телохранителей. И мы рассказали ему, и он истолковал нам сны наши, каждому по его сну толковал он». «Молодой еврей, раб начальника телохранителей» - это праведный Йосеф, который, как водится, на тот момент находился в тюрьме.
В результате он смог не только растолковать сны Фараона, но к тому же дал дельный совет, как грамотно пережить голодные годы, за что был тут же назначен «главой правительства», как сказано (41:37-38): «И понравилось это толкование Фараону и всем слугам его. И сказал Фараон своим слугам: Найдем ли мы еще такого, как он, человека, в котором дух Б-жий?». Это не по годам мудрый Иосиф оказался весьма «эффективным менеджером», который буквально перевернул весь Египет, переселив целые народы, как сказано (47:21): «И народ перевел он в города от одного конца Египта до другого». А всех простых египтян, в обмен на гарантированное соцобеспечение, сделал рабами Фараона и обязал платить налог в размере пятой части урожая, как сказано (47:23): «И сказал Йосеф народу: Вот, я купил теперь вас и землю вашу для Фараона. Вот вам семена и засейте землю». Но зато с его помощью Египет благополучно пережил голодные годы, и стал процветающей и ведущей державой древнего мира.
В конце времен
«Я, Г-сподь, в назначенное время ускорю это» (Исайя, 60:22)
Но вернемся к нашей действительности, а для этого еще раз обратимся к нашей главе. В самом начале там говорится, что речь пойдет о событиях, которые наступили «спустя два года», как сказано (41:1): «И было, по истечении двух лет, и Фараону снился сон …». Не будем забывать, что и в нашем случае, с начала последнего срока правления нашего Фарао… я хотел сказать – нашего президента, прошло как раз … два года. А выражение: «в конце» означает, что незаметно закончилась одна эпоха, и началась новая: и в судьбе Йосефа, и в жизни всего Египта. На тот момент это было еще неочевидно: ведь единственный знак – это необычные, вещие сны главы государства, после чего он и обратился к своему «федеральному собранию» - «волхвам и мудрецам», как сказано (41:8): «И было утром, встревожился дух его, и послал он, и призвал всех волхвов Египта и всех мудрецов его, и рассказал им Фараон свой сон, но не было никого, кто бы истолковал его Фараону».
Но именно с этого, казалось бы, незначительного эпизода, началась эпоха испытаний и потрясений: с одной стороны - возвышение Йосефа, как второго человека в Египте, после Фараона, с другой – семь тучных и семь голодных лет. Ну, а в дальнейшем все это привело к египетскому рабству и Исходу из Египта.
Если верить Писанию, мы находимся на пороге великих социальных потрясений и коренных изменений в обществе и человеческом сознании. Россия, а вместе с ней и весь мир вступает в новую эпоху, которая, если мы сможем пройти через все испытания, закончится глобальным Исходом – приходом нашего праведного Избавителя из рода царя Давида, который сможет, наконец, объединить все человечество в одну дружную семью! И даже скорее, чем нам кажется, как сказано: «Я, Г-сподь, в назначенное время ускорю это»!
snob.ru
Венецианский номер — Сноб
О главных сюрпризах и героях нового летнего номера «Сноба» рассказывает главный редактор журнала Сергей Николаевич
Сергей Николаевич
Началось все с самотека. Кто не знает, есть такой термин, сохранившийся с былых времен редакционной жизни, когда где-то в глухом углу скапливались до потолка разные рукописи и тексты, присланные, как правило, безвестными графоманами. Раз в месяц один из редакторов, засучив рукава, брал на себя скорбный труд разобрать эту гору и даже ответить особенно настойчивым авторам заготовленными фразами типа «вынуждены отказать» или «не входит в планы редакции». Случалось, правда, выудить оттуда и что-то вполне стоящее. Хотя лично я никаких иллюзий по поводу «самотека», бумажного или теперь электронного, не питаю.
И только я собрался захлопнуть присланную мне папку, как натолкнулся на название, знакомое до рези в глазах, — «Смерть в Венеции». Что это? Разумеется, повесть Томаса Манна — чистая классика, которую должен знать каждый, кто считает себя мало-мальски просвещенным человеком. На русский язык впервые была переведена в 1913 году и с тех пор много раз переиздавалась. С какой стати вдруг печатать ее в «Снобе»? Потом увидел имя переводчика — Михаил Рудницкий, известный германист, к тому же сын Константина Лазаревича Рудницкого, одного из главных корифеев отечественного театроведения.
Иллюстрация к повести «Смерть в Венеции»: Юлия Жукова для «Сноб»
Сказать, что обновленная русская версия «Смерти в Венеции» мне понравилась, будет неправильно. Она меня ошеломила, как и много лет назад. Ну, это как если бы после столовой с пластиковыми подносами тебя вдруг пригласили в дорогой ресторан с белыми скатертями, хрусталем и меню a la carte. И вот ты сидишь, медленно вкушаешь и невольно задаешься вопросом: а надо было тратить столько времени на отечественную словесность, когда есть такая великая проза, недосягаемый Монблан, рядом с которым все будет выглядеть муравьиным копошением?
Фотопортрет Лукино Висконти Horst P. Horst
И я тогда я решил, что, по крайней мере, раз в семь лет мы можем себе позволить перечитать Томаса Манна. Тем более в новом переводе! Считайте, что это литературный детокс. Новая процедура, которую «Сноб» изобрел специально для тех, кто еще не потерял вкуса к процессу чтения и настоящей литературе. Разумеется, в случае с повестью Манна нельзя было пройти мимо великого фильма Лукино Висконти, являющегося лучшей экранизацией литературного произведения за всю историю мирового кинематографа. О нем размышляли самые продвинутые умы, не столько подмечая сходства и различия с первоисточником, сколько погружаясь в глубины философского, исторического и культурного контекста.
Бьорн Андресен в роли Тадзио David Bailey
Такую попытку специально для «Сноба» предпринял и наш ведущий кинокритик Андрей Плахов, который не скрывает, что именно Висконти круто поменял его судьбу, заставив в какой-то момент бросить высшую математику и посвятить свою жизнь кино. Ну а чтобы рассказ об эпохальном фильме был максимально документированным, мы рискнули включить еще и фрагмент из мемуаров исполнителя главной роли Ашенбаха Дирка Богарда, который, кроме всего прочего, оказался еще и хорошим писателем. Его описания съемок фильма и всего, что было после, — это прежде всего элегантная проза, исполненная насмешливой грусти, находчивых наблюдений и какого-то совсем не шуточного стоицизма, который, наверное, и отличает подлинного артиста от комедианта. А в том, что Дирк Богард — великий артист, можно легко убедиться, просто взглянув на портрет, сделанный знаменитым американским фотографом Брюсом Вебером. Я получил его в подарок от самого маэстро много лет назад и счастлив, что теперь нашелся повод напечатать его в «Снобе».
Дирк Богард у себя дома в Челси, Лондон, 1996 Bruce Weber
Как это часто бывает, текст такой силы и совершенства, как повесть Манна, не мог не повлиять на структуру номера в целом, отзываясь в других материалах, никак с ним напрямую не связанных. Например, в поисках лица для обложки я случайно набрел в сети на главный хит нынешнего лета «Дико например» в исполнении кумира тинейджеров Фараона. «Сноб» уже писал о нем однажды, но сейчас я будто впервые увидел это бледное лицо, светлые волосы, стянутые в девчоночий хвостик, тяжелую бабушкину шубу в сочетании с массивным «роллс-ройсом» на фоне унылого весеннего подмосковного пейзажа.
Pharaon на обложке летнего номера Федор Битков для «Сноб»
И тут меня осенило: «Это же Тадзио!» Конечно, он не так красив и уже не так юн, как швед Бьорн Андерс в фильме Висконти, но это та самая молодость, которая манит, волнует, смотрит равнодушными глазами и ускользает каждый раз, как только начинаешь к ней приближаться. Фараон все это попытался честно изобразить перед фотообъективом Федора Биткова. И даже для большего сходства надел матросскую тельняшку, но при этом, конечно, остался самим собой, обладателем бесчисленных лайков и миллионной армии фанов, балдеющих от любого его появления наяву или в инстаграме.
Тема искусства как «антисудьбы», такая важная в творчестве Томаса Манна, неожиданно получила свое продолжение в беседе с известным коллекционером, основателем Премии Кандинского Шалвой Бреусом. Специально по его распоряжению для «Сноба» была устроена однодневная выставка, а сам он выступил в роли гида. Экскурсия проходила в бывшем фойе кинотеатра «Ударник», который так до сих пор и не стал Музеем современного искусства, да и станет ли им — бог весть.
Но есть коллекция Бреуса — картины, скульптуры, арт-объекты. Его неукротимая энергия просветителя и собирателя, его особенная способность проживать чужое искусство как собственную жизнь. А это такой же редкий дар, как сочинять, рисовать, творить. Тем более неожиданно было обнаружить его в человеке, обычно внешне замкнутом, сдержанном, привыкшем держаться в тени, подальше от блицев и телекамер.
Для многих читателей наверняка станут откровением мемуары хореографа Аллы Сигаловой. Она приступила к ним недавно, но уже намечены основные сюжетные линии. Для публикации в «Снобе» мы выбрали одну, самую драматичную — историю ее брака и творческого союза с одним из лучших режиссеров своего поколения Романом Козаком. Спустя семь лет после его смерти Алла отважилась рассказать об их любви, о том, как эти отношения изменили ее и как она «училась жить» после обрушившегося на нее горя.
Начало театрального романа. Анна Сигалова и Роман Козак Иван Кайдаш
Это исповедь сильной, талантливой и яркой женщины, которая в чем-то рифмуется с двумя другими материалами из нашего журнального проекта «Память, говори!» — воспоминаниями Анн-Мари Филип, дочери легенды французского театра и кино Жерара Филипа, и рассказом культовой актрисы Шарлотты Рэмплинг о самоубийстве ее сестры. Семейные драмы и тайны — это ключ к великой судьбе, попытка разгадать ее шифр. И еще это, как правило, очень личный опыт сопротивления безверию, отчаянью и одиночеству. Символично, что такие попытки делают исключительно женщины. Это они борются, не смиряются, не сдаются, идут до конца. Потому так интересно слушать их голоса, рассматривать их лица. Особенно когда их фотографируют такие талантливые мужчины, как Юрген Теллер.
Юрген Теллер считает, что любой снимок – это в какой-то мере автопортрет фотографа. На этом «прямом»<br />автопортрете кроме самого Теллера присутствуют его пометки с претензиями к собственной внешности и качеству фото Juergen Teller
У этого немца репутация грубияна и скандалиста. Например, ту же Шарлотту Рэмплинг уже в пожилом возрасте он снимал абсолютно голой на фоне «Джоконды» в Лувре. Со звездами первой величины он обращается как со своим гаремом. А они ничего, готовы прощать Юргену любые его выходки и безумства. В нем бурлит столько энергии жизни и секса, что на его фотографиях они молодеют не от фотошопа, а от одного только его взгляда.
Шарлотта Рэмплинг, 2016 Juergen Teller
Конечно, между Теллером и Манном с Висконти дистанция в несколько световых лет, тем не менее на этих контрастах низкого и высокого, на перепадах от коммерции к чистому искусству и случаются прорывы в новую реальность, к новой правде. Ее уже не загнать в привычные рамки жанра или формата.
Enjoy your life — называется выставка Теллера, которая сейчас кочует по столицам Европы и, может быть, к осени доберется до Москвы. Еnjoy your life, повторяем и мы в предвкушении долгожданного отпуска, глядя на его фотографию берлинской стены, украшенной рекламным плакатом и колючей проволокой. Сегодняшний день лучше вчерашнего. Жизнь все равно лучше, чем смерть, пусть даже и в Венеции.С
snob.ru
