Это интересно
- ОКД
- ЗКС
- ИПО
- КНПВ
- Мондиоринг
- Большой ринг
- Французский ринг
- Аджилити
- Фризби
Опрос
Полезные ссылки
РКФ
Все о дрессировке собак
Стрижка собак в Коломне
Поиск по сайту
Товарищ, журнал, Пенза, СССР. Журнал товарищ
Товарищ, журнал, Пенза, СССР |
Сатирико-юмористический журнал. Выходил в Пензе в 1922—1925 гг. в качестве приложения к газете «Трудовая правда». Печатался на 16 стр., с иллюстрациями, иногда в два цвета. Тираж от 8 до 9 тыс. экз. Редакторы — П. О. Никишин и С. Д. Давыдов, с № 4 — С. Д. Давыдов. Первый номер вышел 24 декабря 1922 г. В стихотворном обращении к читателям, озаглавленном «Всем, всем, всем!», редакция формулировала свои цели и задачи, излагала сатирическую программу и указывала круг своих читателей (крестьяне и рабочие).
Журнал делался небольшим коллективом штатных сотрудников при поддержке рабселькоровского актива. Его литературно-художественный уровень невысок. Однако он прочно стоял на позициях защиты интересов трудящихся масс, и в первую очередь рабочих. Развенчивал торгашей и кулаков в деревне, нэпмановскую буржуазию, разоблачал взяточников, растратчиков, бюрократов, головотяпов, самогонщиков, спекулянтов и жуликов. Особое место занимала борьба с темнотой и невежеством масс, с влиянием церкви, с религиозным дурманом. Журнал приветствовал политику партии и правительства по отношению к нэпмановской буржуазии и кулацкому крестьянству, активно вмешивался в такие кампании, как перевыборы сельских и городских советов, чистка партии и советского аппарата от негодных элементов и т. п.
Как и многие журналы-приложения той поры, чисто сатирическим изданием не являлся. Большое место отводилось фотохронике, информации о важнейших событиях как внутри страны, так и за рубежом. Имелись отделы «Наука и техника», «Литературные новости», «Задачи и головоломки», «Смесь». Но преимущество всегда отдавалось сатирическим жанрам. Рассказы, стихи, фельетоны, сказочки и частушки, раешник, карикатура, рабселькоровская заметка находили себе место в специальных отделах и рубриках: «Дневник «Товарища»», «Портреты и шаржи», «Театральные шаржи», «Как говорили раньше, и как говорят теперь», «Бухгалтерия», «Кляксы», «Врачебная страничка», «По нашим учреждениям», «Зигзаги», «Пестрая панорама», «Из подслушанных разговоров», «Лавочка чудес», «Среди рабочих и в профсоюзах», «По следам газетных заметок», «Пензенские картинки» и др. Часто публиковались пародийные письма Хлестакова своему другу Тряпичкину, в которых осмеивались болтуны и бездельники.
Наибольшую активность в выпуске журнала проявлял редактор С. Давыдов. Он же был автором литературного отдела, где выступал под псевдонимами Клим Дудкин, Клим Безродный — секретарь народный и др. Часто печатались на страницах журнала П. Акимов, Д. Арямов, И. Борисов, Д. Будаев, Г. Вольский, Н. Ерохин, Н. Мещеряков, П. Никишин и др.
Редакция прибегала к перепечаткам (часто без ссылок) сатирических произведений из центральных изданий. Вследствие этого в «Товарище» часто встречаются произведения столичных сатириков (Д. Бедного, Ф. Благова, С. Городецкого, Н. Иванова-Грамена, И. Кремлева (И. Шехт-мана), И. Логинова, В. Маяковского, А. Неверова, Я. Окунева, М. Сазонова, Л. Саянского, Д. Тигера (Красное жало) и др.). С декабря 1922 г. и до конца 1923 г. редакция «Товарища» сумела выпустить 25 номеров (последние декабрьские номера выходили со значительным запозданием). № 26, целиком посвященный памяти В. И. Ленина, вышел 10 февраля 1924 г. В заметке от редакции сообщалось, что в дни всеобщего траура журнал прекращает свое существование. «Хорошо ли, худо ли,— писала редакция,— но в течение более года он выполнял, насколько хватало сил и технических средств, поставленные перед ним задачи».
В январе 1925 г. редакция газеты «Трудовая правда» предпринимает попытку возродить «Товарищ» как иллюстрированное сатирическое приложение к газете. 15 января под редакцией С. Давыдова вышел первый номер, напоминавший «Товарища» лучших его дней. Через две недели вышел № 2, но уже значительно слабее первого, особенно в части сатирических материалов. Попытка возродить журнал оказалась безуспешной.
источник: статья из книги “Советская сатирическая печать 1917-1963” С. Стыкалина, И. Кременской, материал подготовил Сергей Репьёв
cartoonia.ru
журнал Товарища Че
рассказРусский, красный, человек опасный. Русский появился в нашем городе летом. Ну, вы знаете – про то, как их раздолбали войска Демократической Коалиции, как тех, кто остался, было решено рассеять – потому что, как решил Международный Трибунал по преступлениям России перед человечеством, за все время своего существования и эта страна и этот народ продемонстрировали, что они являются постоянной угрозой миру и свободе. Молодежь отправили в лагеря национальной переидентификации – в Африку, Австралию, на север Канады, а тех, кто постарше, распределили по разным странам. Самых опасных загнали на Аляску. А облученных и зараженных – кое-где пришлось шарахнуть по ним ядерными зарядами – эвтаназировали. Из соображений гуманности.Ну, вот и попал к нам в город один русский. Наш город городом называть смешно, вообще-то, дыра дырой в штате Техас. Вырасту – умотаю отсюда. Тут ловить нечего. Вот в армию запишусь, и в Сибирь уеду – на партизан охотиться. Это круче, чем компьютерные игры.
А пока я работаю в автомастерской Дональда Хопса – старика Дона, если попроще. Ну и заходит ко мне перед ланчем Майк, мой брат, он помощником шерифа работает, и говорит – а у нас в городе тоже будет русский. Клёво, говорю. А что за тип?
Да, говорит Майк, не очень молодой, смурной какой-то, поселился в сарае у Мэгги Кинзи.
Ну что ж, будет у нас в городе свой русский. Всё интересней. Какое-то изменение в нашей небогатой на события жизни.
Я русских не видал никогда. Ну, один раз, когда мы с отцом ездили во Флориду, он мне показал крутой такой дворец, и сказал, что там бывший русский генерал живет. Война когда началась, наши ихним генералам огромные деньги перевели – чуть ли не по сто миллионов – за то, чтобы они по нам своими атомными ракетами не стреляли. Плюс еще гражданство предложили – любой страны, на выбор, даже наше, американское. Теперь живут припеваючи кто где – кто во Франции, кто в Швейцарии. А некоторые у нас. Классный такой дворец, я бы не прочь в таком на пару недель с какой-нибудь девчонкой.
Ладно. Вот вечером после работы захожу я в бар, пропустить пару пива, как заведено. А там только об этом русском и разговор. Что да как. Кое-кто возмущается: на черта нам в городе русский. Теперь двери запирай – они же воры все. Если не маньяки. В кино показывали. В Аляску его надо отправить, туда всех подозрительных русских отправляют – федеральные трассы строить и прочее.
А тут шериф наш, Боб Карлтон, в кабак заявился. Ну, все сразу к нему: что там про русского? А Боб пиво свое выпил, усы вытер, и говорит: Все под контролем. За русским не только мы будем приглядывать, но и полиция округа и даже ФБР. На ноге у него датчик – все его передвижения записаны – коли что случится – сразу отправится или на Аляску, или в тюрьму.
Все сразу успокоились.
А тут вдруг входит мужик в бар – и повисла тишина. Потому что мы все сразу поняли: это он.
Ну, на первый взгляд, человек как человек. Но все мы знали, что внутри они другие. Не такие, как другие, как люди. Мы в школе этого писателя проходили – с непроизносимой фамилией. Солжи… Солшени… Ладно, не важно. Важно, что там все было описано – какие они гады. Всех нормальных ребят извели, остались только изверги какие-то. Так что правильно их того. Рассеяли по миру.
Точно вам говорю, было в нем что-то зловещее. Как у Фредди Крюгера. Пока он к стойке шел, пока пиво попросил – английский у него был хреновенький – я это заметил. Даже не знаю, как и описать. Не хотел бы я с ним один на один ночью на пустой улице оказаться. Прирежет – и все дела. Верно Сол-как-его-там-цын написал. Все так оно и есть.
А русский взял пиво, сел в уголке, посмотрел на нас, сказал что-то – у нас русский ведь никто не знал, но что-то такое типа «suki» - и пиво свое выпил. А потом встал – и ушел. Что такое suki? На японский вообще больше похоже, по-моему.
Вот так я впервые в жизни увидел русского.
*** А потом русский пришел устраиваться на работу к старику Дону.
Я сначала не понял, зачем он пришел в контору к Дону, а потом Дон вместе с ним появился в мастерской и сказал мне: - Джек, вот. Это будет твой напарник. А я как раз собрался залезать под машину, которую ремонтировал – и даже ключ разводной выронил после такого известия. - Дон, - говорю я осторожно. – А он вообще машины видел когда-нибудь? Они же вроде на конях в своей России ездили? Или на медведях? Дон ухмыльнулся и говорит: - А вот мы сейчас и посмотрим.
И посмотрели.
Русский свое дело знал. Это стало ясно. Через четыре часа, когда он снял движок и перебрал его – Дон с уважением пожал ему руку и взял на пробу в свою мастерскую. Мне напарником.
Домой я возвращался в смешанных чувствах. С одной стороны, мужик работать умел – с другой стороны напарником русский – это вообще что-то. Я когда матери с отцом сказал, они чуть инфаркт не получили. Но потом решили, что не так страшен черт. Отец предложил мне, правда, с пистолетом на работу ходить – на всякий случай, но тут я отказался.
Ладно, стали работать. Английский у него был странный. Акцент – тут я быстро привык, но вот иногда обороты у него были – где он их только набрал? Даже британцы с Острова так не говорят. Я даже как-то не выдержал, спросил его, где он английский учил. Он сказал, что по книжкам. Правда, как стал называть писателей – я и слышать про таких не слышал – Джек Лондон, Джон Стейнбек, Эрнест Хемингуэй. И при этом заявлял, что эти чуваки не с Острова, а наши.
Ну, я после работы сразу в нашу библиотеку бегом – спрашиваю у очкастой Джессики Хью – это кто такие? Джек Лондон, Джон Стейнбек, Эрнест Хемингуэй?
А она что-то там в своем компьютере посмотрела, и говорит, что – да, есть такие писатели, только их книг в библиотеке нет и в школе их не изучают, потому что книги эти Верховный Суд признал неполиткорректными и постановил изъять. И теперь их можно прочесть только в Библиотеке Конгресса. В спецхране. Если в спецхран есть допуск.
Ну, я говорю же – русские!
А еще странно было, когда по радио сказали в новостях, что в Хьюстоне запустили космический корабль к Марсу. Русский вдруг погрустнел, а потом я вдруг в его глазах слёзы заметил. Честное слово!
Мы тогда уже с ним начали уже не только про работу говорить: подай то, подержи тут, помоги там. Все-таки 8 часов в день когда с человеком работаешь – даже если это русский – начинаешь о чем-то другом разговаривать.
Я ему потому и сказал:
- Круто про Марс. Опять мы первые будем.
А русский и говорит мне: - Не всегда.
Что, говорю, не всегда? А он мне: не всегда вы, американцы, первые были. Я, как обычно завелся – говорю, что мы круче всех, а особенно в космосе. А он снова: не всегда. Я уже злиться начал. Ты, говорю, или говори, или молчи. А то заладил: не всегда да не всегда. А он мне только: а вот ты про такого человека слышал: Юрий Гагарин? Я говорю – нет, первый раз. А он мне: ну вот когда услышишь, тогда и поговорим. И опять за работу.
Я снова после работы в библиотеку. Кучу книг перерыл, пока нашел. В одной энциклопедии. В сноске. Мелким шрифтом. Я попросил у Джессики ручку, на листок даже кое-что переписал. И оттуда, из библиотеки – не выдержал до следующего дня, прямо к нему – в сараюху, которую он у Мэри Кинзи снимал.
А он за столом сидит, на столе бутылка виски – и кривой он, я вам скажу, прямо как мой отец на День Независимости.
И я с порога:
- Нашел я про твоего Гагарина. Вот!
Достаю из кармана; «Советский тоталитарный режим запустил в 1961 году в космос смертника, которому однако, удалось вернуться назад живым. Ракета была сделана на основе немецких разработок Вернера фон Брауна, отца американской лунной программы».
Посмотрел русский на меня, налил себе виски целый стакан, выпил, потом сделал что-то странное – понюхал свой рукав! – и затем снова сказал, как на японском, то самое: sssssuki! С длинным таким s.
А потом говорит: - Джек, начнем с конца. Как немецкие разработки попали к русским? Я плечами пожал: - Ну, украли, наверное. У ваших же было кэй-джи-би такое, оно, кроме того что людей миллионами убивало в Гулаге, еще шпионило по всему миру.
- А ты про Гитлера слышал чего? - Конечно, - обиделся я. – Очень плохой был. Только ваш Сталин был еще хуже его. Гитлер евреев уничтожить хотел. И со Сталиным Европу поделил. Но мы потом его победили. А евреев спасли.
Русский сначала побледнел, потом кровью стал наливаться. Прямо красный какой-то – в прямом смысле.
- Так, - говорит. – Только Сталин хуже, говоришь. Спасли, говоришь. Ну ладно.
И опять свое: suki, ah, ssssssuki! И еще чего-то – но этого я уже совсем не понял и не разобрал.
Достает библию из под чайника – она у него заместо подставки, чтобы скатерть не портить, - чертовы атеисты! - из библии достает фотографию. Там какой-то молодой парень в непривычной форме, улыбается во всё лицо. И я вам скажу сразу – даже на маленькой фотке видно, какой чувак клёвый. И крутой. А русский говорит:
- Вот твой смертник, Джек. Лейтенант Гагарин. Юрий. Человек, которого любил и носил на руках весь мир.
***
В общем, я в тот день у него просидел за полночь. И чего мне только он не рассказал – про свою страну. Прямо как фильм какой-то фантастический. Про человека по имени Ленин, который царя сверг – того царя, при котором Распутин был – это же все, что я про те времена знал до этого вечера. Что потому там работяги начали строить страну, в которой деньги – не главное. Представляете, как я охренел в этом месте. Деньги – и не главное?!
Про то, как голодные и бедные люди разбили генералов и иностранцев, которые их в крови потопить хотели.
Как на пустом месте строили заводы, электростанции и города – кстати, и у нас покупали чертежи за последние деньги. И про то, как никого для этого не жалели – ни себя, ни других.
Как на них Гитлер напал – и как они его победили – а мы только в конце в Европу вошли, когда игра была сыграна. Про город Сталинград, который стоял на их великой русской реке Волге – сейчас она отравлена радиоактивными отходами – и как немцам до этой реки оставалось дойти каких-то триста метров – и они три месяца пытались эти триста метров пройти, но так и не прошли.
Про то, как их Красная Армия гнала потом немцев до Берлина. Как снова поднимали страну из развалин – но при этом еще делали Бомбу и ракеты – потому что больше не хотели, чтобы кто-то в их страну приходил на танках без приглашения.
Иногда я подпрыгивал от возмущения. Иногда хотел уйти, например, когда он на Гарри Трумэна наезжал. На войне во Вьетнаме я не выдержал.
- Вранье! Вранье! Вранье! Не было такого. Никогда никто Америку не побеждал. Ладно, в Заливе Свиней – ты сам говоришь, что там латиносы между собой разбирались. У меня есть кого спросить – раз ты считаешь, что в книгах правды нет.
Хлопнул дверью и ушел. А утром – была суббота – поехал в фундаменталистскую церковь, где священником был столетний Браза Джим, самый старый человек в нашем городе – и который, как я слышал, воевал по молодости во Вьетнаме. Джим сидел в кресле у церкви и курил трубку. Я из машины вылез – и к нему. Говорю:
- Браза Джим, так и так, тут мне русский сказал, что во Вьетнаме нам надрали задницу и что мы оттуда позорно бежали.
Черный священник вздохнул печально, и говорит:
- Не соврал твой русский. Так оно все и было, Джек-бой. И задницу они нам надрали, сынок, кстати, русским оружием. Был у вьетконговцев русский автомат такой – «калашников» - ох, я скажу тебе, надежнее оружия не видел. Сколько же они наших положили этим автоматом.
Браза Джим стал рассказывать какую-то длинную историю про своего армейского друга, который этот самый «калашников» даже в Америку привез, и потом в Гарлеме, где он крэк продавал, он с пушерами, которые на его территорию лезли, с помощью этого «калашникова» разбирался – но я не стал дослушивать, поблагодарил, и поехал домой. Потому что стало мне как-то не по себе. Как-то стала моя картина мира давать трещину. Наверное, первый раз я тогда понял, что янки-северяне не только нашу Конфедерацию оболгали, но теперь и еще и эту страну, где жили такие, как этот русский.
***
Кроме того раза я русского пьяным видел еще один раз.
9 мая это было.
Он позвонил старине Дональду, отпросился с работы. Сказал, что чувствует себя неважно. А в этот день как раз приехали федералы. То ли из столицы Штата, то ли вообще из Вашингтона. Двое, важные такие, в костюмах, в галстуках, несмотря на жару. Сначала долго сидели с Дональдом в конторе, потом зашли ко мне в мастерскую. Вежливые, впрочем, хотя и янки. Спросили, как мне русский напарник, что говорит, как работает.
Я янки не люблю, поэтому особо откровенничать с ними не стал. Сказал, что русский всё ОК, что работает хорошо, про политику молчит, проблем с ним нет. Федералы потоптались, посмотрели его рабочий стол и его сумку с инструментами, потом сели на машину и укатили. А я после работы заехал к русскому. Тот явно мне обрадовался, налил виски. Я не очень виски, особенно когда жарко, но он объяснил мне, что сегодня день важный для него. Важный праздник был в его стране. Поэтому и я выпил немного.
А потом он мне пел свои русские песни. Певец из него был как из меня математик, но я терпеливо сидел, слушал.
Жалко мне его тогда стало. Почему-то.
***
Рабочий день заканчивался, Джек и русский сидели на двух старых автомобильных сидениях, стоявших в углу мастерской и наслаждались покоем и тишиной.
- В Оклахоме беспорядки были, национальную гвардию ввели. Говорят, много народу убили, - сказал Джек.
- А по радио не говорили, - сказал русский.
Обычно они на работе слушали или местное городское радио, или какой-нибудь федеральный общественный канал.
- И по телику не говорили. На форуме один парень оттуда написал – и даже фотографии выложил. Пока форум тут же киберполиция не прикрыла. - Не удивительно, - сказал русский. – Все так, как они и говорили. - Кто они? - спросил Джек. - Были два таких очень умных человека в Германии. Давным-давно. Маркс и Энгельс. - При Гитлере? - Нет, - сказал русский. – Еще до Гитлера. - И что они говорили? - Что история человечества – это борьба между теми, кто угнетает, и теми, кого угнетают. И что настанет день, когда угнетенные победят – окончательно и навсегда. И только тогда человечество избавится от войн, насилия и несправедливости.
Джек подумал немного.
- Слушай, а нельзя об этом почитать где? - Вряд ли. Ваши запрещают и уничтожают их книги. Даже за хранение сажают в тюрьму. Потому что неполиткорректные. - Плохо, - сказал Джек. - Плохо, - согласился русский. – Но я тебе расскажу – я кое-что помню. Времени у нас много. Да?
И на следующий день, когда Дональд Хопс пригнал им на разборку старый «шеви» 58-го года, русский начал свой рассказ.
- В 1848 году в Германии вышла книжечка, написанная двумя молодыми людьми. Она начиналась словами: «Призрак ходит по Европе, призрак коммунизма». - Только в Европе? – уточнил Джек. - Что в Европе? – не понял русский. - Ну, этот призрак ходит? Только в Европе? - Понимаешь, Америка тогда был дыра дырой, парень. Но ты не перебивай.
Джек хотел обидеться за Америку, но потом передумал:
- Ладно, рассказывай.
И русский продолжил свой рассказ. И на следующий день. И на день после следующего.
***
В районе Восточного крыла Белого дома еще слышалась стрельба – наверное, подавляли сопротивление последних либерофашистов, но бой - и за Вашингтон, и за Белый Дом – закончился. Так что может палили в воздух от радости. Над зданием гордо реял флаг Конфедерации с серпом и молотом посередине. Джек Ньюмэн спокойно подошел к главному входу. Его солдаты 5-й интербригады имени Сталинграда – немцы, кубинцы, поляки, французы, южане, социалисты и анархисты янки – рисовали на стенах и колоннах Белого Дома свои фамилии. Джек рассказал им как-то о таком обычае, когда интербригада пробивалась к Вашингтону. Бои были очень тяжелые, пока в тылу у либерофашистов не вспыхнуло восстание – и фронт врага не развалился. Вот во время этих боев Джек, который вместе со своими ребятами ходил в атаки – за что получил потом выговор лично от Председателя Компартии США – и рассказал им, как советские, когда взяли Берлин и главное его здание, парламент, рейхстаг по-немецки, потом на стенах писали свои фамилии.
А ему это рассказал русский, когда они уже сражались в первых отрядах Фронта Национального Освобождения США. Джек даже вспомнил, когда. Незадолго до того, как русский погиб во время операции по уничтожению того генерала, дворец которого Джек мальчишкой видел во Флориде. Генерал – толстый, похожий на свинью – встал на колени, плакал, умолял – обращаясь то по-русски к соотечественнику, то по-английски к Джеку – сохранить ему жизнь, сулил какие-то немыслимые деньги – но русский выстрелил ему в лоб и потом еще плюнул на его труп.
А затем прилетели вертолеты, начался дикий огонь со всех сторон, русский - по ихнему странному русскому обычаю обнял Джека, потом оттолкнул легонько, остался с пулеметом прикрывать отход группы ФНО – и там и остался. Потом и по телевидению его гибель подтвердили. Даже радовались поначалу сильно – либерофашисты думали, что смерть легендарного подпольщика послужит ударом по Красным Конфедератам. Однако сильно просчитались.
Однако до всего этого, когда они еще сидели в машине и ждали команду от наблюдателя, русский и рассказал Джеку – как у него вообще было принято рассказывать в свободное время – и про штурм Берлина, и про то, как Гитлер принял яд и застрелился, и про то, как два советских сержанта подняли красный флаг над немецким парламентом, и как солдаты из штурмовых частей рисовали на стенах: Дошли! И ставили свои подписи. Джеку до сих пор нравилось слушать истории про ту великую исчезнувшую и так оболганную страну.
Он подошел к стене – солдаты с искренним уважением вытягивались в струнку и отдавали командиру честь, кроме, естественно, анархистов, которые выторговали себе эту уступку - неотдание чести, в самом начале Второй Гражданской – правда, единственную уступку, на которую им пошли, - нашел свободное от надписей место, вынул из кармана куртки заранее припасенный кусок угля, завернутый в носовой платок. Провел черту по белой стене, чтобы проверить, как получается. Остался доволен. Потом стал писать – так и оставшейся ему странной кириллицей:
Дошли! Егор Иванов. Русский. Коммунист.2010 (с) kommari
4-e.livejournal.com
Товарищ, журнал, Пенза, СССР |
Сатирико-юмористический журнал. Выходил в Пензе в 1922—1925 гг. в качестве приложения к газете «Трудовая правда». Печатался на 16 стр., с иллюстрациями, иногда в два цвета. Тираж от 8 до 9 тыс. экз. Редакторы — П. О. Никишин и С. Д. Давыдов, с № 4 — С. Д. Давыдов. Первый номер вышел 24 декабря 1922 г. В стихотворном обращении к читателям, озаглавленном «Всем, всем, всем!», редакция формулировала свои цели и задачи, излагала сатирическую программу и указывала круг своих читателей (крестьяне и рабочие).
Журнал делался небольшим коллективом штатных сотрудников при поддержке рабселькоровского актива. Его литературно-художественный уровень невысок. Однако он прочно стоял на позициях защиты интересов трудящихся масс, и в первую очередь рабочих. Развенчивал торгашей и кулаков в деревне, нэпмановскую буржуазию, разоблачал взяточников, растратчиков, бюрократов, головотяпов, самогонщиков, спекулянтов и жуликов. Особое место занимала борьба с темнотой и невежеством масс, с влиянием церкви, с религиозным дурманом. Журнал приветствовал политику партии и правительства по отношению к нэпмановской буржуазии и кулацкому крестьянству, активно вмешивался в такие кампании, как перевыборы сельских и городских советов, чистка партии и советского аппарата от негодных элементов и т. п.
Как и многие журналы-приложения той поры, чисто сатирическим изданием не являлся. Большое место отводилось фотохронике, информации о важнейших событиях как внутри страны, так и за рубежом. Имелись отделы «Наука и техника», «Литературные новости», «Задачи и головоломки», «Смесь». Но преимущество всегда отдавалось сатирическим жанрам. Рассказы, стихи, фельетоны, сказочки и частушки, раешник, карикатура, рабселькоровская заметка находили себе место в специальных отделах и рубриках: «Дневник «Товарища»», «Портреты и шаржи», «Театральные шаржи», «Как говорили раньше, и как говорят теперь», «Бухгалтерия», «Кляксы», «Врачебная страничка», «По нашим учреждениям», «Зигзаги», «Пестрая панорама», «Из подслушанных разговоров», «Лавочка чудес», «Среди рабочих и в профсоюзах», «По следам газетных заметок», «Пензенские картинки» и др. Часто публиковались пародийные письма Хлестакова своему другу Тряпичкину, в которых осмеивались болтуны и бездельники.
Наибольшую активность в выпуске журнала проявлял редактор С. Давыдов. Он же был автором литературного отдела, где выступал под псевдонимами Клим Дудкин, Клим Безродный — секретарь народный и др. Часто печатались на страницах журнала П. Акимов, Д. Арямов, И. Борисов, Д. Будаев, Г. Вольский, Н. Ерохин, Н. Мещеряков, П. Никишин и др.
Редакция прибегала к перепечаткам (часто без ссылок) сатирических произведений из центральных изданий. Вследствие этого в «Товарище» часто встречаются произведения столичных сатириков (Д. Бедного, Ф. Благова, С. Городецкого, Н. Иванова-Грамена, И. Кремлева (И. Шехт-мана), И. Логинова, В. Маяковского, А. Неверова, Я. Окунева, М. Сазонова, Л. Саянского, Д. Тигера (Красное жало) и др.). С декабря 1922 г. и до конца 1923 г. редакция «Товарища» сумела выпустить 25 номеров (последние декабрьские номера выходили со значительным запозданием). № 26, целиком посвященный памяти В. И. Ленина, вышел 10 февраля 1924 г. В заметке от редакции сообщалось, что в дни всеобщего траура журнал прекращает свое существование. «Хорошо ли, худо ли,— писала редакция,— но в течение более года он выполнял, насколько хватало сил и технических средств, поставленные перед ним задачи».
В январе 1925 г. редакция газеты «Трудовая правда» предпринимает попытку возродить «Товарищ» как иллюстрированное сатирическое приложение к газете. 15 января под редакцией С. Давыдова вышел первый номер, напоминавший «Товарища» лучших его дней. Через две недели вышел № 2, но уже значительно слабее первого, особенно в части сатирических материалов. Попытка возродить журнал оказалась безуспешной.
источник: статья из книги «Советская сатирическая печать 1917-1963» С. Стыкалина, И. Кременской, материал подготовил Сергей Репьёв
cartoonia.ru
Как мы троллили Генпрокуратуру. - журнал Товарища Че
О, это будет страшная история. Давно я в таком трэше не участвовал. Пожалуй, даже со времен Ордынско-кремлевской оккупации .Краткое содержание первой серии. Как вы помните, на позапрошлой неделе Федерация Автовладельце России в целом, и Вадим Коровин в частности, выставила свой ФАР-Пост около Генеральной прокуратуры, которая совершенно незаконно отхватила себе одну полосу на Большой Дмитровке, огородив её столбиками, и ездит по ней по встречке в свой гараж. Застигнутые на месте правонарушения представители Генпрокуратуры начали утверждать, что это не их столбики. Тогда Вадим Коровин положил ничейные столбики себе в багажник, отвез в ОВД и сдал там как бесхозную находку. Написав заявление, что в случае появления законного владельца готов их ему вернуть.Владелец объявился. Генпрокуратура признала, что это их столбики. Забрала их с собой и в ответ на заявление Коровина о находке предложила написать на него заявление о хищении. Со словами "Вы слишком далеко зашли, мы вас посадим".Тогда в этот раз мы решили зайти еще дальше. Поскольку Большая Дмитровка была свободна всего двое суток, а затем Генпрокуратура вновь оккупировала её, мы решили вернутся и восстановить справедливость. Трэш и вынос мозга, читатель, тебе гарантирован.
В соответвсии с ГОСТОМ, дорожные знаки должны быть установлены: а - прямо, и б - не менее пяти сантиметров друг от друга. Знак "Остановка запрещена" на заборе Генпрокуратуры был установлен: а - в небо, и б - внахлест. То есть ГОСТУ не соответствовал никак. И представлял из себя вот такое вот зрелище:
Не сразу заметили, да? Крупнее:
Запомните - если знак выглядит так, это означает, что знака нет. Стало быть, остановка и стоянка на Большой Дитровке, 15 - разрешены. Чем мы немедленно и воспользовались. Коровин подогнал автомобиль и припарковался прямо у входа в Генпрокуратуру. На огороженной незаконными столбиками самозахваченной генеральными прокурорами полосе.
Я решил сделать пару снимков. После снятого мной входа в здание, генеральные прокуроры все же очухались, и выслали ко мне человека в штатском
Человек в штатском долго рассказывал, почему я не могу снимать здание Генпрокуратуры.
Говорил вполне вежливо, перед этим представился, показал удостоверение - так что здесь вопросов нет. Но ни одной нормы закона, кроме ведомственных инструкций, почему-то не назвал. На что я ответил, что его ведомственные инструкции мне фиолетовы совершенно, живу я по закону и Конституции, и на улицах Москвы буду снимать что хочу, где хочу и когда хочу. Засим наш разговор был закончен. Человек, правда, в дальнейшем все время был рядом с нами, но вел себя вполне корректно.Затем подошел вот этот гражданин, известный ФАР-посту еще про прошлой акции. Не представляется, не говорит, кто он, говорит лишь, что его зовут Сергей.
Сергея мой фотоаппарат еще выдержал, но затем этот вражеский "Кэннон", побывавший со мной на двух войнах и не сломленный ни танками Грузии, ни этнической резней Киргизии, русская весна и Генпрокуратура добили-таки. И работать он отказался. Так что дальнейшие иллюстрации будут скриншотами из видео, снятого активистоам ФАРа Андреем Орлом Сергей долго втирал нам, что это не парковка. На вопрос - как же так, вон знак висит, на которым черным по белому написано "Остановка и стоянка запрещена", а снизу табличка: "кроме а/м Генеральной прокуратуры", сказал, что у Генпрокуратуры парковок нет. Тогда мы ему показали другой знак, на котором белым по синему нарисована буковка "Р" а под ней такая же табличка - "Для а/м Генеральной прокуратуры РФ".
На что Сергей ответил, что это не парковка Генпрокуратуры и машины Генпрокуратуры там не стоят. А если и стоят, то это самозахват земли и это какая-то чужая машина. Тогда мы показали Сергею черный бумер с номерами АМР и проблесковым маячком на крыше.
На это Сергей нам ответил, что никакой машины он не видит и ничего там нет. Скейтборд, наверное.Это "я не я и лошадь не моя" продолжалась бы еще дольше, но тут появился Он. Мистер Ферст. Первый. АМР.А точнее - А 138 МР 97
Мистер Ферст - без маячков и звукового сигнала - выехал с Глинищевского переулка, повернул направо под знак "Поворот только налево", выехал на самозахваченную полосу встречного движения, увидел нас и на секунду задумался. Потом включил мигалку и сирену и двинулся дальше. Но не тут то было. С нами такие номера не прокатывают. Уперевшись в машину, он еще поорал-поорал какое-то время, а потом... стал сдавать задом!Еще раз. Прочувствуйте это. Автомобиль Генеральной прокуратуры. С мигалкой и сиреной. С крякалками. Сдает задом по встречной полосе. Через пешеходный переход.Только потому, что четыре человека встали у него на пути.Четыре человека! И он уже со всеми своими АМР-ами, сиренами, крякалками, тонировкой и прокурором на сиденье - пятится от нас задом.Как же они боятся все-таки.Как же они, суки, собственный народ боятся...
Это было лучшее зрелище в моей жизни.Но товарищ оказался подкованным. Знаете, что он сделал? Угу. Просто взял и выехал совсем на встречку.
"Еще раз" дубль два. Принадлежащий Генеральной прокуратуре автомобиль АМР 138 97 рус выехал НА ЕДИНСТВЕННУЮ ПОЛОСУ ДВИЖЕНИЯ, перегородив все движение по Большой Дмитровке напрочь. Слева полосу отхапала себе Генпрокуратура, справа - отхапал Совет Федераций.
Навстречу ему ехала девушка на зеленом "Матисе". Чувак практически уперся в неё бампером, и всеми своими крякалками начал давить её назад. Мы не успели к девушке, хотя у неё было открыто окно и мы кричали ей, чтобы она не поддавалась, но девчонка была в полном шоке и пропустила-таки его.
Выбежал какой-то барский кучер из гаража:- А вы чего перекрываете-то? Это ваша земля что ли?Эээээ.... Да ты во времени не потерялся ли, дядя? Да, это наша земля!ДА - ЭТО НАША ЗЕМЛЯ!!!И гнать мы вас с нашей земли будем, оккупантов поганых, ссаными тряпками.
Ну так как, Сергей, Вы говорили, что это машины не Генеральной прокуратуры?- Я не буду этот вопрос комментировать. Есть вещи, которые не комментируют.Да нет, Сергей. Вы будете комментировать. Со временем вы все будете всё нам комментировать. Обязательно.
Впрочем, подискутировать и в этот раз не получилось. Потому что появился Мистер Секонд. Второй. В 204 МР 77
Мистер Секонд был уже не так подкован в общении с восставшими пейзанами, и что делать в чрезвычайных ситуациях - не знал. Поэтому он тупо уперся в нашу машину, покрякал пару раз и замер на аварийке. Подумав, он все же попытался было тоже сдать назад, но Андрей Орел уже перегородил обратный выезд их же столбиками. Орел!
В итоге Мистер Секонд внял увещеваниям Вадима Коровина:" вы не можете продолжать дальше движение, вы находитесь на встречной полосе" и ушел в глухую оборону.
Неизвестный Отец внутри старательно закрывал лицо аж сразу двумя папками. Фейс-пейпер. Лицо-бумага.
В этот момент генеральные прокуроры, наконец-то, приступили к охране закона и правопорядка. Ну, как они это понимают, конечно. Приоткрылось окошко и раздалась фраза: "Че, в гипсе давно никто не был?""Еще раз" дубль три. Это, напомню, не бандитский сходняк. Не гопники на кортах. Не шпана в подворотне. Не сериал "Бандитский Петербург"Это, на секундочку так - Генеральная прокуратура Российской Федерации. Храм Правопорядка. Высший надзорный орган по исполнению законодательства. В том числе и ПДД, приравнянных к закону. "Ну че, в гипсе давно никто не был?" Без комментариев.Потом "а из нашего окна площадь Красная видна" появилась рука и стала снимать нас на айфон. Пятый, надеюсь. Личико Гюльчатай так и не показал.
Мистер Секонд держался долго. Полчаса. Не меньше. И как у него рука не устала все это время делать "лицо-бумага"? Тренированный парень, видимо. Но все же и он не выдержал. Открыл дверцу и быстрым-быстрым шагом дал стрекача в сторону второго здания Генпрокуратуры - Большая Дмитровка, 17. Где и скрылся в недрах охраняемых дверей.
Думаете - тут и сказке конец? Черта с два!Из недр Генпрокуратуры Мистер Секонд вызвонил автомобиль с красной надписью на борту "Следственный Комитет", поговорил с водилой, после чего они заехали-забежали в подворотню ГП и там растворились. Видимо, товарищи выручили его из плена и увезли секретными ходами, потому что больше мы его не видели. Ну, работают люди. С бандитизмом борятся. И коррупцией. Не будем им мешать.
Пока суд да дело, Вадим Коровин вызвал наряд ГИБДД для оформления протокола. Но водила тоже сдаваться просто так не собирался. Просидев в машине примерно час, он все-таки выбрался из лежащего на грунте аппарата и всплыл на поверхность.
Мы его попросили не покидать место правонарушения, но товарищ со словами "я никуда не убегаю" - убежал все в ту же заветную дверь Генпрокуратуры на Большой Дмитровке, 17. Странное здание. Вроде и прокуратура, но все правонарушители бегут туда, почему-то.
Тем временем нам вызвался помочь проезжавший мимо капитан ДПС. Коровин объяснили ему ситуацию и тот пошел брать объяснения с правонарушителя в странное здание.
Но. Как только.Нет, наберите в легкие воздуха и сядьте."Еще раз" дубль четыре. Как только Вадим Коровин и капитан ДПС открыли дверь в странное здание, сидевший там у входа правонарушитель, увидев их - вскочил и убежал вверх по лестнице! В прямом смысле слова - скакал по ступенькам, как заяц!
Тем временем в Глинищевском переулке еще один товарищ зачем-то закидывал свои собственные номера снегом. Рядом стояли два милиционера и наблюдали за этим действием.
Мне стало интересно - товарищ, ты зачем около Генпрокуратуры закидываешь номера снегом? Зачем ты пытаешься скрыться от ока Большого Брата? Зачем не хочешь ты, чтобы знали тебя в лицо и в номер? Может, какой-то жуткий теракт готовишь? Около оплота нашей законности? А может, тебе закон наш не по нраву? Потрясенный этой страшной догадкой, я направился к товарищу, спросить - а не готовит ли он страшный теракт и по нраву ли ему наш закон.Как ни странно, но у товарища на лобовом стекле оказался пропуск Генпрокуратуры.
Можно ли поверить, что работнику Генпрокуратуры не по нраву наш закон? Конечно, нет. На этот логический диссонанс я и указал товарищу.
Товарищ был дружелюбен.- Нет, - сказал он, улыбаясь. - Это не мой пропуск. Это мне подарили.На двадцать третье феврал, видимо. Жена.Тогда я, осененный другой страшной догадкой, спросил товарища:- А это что, получается, в таком случае Вы тут незаконно паркуетесь штоли?- Нет, - улыбаясь ответил товарищ.- А зачем Вы тогда номера снегом замазываете? - Так. Просто так. Просто так, - сказал он все с той же улыбкой.Хороший человек.
Тем временем Коровин с капитаном вернулись с погони из странного здания. Товарищ капитан оказался хорошим мужиком, но сделать ничего не мог. Машина стояла - может, она скатилась вот таким вот странным образом. Водителя нет. Вызвать эвакуатор оснований не имеется.
Пока товарищ капитан объяснял нам тонкости закона, хороший человек, закидывавший номера снегом, убрал с лобового стекла пропуск Генпрокуратуры и почему-то тоже уехал. Все так же с закиданными снегом номерами.Почему они все уезжают-то? Вы не знаете?
Сразу вслед за ним проехал еще один черный тонированный "Гелентваген". Увидев нас, "Гелентваген" радостно приветливо забибикал, опустил солнцезащитную шторку на лицо и под её прикрытием показал нам восторженный фак.Кто-то из старых клиентов. Узнают. Помнят. Приятно.Значит, условный рефлекс у джентльменов уже выработался. Осталось его только закрепить.Тем временем подъехали вызванные Коровиным господа полицейские. Аж целых два экипажа (а до них из ОВД "Тверское" выходил аж целый майор узнать в чем дело). Эти два экипажа так же долго объясняли нам тонкости законодательства. В итоге, на прямой вопрос - что дальше то? - господа полицейские ответили, что они устроят тут засаду и будут ждать возвращения нарушителя.
Ну, засаду, так засаду. Вадим Коровин и Андрей Орел написали объяснения, оставили координаты и готовы приложить к протоколу данные видео и фотоматериалы.
Ждем звонка по результатам засады. Чем больше сдадим, тем лучше.Пока еще, правда, никто не звонил.В засаде до сих пор, наверное.
ЗЫ: А столбики мы все равно уберем. Большая Дмитровка будет свободной!Ждите продолжения в следующих сериях.Репост приветсвуется.
ЗЫЫ: Ну и совершенно феерическое видео всего этого безобразия от ФАР. К просмотру обязательно. Не пожалеете.
В рамках проекта "Журналистика без посредников". Как обычно, кто считает нужным, сколько считает нужным.
Либо перевести с любого терминала или банкомата, а также в отделениях "Евросети", "Связного", "МТС", "Альт-Телеком", просто набрав или продиктовав кассиру номер Яндес.кошелька:410 011 372 145 462Для пользователей WebMoney кошелек номер: R361089635093Кому удобней QIWI - кошелёк номер: +7 916 503 13 73 В Сбербанке карта номер: 67619600 0038940475Для пользователей MasterCard, VISA и Maestro карта номер:5189 0100 0305 8741
В PayPal вот такая вот кнопка
Спасибо
4-e.livejournal.com
Адская клюква - журнал Товарища Че
Свой вариант великого кина о великой войне представляют наши заклятые мелкобританские друзья - "Joy division" ("Дивизия радости") 2006 г.в. Тема православных сисек, голых парящих жоп и обоссаных пионерских штанов, великолепно раскрытая Мастером русского кино в Его эпическом шедевре, практически не затронута, зато в полной мере мы можем насладиться всё теми же шагающими мясорубками им. товарища Сталина, жидокомиссарами, отважным Вермахтом, который всегда только защищается, плюс бонус от английских товарищей - их незабвенные "миллиарды изнасилованных немок"...
Итак, беззаботная спокойная жизнь в тихой мирной Германии 1944 года...
...внезапно наполняется инфернальными воплями и грохотом адских колесниц - орды черных воинов Мордора, пришедших с дикого Востока, вдруг нарушили покой мирных бюргеров и их невинных светло-русых киндеров
Все живое, попадающееся на их пути, обречено...
В перерывах между аннигиляциями мордоровцы увлечены своими обычными азиатскими забавами
...насилуют,
...реквизируют ценности,...опять насилуют,
пьют воАка
...и опять любят фройляйн
Герой этого "великого кина" 14-летний фольксштурмист из гитлерюгенда Томас Вагнер(!) защищает родной фатерлянд как может...
...но силы слишком не равны
В итоге раненому Томасу удается спастись от кровожадных мордоровцев и его под свою опеку берет Komissar Tanya, обнадеживающая того фразой о том, что Комррэйд Сталин нежно забоится обо всех сиротах в СССР
Вы охереете, но товарищ Сталин таки позаботился о нашем сироте. Прошло 15 лет, Томас Вагнер окончив Суворовку, становится кадровым сотрудником КейДжиБии... успев до этого отличиться в победе над Германией и разгроме Квантунской армии на ДВ (судя по левой груди)... правда с формой в КейДжиБии беда, пришлось у артиллеристов одолжить
Томас отдает приветствие по Уставу, точь в точь как учили в Суворовке...
...служит в Казарме И. Г.К. Жуков,
...рассекает на персональном автомобиле,
...имеет хату с персональным звонком,
...а по вечерам вспоминает былые подвиги, рассматривая милый сердцу значок ФСБ с двухглавым орлом
Короче, великое кино заканчивается тем, что КейДжиБии посылает Томаса в логово капиталистического империализма - Лондон - уничтожать предателей и врагов прогрессивного человечества, но, познав все ценности свободы и демократии, наш герой уверовал в светлое капиталистическое будущее, навсегда порвав с мрачным тоталитарным прошлым...
вот он долгожданный глоток свободы
4-e.livejournal.com
